Журнал "Право:Теория и Практика"

В период 1944-1989 в Румынии произошли существенные законодательные изменения во всех сферах права но, прежде всего, в сфере уголовного права. В соответствии с идеологией времени и с образом понимания существования собственности, были приняты нормы, сходные тем которые существовали во всех странах социалистического лагеря. В связи с этим был принят Декрет №192 (1950 г.) в котором давалась определение понятия «общественный», применительно к имущественным отношениям. В следствии этого, в Разделе XIV Уголовного кодекса 1936 года, была введена новая глава называвшаяся «Некоторые преступления против общественного имущества».
Авторы Уголовного кодекса 1968 года последовали той же концепции дифференцированной охраны общественного и частного имущества. Поэтому, в Разделе III этого уголовного закона была предусмотрена ответственность за посягательства против частного имущества, а в Разделе IV – посягательства против общественного имущества.
Конституция Румынии, принятая 21 ноября 1991 году, разделила собственность на два вида: государственную и частную. В принципе, любая вещь – движимая и недвижимая – может являться объектом государственной собственности. Только в государственной собственности могут находиться: подземные ресурсы, пути сообщения, воздушное пространство, водоемы имеющие энергетический потенциал, пляжи, территориальные воды, природные ресурсы экономической зоны и континентального шельфа.
После принятия новой Конституции стало подразумеваться, что Раздел IV УК перестал действовать, так как особая юридическая защита государственной собственности имеет явно антиконституционный характер. И действительно, 23 ноября 1993 г. Конституционный Суд Румынии вынес решение, согласно которому установления уголовного закона, относительно преступлений против государственного имущества, частично отменены и как следствие должны применяться лишь по отношению к имуществу, составляющему исключительную собственность государства.
Законом №140/1996 был полностью отменен Раздел IV УК, содержащий составы деяний посягающих на общественное (государственное) имущество. В итоге, стал реально действовать принцип равной охраны обоих видов собственности, а посягательства направленные на имущество (как государственное, так и частное) стали объектом регламентирования Раздела III «Преступления против имущества» (ст. 208-222).
В теории уголовного права Румынии распространена точка зрения, что объектом преступлений против собственности являются общественные отношения по поводу государственного или частного имущества¹. Под собственностью принято считать общественное отношение конкретизируемое в письменном акте, закрепляющем действительное право лица на экономические блага созданные или существующие в обществе². Понятие имущества включает в себя не только собственность, но также и совокупность прав и обязанностей имеющих экономическую ценность³.
Анализируя взгляды выраженные в различных источниках, можно прийти к выводу что, имея целью защиту имущества и прав, связанных с ним, румынский уголовный закон охраняет, прежде всего, нормальное функционирование фактически существующих отношений, ибо всякое их противоправное изменение ведет к невозможности или затруднению реальной защиты имущественной сущности выступающей как объект субъективных прав. Только в случае если вещь сохраняет определенное фактическое положение, известное заинтересованным лицам, любой, кто заявит о своем праве на эту вещь, сможет его реализовать. Если же вещь утеряла положение (например, была похищена, утаена, уничтожена и т.д.) любое осуществление права в ее отношении становится нереальным. Этим объясняется и причина, по которой румынский уголовный закон наказывает иногда даже собственника, если он своими действиями способствует изменению фактического положения ему принадлежащей вещи, в ущерб законным интересам других лиц.
Помимо группового объекта, общего для всех преступлений против имущества, каждое из данных деяний имеет свой непосредственный объект, состоящий из определенных общественных отношений имущественного характера. Так, в случае кражи (ст. 208 УК) и нарушения владения (ст. 220 УК) законодатель имел цель поставить под охрану владение имуществом, установив тем самым ответственность за эти преступления. В случае злоупотребления доверием (ст. 213 УК), недобросовестного распоряжения имуществом (ст. 214 УК), обмана (ст. 215 УК) и присвоения найденной вещи (ст. 216 УК), охраняются доверие и добросовестность, на которых должны основываться общественные отношения имущественного характера. В случае уничтожения имущества (ст. 217 УК) охраняются целостность и потенциал использования имущества и т.д.
В некоторых случаях, общественные отношения по поводу имущества могут играть роль дополнительного непосредственного объекта посягательств, направленных преимущественно против общественных отношений защищаемых законом, но не имеющих имущественный характер. Например, общественные отношения по поводу имущества является дополнительным непосредственным объектом шантажа (ст. 194 УК). При совершении этого деяния нарушаются главным образом общественные отношения по поводу свободы личности.
Например, в других случаях, преступления против имущества могут иметь, в качестве дополнительного непосредственного объекта, общественные отношения охраняемые главным образом посредством установления в законе ответственности за деяния принадлежащие другим группам преступлений. Так, например разбой (ст. 211 УК) имеет, в качестве дополнительного непосредственного объекта, общественные отношения охраняемые посредством установления уголовной ответственности за угрозу (ст. 193 УК) или побои либо другие насильственные действия (ст. 180 УК).
Остановимся подробнее на анализе непосредственного объекта различных преступлений против имущества. Большинство румынских авторов считают, что непосредственны объект кражи – это общественные отношения по поводу владения и обладания над движимыми вещами⁴. Действительно, согласно ст. 208 УК Румынии, кражей называется изъятие движимой вещи из владения или обладания другого лица, без согласия на то данного лица, с целью неправомерного присвоения.
Упомянутая выше норма указывает на владение или обладание, потому что через простое владение или обладание выражается право собственности. В большинстве случаев, собственник является и владельцем или обладателем имущества, поэтому посредством охраны владения и обладания над имуществом защищается и собственность на данное имущество.
Но владение или обладание может быть осуществлено не только собственником. Даже и в этом случае румынский уголовный закон обеспечивает защиту владения или обладания независимо от охраны собственности. В этой ситуации закон заинтересован обеспечить физическое положение имущества неизменным, препятствуя любому его произвольному изменению, любому неправомерному изъятию вещи.
Известно, что владение и обладание может быть как правомерным, так и неправомерным. В анализируемом контексте не столь важно если лицо (не собственник) осуществляет правомерным образом владение или обладание. Достаточно чтобы существовала видимость правомерности, подтверждаемой тем что вещь находится в руках лица, у которого виновный стремится ее отобрать, не имея на то согласия владельца (обладателя) и преследуя цель ее присвоения. Законодатель столь поглощен стремлением не позволить изменение данной видимости незаконными методами, что даже собственник не смог бы изъять посредством кражи собственную вещь, находящуюся в правомерном владении или обладании другого лица.
В румынской судебной практике⁵ согласились с тем, что не существует никаких сомнений относительно защиты правомерного владения или обладания от любого лица, включая собственника, который может являться субъектом кражи, так как в соответствии с ч.3 ст. 208 УК Румынии, деяние является кражей даже если имущество принадлежит полностью или частично виновному, однако на момент совершения преступления данное имущество находилось в правомерном владении, или обладании другого лица.
Следует отметить, что ни в уголовном законе Российской Федерации, ни в уголовном законодательстве Республики Молдова не содержится аналогичных положений. И в первом, и во втором случае предмет кражи должен быть «чужим» имуществом. Согласно законам обоих государств, незаконное изъятие своего имущества не может образовать хищения по сути. Виновный в таком случае может быть привлечен к ответственности на пример за причинение ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, состав которого не содержит обязательного требования о том, что имущество должно быть чужим для виновного.
Возвращаясь к анализу непосредственного объекта кражи согласно уголовному закону Румынии, отметим также что неправомерное владение или обладание тоже находится под охраной, а краденая вещь может в свою очередь стать предметом другой кражи⁶. Необходимость уголовно-правовой защиты неправомерного владения или обладания очевидна. Если бы этот вид владения или обладания находились вне этой защиты, происходили бы серьезные нарушения в нормальном функционировании общественных отношений имущественного характера, так как поощрялось бы хищение имущества лица, считающегося неправомерным владельцем или обладателем данного имущества. Именно поэтому уголовно-правовая норма об ответственности за кражу охраняет любое фактическое господство над имуществом, даже не основанное на каком-либо праве. Исключением, согласно справедливому замечанию О. Логина и А. Филипаша⁷, является лишь собственник действие которого, направленное на возвращение своей вещи из под недобросовестного господства другого лица, не может считаться преступлением.
В соответствии с румынским законодательством, разбой считается квалифицированным видом кражи. Так, согласно ст. 211 УК, под разбоем подразумевается кража, совершенная путем применения насилия или угроз, либо путем приведения потерпевшего в бессознательное состояние, или в состояние невозможности защитить себя, а также кража, впоследствии сопровождающаяся применением таких средств, в целях сохранения за собой украденного или для устранения следов преступления, либо для того, чтобы виновный обеспечил себе бегство.
Согласно мнению румынских авторов И. Паску и С. Ивана, непосредственный объект разбоя имеет комплексный характер и состоит из основного непосредственного объекта, а именно из общественных отношений по поводу имущества развитие которых обусловлено сохранением физического положения вещи от хищений (как и в случае кражи), а также из дополнительного непосредственного объекта, а именно из общественных отношений по поводу защиты личности⁸.
Относительно основного непосредственного объекта, посредством установления ответственности за разбой, охраняется физический статус, который имеют вещи в имущественной сфере государственного или частного физического или юридического лица, управомоченного сохранить данные вещи с целью распоряжения ими.
Относительно дополнительного основного непосредственного объекта, его определение зависит от способа дополнительного действия (насилие, угрозы и др.), а также от конкретного атрибута личности, которому разбой наносит вред (свобода, телесная неприкосновенность, здоровье, жизнь, достоинство).
Поэтому, другими словами, можно сказать, что основной непосредственный объект, как и в случае кражи, состоит из общественных отношений по поводу владения и обладания движимым имуществом. Данные общественные отношения формируют основной непосредственный объект разбоя, потому, как и кража является основной деятельностью в сложном составе этого посягательства.
С другой стороны, общественные отношения по поводу жизни, свободы, телесной неприкосновенности и других атрибутов личности образуют дополнительный непосредственный объект разбоя, по причине того, что в сложном составе этого деяния применение насилия, угроз или других средств принуждения над личностью представляет собой, по отношению к краже, лишь деятельность имеющую дополнительную роль.
Нарушение, путем совершения разбоя, двух категорий общественных отношений большой важности характеризует данное посягательство как имеющее высокую степень общественной опасности, что и оправдывает суровые санкции за ее совершение (до двадцати пяти лет тюремного заключения с поражением в правах).
Насколько можно заметить, румынский законодатель, в случае разбоя, считает столь важные общественные отношения, как те по поводу жизни, здоровья и т.д. имеющие второстепенный характер по сравнению с общественными отношениями имущественного характера. Такая перестановка иерархии социально-ценностного порядка объясняется тем, что преступник преследует главным образом совершить кражу, насилие и тому подобные методы являясь лишь средством осуществления данной цели.
Некоторые авторы не согласились к таким подходам законодателя, считая что в любой ситуации атрибуты определяющие человеческую личность должны рассматриваться как более значимые чем имущество⁹. Такая точка зрения является дискуссионной. Все современные законодательства предусматривают в качестве сложных составов хищение посредством насилия, включая их именно в группу преступлений против имущества (собственности). Производный характер общественных отношений по поводу личности отнюдь не означает их недооценку, а отражает объективную действительность: иногда, для того чтобы украсть виновный использует насилие в качестве средства завладения имуществом. При определении пределов наказания румынский законодатель обосновано учел, что разбой должен предполагать наложение такой санкции, которая сможет выразить реальным образом тяжесть насильственных действий и других действий имеющих характер принуждения.
Пиратство (ст. 212 УК Румынии) также считается преступлением против имущества. Как и в случае разбоя, непосредственный объект пиратства имеет сложный характер. Так, согласно одному из мнений, основной непосредственный объект этого деяния состоит из общественных отношений имущественного характера, в то время как дополнительный непосредственный объект – из общественных отношений по поводу физической неприкосновенности личности¹⁰. Согласно другой точки зрения, дополняющей первую, в отличие от разбоя, дополнительный непосредственный объект которого имеет отношение лишь к неприкосновенности личности, в случае пиратства, поскольку производная деятельности – применение насилия – может быть направлена и против вещей, дополнительный непосредственный объект может относиться и к их целостности¹¹. Итак, в румынском уголовном праве понятие насилия трактуется шире и может иметь в качестве предмета даже имущество.
Сущность другого преступления против имущества – злоупотребление доверием (ст. 213 УК) – состоит в недобросовестном, некорректном и наносящем ущерб поведении того, кто обладает вещью вверенной ему другим лицом, с целью его хранения или определенного использования. Виновный же, попирая оказанное ему доверие, обращает данную вещь в свое господство. Устанавливая ответственность за злоупотребление доверием, румынский законодатель имел целью обеспечить доверие, на котором должны основываться общественные отношения имущественного характера и, тем самым, поставить под защиту собственность на движимое имущество. Таким образом, согласно доминирующему мнению, непосредственный объект рассматриваемого посягательства образует общественные отношения по поводу права собственности на движимое имущество, отношения предполагающие доверие, которое участники должны оказывать друг другу.¹²
Если в предшествующих уложениях недобросовестное распоряжение имуществом считалось разновидностью злоупотребления доверием, то в действующем УК Румынии это деяние имеет самостоятельный характер. Качественное отличие состоит в том что, в случае недобросовестного распоряжения имуществом, вещи вверяются виновному, который имеет или должен иметь обязанностью их распоряжение или обеспечение сохранности. Осуществление данного деяния подразумевает совершение, в процессе распоряжения или обеспечения сохранности имущества, действий причиняющих ущерб собственнику данного имущества.
Именно поэтому не совсем правильно утверждение, что непосредственные объекты обеих вышесравниваемых преступлений идентичны¹². Более точна позиция авторов, считающих, что непосредственный объект недобросовестного распоряжения имуществом образуют общественные отношения по поводу имущества, развитие которых немыслимо в отсутствии минимума доверия в отношении лица, принявшего в свое распоряжение или для обеспечения сохранности чужое имущество, что оно не причинит злонамеренного ущерба собственнику данного имущества¹³.
И в случае обмана (ст. 215 УК Румынии), вред наносится общественным отношениям имущественного характера предполагающих атмосферу доверия и добросовестности участников таких отношений. Все же, согласно справедливому замечанию группы авторов, охрана упомянутых отношений имеет неодинаковую природу в случае злоупотребления доверием, с одной стороны, и обмана, с другой стороны, а именно «если при совершении обмана оказание доверия добывается введением в заблуждение, то в случае злоупотребления доверием нарушается оказание доверия»¹⁴.
Дополнительный непосредственный объект растраты (ст. 215¹ УК) образует общественные отношения по поводу нормального осуществления служебной деятельности, так как данное деяние представляет собой присвоение, использование или извлечение выгоды служащим, в своих интересах или в интересах другого лица, из денег, ценностей или другого имущества, которым он распоряжается.
Присвоение найденной вещи (ст. 216 УК) имеет в качестве непосредственного объекта общественные отношения имущественного характера, предполагающие добросовестность и добропорядочность со стороны лица нашедшего вещь, или которое по ошибке вступило во владение чужой движимой вещью. Таким образом, идет речь об обязанности которую имеет, в данных общественных отношениях, лицо, нашедшее вещь или же по ошибке вступившее во владение ею, вести себя добросовестно и добропорядочно, с тем чтобы не нанести ущерба тому кому данная вещь полагается.
Другое преступление против имущества – уничтожение имущества (ст. 217 УК) – посягает на общественные отношения имущественного характера по поводу целостности, сущности и потенциала использования имущества. По мнению некоторых авторов¹⁵, осуществление права собственности и других вещных прав было бы невозможным, если уголовный закон не охранял бы существование и способность использования имущества образующего объекта данных прав.
Нарушение владения (ст. 220 УК) имеет сходство с кражей, в обоих случаях идя речь о посягательстве на владение. Однако если в случае кражи имеется в виду владение движимой вещью, то в случае нарушения владения посягает на недвижимость, путем неправомерного его занятия.
Наконец, в случае сокрытия имущества (ст. 221 УК), уголовно-правовая охрана осуществляется посредством обеспечения возвращения вещей незаконно выведенных из состава имущества. Немаловажно и то, что помимо общественных отношений имущественного характера, анализируемое преступление дополнительно наносит вред общественным отношениям обеспечивающих нормальную деятельность правосудия. Причина состоит в том, что утаивая месторасположение сокрытого имущества, при совершении данного преступления также препятствуется обнаружение и привлечение к ответственности виновных, а это – не что иное как воспрепятствование нормального осуществления правосудия. Добавим что предметом деяния, предусмотренного ст. 221 УК Румынии, может быть лишь сокрытая вещь, то есть вещь имеющее происхождение в каком-либо преступном деянии, которую виновный получил, добыл, преобразовал, либо сбыт которого он облегчил.

Объект преступлений против имущества по уголовному праву Румынии