Острота экологических проблем, стоящих перед нашим обществом и государством, за прошедшие со времени применения нового Уголовного кодекса РФ годы не уменьшилась. Поэтому особую актуальность приобретают вопросы реализации уголовно-правовой ответственности за экологические правонарушения. Автор далек от признания уголовной ответственности панацеей от экологического кризиса. Проблема сложнее и серьезнее.
Но изучение проблем ее реализации в новых социально-экономических условиях на примере конкретного института позволит лучше охарактеризовать и оценить состояние и перспективы всей природоохранной деятельности нашего государства. В частности, специфический иллюстративный материал поставляет исследователям практику борьбы уголовно-правовыми средствами с загрязнением вод.
Задача повышения эффективности применения норм ст. 250 УК РФ предполагает решение нескольких относительно самостоятельных (но взаимообусловленных) вопросов:
- совершенствования норм уголовно-правовых актов, их комплексное развитие с нормами административного, гражданского права, а также экологического законодательства;
- совершенствование собственно правоприменительной практики, деятельности государственных специализированных природоохранных органов, экологических подразделений правоохранительных органов общей компетенции, судов и негосударственных природоохранных объединений граждан;
- изменение общественного правосознания в направлении утверждения экологических приоритетов, формирование экологического мировоззрения населения, специалистов, предпринимателей.
Как специфическое направление деятельности российского государства и, одновременно, результат решения вышеуказанных вопросов, автору видится интеграция России в сообщество развитых современных государств.
Полноценное участие нашей страны в мировом экологическом движении немыслимо без, изменения нынешнего «антиэкологического имиджа» нашей страны как «распадающегося, варварского и криминального социума» в мире и преодоления внутри нашего общества мифологизации массового сознания.
Первый миф: вера в неисчерпаемость наших природных богатств. Именно, состояние водных объектов указывает на неизбежную и скорую деградацию последних без существенных изменений методов ведения хозяйственной деятельности.
Достаточно сказать что, по данным Минприроды РФ, в России на одного человека в год приходится свыше 500 куб. м. сточных вод, в том числе около 170 кг ядовитых веществ. При этом с начала 1940-ых гг. потребность в воде возросла в два раза и предполагается, что к 2005 году эта потребность удвоится. Уже в середине 1990-ых гг. до 70 % воды, потребляемой населением, не отвечала по качеству ГОСТУ «Вода питьевая».
Положение осложняется нерациональным водопользованием. Например, в г. Москве, расход воды превышает 600 литров в сутки на человека. (В развитых странах Европы и США этот показатель в 5 раз меньше.)
Неумеренный расход воды объясняется плохим состоянием водопроводов: немалая часть питьевой воды просто уходит в землю, причиняя вред системам коммуникаций и конструкциям зданий, сооружений. Всего в недрах Москвы ежегодно попадают свыше 500 тыс. куб. м. воды, из которых свыше 50% - потери водопроводов. Подтопление уже стало причиной нескольких проседаний почвы в городе, и даже разрушения ряда зданий./См. Родзевич Н.Н. Окружающая среда и здоровье москвичей// «Экология и жизнь», 1999, №1 С.56/
Второй миф: вера в какую-то особую «духовность» российского народа.
- Ни о какой духовности на фоне постоянного и массового уничтожения собственной среды обитания и среды обитания потомков говорить всерьез не приходится./См. Рогожина Н. В поисках ответов на экологический вызов //Мировая экономика и международные отношения», 1999, №9 С.43-44/
В наиболее завершенном виде мировоззренческие, духовные принципы экологически приемлемого поведения сформулированы Т. Миллером в книге «Жизнь в окружающей среде».
К ним относятся: принцип единства живой природы и общества, принцип тождества человеческого вида и других видов живых существ, уважения к природе, ненасильственного сотрудничества людей с природой, вторичности материальных благ в жизни человека, устойчивого развития при экоцентричности любой хозяйственной деятельности, охраны природы и биологического многообразия, допустимости необходимой обороны от опасных биоорганизмов, ограничения природопользования удовлетворением только жизненно важных потребностей людей, минимализации вреда, причиняемого экосистемам хозяйственной деятельностью человека, необходимость экологической экспертизы любого проекта связанного с природопользованием, уважения прав будущих поколений, достаточности и ограниченности природопользования, охраны, восстановления и репродукции экосистем, приоритет этики и права над природоресурсным законодательством, ограничения экстенсивного развития, приоритет экологических интересов над всеми иными, недопустимость истощения и деградации как экосистем, так и отдельных природных ресурсов, признание родства людей с экосферой Земли и природными комплексами отдельных регионов.
Для того, чтобы эти принципы и правила стали детерминантой поведения больших масс людей, принятия законодательных, управленческих и даже судебных решений, необходимо создание особых механизмов, способных в постиндустриальном обществе соединить научные знания с народными представлениями об экологии. Такими механизмами выступают, прежде всего, экологическое воспитание и образование.
Некоторые исследователи в качестве актуальной проблемы реализации уголовной ответственности за загрязнение вод указывают низкий предел санкций, предусмотренных действующей реакцией ст. 250 УК РФ. /См.: Желваков Э.Н. Уголовно-правовая охрана окружающей природной среды в РФ. М.,2002, Часть 2 С. 105-106/. Возможно, данное замечание справедливо: большинство лиц, привлеченных к ответственности по данной статье в 1997 – 2001 гг., были освобождены от уголовной ответственности по различным не реабилитирующим основаниям, прежде всего, в соответствии с актами об амнистии Государственной Думы.
Так, за прошедшее пятилетие Прокуратурой РФ было привлеченных к уголовной ответственности по ст. 250 УК в: 1997 г. – 9 человек, 1998 г. – 10, 1999 г. – 0, 2000 г. – 5, 2001 г .- 8 человек.
Количество осужденных с 1996 года, когда применялась ст. 223 УК РСФСР «Загрязнение водоемов и воздуха» снизилось с 21 осужденного (1996 г.) до:

Статьи УК РФ /годы	1997	1998	1999	2000
Ст. 250 «Загрязнение вод»	нет данных		3	1
Ст. 251 «Загрязнение атмосферы»	0	0	2	3

/См.: Желваков Э.Н. Указ. соч. Часть 2 С.75-76/
Притом, что в среднем по России ежегодно фиксировалось 10-12 преступлений, связанных с загрязнением вод, за рассмотренный период и за 2001 год не было выявлено таких преступлений в ряде промышленных регионов России: Брянской, Орловской, Владимирской, Воронежской областях; в портовых регионах Калининградской, Ленинградской, Мурманской областях и г. С-Петербурге (здесь выявлено в 1998 г. одно преступление), в Приморском крае и на Камчатке; а в столичном мегаполисе, г. Москве было выявлено одно такое преступление.
В нашей, Челябинской области за рассмотренный период также было выявлено одно преступление, предусмотренное ст. 250 УК РФ – в 1997 г (дело производством прекращено в порядке п.2 ч.1 ст. 5 УПК РСФСР).
В регионах интенсивной нефтедобычи: Башкортостан и Татарстан было выявлено одно преступление за 5 лет (расследование аварии на р. Белой, получившей широкий общественный резонанс, - никто не осужден); в Тюменской области, Ханты – Мансийском АО, Республике Коми, и даже в Чеченской республике, знаменитой массовым подпольным производством бензина на мини-заводах, («самоварах») за прошедшие три года не выявлено ни одного преступления, предусмотренного ст. 250 УК./ Данные Генеральной прокуратуры РФ на 2002 г., форма 1-Г раздел 11 «Экологические преступления» С.5/.
При такой выявляемости преступлений ни о какой достоверности статистики, ни о какой эффективности уголовно-правовой охраны водных объектов не может быть и речи, - какие бы санкции не были записаны в нашем уголовном законе.
Правоприменительная практика переживает глубокий кризис, который нельзя объяснить одними трудностями применения нового уголовного законодательства при устаревшем процессуальном законе. Российское государство в силу отсутствия необходимых традиций, организованности и согласованности в деятельности органов, при пассивности общества, занятого преимущественно удовлетворением первичных материальных потребностей, оказалось неспособным решать новые задачи, гарантировать уголовно-правовой охраной провозглашенные новые политические приоритеты.
Государство, не способное в течение ряда лет взять под контроль использование многомиллиардной собственности, распределение и освоение бюджетных средств, части собственной территории, восстановить управляемость и ответственность бюрократического аппарата на всех уровнях, очевидно, не способно решать и более сложные задачи по обеспечению экологической безопасности (как одна из целей борьбы с преступностью)./См.: Золотникова Т. Совершенствование правового обеспечения экологической безопасности России.// «Право и экономика»,1998, № 10 С.53-55/.
Кроме того, практика и нормотворчества и нормоприменения в принципе не может значительно превосходить некоторый достигнутый обществом уровень осознания и понимания социально-экономических, административно-хозяйственных и иных отношений, которые необходимо урегулировать законом к общественной пользе и защищать от посягательств любых лиц, включая представителей элиты. Данный уровень определяется развитием материального производств, применяемыми технологиями, культурно-историческими традициями соответствующего общества, В этой связи, нелишне вспомнить слова известного персонажа М. Булгакова о том, что «разруха - она в головах».
На микро уровне «разрушительное» состояние индивидуального сознания отдельного гражданина заключается в попытке использовать прежние, устаревшие поведенческие и мировоззренческие стандарты в качественно иной социально-экологической обстановке. Новые (или основательно забытые в индустриальную эпоху старые) принципы экологического сознания еще не усвоены основной массой населения и не высказываются им в качестве требований, не формируются в виде программ общественно-политических объединений, массовых движений, предвыборных программ кандидатов на выборные государственные и муниципальные должности.
На макро уровне общественного сознания «разрушительные» явления проявляются в кризисе экологической функции государства: его правоприменительной и нормотворческой деятельности в сфере охраны природы.
Кризис экологической функции государства и кризис всей его правоохранительной деятельности является одним из частных проявлений системного социально-экономического и культурного кризиса Российской цивилизации (наследницы Российской и Советской империй), реализации ею в течение прошедших трех веков догоняющих модели развития (и порождаемого ею сугубо потребительского отношения к природным ресурсам) /Более подробно см.: Степин В.С. Цивилизационный выбор России и сценарии мирового развития// «Экология и жизнь», 1998, № 2 С.5-6/, глубокого отчуждения общества (которое само часто рассматривалось правящей элитой как некий ресурс: «пашня с мужичками») от принятия любых решений, способных изменить его жизнь.
Отсюда – безответственность власти за последствия своей законотворческой и правоприменительной деятельности, безответственность хозяйствующих субъектов (из которых все мало-мальски крупные фирмы с органами власти срослись) за результаты своей экономической деятельности, безответственность гражданина за свое поведение («все так делают, и я тоже») Пассивность общественного сознания по отношению к экологическим правонарушениям объясняется просто: как только некоторое деяние становится массовым, оно автоматически получает общественную санкцию./См.: Фенько А. Наркомания хуже воровства.// «Коммерсантъ-Власть», 2002, 28 мая С.17/.
В таких условиях вопрос заключается не в условии наказания, предусмотрительного законом за загрязнение вод, и даже не в совершенствовании законодательной конституции состава соответствующего правонарушения, а в осознании всеми участниками данного отношения:
а) наличия проблемы нарушения нормы;
б) сущности общественной опасности нарушения, а также в их готовности ими совершить некоторые волевые усилия, чтобы:
а) пресечь нарушение;
б) выявить его последствия;
в) наказать нарушителя.
Последний в большинстве случаев сам является лицом, наделенным некоторыми властными полномочиями (должностное лицо, руководитель и т.п.), обладающим стабильным общественным положением, «со связями». Поэтому привлечение такого лица к уголовной ответственности предполагает, как минимум, готовность правоприменительного органа ставить интересы защиты закона, выше местнических и любых других частных интересов.
Нет нужды еще раз повторять древнюю истину о том, что сила уголовного наказания заключается не в тяжести его санкций, но в неотвратимости ответственности за содеянное. Кроме того, недействующий закон может быть снабжен любыми санкциями. В настоящее время, в большинстве случаев органы власти оказываются не способны не только существенно ограничить интересы граждан и предприятий – правонарушителей, но часто и прямо способствуют продолжению правонарушений.
В любой стране, называемой нами цивилизованной, завод, использующий устаревшие технологии производства, допускающий периодические аварийные выбросы, неумеренно расходующий воду и энергоносители, быстро и неизбежно будет разорен экологическими санкциями или будет вынужден серьезно заняться модернизацией своей производственной базы. У нас же дружественный губернатор не даст «загнуться» градообразующему предприятию. Тут и «льготный тариф» и снижение налогов на землю и воду, и «экологический кредит»(?) и многое другое, за счет региональной казны и здоровья населения.
По данным рабочей группы Генеральной прокуратуры РФ в 1999-2000 гг. крупнейшими загрязнителями северной части Каспия являлись – совместное американо-казахское предприятие «Тенгизшевройл», ООО «Газодобывающая компания (ГДК) «Астрахангазпром», полигоны «Вега» (Россия) и «Галит» (Казахстан)./См.: Стрельников Ю., Бедный О. Водные биоресурсы гибнут.// «Законность»,2000, №11 С.19/.
Не удивительно, что в случае обнаружения фактов, указывающих на признаки преступных загрязнений вод действиями (бездействиями) указанных субъектов, органы власти (федеральные, региональные, местные) демонстрируют поразительное на первый взгляд единодушие и «понимание проблемы» руководителей соответствующих хозяйствующих субъектов, как это имело место после аварии нефтепровода РАО «Транснефть» на р. Белой./См.: Терентьева Л., Павлов А. Ложь об аварии на реке Белой сравнима с враньем о Чернобыле// «Комсомольская правда», 1996, 28 января/.
Поэтому на уровне общественного мнения и любое решение правоохранительных органов о прекращении уголовного преследования загрязнителей вод (а равно и других лиц, обвиняемых в совершении экологических правонарушений) рассматривается как злонамеренный «сговор начальства».
Изучение материалов Свердловской межрайонной природоохранной прокуратуры позволяет выявить следующие причины низкой эффективности деятельности по охране вод от загрязнения:

Как еще один существенный фактор, осложняющий правоприменительную деятельность по защите вод от загрязнения, надлежит отметить недостатки современной законодательной базы, включая уголовное законодательство. Актуальной проблемой является консолидация предписаний норм уголовного и административного законодательства, призванных защищать одни правоотношения.
Проблема совершенствования применения уголовно-правовых норм осложняется и тем, что экологическая преступность давно приобрела транснациональные формы. Достаточно рассмотреть вышеприведенный список основных загрязнителей северной части Каспия. Необходимы совместные усилия многих государств, какие демонстрируют страны Евросоюза при охране Рейна, Альпийских ледников, Северного и Балтийского морей и др., направленные на пресечение загрязнения водоемов, расположенных в нескольких государствах. (В России, территория которой значительно превышает по площади Западную Европу, координация осуществляется по линии бассейновых водных агентств)/Более подробно см.: Вильдяев В.М. Водные ресурсы как объект управления.// «Экология и жизнь», 1999, №7 С.42-48/.
Эти усилия необходимо синхронизировать и в сфере применения уголовного законодательства об охране вод. Направления развития сотрудничества видятся следующие:

Такого рода сотрудничество представляет собой более высокий уровень межгосударственной интеграции в современном мире.
Таким образом, эффективность охраны вод от загрязнения, как и реализация в целом экологической функции, предполагают качественно иной уровень развития государства и общества. Экологические цели, провозглашенные в качестве приоритетов внутренней и внешней политики нашего государства, не восприняты ни общественным мнением, ни органами всех ветвей власти в качестве важнейших и первостепенных.
Притом, что преступные загрязнения вод носят массовый характер, соответствующие нормы УК РФ применяются редко и не системно. Высшие органы власти РФ, несмотря на негативный опыт и ряд очевидных недостатков законодательного регулирования данных вопросов, в течение ряда лет не предпринимают мер к совершенствованию уголовного закона и к активизации работы в данном направлении правоохранительных и специализированных природоохранных органов. Неоправданно затягивается принятие международно-правовых актов об охране вод в рамках СНГ.