Дело
врачей – руками врачей, или…?
Тихомиров
А.В.
Многострадальные
Правила определения степени тяжести
вреда, причиненного здоровью человека,
восстали из небытия летом 2007 года.
Правила
предшествующего времени были утверждены
Приказом Минздрава СССР от 11 декабря
1978 г. N 1208 и согласованы с Прокуратурой
СССР, Верховным Судом СССР, Министерством
юстиции СССР, Министерством внутренних
дел СССР и Комитетом государственной
безопасности СССР. Приказ Минздрава
СССР от
21 июля 1978 г. N 694 утвердил, в частности,
Инструкцию о производстве судебно-медицинской
экспертизы в СССР взамен прежней,
утвержденной Министерством здравоохранения
СССР еще 13 декабря 1952 г.
Затем вышел
Приказ Минздрава РФ от 10 декабря 1996 г.
N 407, Приложением 8 к которому были
утверждены новые Правила, согласованные
с Генеральной Прокуратурой РФ, Верховным
Судом РФ и Министерством внутренних
дел РФ. Эти Правила неоднократно
изменялись, пока Приказом
Минздрава РФ от 14 сентября 2001 г. № 361 не
были отменены.
Наступил
долгий период безвременья, когда новые
Правила уже не действовали, а старые
давно уже были непригодны для целей
современной правовой процедуры
(собственно, почему и были заменены
новыми).
Тем не менее,
судебно-медицинские экспертизы как-то
проводились. За это время существенно
усугубился произвол судебно-медицинских
экспертов в правовой процедуре, который
по существу расколол профессиональное
экспертно-медицинское сообщество на
две части: коммерциализованную, под
оплачиваемый заказ готовую сделать
любые выгодные клиенту выводы, и
некоммерциализованную, сохраняющую
профессиональное достоинство.
Одновременно
иные судебно-медицинские эксперты
предприняли гонения на юристов, в
качестве представителей (защитников)
специализирующихся на «медицинских»
делах и не готовых мириться с произволом
коммерциализирующейся судебно-медицинской
экспертизы. Утверждения таких юристов
о необходимости различения правовой и
экспертной оценки обстоятельств по
судебным делам, а также о необходимости
оценки судом выводов судебно-медицинской
экспертизы на предмет обоснованности
(2) расценивались подобными гонителями
как радение за отмирание института
судебно-медицинской экспертизы (1, С.8).
«Охота на ведьм» еще более его ослабила.
Наконец, пока
судмедэксперты обвинить в своих проблемах
пытались представителей и защитников
(адвокатов и иных юристов), набирала
мощь третья сила. Понятно, что уровень
судебно-медицинских экспертиз, будучи
предельно низким по гражданским делам,
стал значимо падать и по делам уголовным,
что стало сказываться на эффективности
работы институтов дознания и следствия.
Так сложилось, что это как нельзя кстати
оказалось соответствующим моменту
текущей конъюнктуры политического
популизма, которого не чуждо и руководство
правоохранительной системы, что привело
к возобладанию репрессивных тенденций.
В результате
обусловленного этими факторами падения
значения судебно-медицинского экспертного
сообщества Правила 2007 года даже не были
представлены на его обсуждение. По
существу, эти Правила разрабатывались
под оправдание репрессивных тенденций
развития правоохранительной системы.
А вот обсуждать
на деле было что. Если сравнить
предшествующие и новую редакции Правил
(которые сейчас дополнены медицинскими
критериями определения степени тяжести
вреда здоровью), ясно, что телесные
повреждения средней степени тяжести
практически сведены на нет. Чтобы
убедиться в этом, достаточно обратить
внимание, что в то время как медицинскими
критериями квалифицирующих признаков
в отношении средней тяжести вреда
здоровью (п.7) являются временное нарушение
функций органов и (или) систем (временная
нетрудоспособность) продолжительностью
свыше трех недель (более 21 дня) или
значительная стойкая утрата общей
трудоспособности менее чем на одну
треть - стойкая утрата общей трудоспособности
от 10 до 30 процентов включительно, притом
что такие повреждения документом не
детализированы, значительная стойкая
утрата общей трудоспособности не менее
чем на одну треть (стойкая утрата общей
трудоспособности свыше 30 процентов)
отнесена к тяжкому вреду (п.6.11). К числу
последних, независимо от исхода и
оказания (неоказания) медицинской
помощи, сейчас относятся, например,
такие повреждения, как открытый или
закрытый перелом диафиза большеберцовой
кости (6.11.8), вне зависимости от того, со
смещением он или без смещения костных
отломков. Иными словами, все те повреждения,
которые прежде Правила относили к числу
средней тяжести, в новой редакции
относятся к числу тяжелых.
Такое смещение
акцентов коснется почти исключительно
двух категорий дел: о дорожно-транспортных
происшествиях и о причинении вреда
здоровью при оказании медицинской
помощи. Это первое.
Конечно,
утяжеление степени телесных повреждений
отразится и на делах о всевозможных
посягательствах, но это затронет лишь
вопрос квалификации таких деяний. Для
первых двух названных категорий дел
это означает их отнесение к числу
уголовно-наказуемых. Это второе.
Иными словами,
если до вступления в действие приведенных
Критериев дела о ДТП и о причинении
вреда здоровью при оказании медицинской
помощи, в основном, относились к сфере
гражданских правонарушений, рассматриваемых
в гражданско-правовой процедуре, после
– становятся преступными посягательствами,
устанавливаемыми, расследуемыми и
рассматриваемыми в уголовно-правовой
процедуре. Вместо состязания истца и
ответчика, доказывающих каждый свое,
по таким делам отныне запускается
отлаженный механизм уголовного
преследования через процедуру дознания
и следствия, а затем состязания обвинителя
и защитника в суде. Это третье.
К чему это
приведет на практике?
Во-первых, к
тому, что медицинские организации будут
привлекаться к гражданской (имущественной)
ответственности на основании
преюдициального факта – состоявшегося
судебного постановления (приговора),
по которому наступает персональная
(уголовная) ответственность конкретного
медицинского работника (врача). По
существу, отпадет необходимость
доказывания в гражданской процедуре
того, что установит суд в уголовной
процедуре. Виновным врачам и другим
медицинским работникам, а вполне возможно
– и главным врачам, судя по всему, грозят
реальные сроки наказания.
Во-вторых, к
тому, что существенно увеличится нагрузка
на дознавателей, следователей и судей,
а также возрастут доходы (и гонорары)
защитников (адвокатов) по этой категории
дел.
В-третьих, к
тому, что квалификация дознавателей,
следователей и судей, а также защитников
(адвокатов) по этой категории дел
потребует значительного повышения. Как
обычно, произойдет множество ошибок,
где цена – судьба человека, прежде чем
это произойдет.
Возможно,
подобного ужесточения в правовых
подходах к калечащей медицине не могло
не произойти – практически повседневно
средства массовой информации сообщают
об очередном происшествии. Но ведь
нынешнее состояние здравоохранения –
суть следствие, а не причина. А причина
– в его не соответствующем реалиям
устройстве. Вместо организации
здравоохранения по-новому государство
предпочитает ужесточить ответственность
тех, кто в других условиях имел бы
внутреннюю мотивацию не совершать того,
что влечет правовую ответственность.
Не хотелось
бы возвращаться в тоталитарное государство
или жить в режиме полицейского государства.
Но этому противопоставить можно лишь
развитое гражданское общество, в том
числе, в сфере охраны здоровья. Пока
врачебное сообщество, включая
судебно-медицинских экспертов, раздираемо
внутренними противоречиями и не способно
к консолидации, государство вынуждено
предпринимать непопулярные, но хотя бы
целесообразностью момента оправданные
меры в интересах другой части общества.
Использованные
источники:
1. Пашинян
Г.А., Григорьев Н.Н., Ромодановский П.О.,
Пашинян А.Г. Судебно-медицинская
экспертиза в гражданском процессе. –
М.: ГЭОТАР-МЕД, 2004. – 160 с.
2. Тихомиров
А.В. Медицинская услуга: Правовые
аспекты. - М.: ФилинЪ, 1996. - 352 с.
//Медицинская
экспертиза и право. – 2009. – № 1. - С.14-16.
