При оценке антикриминогенного потенциала различных отраслей права
должно в определенной степени учитываться его традиционное (имеющее многовековую
историю) деление на публичное и частное в основу которого еще древнеримские
юристы ставили различия в природе отношений между личностью и государством.
Публичное право регулирует отношение государства с гражданами и иными субъектами
права. В сфере частного права господствуют личные интересы граждан и частных
объединений
[1].
Нормы отраслей, о
которых шла речь в предыдущих параграфах, относятся к публичному праву (с
оговоркой о том, что международное право подразделяется на публичное и частное).
Они несут основную нагрузку, играют ведущую роль в реализации антикриминальной
стратегии, поскольку «особая роль государства в противодействии преступности
обусловлена самой природой его социального предназначения. Как политическая
организация общества, оно располагает соответствующими властными полномочиями,
имеет в своем распоряжении социальные, культурно-воспитательные, принудительные,
а также другие средства борьбы с преступностью и несет перед гражданами
обязанность надежно защищать их от противоправных посягательств»
[2].
Систему частного права составляют
гражданское, семейное, трудовое и некоторые другие отрасли, в том числе ранее
существовавшие в качестве правовых институтов, но в настоящее время отделяющиеся
от «материнских» и постепенно формирующиеся в качестве самостоятельных
(например, жилищное, предпринимательское, банковское и др.)
[3].
В контексте правового обеспечения предупреждения
преступлений, делая акцент на предмет (а не метод) правового регулирования,
следует указать, что к отраслям частного права примыкают нормы некоторых
отраслей публичного права, например, финансового, земельного,
природоохранительного (тем более, что они в известном смысле занимают как бы
промежуточное положение между публичным и частным правом). С криминологических
позиций, общим здесь является то, что антикриминогенный потенциал данных норм
права (частного и примыкающих к ним отраслей публичного) реализуется в основном
на этапах раннего предупреждения, когда до преступления еще сравнительно далеко,
в частности, в ситуациях, при которых криминогенные факторы еще окончательно не
сформировались и не действуют, и существует лишь возможность их зарождения,
возникновения (либо их криминогенное действие еще четко не выражено и
проявляется слабо – не столь определенно и сильно как, например, в случаях
совершения административных правонарушений, от которых часто, как говорится,
один шаг до преступления)
[4]. (Сказанное
не исключает того, что эти нормы могут в некоторых случаях действовать, как это
будет показано в дальнейшем, и на стадии непосредственного предупреждения
преступлений.)
Гражданское право регулирует имущественные отношения и
связанные с ними личные и неимущественные отношения, основанные на автономии и
имущественной самостоятельности их участников, методом юридического равенства
сторон в целях наделения частных лиц возможностями самоорганизации их
деятельности по удовлетворению своих потребностей и интересов
[5].
В условиях перехода от административно-командной
системы к рыночным отношениям регулирующая роль гражданского права существенно
возрастает применительно к различным сферам жизни общества, включая сферу
предупреждения преступлений.
При анализе в криминологической литературе роли
и значения гражданского права для предупреждения преступлений акцент обычно
делается на его нормах, устанавливающих разного рода запреты и ограничения.
Делается, в частности, ссылка на ст.10 ГК РФ, в соответствии с которой, «не
допускаются действия граждан и юридически лиц, осуществляемая исключительно с
намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребления правом в иных
формах». Отмечается превентивный для сферы борьбы с преступлениями (общественно
опасными деяниями) потенциал норм гражданского права, ограничивающих права лиц,
не способных в силу психического расстройства понимать значение своих действий и
руководить ими, а также злоупотребляющих спиртными напитками, наркотическими
веществами (статьи ГК 29 – о признании граждан недееспособными, 30 – об
ограничении дееспособности). Констатируется базовое значение ст. 129 ГК
«Оборотоспособность объектов гражданских прав» для установления в
законодательстве ограничений и жестких правил оборота оружия, боеприпасов,
взрывчатых веществ, ядов, наркотиков и других объектов, нередко выступающих в
качестве предметов преступлений. В контексте правового обеспечения
предупреждения преступлений рассматриваются ст.167 ГК – о последствиях
недействительных сделок, ст.152 ГК – о защите чести, достоинства и деловой
репутации и ряд других норм гражданского права
[6].
Разделяя изложенные положения, касающиеся
отдельных норм гражданского права, необходимо отметить, что в целом его
регулирующая роль применительно к предупреждению преступлений должна
рассматриваться в более широком плане. Упорядочивая гражданский оборот, вводя
имущественные отношения и связанные с ними неимущественные отношения в правовое
русло, нормы гражданского права, при их реализации, способствуют предупреждению
широкого круга уголовно-наказуемых деяний, прежде всего, преступлений против
собственности, в сфере экономической деятельности, против здоровья населения,
против интересов службы в коммерческих и некоммерческих организациях,
должностных, экологических. Определенную превентивную роль играют эти нормы и в
предупреждении преступлений против личности, значительная часть которых
мотивируется корыстью, происходит на почве конфликтов, связанных с отношениями
собственности, владением, пользованием и распоряжением имуществом,
имущественными благами. Характерные для сферы действия гражданского права
регулятивные правоотношения, использование их субъектами предусмотренных этим
правом дозволений упреждают, делают как бы просто ненужным возникновение
охранительных правоотношений, каковыми являются в основном
уголовно-правовые.
Споры по поводу имущества, перераспределения
собственности, выполнения долговых обязательств, возврата кредитов, раздела
рынка, исполнения условий гражданско-правовых сделок и т.п. нередко стали
решаться в реформируемой России силой, вплоть до обращения к услугам наемных
убийц. Но этих зловещих примет дикого капитализма можно избежать (и в реальной
жизни так во многих случаях происходит), если поведение субъектов имущественных
и связанных с ними неимущественных отношений строится на основе соответствующих
гражданско-правовых норм с разрешением спорных вопросов легитимными средствами
(путем обращения к мировому судье, в суд общей юрисдикции, в арбитражный,
третейский суд и т.д.).
Путем реализации норм гражданского права создается
обширное правовое пространство, способствующее вытеснению из жизни общества
(либо существенному ограничению негативного действия) множества самых различных
криминальных факторов. В этой связи необходимо подчеркнуть, что гражданское
законодательство, является предметом исключительной федеральной компетенци (в
отличие от административного права), включает различные по юридической природе
акты, регулирующие широкий спектр общественных отношений, в том числе охраняемых
уголовным правом. Наряду с Гражданским кодексом, который с полным основанием
относится к фундаментальным законам, определяющим устои жизни общества, оно
включает другие кодифицированные акты, регулирующие определенную узкую
(отраслевую или межотраслевую) группу общественных отношений (Кодекс торгового
мореплавания, Воздушный кодекс и др.) и множество федеральных законов, а также
подзаконных актов (нормативные Указы Президента РФ, Постановления Правительства
РФ, акты отраслевых органов исполнительной власти).
[7]Близким по предмету и методам правового
регулирования к гражданскому праву является
предпринимательское
(хозяйственное) право, основным назначением которого является правовое
регулирование рациональной экономической деятельности.
[8]У ученых цивилистов нет единства мнений о
соотношении этих отраслей права. Более того, некоторыми авторами, считающими,
что хозяйственный оборот является частью гражданского, самостоятельность
предпринимательского права подвергается сомнениям и даже полностью
отвергается.
[9] Обсуждение в деталях
этого вопроса лежит за рамками темы данного исследования.
Важно подчеркнуть,
что в контексте правового обеспечения предупреждения преступлений гражданское и
предпринимательское право следует рассматривать в тесном единстве. В целом они
регулируют близкие по своей природе сферы жизни общества – отношения
производства, распределения и обмена. И с криминологических позиций не имеет
принципиального значения тот факт, что к примеру гражданского права относятся в
основном отношения в сфере обмена преимущественно микроэкономического уровня,
что оно базируется главным образом на частно-правовых началах, а хозяйственное
право и имеет предметом своего регулирования макроэкономический уровень
отношений не только в сфере обмена, но и производства и распределения,
базируется на публично-правовых началах, связано прежде всего с государственным
регулированием экономики.
Не смотря на эти различия, между указанными
отраслями много общего, совпадающего. Это, в частности, находит выражение в том,
что к источникам гражданского и предпринимательского права относятся одни и те
же законы и другие нормативные правовые акты: например, законы об акционерных
обществах, о сельскохозяйственной кооперации, о потребительской кооперации, о
товариществах собственников жилья, о соглашениях и разделе продукции, о валютном
регулировании и валютном контроле, о финансово-промышленных группах, об охране
окружающей среды, о стандартизации, о лицензировании отдельных видов
деятельности, о сертификации продукции и услуг, об ответственности за нарушения
порядка представления отчетности, об индивидуальной трудовой деятельности, о
конкуренции и ограничении монополистической деятельности, об инвестиционной
деятельности, иностранных инвестициях, о рынке ценных бумаг, о государственной
регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, о несостоятельности
(банкротстве) и др. Данный ряд можно продолжить огромным перечнем подзаконных
актов. Их простое перечисление заняло бы слишком много места, по этому укажем
лишь некоторые акты, уже название которых свидетельствует о том, что ими
регулируется весьма важные общественные отношения, которые могут выступить в
качестве объектов уголовно-правовой охраны, а значит представлять интерес с
позиций криминологии, предупреждения преступлений, его правового обеспечения.
Это, например, утвержденные Правительством РФ Положения о федеральном
казначействе Российской Федерации, Положение о совершении сделок с драгоценными
металлами на территории Российской Федерации.
Источники гражданского и
предпринимательского права в их совокупности особенно значимых для правового
обеспечения предупреждения преступлений против собственности и в сфере
экономической деятельности (хотя нельзя отрицать их роли в превентивном
воздействии на криминогенные факторы, порождающие, обусловливающие иные
преступления: против интересов государственной службы и службы в органах
самоуправления, экологические, против порядка управления, против конституционных
прав и свобод человека и гражданина и др.). Данное обстоятельство особенно ярко
прослеживается на примере действия бланкетных норм, особенно характерных для
главы 22 Уголовного кодекса РФ – «Преступления в сфере внешнеэкономической
деятельности». По сути любое из предусмотренных в ней преступлений может быть
предупреждено путем неукоснительной и что на практике важно – своевременной
реализации (соблюдения, исполнения, использования, применения) соответствующих
норм гражданского и предпринимательского права, содержащихся в названных и иных
законодательных и подзаконных актах.
Аналогичное положение можно
констатировать применительно ко многим преступлениям, ответственность за которые
предусмотрена нормами других глав УК РФ. Например, нормы Закона РФ «Об авторских
и смежных правах» имеют значение не только для правильной квалификации
содеянного при возбуждении, расследовании, судебном рассмотрении дел о
преступлениях, предусмотренных ст. 146 УК РФ «Нарушение авторских и смежных
прав». Это одна сторона дела, связанная с карательной, «наказательной» стороной
уголовной политики. Другая, не менее важная, состоит в том, что если бы
участники соответствующих отношений строили свое поведение в строгом
соответствии с требованиями, дозволениями и запретами данного законодательного
акта, то преступлений, предусмотренных ст. 146 УК РФ, можно было бы не допустить
(при условии, что названный закон, в совокупности с другими нормами гражданского
права, с достаточной полнотой, без пробелов регулирует определенные общественные
отношения).
Во многом сходный с гражданско-правовым механизм
предупредительного воздействия на преступность, ее причинный комплекс имеют
нормы
семейного права. В криминологической литературе выделены некоторые
его нормы, имеющие превентивное значение в плане предупреждения таких
преступлений, как торговля несовершеннолетними, незаконное усыновление,
разглашение тайны усыновления, злостное уклонение от уплаты средств на
содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст.ст. 124, 125,
126
1, 115 и др. Семейного Кодекса РФ)
[10].
Устранению (блокированию, нейтрализации)
криминогенных обстоятельств, способствующих неблагоприятному нравственному
формированию личности в семье (а эти обстоятельства, как известно, зачастую
чреваты преступным исходом), способствует применение в крайне острых ситуациях
таких мер, как лишение либо ограничение родительских прав (ст.ст. 69, 73
Семейного Кодекса РФ)
[11].
В
отношении семейного (также как и гражданского права) следует иметь в виду, что
оно, регулируя возникающие из факта брака и принадлежности к семье личные
неимущественные и имущественные отношения между родителями и детьми, супругами,
а в определенных законом случаях и пределах – между другими родственниками и
иными лицами
[12], делает эти
отношения, обладающие, как показывает опыт, немалым криминогенным потенциалом,
юридически упорядоченными, вводит их в правовые рамки. Тем самым реализация норм
семейного права способствует предупреждению (особенно профилактике) довольно
значительного круга преступлений – прежде всего, против семьи и
несовершеннолетних (глава 20 УК РФ), преступлений несовершеннолетних, многих
преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых
отношений.
Антикриминогенная роль норм
трудового права в
криминологической литературе обычно лишь упоминается, но не раскрывается
[13]. Между тем, антикриминогенный потенциал
норм этой отрасли права довольно значителен. Трудовое право регулирует отношения
в одной из важнейших сфер жизни общества – трудовой. Его возможности воздействия
на криминогенные факторы выходят за рамки предупреждения преступлений,
непосредственно посягающих на отношения в сфере труда, связанные с
использованием трудовых прав, выполнением трудовых обязанностей. Имеется,
например, возможность предупреждения путем неукоснительной реализации норм
трудового права таких преступлений, как нарушение правил охраны труда (ст. 143
УК РФ), невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат
(ст. 145
1 УК РФ) и иных уголовно-наказуемых деяний, предусмотренных
главой 19 УК РФ (ст.ст. 136, 144, 145 и др.).
В более широком плане
возможности воздействия на причины и условия, способствующие совершению
преступлений средствами трудового права связаны с тем, что оно регулирует не
только отношения отдельных работников и трудовых коллективов с работодателями,
отношения по надзору и контролю за трудовым законодательством и охраной труда,
отношения по профессиональной подготовке кадров, отношения по решению трудовых
споров, но и организационно-управленческие отношения, отношения по обеспечению
занятости, отношения по материальной ответственности за причиненный ущерб. При
таком многовекторном предмете правового регулирования реализация норм трудового
права способствует предупреждению широкого круга уголовно-наказуемых деяний,
выражающихся в неисполнении (ненадлежащем исполнении) профессиональных,
должностных (и более широко – служебных) обязанностей, в злоупотреблении
полномочиями и ряда других.
Метод трудового права имеет смешанный характер,
поскольку его нормы могут быть как императивными (запретительными,
предписывающими), так и дозволительными, а также рекомендательными, это
оставляет большой простор для самостоятельного выбора участниками трудовых
отношений вариантов поведения, в том числе при решении вопросов предупреждения
правонарушений, включая преступления. В этой связи, по видимому, не следует
сетовать на то, что в действующем трудовом законодательстве России (Трудовой
Кодекс РФ 2001 г.), не регламентируются столь детально, как в трудовом
законодательстве РСФСР, меры воспитательно-профилактического и иного воздействия
на прогульщиков, пьяниц, нарушителей трудовой дисциплины, так называемых
несунов. Связанные с их антиобщественным либо правонарушающим поведением
социально-негативные явления, порой тесно коррелирующие с преступностью, могут
предупреждаться на основе более общих установлений действующего трудового
права.
Вместе с тем нельзя не констатировать некоторого ослабления
антикриминогенных возможностей трудового права вследствие свертывания
деятельности комиссий по борьбе с пьянством, постов народного контроля, советов
профилактики трудовых коллективов и некоторых других общественных формирований,
а также не во всем позитивных перемен в статусе и деятельности профессиональных
союзов.
Финансовое право, регулирующее общественные отношения,
возникающие в процессе финансовой деятельности государства, при рассмотрении
правовых проблем предупреждения преступлений, также как и трудовое, лишь
упоминается, превентивная роль его институтов и норм не раскрывается, что
следует признать существенным пробелом. О том, насколько велика эта роль, можно
судить уже только потому, что разнообразные нарушения финансового
законодательства, финансовой дисциплины являются широко распространенными и
широко действующими криминогенными факторами, порождающими и обусловливающими
самые различные преступления: против собственности, в сфере экономической
деятельности, налоговые, таможенные, должностные. Характерной чертой
криминологической обстановки последних лет является усиленная криминализация
таких сфер, как бюджетная, банковская и в целом кредитно-финансовая,
внешнеэкономическая, налоговая, таможенное дело. Об этом свидетельствуют
материалы как уголовной статистики (особенно с поправками на латентность), так и
многих исследований
[14]. И без всякого
преувеличения можно сказать, что если бы неукоснительно соблюдались
устанавливаемые финансовым (а также его подотраслями – налоговым, бюджетным и
др.) правом требования, правила, дозволения, запреты, то многих хищений (в форме
присвоения, растраты, мошенничества), взяточничества и иных должностных
злоупотреблений, уголовно наказуемых фактов незаконной банковской деятельности,
лжепредпринимательства, легализации имущества, нажитого преступным путем,
незаконного получения кредита, фиктивного и преднамеренного банкротства,
уклонения от уплаты налогов и таможенных платежей, невозвращения из-за границы
средств в иностранной валюте, торговой контрабанды, других преступлений
экономической направленности можно было не допустить, пресечь их, как говорится
на корню. В этом нетрудно убедиться, если учесть, например, что диспозиции
многих норм Особенной части УК РФ, устанавливающих ответственность за данные
преступления, сконструированы как бланкетные, и уголовная ответственность за
соответствующие финансовые нарушения наступает в случая совершения их в крупном
размере, причинения ими крупного ущерба.
За годы реформ принят ряд законов,
кардинально изменивших финансовую систему государства, по-новому регулирующих
финансовые отношения. Это прежде всего фундаментальные кодифицированные акты –
Налоговый, Бюджетный, Таможенный Кодексы, множество федеральных законов:
например, «О центральном банке Российской Федерации», «О защите конкуренции на
рынке финансовых услуг», «Об основах бюджетных прав и прав по формированию и
использованию внебюджетных фондов...», «О финансовых основах местного
самоуправления в Российской Федерации» и др. Наряду с этим многие аспекты
финансовых отношений регламентируются значительным числом подзаконных актов,
включая Указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, инструкции Минфина,
ГТК, инструктивные указания ЦБ. В совокупности положения всех этих
нормативно-правовых актов создают довольно развернутую и прочную юридическую
базу для выявления и устранения (блокирования, нейтрализации) причин и условий
экономических преступлений (хотя, конечно, и здесь имеются пробелы в правовом
регулировании).
Наряду с рассмотренными элементами правовой системы правовому
обеспечению предупреждения преступлений способствует реализация норм
земельного, природоохранного, гражданско-процессуального права, а также
постепенно формирующихся так называемых «молодых» отраслей
жилищного,
пенсионного, информационного и других. Рассмотрение их антикриминогенного
потенциала представляет собой целый ряд самостоятельных научно-практических
задач и лежит за рамками данной работы. Можно сказать, что каждая из названных
отраслей права (как традиционных, так и нарождающихся) заслуживает отдельного
монографического исследования как элемент сложной системы правового обеспечения
предупреждения преступлений. Преступление – это крайнее проявление неправа,
наиболее опасный вид противоправного поведения. И правильно подмечено в
криминологической литературе, что «практически нет такой отрасли права, которая
не содержала бы норм, относящихся к предупреждению преступления».
