Виталий Попов
адвокат, г. Воронеж
член Виртуального Клуба Юристов
E-mail:
vnp-val@list.ru
Евростандарты, глобализация, права человека и встречный
иск. Соотношение и взаимовлияние?
В научной цивилистической литературе
справедливо отмечается, что «несмотря на некоторые различия в исковой форме
защиты права в гражданском, арбитражном процессе, при третейском
разбирательстве, принципиальные черты всех исковых форм в этих юрисдикционных
органах одни и те же, и поэтому некоторые особенности отдельных видов исковой
формы защиты права, применяемой различными юрисдикционными органами не меняют
единой сущности исковой формы защиты права»
[1].
Тем не менее, исследуя институт встречного иска,
представляет интерес сравнить эту процедуру с тем как это происходит в
иностранных, а также в третейских судах, выделив то положительное, что,
возможно, позаимствовать с целью совершенствования российского арбитражного
процесса. Представляется, что встречный иск в третейских, особенно, судах более
прост в обращении, в условиях и практике его применения. Он порождает в силу
этого меньше волокиты, менее зависим от сроков разбирательства и более свободен
от предубеждения судей, способствуя скорейшему разрешению дела и установлению
истины.
Если выделить общие тенденции в мировой судебной практике, то следует
отметить происходящее сближение в рамках процессуального права, гармонизацию и
унификацию процессуального законодательства в рамках, например, ЕС. Это в
значительной степени затрагивает и процедуру встречного иска. На основе данного
анализа видно, что наше законодательство, касательно, в том числе и встречного
иска, в определенной степени отстает и с трудом поддается
совершенствованию.
Подобная унификация процессуального права нуждается в
общих процессуальных принципах, чтобы обеспечить их единообразное выражение в
законодательстве и судебной практике. По существу речь идет о перспективе
создания единого европейского процессуального законодательства с сохранением
национального права, которое в части, включенной в европейское процессуальное
право, со временем утратит силу. Это также в полной мере относится и к
третейским судам, поскольку их деятельность в значительной степени ориентируется
на существующую судебную практику.
Представляется, что нельзя и невозможно
говорить о влиянии международных правовых норм и новаций изолированно на
процедуру встречного иска, т.к. это институт неотъемлемая и равноправная часть
всего арбитражного процесса РФ и оттого, в какой мере в нем происходят
изменения, зависит и эффективность реализации данного института, а значит и
гарантированность защиты субъективных прав участников процесса.
Современный
этап развития арбитража как одной из форм примирительных процедур
характеризуется рядом особенностей, связанных с научно-технической революцией,
ростом численности населения и, как следствие, усложнением общественных
отношений. Массовое производство, информационный взрыв, развитие связи и
транспорта, глобальная взаимозависимость, проживание миллионов людей на
ограниченном пространстве привели к беспрецедентному росту числа частноправовых
споров и их усложнению. Эти явления порождают необходимость оптимизации процедур
урегулирования таких споров. В этой связи значительно повышается значимость
судебной системы и тенденции ее дальнейшего развития.
В России за последние
годы, в результате проводимых правовой и судебной реформ, складывается
своеобразная, национальная система законодательной и судебной защиты прав
граждан. При этом предпринимаются попытки учитывать как международный и
европейский опыт в этой области, так и то, что вводимые в российскую правовую
систему общепризнанные нормы и механизмы по защите прав человека должны
взаимодействовать с утвердившимися и оправдавшими себя в современных условиях
традиционными для России правовыми институтами. В связи с обязательствами перед
Советом Европы Российская Федерация приводит свое законодательство в
соответствие с европейскими требованиями, в том числе в области защиты прав
человека, в значительной мере опираясь на нормы Конвенции о защите прав человека
и основных свобод
[2] и на толкование
этих норм в решениях Европейского Суда по правам человека.
Как известно,
одним из основополагающих прав человека является право на судебную защиту,
восстановление нарушенных прав и свобод через обращение в суд, т.е. органу
государства, через функции которого последнее гарантирует соблюдение
конституционных и иных прав человека и гражданина.
Российская Федерация
рассматривает международное право и право внутригосударственное как
самостоятельные, равнопорядковые системы права, которые, тем не менее, активно
взаимодействуют в процессе нормотворчества и правоприменения.
Осуществление в
нашей стране международно-правовых норм обеспечивает большая группа норм
российского права, в совокупности образующих юридический механизм реализации
(имплементации) международных норм.
Существующий в РФ механизм имплементации
пока еще далек от совершенства. Во-первых, действующее в РФ право нацелено на
реализацию, прежде всего договорных норм международного права. Исполнение же
норм, зафиксированных в форме других международно-правовых источников, в РФ
практически не регламентируется. Во-вторых, право РФ не всегда четко регулирует
способы исполнения международно-правовых норм. В-третьих, в российском
законодательстве не до конца разрешен вопрос о формах участия субъектов РФ в
международном общении и, в частности, о международной договорной
правоспособности субъектов федерации.
Кроме того, в РФ имеются
обстоятельства, отрицательно влияющие на эффективность правового регулирования
общественных отношений, нередко возникают коллизии законодательства РФ и
правовых актов субъектов РФ.
На фоне общего сложного положения с соблюдением
норм российского законодательства, тем более в ходе постоянно идущих реформ,
недостатки института исполнения в РФ международно-правовых норм зачастую отходят
на второй план. Тем не менее, очевидно, что без разработки четкой модели
взаимодействия международного и внутригосударственного права невозможно создание
цельной и непротиворечивой правовой системы.
Часть 4 ст. 15 Конституции РФ
предусматривает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и
международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если
международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные
внутригосударственным законом, то применяются правила международного
договора.
Пункт 3 ст. 5 ФЗ о международных договорах РФ дополняет это
правило: «Положения официально опубликованных международных договоров Российской
Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения,
действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных
положений международных договоров Российской Федерации принимаются
соответствующие правовые акты».
Как известно, многие положения российского
права устанавливают, что государственные органы, физические и юридические лица
руководствуются помимо норм законодательства РФ и международно-правовыми
нормами. Так, соответствующие нормы закреплены в ГК, ГПК, АПК РФ.
Конституционный Суд РФ, рассматривая дела о конституционности того или иного
акта, часто аргументирует свою позицию положениями международного права. В
Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 5 от 10.10.03 г. «О применении судами
общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и
международных договоров Российской Федерации»
[3] разъяснено, что права и свободы человека согласно
общепризнанным принципам и нормам международного права, являются непосредственно
действующими, они определяют смысл, содержание и применение законов,
обеспечиваются правосудием. Российская Федерация как участник Конвенции о защите
прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского суда по правам
человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов
к ней.
Таким образом, международно-правовые нормы в РФ реализуются в двух
формах:
в форме издания внутригосударственных актов, регулирующих те же
вопросы, что и международные нормы;
в форме непосредственного применения
международных норм в качестве регуляторов внутренних отношений.
При этом,
прямое применение конкретного международного договора возможно и на основе акта,
изданного во его исполнение (что, чаще всего, и происходит).
Следует
заметить, что принцип встречности в западных государствах пронизывает весь
процесс – встречный иск - встречная апелляция – встречная ревизия (в порядке
надзора), что представляется более демократичным и, хотя и утяжеляет и
затягивает процесс, но позволяет в итоге восторжествовать истине и правильно
учесть интересы сторон, учитывая использование ими всех возможностей своей
защиты.
Долгое время понятие иска и права на иск в теории буржуазного
гражданского процесса рассматривались в неразрывной связью с субъективным
гражданским правом, для защиты которого был создан иск.
Иск рассматривается
как особый вид, особое свойство гражданского права, приобретаемое каждый раз
правом вследствие его нарушения. Так, еще Карл Савиньи рассматривал как процесс
развития субъективного гражданского права, метаморфозу права, которая может
произойти во всяком праве. Появление права на иск, по его учению, - это
лишь отдельный момент в жизненном процессе, момент такого же рода, как и
возникновение и прекращение права. С этой точки зрения право на иск
рассматривается как право к противной стороне, к ответчику, к тому, кто нарушил
данное субъективное право. Право на иск понималось, как право искать противника.
Но, соответственно, и ответчик всегда имел право на иск, на встречный, право на
своего противника.
Происходящая сейчас глобализация представляет собой
процесс, который в значительной мере определяет историческое развитие в новом
веке. Этот процесс связывает все стороны жизни национальных обществ в единой
мировой системе. Глобализация открывает человечеству огромные возможности
процветания, но одновременно таит и большие опасности. Так, отрицательные
последствия глобализации для России выражаются в утрате экономической
самостоятельности и гибели отдельных отраслей промышленности из-за их
неконкурентоспособности в случае вступлении её в ВТО. Поэтому глобализация и
пути её развития стали предметом острых дискуссий. Возникли общественные
движения, выступающие с требованиями предотвратить отрицательные последствия
этого процесса.
Но глобализация – объективная закономерность, и
воспрепятствовать её развитию не способны никакие силы. Поэтому стоит задача
поставить её на службу человеку. А это требует существенного повышения уровня
управляемости международной системой.
Глобализация привела к тому, что ни
одно государство не в состоянии существовать без активного взаимодействия с
международной системой. Государства вынуждены совместно решать не только
международные проблемы, но и задачи которые раньше были чисто внутренними.
Глобализация основывается на интеграции рынков товаров и услуг, на
беспрепятственном перемещении капитала, на коммуникационном сближении, научной
революции, новых видах транспорта, понижении тарифных барьеров. Важно отметить,
что ни одна из влиятельных стран не занимает отчётливо выраженную
антигобализационную позицию.
Можно ли при этом говорить о влиянии
глобализации на систему национального права. Приходится признать, что эти
явления, несомненно, происходят, т.к. это объективный процесс и он затрагивает в
различной степени все сферы жизни общества и государства.
Как положительный
аспект глобализации нужно отметить формирование наднационального международного
права, а так же международных организаций.
Глобализация оказывает большое
влияние на развитие внутринационального права государств. Формируя свою правовую
систему, государства заимствуют опыт друг друга.
В интернационализации права
большую роль играет международное право, так как оно служит основным
инструментом гармонизации и унификации права государств. В этой области
достигнуты результаты, о которых ещё недавно нельзя было и мечтать:
универсализирована такая важнейшая часть конституционного права, как права и
свободы человека.
РФ несет обязательства по ратифицированным СССР договорам в
качестве его правопреемника. Признание Россией универсальной и всеобщей
концепции защиты прав человека было выражено в главе 2 Конституции РФ. Статья 17
Конституции РФ гласит: «В Российской Федерации гарантируются права и свободы
человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного
права». Тем самым признается, что основным источником прав и свобод человека
стало международное право.
Рассмотрим международные обязательства России по
соблюдению прав человека. 10 декабря 1948 г. была провозглашена Всеобщая
декларация прав человека. В ней были обозначены права, признанные «основными» и
гарантировать которые призывались все государства. В дальнейшем были разработаны
и ратифицированы Пакт об экономических, социальных и культурных правах и Пакт о
гражданских и политических правах, составляющие Международный билль о правах
человека и наделённые волей государств обязательной юридической силой (СССР
ратифицировал пакты в 1966 г., вступили они в силу в 1976 г. после ратификации
35 государствами.)
При вступлении в Совет Европы Россия взяла на себя ряд
обязательств, в том числе по реформированию законодательной базы, приведению её
в соответствие с нормами и стандартами Совета Европы. Этому будет способствовать
институт Уполномоченного РФ при Европейском Суде по правам человека (Указ
Президента РФ от 29 марта 1998г. № 310), одной из главных функций которого
является: изучение правовых последствий решений Европейской Комиссии по правам
человека и Европейского Суда и подготовка с учётом прецедентного права Совета
Европы рекомендаций по совершенствованию законодательства РФ и
правоприменительной практики.
Европейский Суд уже удовлетворил несколько
жалоб российских граждан против РФ.
Например, дело - А.Т. Бурдов против
России, постановление Европейского Суда по правам человека от 7 мая 2002 г.
Заявитель пострадал от чрезмерной дозы радиоактивного излучения при ликвидации
последствий аварии на Чернобыльской АЭС, в связи с чем ему была назначена
компенсация. Управлением социальной защиты по г. Шахты компенсация удовлетворена
не была, после чего заявитель подал иск в городской суд, который вынес решение в
его пользу. Решение суда не выполнялось из-за отсутствия средств у ответчика.
Позже требования заявителя были удовлетворены, но без учёта пени за задержку
выплаты. Европейский Суд по правам человека признал, что власти РФ лишили
полезного смысла п. 1 ст. 6 Конвенции, которая закрепляет за каждым право
обращаться в суд в случае любого спора о его гражданских правах и обязанностях,
так как судебное решение, вступившее в законную силу и обязательное к
исполнению, осталось недействующим в отношении одной стороны в ущерб другой.
Европейский Суд постановил, что РФ обязана выплатить заявителю 3000 евро с
учётом процентов по годовой ставке, которые начисляются на эту сумму до момента
фактической уплаты.
Таким образом, Европейский Суд по правам человека влияет
на внутринациональную правовую систему РФ, вынося решения, содержащие указания
на ее несовершенство. Это в дальнейшем позволит наиболее цивилизованными
способами реформировать национальное законодательство и привести его в
соответствие с общепринятыми международными стандартами.
Прямое действие
международных договоров в правовом пространстве Российской Федерации
санкционировано государством и основано на его суверенном праве допускать в
качестве регуляторов внутренних отношений нормы иных правовых систем. При этом
международные нормы применяются вместе с нормами права РФ или вместо последних
без какой-либо трансформации, преобразования их в нормы внутригосударственного
права.
Из вышесказанного логически вытекает, что международное право и право
РФ - разные и, более того, различные системы права.
Международные договоры
действуют практически как специальные нормы по отношению к нормам российского
законодательства (которые в данном случае выступают в роли общих норм) и изымают
отдельные отношения из сферы применения российских норм.
В РФ непосредственно
действуют и применяются соглашения о правах человека, о борьбе с преступностью,
договоры гражданско-правового характера и др.
Под «общепризнанными принципами
и нормами международного права» понимаются такие нормы международного права,
которые официально признаются всеми или почти всеми государствами
[4]. Эти принципы и нормы формируют общее
международное право, поэтому, любое государство, в том числе и вновь
образованное, обязано уважать это право. Как правило, эти нормы закрепляются в
резолюциях международных организаций, конференций, проектах многосторонних
международных соглашений. Так, например, известно, что Всеобщая декларация прав
человека 1948 года, принятая резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН, содержит
общепризнанные нормы, касающиеся защиты прав и свобод человека.
В
международном праве (за исключением ряда конвенций и международных договоров)
нет специализированных нормативных актов, посвященных исключительно
разграничению компетенции между судебными органами различных стран. Каждое
государство самостоятельно устанавливает подведомственность дел национальным
учреждениям юстиции. Как известно, в России компетенция арбитражных судов
определена нормами АПК РФ.
Новый АПК РФ 2002 года приблизил процессуальную
форму защиты прав участников коммерческих правоотношений к международным
стандартам.
Эволюция способов и средств процессуальной защиты убедительно
свидетельствует о том, что основы коммерческого процесса во всем мире составляли
и составляют принципы и институты состязательности, равенства перед законом и
судом, гласность разбирательства дел, независимость судей, возможность
обжалования судебных актов и т.д. Кроме того, в современном мире в целях
обеспечения стабильного функционирования экономического оборота существует
тенденция специализации правосудия.
Влияние международных норм и существующих
европейских правовых стандартов в новом АПК РФ, в том числе и применительно к
процедуре встречного иска как процессуального действия и процессуального
института, наиболее ярко выражено в принципах состязательности, диспозитивности,
законности, гласности, справедливого правосудия и других.
В международном
праве не существует как такового понятия встречного иска. Наличествует, в том
числе и в модельных законах, лишь предписания о порядке возбуждения такого иска,
регламентируются основания для него и субъекты, имеющие на это право. Из
международной судебной практики можно выделить четыре общепринятых элемента
встречного иска: материальный объект иска (subject-matter), требуемое средство
судебной защиты (relief claimed), стороны (parties) и основания иска (cause of
action). При этом определения этих элементов отсутствуют.
Поэтому, можно
говорить о влиянии международных правовых стандартов на институт встречного иска
не с точки зрения буквы, а лишь духа, т.е. об их воплощении в этой процедуре, ее
возможностях для достижения целей этих стандартов.
С этих позиций институт
встречного иска в арбитражном процессе России в полной мере обеспечивается
принципом состязательности или, другими словами, конкуренции, т.е. целым
комплексом прав, предоставленных ответчику для отстаивания своей позиции в
споре. Необходимым дополнением состязательного начала служит правило audiatur et
altera pars, то есть «в суде должны быть выслушаны обе стороны». Право быть
выслушанным судом закреплено, например, в конституциях Германии, Франции, Италии
и являясь конституционным, служит основной гарантией состязательного процесса.
Это правило не означает, что другую сторону обязательно надо выслушать, однако
ей должна быть дана возможность высказаться. В отношении встречного иска
ответчика, отступление от этого правила допускается только в отношении
требований, удовлетворение которых не имеет смысла, если противоположная сторона
предупреждена (например, при обеспечении иска). В то же время ответчик вправе
изменить или дополнить ранее заявленные требования и привести новые
обстоятельства в обоснование своей позиции. При этом, каждая сторона должна быть
осведомлена обо всех заявлениях и требованиях другой стороны и иметь возможность
проверять и опровергать как эти заявления, так и доказательства, их
подтверждающие.
Важностью указанного правила объясняется подробная
регламентация в АПК РФ порядка судебных извещений. При этом следует понимать не
«физическую» возможность быть выслушанным судом. Это право может быть
реализовано путем представления необходимым документов, материалов, заявлений и
т.п. Важно, чтобы суд «услышал» доводы и аргументы каждой стороны, либо чтобы
такая возможность была сторонам обеспечена.
Принцип состязательности
логически и неразрывно связан с принципом равноправия сторон. Они взаимно
дополняют друг друга. Это естественно, т.к. настоящее и справедливое состязание
возможно лишь между равными сторонами. В этом смысле принцип процессуального
равноправия сторон является необходимой предпосылкой принципа состязательности.
Однако каждый из них имеет свое определенное содержание.
Высший Арбитражный
Суд РФ неоднократно обращал внимание на необходимость применения арбитражными
судами России международно-правовых норм. К примеру, в связи с присоединением
Российской Федерации к Европейской конвенции о защите прав человека и основных
свобод 1950 года ВАС РФ в информационном письме от 20.12.99 № С1-7/СМП-1341
справедливо отметил, что судам надлежит принимать во внимание принципы,
применяемые Европейским судом по правам человека, при защите имущественных прав
в процессе осуществления правосудия в арбитражных судах Российской
Федерации
[5]. В информационном письме от
16.08.95 № ОМ-230 содержится перечень международных договоров и соглашений, в
исполнении которых участвуют арбитражные суды России
[6].
Повторим, что анализ сложившейся судебно-арбитражной
практики, связанной с применением норм международного права, позволяет сделать
вывод, что эти нормы по отношению к правилам, сформулированным в национальном
законодательстве, носят специальный характер и позволяют отменить положения
закона, не соответствующие международному договору. И, в то же время, вопросы,
не урегулированные международным договором, разрешаются на основе российского
законодательства.
Высший Арбитражный Суд РФ в обзоре судебной практики по
делам с участием «иностранных элементов», указал, что как следует из ст. 55
Консульского устава СССР 1976 года, все документы, исходящие от властей
иностранного государства, подлежат консульской легализации. Исключение может
быть предусмотрено только международным договором. Так, двусторонним договором о
правовой помощи между Россией и КНР 1992 года установлено, что официальные
документы, составленные на территории одной Договаривающейся стороны, пользуются
доказательной силой официальных документов на территории другой Договаривающейся
стороны без легализации при наличии подписи и официальной печати
[7].
Например, по одному из дел, арбитражный
суд в связи с отсутствием в международных соглашениях специальных правил
применил общее правило, содержащееся в законодательстве РФ, удовлетворив
встречный иск ответчика.
Фирма «Naim Anvar Company Ltd.» (Афганистан, Кабул)
обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ОФО «Внешторг» о признании
недействительным протокола общего собрания акционеров этого общества. Решением
суда иск удовлетворен частично. Постановлением апелляционной инстанции это
решение отменено, иск оставлен без рассмотрения со ссылкой на то, что право лица
на подпись искового заявления не подтверждено. После ряда обжалований и решений
вышестоящих инстанций вынесенный судебный акт Президиумом ВАС РФ признан
правомерным, исходя из того, что истец, называвший себя юридическим лицом
Исламского государства Афганистан, в подтверждение своего статуса предоставил
документы, заверенные консульством Афганистана в Москве, но не легализованные
консульскими службами России. Международные договоры между Россией и
Афганистаном, в том числе Консульская конвенция 1981 года, этих требований не
отменяют. Согласно ст. 57 прежнего АПК РФ (ст. ст. 64, 68 АПК РФ 2002 г.) такие
документы не могут рассматриваться как допустимые доказательства по делу и не
могут подтверждать правового статуса иностранного лица в деле
[8].
Как свидетельствует практика, суды применяют не
только международные договорные нормы, но и общепризнанные нормы международного
права.
Так, рассмотрев одно из дел, арбитражный суд сослался на норму,
содержащуюся в Конвенции ООН о независимых гарантиях и резервных аккредитивах от
26.01.96, рекомендованной Генеральной Ассамблеей ООН к подписанию. Согласно
данной норме недобросовестные требования бенефициара о платеже по международному
гарантийному обязательству в случае, когда основное обязательство было исполнено
удовлетворительным для бенефициара образом, может являться формой
злоупотребления правом и служить для добросовестного гаранта основанием к
приостановлению платежа до принятия судебных мер. Руководствуясь указанным
положением, а также ст. 10 ГК РФ, арбитражный суд отказал бенефициару в
удовлетворении исковых требований к гаранту, согласившись с его встречными
требованиями
[9].
В то же время,
нарушение процессуальных или материальных норм международного права также
является основанием к изменению или отмене судебного акта. Арбитражный суд при
рассмотрении дела не должен применять нормы закона, регулирующего возникшие
правоотношения, если вступившим в силу для Российской Федерации ратифицированным
международным договором установлены иные правила, чем предусмотрено
законом.
Исходя из изложенного, анализируя как отечественную, так и мировую
арбитражную практику, представляется, что дальнейшая оптимизация системы
арбитражных судов в России должна происходит в направлении устранения все более
проявляющихся недостатков и несовершенств законодательства об арбитражном
процессе: дороговизна и длительность процедуры, отчуждение самих сторон от
решения их проблемы, отрицательное воздействие на сторон заорганизованностью и
бюрократизмом суда, ограниченный характер возможных условий разрешения спора,
редко соответствующий интересам сторон. Меньшую значимость должны приобретать
формы принудительного исполнения судебных решений, т.к. принуждение само по себе
в определенной степени противоречит справедливому характеру правосудия. Не
случайно все большую популярность приобретают развитие иных, альтернативных
процедур разрешения споров, в том числе ранее неизвестных, и их внедрение в
деловую практику. Так, в США появились такие формы как «мини-суды»
(mini-trials)
[10], независимое
экспертное заключение, рекомендательное арбитражное и судебное решения при
сокращенной процедуре разбирательства, а также различные гибридные формы, такие
как посредничество-арбитраж. Этот опыт может иметь неоценимое значение и, хотя
нельзя всерьез предполагать возможность полной замены судебной системы
примирительными процедурами, положительные моменты необходимо учитывать и
использовать при модернизации арбитражного процесса в России. Арбитражному
процессу в России чтобы выдержать конкуренцию и избежать кризиса, необходимо
меняться.
В настоящее время полная замена внутригосударственного
регулирования правового положения личности регулированием международно-правовым
недостижима. Исчерпывающая и исключительная регламентация прав человека
международным правом сегодня невозможна из-за сохраняющихся различий в подходах
государств к проблеме определения их сущности и содержания. Кроме того, механизм
функционирования международного права не может сам по себе обеспечить субъектам
правоотношений пользование их правами. До тех пор, пока существует
государственность и институт гражданства, защита прав физических и юридических
лиц в том или ином объеме с неизбежностью будет порождать юридические отношения
между ними и государством. Следует также учитывать, что у международных правовых
норм нет цели подчинить себе внутреннюю жизнь государств. Эти нормы призваны
создать оптимальные условия для распространения общих стандартов поведения
государств, повсеместного признания и единообразного их
применения.
Правоприменительная практика с использованием норм Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод развивается благодаря праву
прецедента, создаваемому Европейским судом по правам человека. Суд дает
толкование оспариваемых положений внутреннего законодательства и оценку практики
исключительно с точки зрения их соответствия требованиям Конвенции. Таким
образом, хотя в соответствии с Конституцией РФ нормы конвенции имеют безусловную
преимущественную силу по сравнению с нормами российского законодательства, вряд
ли можно говорить о возможности прямого использования российскими судами
конвенционных положений при вынесении ими конкретных решений. Дело в том, что
стандарты Европейской конвенции обладают гораздо более жестким характером по
сравнению, например, с положениями универсальных актов о правах человека
(Всеобщая декларация прав человека ООН) и их необходимо претворить в жизнь не
только на уровне содержания конкретных нормативных актов, многие из которых в
настоящее время не соответствуют Конвенции, но и на уровне правоприменительной
деятельности органов государства. А к этому в нашей стране еще не готовы ни
теоретически, ни практически.
Система судебных органов России, вся история
деятельности которой базируется на использовании внутригосударственного права
кодификационного типа, вряд ли в состоянии сегодня в короткие сроки воспринять
положения Европейской конвенции как непосредственное руководство к действию при
вынесении конкретных решений, тем более она сама не содержит подобных
требований. Это противоречие будет нарастать все более и более. В сущности, речь
сейчас идет уже о возможности или необходимости изменения или смены существующей
системы национального законодательства. Вряд ли в дальнейшем можно будет
сочетать применение унифицированных нормативных актов и элементов прецедентного
права. В органах Совета Европы сложилась ситуация, коренным образом отличающаяся
от российской системы так называемого
прецедентного права (признающая
одним из главных источников права судебные решения), во многом базирующаяся на
англосаксонских принципах. В этой связи существенные перемены должны произойти в
психологии российских юристов.
Поэтому российские суды еще долго будут
использовать в качестве нормативной основы своего функционирования, прежде всего
и главным образом, положения законодательства России и, как следствие
государство будет продолжать проигрывать большинство дел, выносимых на
рассмотрение Европейского суда и нести материальные, моральные и политические
потери.
Необходимо на постоянной основе отслеживать практику деятельности
контрольных органов Конвенции, не принимать противоречащих ей нормативных актов.
Должны быть разработаны эффективные механизмы учета и реализации соответствующих
решений Совета Европы, а также конкретные процедуры реализации положений
Конвенции и сформировавшегося на ее базе прецедентного права.
Международное
переплетение экономических систем, растущее число и комплексность международных
экономических операций, а также усиливающаяся интернационализация жизненных
условий создают растущую потребность в унифицированной системе права;
глобализация правовых и торговых отношений обусловливает потребность в
глобализации правовых рамочных условий.
