Уголовное законодательство

От администрации клуба

        Мы продолжаем публикацию на сайте ЮрКлуба материалов о судебном процессе по делу о ГКЧП, автором которых является активный член клуба, бывший старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ по реабилитации жертв политических репрессий, старший советник юстиции Назаров Олег Вениаминович, ныне – адвокат МКА «Адвокатская Палата».
Первой публикацией на эту тему была статья О.В.Назарова «Власть и уголовный закон». Второй- «Власть и уголовный закон. Часть 2», в которой публиковались фрагменты подготовленной, но непроизнесенной в виду прекращения дела по амнистии, речи государственных обвинителей, касающиеся предложений суду о квалификации действий подсудимого Крючкова. Сегодня мы публикуем фрагмент речи обвинителя с такими же предложениями в отношении ряда остальных подсудимых. При этом хотим особо подчеркнуть, что публикуемые материалы представляют собой не более, чем составленную на основе добытых доказательств версию обвинителей как о фактически происходивших событиях, так и о правовой оценке содеянного фигурантами указанного уголовного дела. Если бы состоялся приговор, еще не факт, что суд согласился бы с мнением обвинителей по всем изложенным вопросам.

Власть и уголовный закон (часть 3)

Язов

Методологически таким же образом, как и в отношении Крючкова, следует подходить к оценке содеянного Язовым, поскольку оба они находились на правовом положении военнослужащих (а следовательно, на них в полном объеме распространялась глава Уголовного кодекса о воинских преступлениях), оба являлись руководителями силовых структур государства, основное участие которых в описываемых событиях и заключалось в применении для достижения тех или иных противоправных целей вверенных им на законных основаниях сил и средств.
Если говорить о конкретной оценке действий Язова, выражавшихся, как и у Крючкова, в том числе и в даче явно незаконных приказов и распоряжений, то практически все они по мотивам одной лишь систематичности совершения в короткий промежуток времени августа 1991 года, подлежат квалификации, также, как и действия Крючкова, по п. «а» ст. 260 УК РСФСР.
По этому же уголовному закону по мотивам причинения существенного вреда государственным интересам и охраняемым законом правам граждан, должен быть квалифицирован и осуществленный по приказу Язова ввод в Москву войск.
К числу противоправных действий по обвинительному заключению, охватываемых указанной квалификацией, должны быть отнесены:
- Отдание Язовым 6 августа 1991 года по согласованию с Крючковым распоряжения командующему войсками ВДВ Грачеву и сотрудникам КГБ Жижину и Егорову проанализировать обстановку в стране и возможную реакцию населения на введение чрезвычайного положения.
- Дача указания Язовым и Крючковым 14 августа 1991 года Грачеву, Егорову и Жижину разработать предложения в плоскости первочередных мер политического, экономического и правового характера, которые необходимо реализовать в условиях чрезвычайного положения. В течение 15 августа 1991 года на оперативной даче КГБ СССР эта работа была выполнена. Язов и Крючков с результатами ознакомились.
- Вовлечение Язовым 16 августа 1991 года в планы захвата власти в стране и введения чрезвычайного положения своего заместителя Варенникова, который, как Главком Сухопутных войск, непосредственно должен был обеспечить режим чрезвычайного положения.
- Дача указания Язовым 16 августа 1991 года при обсуждении вопросов о необходимости привлечения к заговору дополнительных лиц о подготовке в его распоряжение двух вертолетов, имея в виду в нужный момент доставить в Москву отдыхавшего за ее пределами Лукьянова.
- Поручение Язовым 17 августа 1991 года своему адьютанту вылететь 18 августа 1991 года с сотрудниками КГБ на Валдай и обеспечить прибытие Лукьянова.
- Согласование 17 августа 1991 года Язовым совместно с другими участниками заговора на объекте КГБ СССР «АБС» окончательной даты начала осуществления плана захвата власти- 18 августа 1991 года.
- Поручение Варенникову в тот же день, после возвращения с объекта, встретиться с командующими военных округов и ориентировать их на действия в условиях чрезвычайного положения, а после разговора с Президентом СССР и независимо от его результатов, вылететь в Киев и обеспечить введение чрезвычайного положения в ряде областей Западной Украины.
- Утром 18 августа 1991 года, приступив к реализации заговора, Язов провел совещание с участием своих заместителей, начальников Главков, командующего войсками Московского военного округа Калинина и других лиц, сообщив присутствиующим, что в стране в ближайшее время будет введено чрезвычайное положение, при этом поставил задачи- Калинину- быть готовым к введению в Москву 2-ой мотострелковой и 4-ой танковой дивизии, а командующему ВДВ Грачеву- привести в повышенную боевую готовность 106-ую (Тульскую) воздушно-десантную дивизию.
- Для оказания помощи командующим войсками военных округов в выполнении задач в условиях чрезвычайного положения, по указанию Язова в Ленинград, Ригу, Ташкент, Кировобад и Каунас вылетели представители Министерства обороны СССР.
- 18 августа 1991 года Язов выделил самолет для полета в Крым участников заговора для осуществления его плана.
- 18 августа 1991 года Язов вошел в заведомо для него неконституционный орган- ГКЧП. В составе ГКЧП Язов принял решение о введении в стране ЧП, о вводе войск в Москву.
- 19 августа 1991 года, около 7 часов утра, по приказу Язова вторая мотострелковая «Таманская» дивизия и четвертая танкова «Кантемировская» дивизия начали движение к Москве.
При содействии экипажей ГАИ, выделенных по указанию Пуго, войска, начиная с 10 часов, заняли в Москве позиции, определенные для них боевым распоряжением, взяв под контроль ключевые объекты жизнеобеспечения города.
        В то же время маршем на боевой технике начали движение к Москве парашютно-десантные полки 51-й, 137-й и 331-й.
- 19 августа 1991 года по указанию Язова Главным оперативным управлением Генштаба была подготовлена и в 9.28 направлена за его подписью шифротелеграмма №312/1/0174ш о приведении всех войск в состояние повышенной боевой готовности.
- Кроме того, по его же указанию в период 19-21 августа 1991 года в войска были отправлены шифротелеграммы, предписывавшие направить представителей войск в создаваемые на местах комитеты по чрезвычайному положению (ШТ 312/026ш) организовать контроль за радиоэлектронной обстановкой, выявление и подавление вещания, противодействующего акциям ГКЧП (ШТ №8857/4/552).
- 21 августа 1991 года в войска была направлена шифротелеграмма №312/27ш, в которой негативно освещалась деятельность Российского руководства, предлагалось проводить агитационную работу в поддержку ГКЧП, усилить контроль, а при необходимости взять под охрану все объекты технических средств передачи информации, независимо от ведомственной принадлежности.
- В соответствии с приказом Министра обороны в состояние повышенной боевой готовности были приведены все вооруженные силы, расположенные как на территории страны, так и за ее пределами.
- Приведение частей и соединений в повышенную боевую готовность, направление им директивы в поддержку действий ГКЧП, создавало условия для их использования по мере возникновения необходимости или угрозы заговору.
- С этой же целью ряд подразделений ВДВ был переброшен в места, где в первую очередь планировалось ведение чрезвычайного положения.
- При этом они переподчинены командующим войсками военных округов.
- В частности, 36-я отдельная воздушно-десантная бригада и 104-ый парашютно-десантный полк были направлены в Ленинград и находились в распоряжении командующего ЛенВО,
- 234 парашютно-десантный полк перешел в подчинение командующего ПрибВО для усиления Таллиннского гарнизона,
- 21 отдельная воздушно-десантная бригада десантировалась на аэродром Вазиани и поступила в распоряжение командующего войсками Закавказского военного округа,
- 37 десантная бригада передислоцировалась на аэродром в город Ригу, поступила в распоряжение командующего ПрибВО,
- 38 бригада, направленная для усиления войск гарнизона г. Киева, перешла в подчинение командующего Киевским военным округом.
- Являясь членом ГКЧП, наряду с другими участниками этого неконституционного образования, участвовал в принятии решения об объявлении чрезвычайного положения в Москве, с его участием Постановлением №2 ГКЧП введена цензура.
- Стремясь к расширению базы ГКЧП, участники заговора, в том числе и Язов, приняли решение о направлении на места телеграммы с требованиями о создании структур, аналогичных ГКЧП.
- 20 августа 1991 года на утреннем заседании ГКЧП с участием Язова было принято решение о введении в городе комендантского часа.
- Практическое установление комендантского часа Язовым было поручено командующему войсками Московского военного округа Калинину, который в тот же день отдал приказ №2 о разделении города на комендантские районы и введении с 00.00 часов 20 августа 1991 года комендантского часа.
- Для обеспечения режима комендантского часа по воздуху были переброшены 217-й и 249-1 парашютно-десантные полки, которые сосредоточились в районах аэродромов «Кубинка» и «Чкаловский».
- Расценивая ситуацию вокруг здания Верховного Совета России, где собрался многотысячный митинг протеста, как прямую угрозу заговору, Язов, Крючков и Пуго договорились о проведении боевой операции по его захвату.
- Это решение участниками заговора было поддержано вечером 20 августа 1991 года на очередном заседании ГКЧП.
- Вечером 20 августа 1991 года на очередном заседании ГКЧП с участием Язова был принят документ, которым ограничивался перечень транслируемых из Москвы телерадиоканалов, приостанавливалась деятельность телевидения и радио России, а также радиостанции «Эхо Москвы».

Таким образом, для достижения неправомерной цели захвата власти, Язов использовал служебное положение Министра обороны СССР.
Кроме того, в ходе подготовки к осуществлению захвата власти Язов, действуя по единому плану с Крючковым и по договоренности с ним, распорядился подготовить территорию воинского подразделения в в/ч 54164 для заведомо незаконного содержания заведомо незаконно задержанных сотрудниками КГБ СССР народных депутатов и других опасных с точки зрения заговорщиков лиц, то есть явился пособником в заведомо незаконном задержании граждан, его действия, в этой связи, должны квалифицироваться по ст.ст.17, 178 ч. 2 УК РСФСР.
Таким образом, Язову Д.Т. имеются основания для вменения деяний, предусмотренных ст. 260 п. «а», ст.ст.17, 178 ч. 2 УК РСФСР.

Плеханов, Генералов и Варенников

Анализ постановлений о привлечении этих лиц в качестве обвиняемых и обвинительного заключения показывает, что им, как и Янаеву, не вменялось участие в соглашении о действиях с целью захвата власти, и что они, также как и Янаев, были привлечены лишь для непосредственной реализации составленного без них плана захвата власти в качестве исполнителей.
Принимая во внимание это, а также обстоятельства, изложенные выше и характеризующие субъективную сторону вмененного всем заговора с целью захвата власти, следует прийти к выводу о невозможности квалификации деяния Плеханова, Генеральва и Варенникова как измены Родине не только вследствие отсутствия определенной законом цели, но и несовершения ими действий, составляющих объективную сторону указанного преступления.
Что же касается правовой оценки фактически содеянного ими на территории бывшей Украинской ССР, а ныне независимого государства, в настоящее время, как представляется, в связи с ликвидацией СССР и единого правового пространства с Украиной, их действия не могут быть квалифицированы российским судом по Уголовному кодексу РСФСР, и тем более по уголовному закону Украины.
Применению УК РСФСР препятствует неизмененная до настоящего времени редакция ст.5, которая регламентирует действие этого кодекса только в отношении деяний, совершенных за пределами несуществующего государства- СССР, но ничего не говорит о его действии в отношении деяний, имевших место за пределами Российской Федерации, когда граница республики не совпадает с границей СССР.
Более того, граница Российской Федерации с Украиной согласно ст. 2 Закона Российской Федерации от 1 апреля 1993 года №4731-1 «О государственной границе Российской Федерации», только еще подлежит договорному урегулированию, и статьей 4 постановления Верховного Совета Российской Федерации «О порядке введения в действие Закона Российской Федерации «О государственной границе Российской Федерации», Правительству было поручено до 1 августа 1993 года представить в Верховный Совет предложения по приведению законодательных актов в соответствие с указанным Законом (в первую очередь, очевидно, должна была измениться ст.5 УК РСФСР, как затрагивающая основные права и свободы граждан), однако в связи с известными сентябрьскими и октябрьскими событиями текущего, 1993 года, скорого изменения указанного законодательства, как представляется, ожидать не приходится.
При таких обстоятельствах, когда действующее российское законодательство подлежит существенным коррективам и не регулирует складывающиеся фактически отношения между государствами, всякие аналогии закона неуместны, поскольку в уголовном судопроизводстве, как показывает новейшая история, они всегда приводили к произволу правоприменительных органов, что для суверенной и независимой России, провозгласившей в преамбуле своей Конституции признание приоритета прав человека и гражданина, а также заявившей о решимости создать демократическое правовое государство, является неприемлемым.
Некоторые юристы считают такую точку зрения примитивным нормативизмом. Однако если встать на противоположную, согласно которой вместо аббревиатуры СССР в ст.5 УК РСФСР уже в настоящее время следует понимать РФ (Российскую Федерацию), оправданным будет, как представляется, применение уголовного закона к любым деяниям, которые вообще не содержат состава преступления, но имеют какое-либо сходство с теми, что действительно являются криминальными.
Для иллюстрации сказанного можно вспомнить о практике 30-х годов, когда за мошенничество с применением статьи 16 тогдашнего Уголовного кодекса, допускавшего применение закона по аналогии, осуждались лица, обманным путем скрывшие при поступлении на работу, к примеру, свое социальное происхождение.
Таким же образом станет возможным, например, и привлечение к уголовной ответственности за покушение на умышленное убийство субъекта, не совершившего иных действий, кроме как направленных на самоубийство, но не доведшего свое решение покончить с жизнью до конца по причинам, не зависящим от его воли и желания. За членовредительство будут осуждать лиц, не имеющих отношения к воинской службе, но не желающих выполнять какие-либо общественные обязанности и т.д. и т.п. Этот произвол станет вполне возможным в случае создания судом по настоящему делу прецедента пренебрежения буквой уголовного закона.
Как же быть в данной ситуации, очень похожей на правовой тупик, в который завел правоприменительные органы бывший Верховный Совет Российской Федерации, больше занимавшийся борьбой за неограниченную власть составлявшего его коммунистического номенклатурного большинства, но так и не удосужившегося своевременно изменить старый, или принять новый Уголовный кодекс?
Думается, что с учетом отсутствия договора с Украиной, которым регулировалось бы поведение сторон (России и Украины) в указанных ситуациях, а также в виду неурегулированности Российским Уголовным кодексом случаев его применения при описанных обстоятельствах, нет иного выхода, как исключить из обвинения всех подсудимых по мотивам отсутствия события престуаления на территории России деяния, совершенные ими на территории ныне суверенного и независимого государства, расположенного в пределах границ бывшего СССР, но за пределами РФ, имея при этом в поле зрения требования ч. 2 ст.3 УК РСФСР, согласно которой никто не может быть признан виновным в России в совершении преступления, а также подвергнут наказанию иначе как… в соответствии с законом.
К такому же образу действий побуждает, как представляется, и невозможность отнесения подсудимых к гражданам СССР- субъектам, уголовная ответственность которых регулируется ст. 5 УК РСФСР в случаях, когда преступления совершены ими не в России, а за границей СССР. Дело в том, что в соответствии со ст. 13 Закона Российской Федерации «О гражданстве Российской Федерации», принятого 28 ноября 1991 года (с последующими изменениями и дополнениями), все подсудимые по крайней мере с 7 февраля текущего года автоматически стали гражданами Российской Федерации, поскольку в течение года после дня вступления в силу указанного закона, не заявили о своем нежелании состоять в гражданстве РФ.
При этом они перестали быть, соответственно, гражданами СССР, и как следствие этого- субъектами, на которых распространяется действие ст. 5 УК РСФСР в существующей и поныне редакции.
С учетом изложенного, как противоправные можно оценивать в настоящем процессе только те действия Плеханова, Генералова, Варенникова и других подсудимых, которые совершены ими на территории России.
Если говорить о Плеханове, на которого, как на сотрудника органов госбезопасности, распространяется действие главы Уголовного кодекса о воинских преступлениях, он совершил в России как злоупотребление служебным положением, так и превысил предоставленные ему полномочия, причем совершал эти действия систематически, в короткий промежуток времени (в августе 1991 года), и уже по одному этому основанию (систематичности), его действия подпадают под признаки п. «а» ст. 260 УК РСФСР.
Эти деяний описаны в обвинительном заключении в следующем виде:
-«Зная о замысле на захват власти, он включился в реализацию планов этого противоправного деяния. Для обеспечения поставленных перед ним задачи он, с согласия Крючкова, привлек начальника ОЭТУ при ХОЗУ КГБ СССР Генералова, которому поручил непосредственное исполнение мероприятий по изоляции Президента СССР в его южной резиденции.
-18 августа 1991 года в соответствии с согласованным накануне участниками заговора планом действий по захвату власти, Плеханов отдал рапоряжение начальнику 1 отдела КГБ СССР Демидову о выделении в подчинение Генералова вооруженной группы сотрудников.
-18 августа 1991 года, в 13 часов, Плеханов совместно с Генераловым вылетел в Крым во главе сформированных групп для сопровождения заговорщиков и организации изоляции М.С.Горбачева в случае его отказа от выполнения требований участников заговора.
-Действуя в соответствии с указаниями Крючкова, заведомо понимая их противоправность, Плеханов вопреки возложенной на него обязанности по обеспечению безопасности Президента СССР, во время полета, сознательно выходя за пределы своих служебных полномочий, отдал сотрудникам управления правительственной связи приказ об отключении на объекте «Заря» всех видов связи с 16 часов 30 минут.
-Вернувшись из Крыма, продолжая свою деятельность, Плеханов 19 августа 1991 года от имени ГКЧП дал задание Генеральному директору лечебно-оздоровительного объединения при Кабинете Министров СССР подготовить заключение о том, что М.С. Горбачев по состоянию здоровья не может выполнять конституционные полномочия Главы государства.
-Выполняя свою роль, Плеханов в период с 19 по 21 августа 1991 года поддерживал постоянную связь с Генераловым, от которого получал исчерпывающие сведения об обстановке на объекте «Заря», действиях и требованиях Президента СССР. Полученная информация передавалась им другим участникам заговора.
Обвинение же Плеханова по п. «б» ст.260 УК РСФСР не проходит, поскольку органами предварительного следствия эта квалификация связана с изоляцией Президента СССР и окружения последнего в Форосе- действий, подлежащих исключению из обвинения, хотя, по мнению органов предварительного следствия, именно они и привели к тяжким последствиям, выразившимся в «нарушении нормальной деятельности системы высших органов власти страны».
Если же обратиться к содержанию обвинения Генералова и Варенникова, то этим лицам кроме действий, совершенных на Украине, по существу ничего не вменялось, в связи с чем от их обвинения мы отказываемся ВООБЩЕ.

Стародубцев

К числу пособников силовым участникам заговора следует отнести Стародубцева, который был привлечен к заговору в расчете на поддержку в кругах, объединяемых Крестьянским союзом СССР, председателем которого он являлся. Будучи осведомленным о планах заговорщиков и уже фактически осуществленных действиях в исполнение плана захвата власти, составленного другими лицами, Стародубцев, выступая в роли пособника в качестве члена антиконституционного ГКЧП другим участникам заговора, выполнявшим функции исполнителей (Крючков и Язов), стремясь к укреплению захваченной власти, совершил действия, которые в обвинительном заключении изложены в следующей редакции:
«-19 августа 1991 года Стародубцев явился в Кремль на заседание ГКЧП, сознавая его антиконституционность и противоправный характер своих действий, подтвердил свое участие в работе органа, образованного участниками заговора, захватившими власть в стране, поставив свою подпись под «Обращением к советскому народу» и Постановлением ГКЧП №1;
-19 августа 1991 года с участием Стародубцева было принято незаконное решение о введении в Москве чрезвычайного положения;
-В нарушение ст. 1 Закона «О печати и других средствах массовой информации» Стародубцевым в составе ГКЧП было принято Постановление №2, которым устанавливался перечень разрешенных к выпуску общественно-политических изданий, то есть вводилась цензура, а затем с его участием был принят документ, регламентировавший работу Гостелерадио, предусматривавший закрытие ряда теле-радио каналов и прежде всего России;
-19 августа 1991 года, наряду с Янаевым, Баклановым, Пуго и Тизяковым, он принял участие в пресс-конференции для советских и иностранных журналистов, на которой пыталя обосновать правомерность захвата власти;
-20 августа 1991 года, несмотря на то, что Верховным Советом и Правительством России действиям участников заговора была дана однозначная оценка как «государственного переворота», Стародубцев сознательно и активно действуя в составе ГКЧП, стремясь расширить его базу и создать систему органов исполнительной власти, подчиненную ГКЧП, в противовес конституционным, совместно с другими участниками заговора принял решение о направлении руководителям республик, краев и областей телеграммы с требованием о создании на местах органов, аналогичных ГКЧП;
-Он же, стремясь к удержанию захваченной власти, в составе ГКЧП принял решение о признании не имеющими юоидической силы Указов Президента РСФСР №№59, 61, 62 и 63, направленных на восстановление конституционного строя;
-20 августа 1991 года, вечером, на заседании ГКЧП он участвовал в обсуждении вопроса о применении силы для захвата здания Верховного Совета России;
-В этот же день с участием Стародубцева для пресечения акций протеста москвичей было принято решение о введении в городе с 23 часов 20 августа 1991 года комендантского часа».
Таким образом, Стародубцев был пособником Крючкова и Язова в осуществлении ими реальных действий, направленных на захват власти и ее удержание, его действия, соответственно, должны квалифицироваться по ст.ст.17, 260 п. «а» УК РСФСР.

Янаев

Как ни странным на первый взгляд может показаться, несмотря на важный государственный пост, занимавшийся Янаевым, в заговоре он играл роль не большую, чем Стародубцев, и являлся всего лишь пособником лиц, без него спланировавших весь комплекс мероприятий, реализация которого позволила бы захватить власть.
К числу пособнических и указанных в обвинительном заключении, следует отнести следующие действия этого подсудимого:
-Вхождение наряду с другими лицами (Баклановым, Крючковым, Павловым, Пуго, Язовым, Тизяковым и Стародубцевым) в ГКЧП- «для управления страной и эффективного осуществления чрезвычайного положения»;
-Подписание совместно с Павловым и Баклановым «Заявления советского руководства», которым устанавливалось, что «решения ГКЧП СССР обязательны для неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и гражданами на всей территории Союза ССР». Этим же документом незаконно было объявлено чрезвычайное положение.
-С участием Янаева были окончательно отредактированы «Обращение к советскому народу», «Обращение к главам государств и правительств и Генеральному секретарю ООН», Постановление ГКЧП №1, которые вместе с подготовленными Лукьяновым «Заявлением Председателя Верховного Совета СССР», утром через средства массовой информации были обнародованы.
Кроме того, Янаев в составе ГКЧП, стремясь к укреплению захваченной власти:
-В первой половине 19 августа 1991 года принял решение на заседании ГКЧП об объявлении в Москве чрезвычайного положения, которое было направлено на подавление разворачивавшейся кампании неповиновения и протеста против действий ГКЧП. В нарушение требований ст.ст.1,2 Закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения», Янаев издал об этом Указ;
-На том же заседании было принято Постановление ГКЧП №2, которым в нарушение ст. 1 Закона СССР «О печати и других средствах массовой информации» устанавливался перечень разрешенных к выпуску общественно-политических изданий;
-Для обоснования захвата власти, во второй половине дня 19 августа 1991 года, Янаев совместно с членами ГКЧП Баклановым, Пуго, Тизяковым и Стародубцевым провел пресс-конференцию для советских и иностранных журналистов, сообщив им заведомую ложь о состоянии здоровья Президента СССР М.С.Горбачева;
-Стремясь к закреплению позиций и созданию условий для реализации захваченных властных полномочий, Янаев дал указание направить председателям Верховных Советов и Президентам республик документы с требованиями о неуклонном их исполнении на всей территории страны;
-20 августа 1991 года он поручил Тизякову подготовить и направить руководителям республик, краев и областей телеграмму с требованием о создании на местах структур, аналогичных ГКЧП, совместно с другими участниками заговора обсуждал вопрос о ликвидации в Москве действовавшей системы органов исполнительной власти и создании органа, подчиненного ГКЧП;
-Для пресечения распространения достоверной информации в отношении сути происходивших событий и действий ГКЧП, участниками заговора, в том числе Янаевым, были подготовлены от имени ГКЧП документы, регламентировавшие деятельность Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании, предусматривавшие закрытие ряда телерадиоканалов, и прежде всего, телевидения и радио России;
-Для обеспечения оперативной деятельности ГКЧП, 20 августа 1991 года на его заседании, проводимом Янаевым, было принято решение о создании штаба под руководством Бакланова;
-В этот же день, при содействии Лукьянова, Янаев встретился с представителями автономий, прибывших для участия в подписании Союзного Договора. В процессе беседы он, также создавая видимость законности деятельности ГКЧП, сообщил им о болезни Президента СССР и о том, что введение чрезвычайного положения- законная мера, направленная на стабилизацию обстановки в стране;
-Понимая, что ситуация развивается не в пользу ГКЧП, стремясь к удержанию захваченной власти, 20 августа 1991 года на заседании ГКЧП Янаевым и другими участниками заговора было принято решение об объявлении с 23 часов 20 августа 1991 года в Москве комендантского часа;
-Вечером того же дня на заседании ГКЧП он принял участие в обсуждении вопроса о применении силы для захвата здания Верховного Совета РФ, вокруг которого собрались тысячи граждан, противостоящих антиконституционным действиям участников заговора.
Таким образом, Янаев был пособником Крючкова и Язова в осуществлении ими конкретных действий, направленных на незаконный захват власти и ее удержание, его действия, соответственно, должны квалифицироваться по ст.ст.17, 260 п. «а» УК РСФСР, а также по ст. 175 УК РСФСР по эпизоду издания Указа с заведомо ложной информацией о болезни Президента СССР.

Лукьянов

Особое место в числе пособников занимает Лукьянов А.И.
С одной стороны, он также, как и большинство заговорщиков был на одном из самых высоких государственных постов, а с другой- не являлся членом ГКЧП. При таких обстоятельствах сразу направшивается вывод о необходимости квалификации его действий, способствовавших захвату власти и ее удержанию неконституционным образованием- ГКЧП, как превышение власти или служебных полномочий, что и было сделано органами предварительного следствия. Однако для такой квалификации по ст. 171 УК РСФСР, как известно, необходимы определенные последствия, которые находились бы в причинной связи с действиями виновного.
Если обратиться к постановлению о привлечении Лукьянова в качестве обвиняемого, то можно увидеть, что органы предварительного следствия усмотрели причинение действиями Лукьянова существенного вреда государственным интересам и охраняемым законом правам граждан, что выразилось в «гибели людей и причинении крупного ущерба и спровождалось насилием, к которому относится изоляция Президента СССР и использование в интересах заговора вооруженных сил».
Что касается «гибели людей», то, как уже отмечалось в настоящей речи, она находилась в причинной связи с действиями экипажа БМД, дело в отношении которого расследовалось, но прекращено. «Крупный ущерб» также нельзя вменить Лукьянову, поскольку он не конкретизирован. Кроме того, фактические обстоятельства дела свидетельствовали о том, что Лукьянов Президента СССР не изолировал, указаний об этом не давал, равно как и не распоряжался о применении в интересах заговора вооруженных сил.
Согласно материалам уголовного дела, указанные последствия находились в причинной связи с действиями совсем других лиц.
С учетом изложенных соображений, а также приведенных в обоснование роли в содеянном других гражданских участников заговора, мы отказываемся от обвинения Лукьянова в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 171 УК РСФСР.
Лукьянов, будучи осведомлен обо всех планах заговора, лишь оказывал активным его участникам, непосредственно организовавшим и проводившим в жизнь конкретные действия, направленные на захват власти и ее удержание, необходимое содействие.
        Действия Лукьянова отображены в обвинительном заключении в следующем виде:
«-В нарушение ст. 127-6 и 127-7 Конституции СССР, он теоретически обосновал правомерность перехода полномочий Президента СССР к Вице-президенту Янаеву.
-По рекомендации Лукьянова для придания видимости законности в «Заявлении советского руководства» формулировка, которой на всей территории страны вводилось чрезвычайное положение сроком на 6 месяцев, была заменена на «отдельных местностях СССР», что при внешнем соответствии Закону СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения», давало ту же возможность действовать чрезвычайными мерами в любой точке страны по мере развития событий, но не требовало решения Верховного Совета СССР.
-Он же взял на себя обязательство обеспечить признание Верховным Советом СССР конституционности перехода полномочий Президента СССР Янаеву и создания ГКЧП, правомерности введения чрезвычайного положения.
-Используя в интересах заговора свое должностное положение, Лукьянов в ночь с 18 на 19 августа 1991 года подготовил «Заявление Председателя Верховного Совета СССР», в котором содержались доводы против заключения нового Союзного Договора, намеченного к подписанию на 20 августа 1991 года.
-Утром 19 августа 1991 года оно было обнародовано вместе с другими документами ГКЧП: «Заявлением советского руководства», «Обращением к советскому народу», «Обращением к главам государства и правительства и Генеральному секретарю ООН», Постановлением ГКЧП №1. При этом «Заявление…» шло первым, создавая видимость того, что все документы соответствуют позиции Верховного Совета СССР, его Председателя, а ГКЧП носит конституционный характер.
-После провала заговора, понимая ту роль, которую сыграл названный документ, стремясь показать свою непричастность к заговору, Лукьянов пытался выдать свое «Заявление…» подготовленным 16 августа 1991 года и не в связи с захватом власти.
-В период 18-21 августа 1991 года, действуя в соответствии с отведенной ему ролью в заговоре, Лукьянов, создавая видимость законности исполнения обязанностей Президента СССР Янаевым, создания ГКЧП, объявившего о переходе к нему всей полноты власти в стране, не давая возможности вмешаться в развитие событий народным депутатам СССР и Верховному Совету, умышленно не принмал мер для срочного созыва Президиума Верховного Совета, назначив сессию Верховного Совета СССР на 26 августа 1991 года, и лично сформировал повестку заседания Президиума Верховного Совета СССР, поручение комитетам Верховного Совета СССР и постановления о созыве внеочередной сессии Верховного Совета СССР таким образом, что в них фактически признавалась законность образования ГКЧП СССР, а на рассмотрение ставились лишь некоторые решения, принятые этим неконституционным органом.
-Предоставленное ему Заявление Комитета Конституционного надзора СССР от 19 августа 1991 года о неконституционности ГКЧП он оставил без последствий.
-В период 19-21 августа 1991 года, неоднократно встречаясь и разговаривая по телефону с народными депутатами СССР Григорьевым, Леонтьевым, Рахимовой, Волковым и другими, членами Президиума Верховного Совета СССР, руководителями республик, он последовательно, со ссылкой на состояние здоровья Горбачева, обосновывал правомерность действий ГКЧП.
-19 августа 1991 года на встрече с группой руководителей российских автономий, прибывших в Москву на подписание Союзного договора (Шаймиевым, Спиридоновым, Николаевым и другими), он сообщил им о болезни Президента СССР, подтвердил заведомо ложные заявления других заговорщиков об этом, а затем организовал им встречу с Янаевым, выступавшим в роли исполняющего обязанности Президента СССР, подчеркивая тем самым конституционность перхода к нему полномочий Главы государства.
-20 августа 1991 года при встрече с руководителями России Хасбулатовым, Руцким и Силаевым, которые однозначно расценили происходившие события, как государственный переворот, и поставили перед Лукьяновым требования о встрече с Президентом СССР, снятии ограничений на деятельность Российских средств массовой информации, выводе войск, роспуске антиконституционного органа- ГКЧП, отмене всех его постановлений, Лукьянов не только не удовлетворил этих требований, но, продолжая действовать в интересах заговора со ссылкой на болезнь Президента СССР, утверждал о правомерности ГКЧП и осведомленности об этом Горбачева, который, по его словам, «возвратившись в Москву, признает их правильными».
-В тот же день на встрече с народными депутатами СССР Кутеповым, Челышевым, Бородиным и другими он также утверждал о болезни Президента СССР, ссылаясь на якобы известное ему медицинское заключение, а затем, стремясь к упрочению позиции ГКЧП, в нарушение ст. 10 Закона СССР «О статусе народных дупутатов СССР», отвел предложенную повестку для внеочередной сессии Верховного Совета СССР «Об антиконституционном государственном перевороте», поддержанную более 30 народными депутатами СССР.
Все это время участники заговора, пользуясь созданными Лукьяновым условиями, действуя вопреки Конституции СССР, продолжая удерживать Президента СССР в изоляции, стремясь к укреплению захваченной власти, ввели в Москву войска и объявили в ней чрезвычайное положение, а затем- 20 августа 1991 года с 23 часов- комендантский час, предприняли попытку ликвидации в Москве существовавшей системы органов исполнительной власти, потребовали от руководителей республик, краев и областей создания на местах структур, аналогичных ГКЧП, запретили выход ряда общественно политических изданий и работу телерадиоканалов и, прежде всего, телевидения и радио России, силами КГБ закрыли радиостанцию «Эхо Москвы», задержали ряд народных депутатов СССР и РСФСР, потребовали от Кабинета Министров СССР обеспечить реализацию программы ГКЧП, подготовили боевую операцию по захвату здания Верховного Совета Российской Федерации.
Нельзя не отметить и внутренние противоречия, содержащиеся в постановлении о привлечении Лукьянова в качестве обвиняемого.
Так, с одной стороны, он обвинен в создании условий для участников заговора, которые, пользуясь ими, «…ввели в Москву войска и объявили в ней чрезвычайное положение…», с другой, ему же вменили причинение существенного вреда государственным интересам и охраняемым законом правам граждан, что «выразилось в гибели людей…использовании в интересах заговора вооруженных сил…».
Между тем, если руководствоваться правилами формальной логики, то следует прийти к выводу, что к гибели людей и использованию в интересах заговора вооруженных сил привели участники заговора, которым Лукьяновым для этого только были созданы условия.
Иными словами, он не выполнял непосредственно объективную сторону какого-либо преступления, повлекшего последствия, а лишь был пособником в этом деле.
Принимая во внимание, что сердцевиной заговора являлись действия Крючкова и Язова, без которых ни захват власти, ни ее удержание вообще не представлялись возможными, а также учитывая, что действия Лукьянова, не являвшегося специальным субъектом воинских преступлений, были необходимы для осуществления акций указанными лицами как пособнические, его действия следует квалифицировать только по ст.ст.17, 260 п. «а» УК РСФСР, поскольку его интеллектуальное пособничество было необходимым условием отдачи Крючковым и Язовым незаконных приказов и распоряжений, совершения других аналогичных действий, связанных с применением вооруженных сил СА и КГБ во исполнение планов заговора.

Павлов

В отличие от Лукьянова, Павлов вошел в состав ГКЧП, однако его роль в рассматриваемой деятельности была более сложной, чем у Лукьянова и остальных гражданских пособников, поскольку в ней были и некие элементы организаторской активности по подысканию других пособников действий, которые совершались специальными субъектами- Язовым и Крючковым.
Павлов, как это видно из постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, к числу первоначальных организаторов деятельности по захвату власти, не относился. В этой «когорте» советского руководства были лишь Крючков, Язов, Бакланов, Болдин и Шенин.
Павлов был вовлечен в деятельность по захвату власти ГКЧП лишь на последующем этапе, после того, как 5 августа 1991 года указанными выше лицами было решено не допустить подписание Союзного Договора путем захвата власти и введения в стране чрезвычайного положения.
Так, зная о позиции Премьер-Министра СССР Павлова, о его расхождениях с Президентом СССР в вопросах осуществления экономической реформы, стремлении воздействовать на ситуацию мерами чрезвычайного характера, Крючков привлек его к участию в заговоре. В этих целях 16 августа 1991 года он ознакомил Павлова с проектами документов в обоснование захвата власти: «Обращением к советскому народу», «Заявлением советского руководства», Постановлением ГКЧП №1.
-Павловым был внесен ряд замечаний и предложений, учтенных в окончательном их варианте.
-После этого Павлов, включившись в подготовку захвата власти, дал указание своему помощнику Пашкову подготовить проект заявления Президиума Кабинета Министров СССР о невозможности подписания 20 августа 1991 года Союзного Договора.
-В течение 18 августа 1991 года Павловым были приняты меры по обспечению участия в заговоре Лукьянова иЯнаева, которым он предложил прибыть вечером в Кремль для обсуждения результатов поездки к Президенту СССР, а также и Стародубцева, которого вызвал в Москву на утро 19 августа 1991 года.
-Объединившись для захвата власти с другими участниками заговора и стремясь к достижению этой цели, Павлов вошел в состав ГКЧП, объявившего о «переходе к нему все полноты власти в стране».
-Он же, наряду с Янаевым и Баклановым подписал «Заявление советского руководства», которым в нарушение ст.ст.1 и 2 Закона СССР «О режиме чрезвычайного положения», объявлялось о введении чрезвычайного положения сроком на 6 месяцев на всей территории СССР. По совету Лукьянова эта формулировка была заменена на «в отдельных местностях СССР», что при внешнем соответствии Закону создавало те же условия для действий чрезвычайными мерами в любой точке страны с учетом развития ситуации.
Этим же документом объявлялось о создании ГКЧП СССР «для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения», в состав которого, наряду с Баклановым, Крючковым, Пуго, Стародубцевым, Тизяковым, Язовым и Янаевым вошел Павлов, а п. 4 устанвливалось, что «решения ГКЧП СССР обязательны для неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и организациями на всей территории Союза ССР».
-Для обоснования своих действий участники заговора, в том числе Павлов, нарушая суверинитет республик и конституционные права граждан, приняли «Обращение к советскому народу», «Обращение к главам государств и правительств и Генеральному секретарю ООН», Постановление ГКЧП №1, которые в пакете с «Заявлением Председателя Верховного Совета СССР» Лукьянова утром 19 августа 1991 года через средства массовой информации были обнародованы.
-В нарушение ст. 11 Закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения» в комплексе мероприятий по захвату власти в стране Павловым, вместе с другими участниками заговора, было принято решение о вводе утром 19 августа 1991 года войск в Москву.
-Продолжая противоправную деятельность, 19 августа 1991 года Павлов, в качестве члена ГКЧП, создавая условия для пресечения начавшихся акций протеста граждан, участвовал в принятии решения об объявлении в Москве чрезвычайного положения и Постановления №2, которым, в нарушение Закона СССР «О печати и других средствах массовой информации», устанавливался перечень разрешенных к изданию газет, то есть вводилась цензура.
-Тогда же, для обоснования правомерности своих действий, участниками заговора было принято решение о проведении пресс-конференции для советских и иностранных журналистов.
-В этот же день Павлов с участием Тизякова, которому, как члену ГКЧП, было поручено контролировать деятельность министерств и ведомств по реализации его решений и постановлений, провел заседание Кабинета Министров СССР, где, обсновывая правомерность захвата власти, требовал всемерной поддержки ГКЧП.
Таким образом, действия Павлова, как пособника деяния, предусмотренного ст. 260 п. «а» УК РСФСР, исполнителями которого были Крючков и Язов, следует квалифицировать по ст.ст. 17, 260 п. «а» УК РСФСР.

Бакаланов и Шенин

Еще более сложными в определении, чем у Павлова, являются роли в происшедшем Шенина и Бакланова.
В соответствии с постановлениями о привлечении этих лиц в качестве обвиняемых, а также в соответствии с обвинительным заключением, именно они совместно с Язовым, Крючковым и Болдиным 5 августа 1991 года на конспиративном объекте КГБ СССР «АБС» договорились о захвате власти в стране.
Органами предварительного следствия их роль в совершении преступления определена как организаторов, точно так же, как это сделано в отношении Крючкова и Язова.
Если исходить из анализа последующих действий этих гражданских лиц, то следует прийти к выводу о правильности такой оценки их роли в содеянном. В частности, Бакланов и Шенин не только совместно с Язовым и Крючковым «стояли у истоков» заговора о захвате власти, но и в последующем играли главенствующую роль в осуществлении преступных действий исполнителями, выполняли наряду с организаторскими и пособнические функции, создавая условия для совершения указанными военнослужащими воинского преступления по заранее подготовленному совместно всеми ими плану.
При этом следует заметить, что Шенин, в отличие от остальных лиц, бывших организаторами августовских 1991 года событий, не занимал в государственном аппарате каких-либо должностей, не состоял формально членом незаконного образования- ГКЧП, а будучи высокопоставленным партийным функционером КПСС, официально не обладая никакими государственно-властными полномочиями, по существу являлся одним из самых последовательных и агрессивных соучастников, который пользовался при этом всевластием КПСС несмотря на отмену ст.6 Конституции СССР, а также приверженностью остальных соучастников-коммунистов партийной дисциплине, идеологии, имперским амбициям и большевистской практике общения с невооруженной и непровоцирующей кровавых столкновений оппоцицией по схеме- «если враг не сдается- его уничтожают».
Последнее обстоятельство со всей очевидностью подтверждается требованием Шенина (равно как и Тизякова с Баклановым), применить силу при захвате Белого дома. А ведь там находились тясячи безоружных людей, которые при требуемом Шениным и Ко. развитии событий, неминуемо должны были погибнуть.
К числу конкретных организаторских и пособнических действий в осуществление Язовым и Крючковым вмененных им действий, следует отнести следующие деяния Шенина:
-Участие Шенина 5 августа 1991 года в конспиративной встрече совместно с Крючковым, Язовым, Болдиным и Баклановым на секретном объекте КГБ СССР «АБС», обсуждение там положения в стране, решение сорвать подписание Союзного Договора путем захвата власти и введения в стране чрезвычайного положения.
-Внесение Шениным замечаний и предложений 16 августа 1991 года в проекты документов ГКЧП, представленные ему Крючковым в кабинете Павлова.
-Введение 16 августа 1991 года Шениным в курс событий Председателя Верховного Совета СССР Лукьянова, находящегося на отдыхе в Валдае.
-Согласование с другими участниками 17 августа 1991 года на объекте «АБС» даты выступления- 18 августа 1991 года.
-Вылет Шенина совместно с другими участниками заговора в Крым с целью предъявить Горбачеву ультиматум: ввести в стране ЧП или подать в отставку.
-Обеспечение Шениным вызова в Москву Тизякова и посвящение последнего в планы заговора.
-Доработка при участии Шенина документов, подготовленных для обоснования захвата власти: «Заявления Советского руководства», «Обращения к советскому народу», «Обращения к главам государств и Генеральному секретарю ООН», Постановления ГКЧП №1.
-Участие в принятии решения о вводе утром 19 августа 1991 года войск в Москву.
-Обеспечение Шениным утром 19 августа 1991 года обнародования документов ГКЧП в средствах массовой информации и удержание средств массовой информауции под своим контролем в течение всего времени нахождения ГКЧП у власти.
-Кроме того, являясь одним из руководителей КПСС, а в отсутствие Генерального секретаря и его заместителя фактически первым лицом, утром 19 августа 1991 года Шенин, собрав секретариат ЦК КПСС, провел на нем решение о направлении на места телеграммы, ориентирующей партийные комитеты на всемерную поддержку ГКЧП.
-19 августа 1991 года, продолжая свою деятельность в рамках заговора, Шенин на заседании ГКЧП, совместно с другими его участниками незаконно участвовал в принятии решения об объявлении в Москве чрезвычайного положения, а затем 20 августа 1991 года- о введении комендантского часа.
-Реализуя захваченные полномочия высших органов власти, участники заговора, в том числе и Шенин, 20 августа 1991 года, стремясь к укреплению своих позиций, приняли решение о направлении на места телеграммы о повсеместном создании структур, аналогичных ГКЧП, признали не имеющими юридической силы направленные на восстановление конституционного строя Указы Президента РФ №№59, 61, 62 и 63, квалифицировавшие действия участников заговора как государственное преступление.
-С участием Шенина были приняты документы, регламентировавшие деятельность Гостелерадио СССР, предусматривавшие закрытие ряда телерадиоканалов, транслировавших достоверную информацию о сущности ГКЧП.
-Понимая, что наибольшую опасность для заговора представляет организованное сопротивление у здания Верховного Совета России, 20 августа 1991 года Шенин, игравший в заговоре активную организующую роль, принял участие в обсуждении вопроса о применении силы для его захвата.
-На совещании, состоявшемся у Председателя КГБ СССР Крючкова, он настаивал на проведении боевой операции по захвату здания Верховного Совета России. И лишь в результате отказа предполагавшихся исполнителей этой акции от ее осуществления, она не была реализована.
-После того, как Язов, стремясь избежать дальнейшего развития насилия, отдал приказ о выводе войск из Москвы, Шенин, понимая, что это практически означает провал заговора, стремясь удержать захваченную власть, приехал в МО совместно с Крючковым, Баклановым, Плехановым и Тизяковым, потребовал от Язова отменить приказ и «продолжить борьбу».
С учетом изложенного, действия Шенина, как организатора и пособника противоправного деяния, совершенного Крючковым и Язовым, должны квалифицироваться по ст.ст.17, 260 п. «а» УК РСФСР.

Бакланов

Действия Бакланова, равно как и всех остальных гражданских участников заговора, не могут быть квалифицированы как измена Родине или какое общеуголовное должностное преступление. Будучи организатором и пособником совершения Язовым и Крючковым вмененного им деяния, это лицо совершило следующие конкретные действия:
-Бакланов участвовал 5 августа 1991 года в конспиративной встрече совместно с Крючковым, Язовым, Болдиным и Шениным на секретном объекте КГБ СССР «АБС», обсуждая там положения в стране, решая сорвать подписание Союзного договора путем захвата власти и введения в стране чрезвычайного положения.
-Бакланов внес 16 августа 1991 года замечания и предложения в проекты документов ГКЧП, предоставленные ему Крючковым.
-Согласовал с другими участниками заговора 17 августа 1991 года на объекте «АБС» дату выступления -18 августа 1991 года.
-Вылетел вместе с другими соучастниками в Крым для предъявления Горбачеву ультиматума: или введение в стране ЧП, или отставка президента. Бакланов принял на себя обязанность «старшего» в этой поездке.
-По возвращении из Крыма Бакланов совместно с другими участниками «делегации» доложил остальным соучастникам о результатах поездки в Крым и переговоров с Горбачевым.
-В этот же день был определен персональный состав ГКЧП, взявший в стране всю полноту власти, в который вошел Бакланов, понимавший противоправный характер своих действий.
-Он же совместно с Янаевым и Павловым подписал «Заявление Советского руководства», которым объявлялось о создании ГКЧП СССР.
-Участники заговора отредактировали и приняли «Обращение к советскому народу», «Обращение к главам государств и правительств и Генеральному секретарю ООН», Постановление №1 ГКЧП СССР, которые вместе с «заявлением» Лукьянова об отношении к проекту Союзного Договора утром 19 августа 1991 года, были обнародованы в обоснование захвата власти.
-В нарушение ст. 11 Закона СССР «О режиме чрезвычайного положения», участники заговора, в том числе Бакланов, приняли решение о вводе войск в Москву.
-Продолжая свою деятельность в рамках заговора, создавая условия для закрепления позиций ГКЧП и реализации захваченной власти, в течение 19-20 августа 1991 года, принимая участие в заседаниях ГКЧП, Бакланов, создавая видимость правомерности ввода войск в Москву и условий для действий чрезвычайными мерами, 19 августа 1991 года вместе с другими участниками заговора, в т.ч. присоединившимися Тизяковым и Стародубцевым, при отсутствии каких-либо правовых оснований приняли решение об объявлении в Москве чрезвычайного положения, а затем 20 августа 1991 года- и комендантского часа.
-Стремясь удержать под контролем ситуацию, развивавшуюся не в пользу ГКЧП, Бакланов и другие участники заговора приняли Постановление ГКЧП №2, которым в нарушение ст.1 Закона СССР «О печати и других стредствах массовой информации», ограничивался перечень выпускаемых газет и журналов и практически вводилась цензура.
-19 августа 1991 года Бакланов для обоснования захвата власти принял совместно с Янаевым, Пуго, Тизяковым и Стародубцевым участие в пресс-конференции для советских и иностранных журналистов.
-20 августа 1991 года Бакланов, являясь членом ГКЧП, стремясь расширить его базу и создать структуру испольнительных органов для реализации властных полномочий, вместе с другими участниками заговора принял решение о направлении руководителям республик, краев и областей телеграмм с требованием создать на местах органы, аналогичные ГКЧП.
-Для нейтрализации противодействия ГКЧП, развернутого руководством России, в тот же день с участием Бакланова были приняты решения, а Янаевым подписан Указ о признании не имеющими юридической силы Указов Президента РСФСР №№59,61,62 и 63, в которых действия захвативших власть лиц квалифицировались как тяжкое государственное преступление. С этой же целью были подготовлены документы, регламентировавшие деятельность Гостелерадио, предусматривавшие закрытие телерадиоканалов, и прежде всего Российских.
-Возглавив с 20 августа 1991 года штаб ГКЧП, получая информацию и располагая сведениями о развитии ситуации в стране, а также о том, что действия ГКЧП не находят поддержки на местах, Бакланов подготовил ряд предложений, направленных на укрепление позиций ГКЧП.
-В частности, в составленной под его руководством «Информации об общественно-политической обстановке в стране» (на 6 час.00 мин. 21.08.91), содержались рекомендации по принятию конкретных мер с целью удержания власти.
-Играя активную организующую роль в заговоре, Бакланов 20 августа 1991 года при обсуждении на совещании у Председателя КГБ СССР Крючкова вопроса о захвате здания Верховного Совета России, настаивал на применении силы.
-Когда Язов, понимая, что дальнейшая эскалация силы может повлечь новые жертвы, отдал приказ о выводе войск из города, Бакланов, Крючков, Тизяков и Плеханов, приехав в Министерство обороны СССР и узнав о решении Язова, потребовали от него «продолжения борьбы».
Таким образом, действия Бакланова, как организатора и пособника деяний Крючкова и Язова, следует квалифицировать по ст.ст.17, 260 п. «а» УК РСФСР».

Назаров О.В.
oleg-nazarov@mtu-net.ru
Бывший прокурор,
а ныне адвокат МКА «Адвокатская Палата»

[Начало][Партнерство][Семинары][Материалы][Каталог][Конференция][О ЮрКлубе][Обратная связь][Карта]

Перепечатка материалов возможна с обязательным указанием ссылки на местонахождение материала на сайте ЮрКлуба и ссылкой на www.yurclub.ru