Разное
ЮрКлуб - Виртуальный Клуб Юристов
МЕНЮ> Разное

Новости
НП ЮрКлуб
ЮрВики
Материалы
  • Административное право
  • Арбитражное право
  • Банковское право
  • Бухучет
  • Валютное право
  • Военное право
  • Гражданское право, коммерческое право
  • Избирательное право
  • Международное право, МЧП
  • Налоговое право
  • Общая теория права
  • Охрана природы, экология
  • Журнал "Право: Теория и Практика"
  • Предприятия и организации, предприниматели
  • Соцсфера
  • Статьи из эж-ЮРИСТ
  • Страхование
  • Таможенное право
  • Уголовное право, уголовный процесс
  • Юмор
  • Разное
  • Добавить материал
  • Семинары
    ПО для Юристов
    Книги new
    Каталог юристов
    Конференция
    ЮрЧат
    Фотогалерея
    О ЮрКлубе
    Гостевая книга
    Обратная связь
    Карта сайта
    Реклама на ЮрКлубе



    РАССЫЛКИ

    Подписка на рассылки:

    Новые семинары
    Новости ЮрКлуба


     
    Партнеры


    РЕКЛАМА

    Нужны качественные устройства для системы оповещения? Здесь большой выбор и низкие цены!
    Добавлено: 29.05.2008


    ПРАВА ЧЕЛОВЕКА В КОНСТИТУЦИИ ФРАНЦИИ

    Мосин О.В.
    Целью настоящей работы являлся всесторонний анализ Французской конституции 1958 г., Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г., других нормативно-правовых актов на предмет прав и свобод человека. При написании работы автор1 использовал зарубежную и отечественную юридическую литературу по конституционному праву Франции и правам человека.
    Философско-теоретической основой прав и свобод человека явились идеи о привате человека как высшей социальной ценности общества и государства, высказанные в XYII-XYIII веках философами-просветителями Дж. Локком (1632-1704), Ш.Л.Монтескье (1689-1755), Ж.Ж.Руссо (1712-1778), Ф.М.А.Вольтером (1694-1778). Они считали, что человек обладает естественными, неотъемлемыми правами (право на жизнь, право на свободу и др.), принадлежащие ему от рождения, которые не могут быть отняты ни государством, ни обществом.
    Современному человеку трудно представить, что первые идеи прав и свобод человека воспринимались когда-то как социальная утопия, что идеи великих мыслителей прошлого, на много опередивших свое время и оказавшие огромное влияние на все последующие политические события, очень медленно и трудно приживались в сознании людей и обществе в целом. Первые попытки воплотить эти идеи в реальность предприняты в период буржуазных революций во Франции, Англии, Америке, когда на законодательном уровне были закреплены основные права и свободы человека, используемые в юридической практике и поныне. В частности, во Франции 26 августа 1789 г. была провозглашена Декларация прав и свобод человека и гражданина и гражданина, а в Америке 26 сентября того же года - Билль о правах (поправка к Конституции США). Однако, фактически, вплоть до гигантских социальных потрясений XX века - первой мировой войны, Октябрьской революции 1917 г., второй мировой войны - даже в государствах с давними республиканскими и демократическими традициями фактически не признавалось не только равенство всех людей, но и возможность защиты человека, за которым признаются индивидуальность и полное уважение его прав вне зависимости от взглядов, уровня культуры, образования, места в обществе, благосостояния, расы, национальности и цвета кожи. Достаточно вспомнить отношение к евреям и другим некоренным национальностям в фашистской Германии и в России.
    Наиболее четкое понимание свободы было сформулировано в Декларации прав и свобод человека 1786 г., где сказано, что: "... все люди рождены свободными, и все они одарены создателем равными неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежит жизнь, свобода и стремление к счастью". Однако признание обществом прав и свобод человека предполагало не только некий общественный договор, который призывал людей уважать личность, но и создание мощной правовой системы, защищающей человека от произвола властей. История Западной Европы и, в частности Франции свидетельствует, что права и свободы человека не могут быть ограничены узко национальными рамками, поскольку все крупнейшие мировые события, независимо от территориальных, идеологических или иных барьеров, накладывают на нее свой отпечаток. Поэтому вполне закономерно, что мировое сообщество пришло к пониманию и осознанию прав и свобод человека как важнейшей фундаментальной проблемы человечества.
    Особенностью действующей Конституции Французской Республики 1958 г. является то, что нынешняя французская Конституция состоит из 3 частей, принятых в разное время:
    -собственно Конституции 1958 г.
    -Преамбулы к Конституции 1946 г.
    -Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г.
    Конституция 1958 г. регулирует только вопросы организации власти (устройство государства, структуру, порядок формирования государственных органов). Права и свободы человека урегулированы не в тексте Конституции, а в других исторических документах Преамбулы к Конституции 1946 г.и Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г., которые являются составными частями Конституции 1958 г.
    В Конституции 1958 г. определена структура и порядок закрепления провозглашаемых прав и свобод. Ее основные разделы:
    -Преамбула2
    -Раздел 1. О суверенитете (ст. 2-4)
    -Раздел 2. Президент Республики (ст. 5-19)
    -Раздел 3. Правительство (ст. 20-23)
    -Раздел 4. Парламент (ст. 24-33)
    -Раздел 5. Об отношениях между Правительством и Парламентом (ст. 34-51)
    -Раздел 6. О международных договорах и соглашениях (ст. 51-55)
    -Раздел 7. Конституционный совет (ст. 56-63)
    -Раздел 8. О судебной власти (ст. 64-66)
    -Раздел 9. Высокая палата правосудия (ст. 67-68)
    -Раздел 10. Об уголовной ответственности членов Правительства (ст. 68.1-68.3)
    -Раздел 11. Экономический и социальный совет (ст. 69-71)
    -Раздел 12. О местных коллективах (ст. 72-76)
    -Раздел 13. О сообществе (ст. 77-87)
    -Раздел 14. О соглашениях об объединении (ст. 88)
    -Раздел 15. О Европейских сообществах и Европейском Союзе (ст. 88.1-88.4)
    -Раздел 16. О пересмотре Конституции (ст. 89)
    -Раздел 17. Переходные положения
    2. Место cвободы в Конституции Франции
     «О, свобода! Сколько преступлений совершается твоим именем!» С этими словами Гракх Бабёф поднялся на эшафот гильотины.
     Событиям Французской революции минуло два века. А провозглашенные ей принципы актуальны и поныне! Современная Франция – “неделимая, светская, социальная, демократическая республика, обеспечивающая равенство перед законом всех граждан без различия происхождения, рассы и религии” (Ст. 1. Конституции Франции).
       Права и свободы человека – это важнейшая сфера Французкого конституционного законодательства. «Люди рождаются и остаются... равными в правах, свобода естественное и неотъемлемое право и состоит она в том, чтобы «делать все, что не наносит вреда другому», — про­возглашает Декларация о правах и свободах человека 1789 г. В этом отношении свобода - «необходимые отношения, вытекающие из природы вещей».
    Исторически сложилось, что основные юридические положения о правах и свободах человека содержатся в двух включенных в Конституцию 1958 г. нормативно-правовых актах
    -Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г.
    -Преамбуле Конституции 1946 г.
    С одной стороны это хорошо, поскольку права и свободы человека “освящаются” авторитетом этих выдающихся исторических документов (особенно Декларации 1789 г.). Но с точки техники конституционного регулирования это плохо. Поскольку -права и свободы человека – важнейший элемент предмета современной конституции, и поэтому было бы неправильно их регулировать в тексте самой конституции.
    -Декларация 1789 г. и Преамбула Конституции 1946 г. – памятники права; они (особенно Декларация) зафиксировали те права и свободы, которые были актуальны 200 и 50 лет назад, а жизнь меняется, с усложнением социально-экономической организации общества появляются новые права (например, социальные, трудовые, экологические и др.), которые остаются за бортом конституционного регулирования
    - Декларацию 1789 г. и Преамбулу Конституции 1946 г. нельзя новеллизировать, приводить в соответствие с требованиями сегодняшнего дня, в них невозможно внести дополнения. Тем не менее, несмотря на отмеченные недостатки, во Франции исторически сложился именно такой, оригинальный порядок урегулирования прав и свобод – в двух памятниках права, включенных в Конституцию.
    Декларация прав и свобод человека и гражданина 1789 г. закрепила следующие принципы и свободы:
    -свободу и равенство от рождения;
    -право на собственность;
    -право на сопротивление унижению;
    -суверенитет народа;
    -право делать все, что не запрещено законом;
    -право на равный доступ всех граждан к государственным должностям;
    -свобода слова;
    -свобода мысли;
    -свобода совести;
    -презумпция невиновности;
    -ответственность власти перед народом;
    Данные права дополняются более современными, в основном социальными, правами и свободами, закрепленные в преамбуле Конституции 1946 г., демократической по духу и принятой вскоре после освобождения Франции от гитлеровской оккупации. Среди них
    -равенство мужчины и женщины;
    -право на труд и одновременно обязанность трудиться;
    -свобода профсоюзной деятельности;
    -право на стачку;
    -право на отдых и досуг, социальное обеспечение;
    -право на развитие личности;

    3. Свобода и равенство.
       Вовенарг, который еще не мог читать ни Монтескье, ни Руссо, ни Декла­рации, писал: «Неправильно утверждать, будто равенство является законом природы; природа ничто не сделала равным». Альфред де Мюссе, который прочитал произведения всех просветителей, писал о том же самом, но в стихах: “Пусть люди будут равными друг с другом на земле, Уразуметь сие не мог я никогда, возможно ль это?”
             Французкие юристы часто ссылаются на принцип равенства в об­ращениях к Конституционному совету, когда ему передается на рассмотрение какой-либо закон. Так как формально «равноправные» лю­ди чаще всего находятся в неодинаковом положении, то необходимо юридическое толкование. Юридическая деятельность Констуционного совета может выглядеть как практика защиты равенства в том смысле, в каком его понимали юристы эпохи Французской революции 1789 г.; но вырисовывается и иная идея: если неодинаковое положение людей в обществе оправдывает необходимость дифферен­цированного подхода, то в условиях социальной республики (статья 2 Конституции) оправданно наличие норм, призванных сглаживать социаль­ные противоречия общества, ибо совершать посягательство на формальное ра­венство с целью приближения общества к действительному равен­ству — это тоже своеобразная форма обеспечения принципа равен­ства. Таким образом, очевидна формальность принципа равенства. Конституционный суд Франции утверждает, что законодатель не может «ни произвольно рассматривать то, что в основном является равным с неодинаковых позиций, ни произвольно рас­сматривать то, что в основном является неравным с позиций прин­ципа равенства».
    Равенство прав осуществляется в различных формах:
      -Равенство граждан перед законом - «закон должен быть единым для всех, охраняет он или ка­рает» (статья 6 Декларации 1789 г.). Государство «обеспечивает равенство перед законом всем гражданам без различия происхождения, расы или религии» (Ст. 2 Конституции 1958). «Франция обеспечивает равенство перед законом всех граждан без различия происхождения, расы или религии» статья 2 Кон­ституции 1958 г.
       -Равный доступ граждан к публичным должностям - «Все граждане равны перед законом и поэтому имеют равный доступ ко всем постам, публичным должностям и занятиям сообразно их способностям и без каких-либо иных различий, кроме тех, что обусловлены их добродетелями и способностями» (Ст. 6 Конституции 1958).
    -Равенство политических прав - «выборы всегда являются всеобщими, равными и тайными» (Ст. 3 Конституции 1958).
    -Равенство перед бременем общественных расходов «солидарность и равенство всех французов в несении повинностей) обусловленных национальными бедствиями». (Конституция 1958 г.)
           -Равенство в области налогообложения: - «Общие износы должны быть равномерно распределены между всеми гражданами сообразно их возможностям» (статья13 Декларации 1789г.).
      -«Равенство всех французов в отношении бреме­ни, вытекающего из национальных бедствий (абзац 12 преамбулы Конституции 1946 г.).
    -«Равный доступ детям и взрос­лым к образованию, приобретению профессий и к культуре».
      -Равенство в условиях труда - «никто не может быть ущемлен в труде и в профессии по причине своего происхождения, своих взглядов или своего веро­исповедания» (абзац 5 преамбулы Конституции 1946 г.),
    -Равенство в доступе к занятию публичных должностей - «все граждане... имеют равный доступ ко всем постам, публичным должностям и занятиям сообразно их способностям и без каких-либо иных ра­личий, кроме тех, что обусловлены их добродетелями и способ­ностями» (ст. 6 Декларации)
    Конституционные принципы соблюдения равенства прав:
    — “неделимость Республики” (статья 2 Конституции) – “Франция является неделимой, светской, социальной демократической республикой. Она обеспечивает равенство перед законом всех граждан без различия происхождения, рассы или религии. Она уважает все вероисповедания” (Ст. 1 Конституции);
       — “условия осуществления свободы и равенства должны быть одинаковыми па всей французской территории” (решение Конституционного со­вета от 18 января 1985 г.);
     — “самоуправные и произвольные действия являются посяга­тельством на принцип равенства” (статья 7 Декларации 1789 г. и статья 66 Конституции 1958 г.).
          Следует отметить, что принципам свободы и равенства противоречит любая дискри­минация человека в обществе (т.е., та­кие различия, которые ставят одну категорию граждан в менее бла­гоприятные условия по сравнению с другими категориями), но сами люди находятся в разном положении, и закон должен учитывать этот факт. Французская Конституция запрещает любые дискриминационные подходы. Одни из этих запретов имеют общий, а другие - сцифический характер, прису­щий некоторым определенным сферам деятельности. Это побуждает Конституционный совет выступать против какой бы то ни было законодатель­ной регламентации привилегий для одних в ущерб другим. Речь идет прежде всего о любом «различии в зависимости от происхождения, расы или религии» (статья 2 Конституции). Не следует ли к этому добавить различие, основанное на верованиях, ведь статья 2 Конституции провозглашает: «Франция... уважает все верования»? Преамбула Конституции 1946 г. ставит людей в оди­наковое положение, провозглашая, что «всякое человеческое суще­ство независимо от расы, религии и вероисповедания обладает не­отъемлемыми и священными правами» и «никто не должен быть притесняем за свои взгляды, даже религиозные» (статья 10 Декларации 1789 г).

    4. Юридическое определение свободы в Конституции Франции – право делать все, что не запрещено законом
      Из всех принципов Французкой Конституции, важнейшая роль принадлежит правам и свободам человека. «Свобода есть право делать все, что разрешено законом», — писал Ш. Монтескье. Декларация 1789 г. устанавливает) что люди рождаются и ос­таются свободными, что свобода естественное и неотъемлемое право и состоит она в том, чтобы «делать все, что не наносит вреда другому». Следовательно, закон должен конструироваться не на дозволени­ях, а на запретительных предписаниях. «Закон правомочен запрещать только действия, вредные для об­щества», — провозглашает статья 5 Декларации. Для революционе­ров такое ограничение законодательной власти не нуждалось в сан­кционировании, так как, будучи приверженцами идеи Ж. Ж. Руссо, они полагали, что выражаемая в законе общая воля не может «за­блуждаться»; Руссо отмечал: «Суверен всегда находится в курсе того, что должно делать». Конституция 1958 г. ознаменовала торжество традиционной французской концепции свободы, и не случайно Конституционный совет в своем решении от 23 августа 1985 г. установил, что «одобренный за­кон... отражает общую волю лишь в той мере, в какой в нем соблю­дена Конституция». Свободу следует понимать как право делать все, что не запрещает закон.
    Из этой трактовку в Конституции 1958 г. вырисовывается основная идея: свободная деятельность че­ловека есть его естественное право. Поэтому не возникает и надоб­ности в перечислении дозволений: все, что не запрещено законом, стало быть, и позволено.
    4.1. Право требовать от других воздержания от действий
        Свобода можно противопоставить другому лицу, впрочем, как и обществу в целом. Грамотное юридическое пользование ею предполагает воздержание других лиц от препятствующих этому пользованию действий. Значит, она предполагает воздержание от определенных действий.
     Французкие философы-мыслители 18-го в. имели перед собой чисто формальную концепцию свободы; они мало задумывались о реалиях жизни. Свобода реально достижима лишь при наличии определенных средств. Например, что значит свобода распоряжения имуществом для нищего?

    5. Классификация свобод
    Существует множество классификаций прав и свобод человека. Например, французкие ученые-юристы разделяли права и свободы следующим образом:
    -личные свободы (свобода личности, свобода мысли, слова, совести и др.) 
      -соци­ально-экономические свободы (КА. Кольяр),
      -физические свободы (свобода разума, свобода выражения коллективной воли) (Ж. Робер),
     -индивидуальные и коллективные свободы (Ж. Моранж),
    -публичные свободы и т.д.
     Философско-правовой аспект этих классификаций, несомненно, представ­ляет интерес, но в юридическом смысле все они малозначительны для конституционного определения.
    Современная классификация прав и свобод человека подразделяет их на три основных категории:
    -права “первого поколения” (право на жизнь, право частной собственности, неприкосновенность жилища, частной жизни) неотъемлемые и неотчуждаемые права присущи человеку просто потому, что он человек. Это естественные (личные) права, которые вытекают из самой человеческой природы каждого индивидуума, и назначение их в том, чтобы поддерживать в человеке чувство собственного достоинства.
    -права “второго поколения”, устанавливаемые в соответствие с нормотворческими процессами, происходящими как на национальном, так и на международном уровнях (гражданские, политические, избирательные, социально-культурные и др. права). Их основой является согласие тех, на кого они распространяются, то есть согласие субъектов права, тогда как основу первого поколения прав составляет естественный порядок.
    -права “третьего поколения” (экономические, экологические и др). Эти права возникают на более поздних этапах развития общества
    Декларация прав и свобод человека 1789 г. и Конституция Франции 1958 г. закрепляют следующие основные права и свободы человека:
    -свободу и равенство от рождения;
    -право на собственность;
    -право на сопротивление унижению;
    -суверенитет народа;
    -право делать все, что не запрещено законом;
    -право на равный доступ всех граждан к государственным должностям;
    -свобода слова;
    -свобода мысли;
    -свобода совести;
    -презумпция невиновности;
    -ответственность власти перед народом;
    Конституция Франции также выделяет
    -индивидуальную свободу, или свобода личности, хранительницей которой в рамках, предусмотренных законом, яв­ляется судебная власть (статья 66).
    -публичные свободы, основные гарантии кото­рых определяются законом (абзац 2 статьи 34).
    -свободы местных и территориальных коллективов, самостоятельность которых принципиально признается статьей 34 и статьей 72 Конституции.
     5.1. Всеобщность свободы
    Трактовка Декларацией 1789 г.
            Свобода есть «естественное и неотъемлемое право человека»; в этом ее всеобщее значение. Согласно статьям 1 и 2 Декларации 1789 г. свобода есть есте­ственное и неотъемлемое право, принадлежащее любому человеку. Поскольку «люди рождаются и остаются свободными», то свобо­ду нельзя предоставлять или отчуждать - она составляет неотъемле­мый принцип. Закон не предоставляет свободы; каждый человек рас­полагает ею с момента рождения. Однако некоторые законы могут ограничивать свободу, впрочем, как и всякое естественное право (статья 4). Согласно Декларации 1789 г. свободу можно ограничить только на основе закона и поэтому «все, что не запреще­но законом, то дозволено» (статья 5). Законом могут также предусматриваться и меры при­нуждения. В Декларации это выражено дополняющей формулой к статье 5: «Никто не может быть принужден делать то, что не пред­писано законом».
        Декларация не уточняет, что, собственно, закон мо­жет предписывать, будь то полезное или необходимое для общества, а стало быть, и неугодное отдельному лицу. Но общая концепция прояс­няется из содержания статьи 4, согласно которой «осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами».

    5.2. Трактовка Конституционным советом
       Ссылки на общий принцип свободы содержались в решениях как по отношению к иностранным, так и к француз­ским гражданам. Так, в решении Сонета от 3 сентября 1986 г. по по­воду выдворения из страны иностранцев была целиком воспроизве­дена статья 4 Декларации; на этой же статье основывалось решение Совета от 16 января 1982 г. по вопросу о национализации.
      В вышеупомянутых решениях указаны и пределы действия общего принципа, выведенные на основе сравнения статьи 4 Декла­рации 1789 г. со статьями 34 и 66 Конституции 1958 г., где указано, что законодательная власть имеет соответствующие прерогативы как в области публичных, так и индивидуальных свобод. Такое срав­нение позволило Совету сделать вывод, что «законодатель правомо­чен определять с учетом общественных интересов условия реализа­ции свободы» (решение от 3 сентября 1986 г.). Такая формулировка охватывает все аспекты реализации свободы и в сфере дозволений, и в сфере принуждения и запретов.
    К этому необходимо сделать ряд замечаний.
    Во-первых, Совет трактует статью 34 Конституции о свободе как общем принципе, отбрасывая прилагательное «публичные».
    Во-вторых, упоминаемое в Конституции правомочие законода­тельной власти устанавливать основные гарантии для реализации свобод позволяет трактовать его и как правомочие устанавливать рамки или ограничения для такой реализации.
    В-третьих, Совет своим решением от 16 января 1982 г. по воп­росу о национализации вывел еще одно условие для реализации свободы, установив, что «принципу свободы будет нанесен ущерб, если произвольно и злонамеренно будет стесняться свобода предпринимательской деятельности».
      Следует отметить, что контроль за соблюдением «общего интереса» во Франции осуществляют одновременно и Кон­ституционный и Государственный совет; но первый орган это дела­ет применительно к общему принципу свободы, а второй —- оцени­вая правомерность управленческих решений с точки зрения охраны прав граждан. При этом Конституционный совет не ставит под воп­рос целесообразность самой ограничительной меры, однако он вни­кает в способы ее реализации и сферу ее распространения. А если такая мера содержит в себе неоправданную дискриминацию, то Со­вет указывает на недостаточность сопровождающих ее правозащит­ных мер и гарантий.
    6. Основные права и свободы человека
    6.1. Свобода личности
    Свобода личности (или индивидуальная свобода) составляет один из основных принципов”, гарантированных законами Респуб­лики и провозглашенных преамбулой Конституции 1946 г. и Конституцией 1958 г.” — гласит ре­шение Совета от 12 января 1977 г.
    Для случаев применения статьи 66 Конституции Совет никогда не отделял прилагательное «личная» от существительного «свобода», напротив, он всякий раз подчеркивал, что в этой статье речь идет только о личной свободе, а не о какой другой свободе или о свободе выражения мнений (решения от 17 июля 1985 г., 19 и 20 октября 1984 г.).
    Свобода личности этоправо индивида вести подобающий ему образ жизни, т.е. выбирать в жиз­ни то, что ему представляется наиболее походящим”. Однако Совет в своей юридической практике более придерживается довольно емкого представления о свободе личности.
    -Во имя принципа свободы личности Совет опротестовал за­кон, разрешающий полиции в массовом порядке осуществлять до­смотр автомашин (решение от 12 января 1977 г.), на том основа­нии, что подобная норма не только стесняет свободу передвижения, но и представляет собой посягательство на частную жизнь, это также наруша­ет тайну корреспонденции (если будут обнаружены документы) и даже в определенном смысле составляет деликт вторжения в жили­ще (поскольку Кассационный суд однажды определил, что автома­шина служит жилищем).
    -В решении от 29 декабря 1983 г. по вопросу об ответст­венности за укрывательство от налогообложения Совет поставил под сомнение правомерность санкционированных законодательством реквизиций имущества, установив, что «свобода личности имеет разноплановые аспекты, в том числе она предполагает и ненаруши-мость жилища».
    -Совет в своем решении от 14 декабря 1982 г. согласился с тем, что наниматели вправе оглашать сведения относительно нанятых ими на работу лиц с целью внесения их фамилий в избирательные списки по общественным организациям, исходя из того, что «тайна их частной жизни от посторонних лиц продолжает сохраняться r отношении всего того, что не должно фигурировать в избиратель­ной документации». Аналогичное решение (от 26 июля 1984 г.) бы­ло принято в отношении объявления сведений о нуждаемости в со­циальной помощи.
    Свобода личности в конституционном законодательстве Франции имеет градации: Она включает:
    -Свобода беспрепятственного передвижения.
    -Свобода частной жизни.
    Свобода семейной жизни.
    -Свобода располагать собственным достоянием.

    6.2. Свобода передвижения
    Конституционное значение
      Свобода передвижения есть принцип конституционного значения» (решение Конституционного совета от 12 июля 1979 г.). На этом основании Кассационный суд в своем определении от 1 февраля 1956 г. пришел к выводу о незаконности постановления о задержаниях на дорогах автомобилей, пассажирами которых предполага­лись проститутки, поскольку такое постановление было принято «в нарушение основных прав, относящихся к области публичных свобод, и в частности к области свободы личности». Такими же сообра­жениями руководствовался и Конституционный совет, вынося ре­шение по аналогичному вопросу. Противоре­чить Конституции будет любой закон, ограничивающий передвижение по национальной территории. Хотя Французское законодательство и предусматривает некоторые “стеснительные” ограниче­ния передвижения, устанавливая проверку личности с целью предупреждения всякого рода посягательств на публичный порядок (решения от 19 и 20 января 1981 г., 26 августа 1986 г.). А в случаях угрозы публичному порядку Конституци­онный совет допускает как задержание в пени­тенциарных учреждений иностранных граждан для их оследу­ющей высылки или выдворения из страны (в случае незаконного въезда), а также незаконно находящихся на территории Франции выдворения иностранцев (ре­шение от 3 сентября 1986 г.) Позволяет ли право на свободу передвижения покидать пре­делы государственной территории? Безусловно, да, если следовать международным соглашениям: статье 2-2 дополнительного прото­кола Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод (опубликованного декретом от 3 мая 1974 г.) и статье 12-2 международного пакта о гражданских и политических правах (опуб­ликованного декретом от 24 января 1986 г.). Именно такими и бы­ли определения Кассационного суда от 28 ноября 1984 г. по по­воду отказа в выдаче паспортов и изъятия выездных виз. Трибунал по конфликтам в своем постановлении от 9 июня 1986 г. пришел к выводу, что свобода передвижения вытекает из Декларации 1789 г., ведь она не ограничивает данную свободу пределами национальной территории. На этом основании Консти­туционный совет может подвергнуть цензуре любой правовой акт, предоставляющий властям право отказывать в выдаче выездных виз или паспортов. Поэтому всякий раз, когда свобода передвижения ограничивается за­коном, на который поступила жалоба в Конституционный совет, он вынужден проверять закон на предмет того, достигнута ли в нем не­обходимая сбалансированность между интересами личной свободы и безопасности, включая правопорядок, безопасность граждан и их имущества, раскрытие преступления и обнаружение виновных, ох­рана здоровья и т.п. Но в то же время он следит и за тем, в какой мере судебная власть сумела на деле выполнить свою функцию хра­нительницы личной свободы.


    6.3. Свобода и уважение частной жизни
    -Свобода располагать собой
    -Тайна интимных сторон жизни
    -Защита личности и личного статуса.


    6.4. Свобода располагать собой
    «Люди рождаются и остаются свободными» (ст. 1 Декларации 1789 г.). А поскольку человек имеет право располагать свободой; ему нель­зя навязывать определенный образ жизни, мысли, идеи, нравственные идеалы и т. п., или запрещать их. Законом могут запрещаться лишь действия, посягающие на сво­боду других лиц, а следовательно, вредные или антиобщественные действия (статьи 5 и 6 Декларации). Занятие проституцией, гомосексуализм и лесбиянство не включены в разряд антиобщественных действий. Согласно статье 283 Уголовного кодекса Франции они наказуемы, если «наносят оскорбление добрым нравам», ког­да распространяется с помощью прессы, книг, афиш или фильмов, тогда как оскорбление против чувства стыдливости наказуемо лишь при условии публичности этого действия (ст. 330 УК) или когда акт совершается отношению к ребенку (ст. 331)
    Свобода личности предполагает, что каждый вправе свободно располагать своей жизнью, здоровьем, физическим и нравственным достоянием и т. п. Этот почти неоспоримый принцип имеет ряд проблемных моментов. Вот ряд примеров.

    6.5. Свободна ли женщина в своем намерении прервать беремен­ность?
     То, что она свободна не прибегать к этому средству, не вызывает сомнений: Конституционный Совет пришел к выводу, что закон должен при­знавать за ней право выбора в случае, если производство аборта ненаказуемо ввиду «угрожающей здоровью си­туации или из-за терапевтических соображений». Однако, в силу «признания права на жизнь за каждым из че­ловеческих существ, начиная с момента зачатия», Конституцион­ный совет полагает, что закон не может посягать на этот принцип, а следовательно, должен и разрешать добровольное прерывание бе­ременности лишь «в случаях необходимости» с предусмотренными ограничениями (решение от 15 января 1975 г.). Право свободного распоряжения предполагает, чтобы каждый смог принять распоряжения на случай смерти, закрепленный ре­спубликанским законом от 15 ноября 1887 г.
    6.6. Защита интимной стороны жизни
     Этот принцип есть необходимое следствие уважения ча­стной жизни. Статья 9 Гражданского кодекса провозглашает, что «каждый имеет право на уважение своей частной жизни». Эта статья была включена в ГК законом от 17 июляя 1970 г. Первое упоминание этого принципа содержалось в ордонансе французского Комитета национального освобождения от 6 мая 1944 г. “О запрещении расовой пропаганды, изданном во из­менение закона 1881 г. о печати”.

    6.7. Право на тайну
    Из права на уважение частной жизни вытекает обязанность воздерживаться от разглашения сведений о личности, кроме тех, которые необходимы для ее идентификации. На этом основании пометки в реестрах актов гражданского состояния «отец и мать не известны или не установлены» не допускаются. Закон, который предписывал бы занесение в акты гражданского состояния подо­бных пометок, противоречит принципу, зафиксиро­ванному в законе от 22 июля 1922 г., равно как и в законе от 2 июля 1966 г., которыми запрещалось разглашать сведения об усы­новлении. Конституционный совет не раз рассматривал ряд законополо­жений, имеющих отношение к соблюдению тайны некоторых сто­рон частной жизни. Его реакция была дифференцированной: в не­обходимых случаях заинтересованные лица вправе сами давать о себе сведения по просьбе властей или третьих лиц, в других, напротив, опротестовать соответствующие домогательства. Так, обязанность сообщать о себе сведения, за­кладываемые в электронные информационные системы интернета, не может противоречить Конституции при наличии условия, что за их предоставлением осуществляется контроль со стороны Национальной комис­сии по информатике и свободам (решение Совета от 26 июля 1984 г
        Что же касается налоговой тайны, то Совет не признает за ней значение конституционного принципа (решение от 29 декабря 1983 г.), поскольку гласное содержание налоговых ведомостей «способствует искренности в составлении деклараций о доходах», а с другой — облегчается осве­домление кредиторов и истцов по алиментам о состоянии доходов и поступлений от прибыли в отношении должников, что ни в коей мере не подрывает базу конституционных гарантий. В частности, принцип соблюдения тайны нашел отражение в законе от 17 июля 1980 г. об изменении статьи 368 и следующих УК (касаю­щихся клеветы и оскорблений). Судебная практика в свою очередь извлекла из этого принципа ряд следствий, в частности запрещая без согласия заинтересованного лица запись и публикацию устных выступлений, фиксацию и воспроизведение образа лица, находя­щегося в уединенном месте, и т.п.
    6.8. Соблюдение тайны переписки и телефонных разговоров
    Происхождение этого принципа следует искать в статье 23 Уголов­ного кодекса 1791 г.; затем сам принцип нашел подтверждение в статье 638 республиканского кодекса, одобренного 3 брюмера IV года Республики. Следует отметить, что в те времена речь шла о почтовой корреспонденции, но с принципиальной точки зрения действие этой нормы вполне можно отнести и к телефонным переговорам. Ныне эта норма воспроизведена в статье 26 Кодекса почт и телекоммуникаций в отношении переписки и в статье 241 того же Кодекса в отношении телефонных переговоров. Нарушение тайны корреспонденции наказуемо по статье 187 УК (в редакции законов от 28 апреля 1832 г. и 15 июня 1922 г.) и по статье 368 УК (в редакции закона от 17 июля 1970 г.). С тайной корреспонденции связана деликатная проблема право­мочий администрации телефонной связи: должна ли она записи те­лефонных переговоров во всех деталях доводить сведения о абоненте и членах его семьи. Комиссия по информатике и сво­бодам, созданная законом от б января 1978 г., дает на это отрица­тельный ответ, а Комиссия по обеспечению доступа к управленче­ской документации отвечает положительно.
          Телефонное «прослушивание» нередко практикуется полицией по постановлению прокурора, судьи или по распоря­жению правительства с целью пресечения крупных бандитских опе­раций и обеспечения государственной безопасности. Конституционный совет допускает такую практику с соблюде­нием тех же условий, что и для конфискаций при налоговых зло­употреблениях. В проекте Декларации прав и свобод от 19 апреля 1946 г. фигурировало специальное положение: «Тайна любой кор­респонденции ненарушима. Отступления от этого принципа допу­стимы лишь на основании закона при наличии специального реше­ния судебных органов». Не по этой ли причине до сих пор в парла­менте так и не обсуждался вопрос о телефонных подслушиваниях?
    6.9. Уважение личного статуса гражданина
     Любой человек носит фамилию, принадлежит к определенной национальности, имеет жилище; совокупность этих атрибутов идентифицирует и персонализирует индивида. Всеобщая деклара­ция нрав человека в статье б и Международный пакт о гражданских и политических правах в статье 16 устанавливают, что «любое лицо имеет право на признание в любом месте своего правового статуса». Что это может значить в конституционном праве?
    6.10. Уважение фамилии
     Право на фамилию специально не зафиксировано в Граждан­ском кодексе, но в косвенной форме такое право можно вывести из его положений, в которых подтверждается тот обычай, когда дети заимствуют фамилию отца (ст. 321 наполеоновского Граж­данского кодекса). Столь же действенно и то положение, что никто. lie может быть лишен присвоенной ему фамилии, так как она пред­ставляет собой основу идентификации личности, а следовательно, и компонент частной жизни. Право замены существующей фамилии и право опротестования закреплено законом от II жерминаля XI года Республики.
    6.11. Уважение национальности
    «Любое лицо имеет право на национальную принадлежность». Этот принцип закреплен в абзаце 1 статьи 15 Всеобщей декларации прав человека. Этот принцип, основанный на законе от 10 августа 1927 г. и позже обновленный законом от 9 апреля 1973 г. об изменении Ко­декса французского гражданства, имеет конституционное значение; любой закон, разрешающий правительству произвольно лишать французского гражданина его национальности, должен рассматри­ваться как не соответствующий Конституции.
    6.12. Защита жилища
    «Ненарушимость жилища» фигурирует в качестве важного принципа свободы личности, охрана которого согласно статье 66 возложена на судебную власть. Но, с одной стороны, ненарушимость нельзя считать абсолют­ной и беспредельной, а с другой — этот критерий не единственный, который характеризует жилище как обитель, имеющую под собой конституционные гарантии. Необходимо считаться и с такими об­стоятельствами, как право свободно выбирать себе местожительст­ва и менять его. Итак, что же следует понимать под таким собира­тельным понятием, как жилище?
    Домицилий — это место проживания лица, хотя бы и временно­го, независимо от того, каким правовым статусом обладает занятое лицом помещение. Им может быть дом, комната, гостиница, терра­са, огороженный двор или сад как с правом постоянного, так и вре­менного проживания. Но понятие жилища не распространяется на автомобиль. Конституционный совет пока не сформулировал исчерпываю­щее определение жилища, но он также придерживается широкого толкования этого понятия, указав в одном из своих решений, что производимый систематически досмотр автомашин «посягает на основные принципы, на которых базируется обеспечение свободы личности» (решение от 12 января 1977 г.).
    Свобода выбора места жительства закреплена в статьях 102 Гражданского кодекса, который предусматривает также свободу перемены места жительства. Впрочем, каждый вправе и не иметь жилища; отсутствие такового ненаказуемо, если это мотивируется отсутствием средств к существованию и привычкой не иметь посто­янных занятий или профессии (ст. 270 УК). Требование иметь по­стоянное место жительства находится в противоречии со свободой передвижения, зато в некоторых юридических ситуаци­ях нужна привязка к определенному месту жительства или месту пребывания, например, чтобы вести судебный процесс, гражданин должен выбрать себе домицилий.
    Статья 359 Конституции VIII года Республики устанавливала, что дом каждого гражданина служит ему ненарушимым прибежи­щем; Конституция от 22 фримера VIII года Республики распростра­нила действие этого принципа на всех лиц, находящихся во Фран­ции, установив в статье 76, что «жилище любого лица, проживаю­щего на французской территории, является ненарушимым прибе­жищем». В Конституции от 4 ноября 1848 г. была воспроизведена примерно та же формулировка, а в проекте Конституции от 19 ап­реля 1946 г. повторялось то же, что было записано в Декларации 1789 г. о ненарушимости жилища.
    Конституции первых республик позволяли осуществлять обыски только в дневное время, но уже Конституция 1848 г. стерла границы между дневными и ночными обысками, возложив на власти определение допустимости вторжения в жилище. Впрочем, ни в одном из законодательных актов в период до 1946 г. не предусматривалась возможность проведения обысков в ночное время; такая практика запрещалась статьей 1037 ГПК, и суды продолжали опираться на статью 76 Конституции от 22 фримера VIII года Респуб­лики, нормы которой имели значение ординарного закона. Если иметь в виду, что и УПК в статье 59 запрещает произво­дить обыски и проникновение в жилище до 6 часов утра и после 21 часа вечера, то становится ясной конституционная значимость этой нормы. Отсюда следует, что нормы ордонанса от 25 ноября 1960 г., позволявшие осуществлять обыски “в любое время дня и ночи”, шли вразрез с конституционным принципом.
    Конституционный совет облачил этот принцип дополнитель­ными правовыми гарантиями.
    -Для проведения обысков в жилище или других мес­тах пребывания лица требуется получение санкции судьи или прокурора, офор­мляемой с учетом специфических местных условий.
    -Судья должен иметь правомочия «конкретно проверить обоснованность требования о проникновении в жилище».
    Статья 102 ГК оперирует формулой: «осуществле­ние гражданских прав» производится по «месту жительства каждого француза» или там, «где он имеет свое основное обзаведение».

    6.13. Уважение личного статуса
    «Граждане Республики, не обладаю­щие общей гражданской правоспособностью, сохраняют свой личный статус, если они от него не отказались» (Ст. 75 Конституции). При этом необходимо иметь в виду, что выходцы из французских заморских территорий вправе опираться в гражданских правоотношениях на свои обычаи.

    6.14. Свобода семейной жизни
    Семья и Конституция
    Концепция семьи в Декларации 1789 г. не фигурирует; в консти­туциях революционной эпохи семья упоминается лишь в связи с возложением обязанности ее содержания на отцов (отцовская власть). Но уже в Конституции 1848 г. содержалась обязанность граждан соблюдать нравственные принципы и писаные законы, регламентирующие отношения индивида в семье и обществе. В пре­амбуле к этой Конституции говорилось о том, что Республика «предоставляет вспомоществование тем, кто не имеет семьи и не в со­стоянии трудиться».
     Правовой статус семьи определяется Преамбулой Конституции 1946 г. и Гражданским кодексом: свобода брачного выбора, право обзаводиться семьей как по закону, так и вне зарегистри­рованного брака. Государство должно создавать «необходимые условия для развития семьи».
       Брак ос­новывается на согласии супругов (статья 146 ГК); совершеннолетние дети вправе вступать в брак без чьего-либо на то разрешения (закон от 17 июля 1927 г. об изменении статьи 158 ГК). Законом от 29 октября 1981 г. было снято ограничение действующего Ордонанса, согласно которому для вступления в брак иностранных граждан, временно проживающих во Франции, требовалось разрешение администра­тивных органов. Государственный совет в своем постановлении от 18 января 1980 г. объявил, что правительство не вправе требовать своими декретами о предварительном разрешением со стороны административных властей на заключение брака дип­ломатических представителей, поскольку свободный выбор ими супруга — составная часть «основных гарантий, предоставляемых государственным гражданским и военным чиновникам». Государственный совет заключил, что свободный выбор супру­га есть общепризнанное право и нельзя ограничивать в нем ни французов, ни иностранцев, ни рядовых граждан.
    Право основывать семью вне брака, т.е. без его регистрации (конкубинат) признается Гражданским кодексом, статья 340 которого устанавли­вает, что фактические брачные связи предполагают либо «совместную жизнь», либо наличие свободных и постоянных отношений. Однако в случае, если один из сожителей состоит в браке, то фактическое сожи­тельство для него будет составлять уклонение от супружеского долга (ст. 212 ГК). Санкция в отношении супружеской неверности заключа­ется в возможности требовать развода — при зарегистрированном браке и прекращения обязательств — по свободному союзу.

    6.15. Эмансипированное положение супругов в браке
    Необходимые условия для развития семьи предполагают пол­ную гражданскую правоспособность супругов. На этом основании несовершеннолетний ребенок в случае вступления в брак освобож­дается от родительской власти. Эта норма, содержащаяся в статье 476 ГК в редакции закона от 5 июля 1974 г., имеет конституцион­ное значение и не может быть отменена обычным законом.
    6.17. Родительская власть
    Родительская власть является одним из необходимых условий раз­вития семьи; она принадлежит родителям в той мере, в какой они в состоянии ее осуществлять (статья 371 и следующие ГК). Следова­тельно, законодатель не вправе лишать родителей их власти в об­щем порядке, не нарушая при этом Конституцию.
    6.17. Право и обязанность осуществлять воспитание детей
    Родительская власть включает в себя одновременно и право и обязанность по воспитанию детей; обязанность по воспитанию пре­доставляет родителям возможность выбора между обучением ре­бенка в государственной или частной школе или «в семейных усло­виях». Право такого выбора было закреплено в статье 7 закона от 28 марта 1882 г. и ныне имеет конституционное значение. Однако согласно статье 16 того же закона предусматривается педагогиче­ский контроль за семейным обучением в целях обеспечения дей­ственности родительской обязанности заботиться об образова­нии своих детей.
    6.18. Свобода завещательных распоряжений
    Свобода семейной жизни предполагает право одного из пережив­ших супругов назначить для детей «опекуна по завещанию» (статья 397 и следующие ГК).
    6.19. Свобода распоряжаться своим состоянием
     По мнению Планьо-ля, Риперта и Буланже, использование такой свободы «в мире, где дви­жущим мотивом всех сделок является своекорыстный интерес, может нанести ущерб состоянию семейной собственности». Не случайно, что в Гражданском кодексе содержится много пре­досторожностей в отношении свободного распоряжения, например в ряде случаев требуется удостовериться в истинности намерений распорядителя; содержатся возможности оспариваний и аннулиро­вания распоряжений, когда по ним передается имущество, превы­шающее свободную для распоряжения квоту (например, когда за­кон предусматривает выделение обязательных наследственных до­лей). В некоторых случаях для распоряжения имуществом требует­ся разрешение административных органов или согласие со стороны юридических лиц, не преследующих цели извлечения прибыли.
    По мнению А. Мазо, судебная практика развивается по пути: судьи не склонны расширять имеющийся перечень законных предосторожностей, который и без того достаточно полон. Конституционная практика идет в таком же направлении: свобо­да распоряжаться своим достоянием есть принцип, поскольку все, что не запрещено законом, не возбраняется. Следовательно, акты, ограничивающие эту свободу, должны толковаться ограничительно; именно так и поступал Конституционный совет, выносят одному из гражданско-правовых казусов. Видимо, такие же решения могут последовать и в области реализации граж­данских свобод.
    6.20. Свобода предоставлять и получать имущество
    Свобода завещательных распоряжений закреплена в статье 902 и статье 967 Гражданского кодекса. Эта свобода (между жи­выми и в силу завещаний) ограничена наличной наследственной массой, поскольку вольные распоряжения не могут затрагивать гарантированных законом обязательных наследственных долей (статья 913 ГК) в отношении нисходящих, восходящих родствен­ников и родственников по боковой линии, а также пережившего супруга.
      Свобода принимать наследство закреплена в статье 902 и статье 906 Гражданского кодекса; эта свобода признается только за физи­ческими, а не за юридическими лицами (статья 910 ГК и статья II закона от 1 июля 1901 г.). Непринятие наследства сопровождается отказом от него. Это правило закреплено статьей 775 ГК в следующей фор­мулировке: «Никто не обязан принимать открывшегося ему наслед­ства». Оно упоминается в статье 932 ГК, согласно которой «дарения между живыми действительны только со дня констатации их принятия, выраженного в четкой и недвусмысленной форме», а также в статье 938 ГК, которая гласит, что надлежащим образом принятым считается дарение, основанное на одном лишь согласии сторон.

     6.21. Свобода договорных отношений
     Эта свобода закреплена Статьей 1123 Гражданского кодекса - «Всякое лицо может вступать в договорные отноше­ния, если оно по закону не признано недееспособным».
    Свобода вступления в торговые сделки на основе договора упо­минается и в статье 1594 ГК; это, однако, не препятствует законода­телю устанавливать перечень случаев недееспособности в отноше­нии торговых операций. Статья 1598 в еще большей мере ограничивает свободу продажи, уточняя, что «все, что находится в торговом обороте, может продаваться, если законами специально не за­прещается отчуждение определенных видов товаров».
    В своем решении от 27 ноября 1949 г. Конституционный совет тоже пришел к выводу о том, что законодатель вправе обставлять действие принципа свободного волеизъявления сторон в сделках купли-продажи «ограничениями общего характера, чтобы дать воз­можность государственным властям в необходимых случаях вме­шиваться в регулирование рыночных отношений, основанных на волеизъявлении отдельных лиц».
    6.22. Публичные свободы
    Термин «публичные свободы» обозначен в статье 34 Консти­туции - закон устанавливает нормы, касающиеся «ос­новных гарантий, предоставляемых гражданам для осуществления публичных свобод».
    Закон устанавливает не столько свободы, сколько гарантии, необходимые для пользования ими, ибо ограничение свободы кого-либо из лю­дей может стать гарантией свободы для других людей (статья 4 Де­кларации прав человека и гражданина). Следовательно, закон может и ограничивать пользование свободами; это конституционное право на установление ограничений варьируется по своему объему в зави­симости от объективной сущности каждой из свобод. В этом отно­шении уместно проводить некоторые разграничения.
    Термин «публичные свободы» впервые появился в тексте Кон­ституции Четвертой Республики 1946 г., поскольку в статье 72 Конституции говорилось, что «в заморских территориях парламент на­делен законодательными прерогативами в отношении уголовного законодательства, установления режима общественных свобод и политического и административного устройства». Эта статья охватывала три категории свобод, которые в настоя­щее время различаются в Конституции 1958 г.:
    -личные свободы – свобода личности, ограниченную рамками действия уголовного закона,
    -публичные свободы, местные свободы в рамках политического или административного устройства.
    Ввиду данных разграничений становится понятным толкова­ние, данное Государственным советом понятию «публичные свободы» в своих заключениях, которые были запрошены у него правительст­вом: действительно ли Государственный совет считает, что понятие «публичные свободы» включает, помимо свободы личности, и основ­ные свободы, которые не ограничиваются только одним индивидом, а дают «возможность распространения мыслей в обще­ственном сознании». К их числу относятся:
    -сво­бода митингов, собраний, демонстраций,
      -свобода ассоциаций, объедине­ний и культов,
    -свобода печати,
    -свобода слова, мыслей, совести,
    -свобода образования,
    -профессиональная свобода
    -свобода предпринимательства
    6.23. Свобода совести
     «Республика обеспечивает свободу совести», — гласит закон от 9 декабря 1905 г.. Контитуционный совет отвечает в решении от 21 ноября 1977 г., что «свобода совести должна рассматриваться в качестве одного из основных принципов, при­знанных законами Республики». Статья 10 гласит: «Никто не должен быть притесняем за свои взгляды, даже р-лигиозные, при условии, что их выражение не нарушает общественный порядок, установленный законом».
    Свобода совести запрещает всякую дискриминацию между гражданами в зависимости от их верований. Однако врач может отказаться от производства аборта, который противо­речит его нравственным или религиозным чувствам (решение Кон­ституционного совета от 15 января 1975 г.); журналист может считать себя уволенным из газеты, которая стала придерживаться нового кур­са, могущего причинить ущерб нравственным интересам этого журна­листа (статья L 791-9 Кодекса законов о труде); правовой статус лица, отказывающегося от военной службы по соображениям совести, за­креплен в Кодексе национальной службы (законы от 21 декабря 1963 г.

    6.24. Свобода ассоциаций.
    «Принцип свободы объединений» должен быть «отнесен к чис­лу основных принципов, признаваемых законами Республики». (закон от 1 июля 1901 г. о ассоциации).
    -Это — прежде всего свобода создания ассоциации без разреше­ния и даже без предварительного объявления (статья 2 закона); Конституционный совет констатирует, что «ассоциации создаются свободно».
    -Возможность для членов ассоциации сделать ее пуб­личной при единственном условии регистрации предварительного объявления о ее создании.
    -Возможность ассоциации заниматься деятельностью, основанной на получении прибыли, но только в связи с достижением декларированной цели, а не для рас­пределения прибылей между своими членами (решение Конститу­ционного совета от 25 июля 1984 г.).

    6.25. Свобода собраний
     «Публичные собрания являются свободными, провозглаша­ет закон от 30 июня 1881 г., публичные собрания, какими бы ни были их цели, могут проводиться без предварительного объявле­ния».
            Закон 30 июля 1881 г. признает за администра­цией право роспуска собрания в случае «столкновений и насильст­венных действий»; эти условия и ограничения не имеют конститу­ционного статуса и потому могут изменяться в законодательном порядке. После вынесения постановления по делу Бенжамена 19 мая 1933 г. Государственный совет решил, что административный ор­ган может «принимать меры, которых требует поддержание общественного порядка», и «координировать осуществление своих власт­ных полномочий с соблюдением свободы собраний»; этот орган мо­жет, запретить собрание, но только в случаях, если такая мера вызвана серьезностью угрозы общественному порядку; необходимость принятия такой меры определяет судья по административным делам.
                 Если сходки в общественных местах запрещаются, то для про­ведения всех остальных манифестаций в общественных местах обя­зательно требуется представление предварительного заявления, ес­ли только такие манифестации соответствуют местным обычаям. Впрочем, этот принцип, установленный декретом-законом от 23 октября 1935 г., нельзя считать имеющим конституционную силу. Однако подобная регламентация вовсе не противоречит Конститу­ции, поскольку она исходит из согласования требований по поддер­жанию общественного порядка (администрация, информированная о манифестации, может запретить ее, если это может привести к на­рушению общественного порядка) и свободы проведения собраний

    6.26. Свобода отправления культов
          «Французская Республика обеспечивает свободу совести. Она гарантирует свободу отправления религиозных культов при наличии только тех ограничений, которые устанавливаются ниже в интересах поддер­жания общественного порядка».(Статья 1 Закона от 9 декабря 1905 г.). В Конституции 1946 г. декларируется, что эта свобода «гарантирована нейтральным отно­шением государства ко всем верованиям и всем культам; она гаран­тирована, в частности, отделением церкви от государства, а также светским характером государственной власти и государственного образования». 

    6.27. Свобода профессий и предпринимательства
     Свобода выбора профессии является публичной свободой; Конституционный совет подтвердил это в своем решении от 3 мар­та 1976 г., отнеся к компетенции законодателя установление «ос­новных гарантий для свободного выполнения профессиональной деятельности учреждений» на примере частных больничных учреж­дений (решение Конституционного совета от 27 февраля 1967 г.).
    Статья 7 гласит: «Любое лицо имеет право заниматься торговлей или работой, ремеслом или промышленной деятельностью по своему усмотрению»
     Свобода предпринимательства была закреплена решениями Кон­ституционного совета от 16 января 1982 г. и от 27 июля 1982 г. Свобода предпринимательства запрещает администрации ставить осуществление профессии в зависимость от получения разрешения со стороны административного органа (поста­новление Государственного совета от 22 июня 1981 г.).
    6.28. Свобода выражения мыслей и мнений
       «Свободное выражение мыслей и мнений есть одно из драго­ценнейших прав человека каждый гражданин поэтому может свободно выска­зываться, писать, печататься» (статья II Декларации прав человека и гражданина 1789 г.). Конституционный совет неоднократно признавал конституци­онное значение этого принципа, который он иногда называет про­сто как свобода информации. Она является «тем более ценной фундаментальной свободой, что ее осуществление является одной из основных гарантий соблю­дения других прав личности и национального суверенитета» (реше­ния Конституционного совета от 19 и 20 октября 1984 г.).
     «Осуществление свободы выражения мыслей и мнений» дол­жно соответствовать «целям конституционного значения, каковы­ми являются охрана общественного порядка, уважение свободы другого лица и сохранение плюралистического характера соци­ально-культурных течений мысли» (решение от 27 июля 1982 г.). Для аудиовизуальных средств информации требуется еще и со­блюдение «технических требований»; наконец, применительно к высшему государственному образованию необходимо соблюдать «требования государственной службы» (решение от 20 января 1984 г.).

    6.29. Плюрализм
     «Плюрализм социально-культурных течений мысли является целью, имеющей конституционное значение» (решения от 27 июля 1982 г. и от 18 сентября 1986 г.); «соблюдение такого плюрализма является одним из условий существования демократии» (решение от 18 сентября 1986 г.). Люди должны «иметь возможность делать свой свободный выбор, не допуская то­го, чтобы частные интересы и государственные власти позволяли навязывать им собственные решения и не допускать превращения самой информации в предмет торга».
    Закон пресекает «злоупотребления в связи с монопольным поло­жением в области информации... само по себе не может обеспечи­вать соблюдения конституционной цели плюрализма» (решение от 18 сентября 1986 г.).
    6.30. Свобода печати
    «Каждый гражданин может свободно высказываться, писать, печататься, будучи ответственным лишь за злоупотребление этой свободой в случаях, предусмотренных законом» (статья II Деклара­ции).
      «Печатание и хранение печатных материалов является свобод­ным», — провозглашает статья 1 закона от 29 июля 1881 г. о свободе печати; статья 5 этого закона предусматривает, что «любая газета или любое периодическое издание может издаваться без пред­варительного разрешения и без представления залога после объяв­ления, предписанного статьей 7».
    6.31. Свобода аудиовизуальной информации
     «Аудиовизуальная информация является свободной», — про­возглашает закон от 20 июля 1982 г. Закон от 30 сентября 1986 г. - «со­здание и использование передающих устройств, эксплуатация и ис­пользование информационных служб являются свободными».

    6.32. Независимость преподавателей системы высшего образования
      Закон от 12 июля 1875 г., провозглашающий, что «высшее образование является свободным», и признающий за каж­дым французом право «свободно открывать курсы и высшие учеб­ные заведения» частного характера.
       Статус преподавателя, «может ограничивать право на свободное выражение мыслей и мне­ний, гарантированное статьей II Декларации прав человека и граж­данина, только в пределах требований соответствующей государст­венной службы».

    6.33. Местные или территориальные свободы
         Местными свободами являются свободы коллективов, кото­рые Конституция называет то местными (статья 34), то территори­альными (статьи 24 и 72). Эти коллективы являются «децентрали­зованными»; суть децентрализации состоит в передаче из ведения центральной власти некоторых полномочий органу, компетенция которого ограничена либо определенной территорией (территориальная децентрализация), либо определенной целью (децентрали­зация по службам).
       Конституция, как можно предположить, придала конкретный смысл каждому из терминов, которые в ней употребляются; если употребляется выражение «территориальные коллективы» в статьях 24 и 72 и выражение «местные коллективы» в статье 34, то это сде­лано потому, что эти два термина имеют разные смысловые значе­ния. В статье 34 содержится выражение «местные коллективы» в его традицион­ном смысле, который, охватывая такие единицы, как коммуны и департаменты, не включает в себя заморские территории, законода­тельная компетенция в отношении которых вытекает из статьи 74 Конституции. Напротив, раздел XI, посвященный территориаль­ным коллективам, и статья 24 Конституции имеют в виду как за­морские территории, так и департаменты и коммуны, поэтому воз­никла необходимость использовать более широкое выражение «тер­риториальные коллективы».
     Согласно статье 72 Конституции «территориальными коллекти­вами Республики являются
    -коммуны,
    -департаменты,
     -заморские территории.
    «Другие виды местных коллективов создаются законом».
         Территориальные коллективы, имеющие особый статус, два из них образуют такую катего­рию, которая включает в себя только одну единицу; это относится к острову Майотта, наделенному особым статусом в силу закона от 24 декабря 1976 г., и к архипелагу Сен-Пьер и Микелон (по закону от II июня 1985 г.).
       Закон от II июня 1985 г., превративший архипелаг Сен-Пьер и Микелон в территориальный коллектив с особым статусом, не был представлен на рассмотрение Конституционного совета.
      Тот факт, что в настоящее время существуют два территориаль­ных коллектива с особым статусом, причем оба расположены на за­морских территориях, не означает, что они образуют общую катего­рию; напротив, каждый территориальный коллектив имеет свой особый статус, который отличается от статуса всякого другого тер­риториального коллектива.
       Город Париж имеет «особый статус» в соответствии со статьей 72 Конституции, гласящей, что «всякие иные территориальные коллективы создаются законом» (так по крайней мере утверждал Конституционный совет в своем решении от 25 февраля 1982 г. по вопросу о Корсике), но применявшимся в ту пору правовым актом был закон от 31 декабря 1975 г. Этот закон был отменен законом от 31 декабря 1982 г. об административном устройстве городов Пари­жа, Марселя и Лиона; однако последний закон устанавливает, что «территория города Парижа» охватывает, помимо коммуны Пари­жа, и второй территориальный коллектив — Парижский департа­мент. Получив на рассмотрение закон от 31 декабря 1982 г., Конституционный совет в своем решении от 28 декабря 1982 г. ограни­чился заявлением, что «особый статус Парижа не противоречит по­ложениям статьи 72 Конституции, точно так же, как новые право­вые статусы для трех наиболее крупных городов Франции не пред­ставляют собой принципиального исключения из общих принци­пов местного самоуправления».
      Территориальные коллективы городской коммуны и департамента Парижа остаются, конечно, весьма специфическими, поскольку текущие дела этих двух обширных коллективов решаются в рамках одного органа — Парижского совета, который под председательством мэра Парижа заседает как Муниципальный совет и Генераль­ный совет. Городская коммуна разделена на городские округа, в каждом из которых имеется мэр, которому помогает в работе окружной совет.
     Регион Корсики входит, в категорию «иных территориальных коллективов, созданных зако­ном» (решение от 25 февраля 1982 г.). Разумеется, закон от 2 марта 1982 г. именуется «законом об особом статусе региона Корсика», для этого региона создана особая «Ассамблея Корсики», в то время как другие регионы управляются региональными советами. Но этот закон специфичен; поскольку он имеет целью стимулировать раз­витие культурного самосознания Корсики, он увеличивает количе­ство органов и объем их полномочий. Но столь же убедительно можно доказать, что Корсика вполне подпадает под региональную классификацию, однако это не послужило препятствием для вклю­чения в закон положений, которые «устанавливают исключения из общих принципов регионального устройства».
    В заключение отметим, что Права и свободы человека – это важнейшая сфера Французкого конституционного законодательства. «Люди рождаются и остаются... равными в правах, свобода естественное и неотъемлемое право и состоит она в том, чтобы «делать все, что не наносит вреда другому», — про­возглашает Декларация о правах и свободах человека 1789 г. В этом отношении свобода - «необходимые отношения, вытекающие из природы вещей».

    7. Вместо заключения.
    Конституция Франции и правовое государство.
    Понятие правового государства сформировалось в Западной юриспруденции в конце XIX — начале XX в. Формирование идей правового государства явилось одним из величайших достижений западноевропейской юридической и философско-правовой мысли, неразрывно связанной с «первым поколением» прав человека — личных, гражданских, изложенных в Декларации прав и свобод человека. Это прежде всего право на жизнь, право на свободу и право на частную собственность. Важным свойством правового государства, при­дающего равноправие индивидов, является его динамичность, способность мобильно и эффективно правовыми методами реагировать на изменения, возникающие в обществе. Вполне естественно, что новые процессы в сфере экономических, политических, нравственных отношений требуют поиска новых эффективных способов взаимоотношений государства и индивида. Однако вопрос о взаимоотношениях государства и личности в условиях рыночной экономики изначально был в центре противостояния представителей различных течений философско-правовой мысли, поскольку он затрагивал важнейшие принципы общества — свободу, равенство и справедливость. При этом исторически сформировалось два юридических подхода к данной проблеме. Согласно первому, теория индивидуальной свободы человека, неотделимая от обязанности государства гарантировать эту свободу от чьего-либо, в т. ч. и своего, вмешательства в эту сферу. Иными словами, глав­ное — экономическая свобода, а политические права являются лишь средством достижения индивидуальной свободы лично­сти. Сторонники этого подхода (А. Смит, Дж. С. Милль, Б. Констан, Д. Локк и др.) считали, что такая свобода в конечном счете порождает неравенство, и таким образом, свобода и равенство могут проти­воречить друг другу! Саму же свободу они считали высшей ценностью, обеспечивающую развитие индивидуальности и многообразия лично­сти, устраняющих «уподобление» подобию.
    Основополож­ником другой юридической концепции прав человека является раннебуржуазный философ-мыслитель Руссо, считавший, что принципу равенства должно быть подчинено все, в т. ч. и власть, задача которой обеспечение равенства. В таком подходе выявляется позитивное понимание свободы как права гражданина на совершение определенных дозволенных законом действий.
    Необходимо отметить, что освобождение индивидов от жесткой опеки государства способствовало развитию творческой инициативы и самодеятельности людей, частного предпринимательства, развитию и совершенствованию производительных сил, созданию новых технологий и в конечном счете — росте национального богатства, упрочение экономической мощи буржуазного государства. Эти параметры способствовали достижению высокой ценности французского классического либерализма XVIII в. с его идеями свободы и принципом «laissezfaire». Однако уже в конце XIX в. обнаружились и негативные последствия, явившиеся результатом реализации идей либерализма и индивидуализма, требовшие корректировки некоторых его принципов, в частности принципа свободы, «свободы от» лю­бого вмешательства, воздействия и т. д. В этот период стали все более ярко проявляться классовые противоречия в обществе, резкая поляризация между богатством и нищетой, которые могли привести к социальному взрыву и потрясениям. Принцип так называемых «равных стартовых возможностей», осуществляемый при полном невмешательстве государства, неизбежно породил расслоение общества, поскольку далеко не все, даже талантливые и одарен­ные люди, располагают способностью к жесткой борьбе и конкурен­ции, принимают «условия игры» рыночной стихии, вписываются в си­туации, предлагаемые принципом свободы.
    Индивидуализм, который занимал столь видное место в философско-правовых доктринах классического либерализма, постепенно стал обнаруживать «эгоизм и самовлюбленность» (Ф. Хайек). Это в значительной мере противоречило тому изначальному философскому смыслу, который придавался данному понятию либеральными доктринами. В философско-правовой трактовке представителей либеральных течений индивидуализм ассоциировался прежде всего с высокой оценкой самобытности личности. «Основными чертами индивидуа­лизма явились уважение к личности как таковой, т. е. признание абсолютного приоритета взглядов и пристрастий каждого человека в его собственной сфере деятельности, сколь бы узкой она ни была, а также убеждение в желательности развития индивидуальных дарова­ний и наклонностей». По мнению философа Ф. Хайека, последовательного сторонника либеральных рыночных концепций, именно такой индивидуализм, выросший из элементов христианства и античной филосо­фии, впервые полностью сложившийся в эпоху Возрождения, разрос­ся в западноевропейскую цивилизацию.
    По мере развития буржуазного общества понятие индивидуа­лизма обеднялось, оно стало ассоциироваться со своеволием и эгоиз­мом. Английский философ А. Токвиль рассматривает индивидуализм как «взвешенное, спокойное чувство, побуждающее каждого гражданина изолировать себя от массы себе подобных и замыкаться в узком семейном и дружеском кругу. Создав для себя, таким образом, маленькое обще­ство, человек перестает тревожиться обо всем обществе в целом». Такое понимание индивидуализма проистекает, по мнению А. Токвиля, «из ошибочности философских суждений». В результате индивидуализм “поначалу поражает только ростки добродетели общественного характера; одна­ко с течением длительного времени он поражает и убивает и все ос­тальные и в конечном итоге сам превращается в эгоизм», т. е. страстную, чрезмерную любовь к самому себе, заставляющую чело­века относиться ко всему на свете лишь с точки зрения личных ин­тересов и предпочитать себя всем остальным людям”. Чрезмерная гиперболизация индивидуальных потребностей неизменно приводит к нравственным и социальным деформациям об­щества, резкой противоположности и противоборству интересов раз­личных его слоев и групп. При этом исчезает чувство их взаимосвязанности, ответственности и солидарности. Поэтому не удивительно, что Президент США Ф. Д. Рузвельт, ощущая порождае­мую нарастающую напряженность в обществе и необходимость его социального реформирования, в 1929 г. выступил против грубого, примитивного индивидуализма, отметив, что «само­стоятельно живущий человек», забывающий об ответственности и взаимозависимости людей, «стал таким же пережитком старины, как человек каменного века».
    Кризис философско-правовых идей индивидуализма и классического ли­берализма начали ощущать представители новых либеральных тече­ний в конце XIX начала XX вв. Возрастание проти­воречий и напряженности в обществе определили необходимость но­вых способов реагирования государства на возникшую ситуацию, целью которых было предотвращение нарождающихся революций. Их предпосылки формировались под влиянием не только резкой по­ляризации общества и увеличения степени фактического неравенства людей, но и в борьбе человека за свои права и свободы. Так называемые неолиберальные мыслители вы­двинули новое «позитивное» понимание свободы, означающее обя­занность государства обеспечивать социально ориентированную политику, выравнивать «социальные неравенства». Новое «позитивное» понимание свободы означало по Кляйзену - это “переоценка понятий, который знаменует новую эпоху правового государства”. Что же реально означал такой философско-правовой подход? Во-первых, роль государства в воздействии на экономику. Согласно Л. Дюга, «умаление индивидуалистической доктрины» и обязан­ность правителей применять «находящуюся в их распоряжении наи­большую силу для дела общественной взаимозависимости. Во-вторых, «нравственное измерение» экономических процессов, основанных на стремлении ликвидировать нищету и нера­венство, установить социальную справедливость. В-третьих, обретение «второго поколения» прав человека — социально-экономических и культурных. И эти права в отличие от прав “первого поколения” человечество завоевало в процессе революционной борьбы! И наконец, устанавливались новые параметры отношений между государством и личностью, связанные с обязанностью госу­дарства принимать соответствующие юридические нормы, содействующие обеспечению «нового поколения» прав человека. Так возникла идея правового государства, которая получила широкое развитие и признание во второй половине XX в. Несмотря на прогрессивность, идеи правового государства продолжает встречать противодействие не только со стороны консерваторов, но и в среде философов-ученых и политиков традиционного либерализма. И это не случайно, поскольку она выдвинула на передний план важнейшие жизненные принципы - свободу, равенство и справедливость. Так, социальные функции государства, по мнению сторонников неограниченной экономической свободы, ведут к нару­шению «справедливости» свободного рынка, ограничивают права ин­дивида, порождают слой пассивных людей, надеющихся на помощь го­сударства и не желающих активно включаться в состязание и конкуренцию свободного рынка. Сам рынок, по их мнению, является способом установ­ления истинной справедливости отношений в обществе, обеспечива­ющим свободу и автономию личности. В социальной ориентации госу­дарства они видят покушение на свободу, ведь она неизбежно влечет за собой его вмешательство в экономическую сферу, таким образом, здесь отступление от фундаментальных правовых основ, заложенных буржуазными революциями.
    По мнению буржуазных мыслителей нового французского либерализма конца XIX в., “свободное государство не есть состояние, в котором сильные делают что хотят в меру своей силы; это состояние справедливости, в ко­тором общество сдерживает свободу некоторых для того, чтобы сохра­нить свободу всех”. Так, английский философ-либералист начала XX в. Асквит от­мечал, что от государства требуется не только устранение юридичес­ких препятствий к развитию свободы, но и достижение материальных и духовных возможностей для наилучшего проявления свободы: народного обра­зования, решения жилищного вопроса, улучшения условий социальной жизни. Идея Росселя о «призвании государства к моральной, имущественной и социальной реформе» была воспринята противни­ками этой позиции как «поощрение принципов Робин Гуда, применявшихся им в Шервудском лесу».
    К философско-юридической полемике о правовом государстве подключились и представители марксистских течений, которые выступили противниками социальных реформ. В основе марксистского учения о правах человека лежала идея о невозможности улучшения положения трудящихся посредством реформ при самом факте сохранении буржуазного строя. Марксизм признавал значение борьбы рабочего класса в буржуазном обществе за демократические преобразования и улучше­ние экономического положения трудящихся; однако утверждал, что такая борьба должна подготовлять почву для осуществления проле­тарской революции и установления диктатуры пролетариата, поскольку проведение реформ в рамках буржуазного строя существенных изме­нений в положение трудящихся не внесет. Исходя из этого, В. И. Ле­нин вел решительную, непримиримую борьбу с реформизмом, с «конституционными иллюзиями», которые могли возникнуть в результате завоевания тех или иных социальных уступок рабочим классом и от­влечь его от революционной борьбы. «Нельзя сделать решительно ни одного шага к правильной постановке тактических задач в современ­ной России) писал он, не поставив во главу угла систематиче­ское и беспощадное разоблачение конституционных иллюзий, рас­крытие их корней, восстановление правильной политической перспективы». В. И. Ленин считал, что движение за реформы это ширма, использующаяся буржуазией с целью отвлечения масс от революционной борьбы.
    Историческая практика показала невозможность установления государства всеобщего благоденствия и равенства. Одна­ко и поныне существует поляризация мнений относи­тельно того, должно ли государство устранять несправедливость, порождаемые рыночными отношениями, выравнивать социальные неравенства, неизбежно возникающие в стихии рынка, стремиться к утверждению справедливости путем создания социальных программ, организации распределительных механизмов. Многие буржуазные философы-юристы, например Ф. Хайск, М. Фридмен, считают недопустимым любое вмешательство государства в рыночные отношения, поскольку это проти­воречит принципам свободного рынка. Другое совре­менное философское течение — новый эгалитаризм — четко обозначило тенден­цию к выравниванию социального положения людей (Дж. Роулс, К. Дженкинс), смягчению социальных неравенств. “В лице “нового эгалитаризма” выступает своего рода антипод консервативных моде­лей капиталистического развития, поэтому не случайно виднейшие американские неоконсерваторы активно включились в полемику с ним. Эти позиции буржуазных философов выходят за пределы сугубо научной полемики, поскольку прежде всего определяются идеологией. В этом отношении интересен опыт ФРГ, которая конституцион­но провозгласила себя правовым государством. Социальные функции этого государства стали складываться в первые послево­енные годы, когда были заимствованы правовые модели, уходящие своими национальными корнями в историческое прошлое. Это касалось отношений в области здравоохра­нения и жилья. Особо следует выделить пенсионную реформу 1957 г., которая «по справедливости считается великим социально-политиче­ским деянием».
    Конституционное право зарубежных стран стремительно развивается. С приоритентностью принципа неотъемлемых естественных прав человека оно обретает основное ценност­ное качество. Для обеспечения этого принципа необходимы: 1) формальное равенство 2) формальная свобода индивидов 3) разделе­ние властей на законодательную исполнительную и судебную. Формирование правового государства – это не одномоментная акция, а сложный поэтапный процесс. Федераль­ный конституционный суд Германии отметил: “Принцип правового государства, неполно сформулированный Конституцией, не содержит всесторонне определенных рекомендаций и запретов; он требует конкретизации в зависимости от реальных обстоятельств; при этом должны, конечно, сохраняться в целом основополагающие элементы правового государства и государственности”.
    Принцип правового государства провозглашен в Конституциях Франции, Италии, Португалии, Турции, Испа­нии, Греции, Нидердандов, Дании, Швеции и даже в России. Трудно умалять философско-правовую и юридическую значимость принципов правового государства, которые нашли воплощение в важнейших международно-правовых актах — Всеобщей деклара­ции прав человека и Международном пакте об правах и свободах человека. Ключевым положением прав и свобод человека яв­ляется п. 1 ст. 25 Всеобщей де­кларации прав человека, согласно которой каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, болезни, инвалидности и т. д.. Данный принцип развит в п. 1 ст. 11 Междуна­родного пакта об экономических, социальных и культурных правах человека: «Участвующие в настоящем Пакте государства признают право каж­дого на достойный жизненный уровень для него и его семьи, включа­ющий достаточное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни. «Каждое участвующее в настоящем Пакте госу­дарство обязуется в индивидуальном порядке и в порядке международной помощи и сотрудничества, в частности в экономической и технической областях, принять в максимальных пределах имеющихся ресурсов меры к тому, чтобы обеспечить посте­пенно полное осуществление признаваемых в настоящем Пакте прав всеми надлежащими способами, включая, в частности, принятие за­конодательных мер».
    Однако далеко не все государства могут уже сегодня реально защитить права и свободы человека. Одна из основных причин — состояние экономики страны. Ведь социальная функция может осуществляться в полном объеме лишь при высоком уровне экономического развития, позволя­ющем разумно перераспределять средства и ресурсы, сохраняя свобо­ду рыночных отношений и предпринимательства. И здесь возникает важная философская проблема, состоящая в том, как определить пределы правового вмешательства государства в экономику, чтобы оно не стало тормозом ее развития, с одной стороны, и обеспечило со­циальную защиту граждан — с другой. Это наиболее сложная задача, поскольку решение социальных вопросов требует роста производства, «накопления народного богатства». «Сама мысль о крупных социаль­ных реформах, писал П. Новгородцев, могла явиться только в связи с накоплением народного богатства, и без его прогрессивного роста социальные условия не могут развиваться успешно». Поэтому важны не только государственные меры по стимулированию производства, обеспечению его непрерывного роста (такие меры могут привести и приводят к накоплению огромных богатств в руках относительно небольшой части общества), но и гибкая налоговая полити­ка государства, его управляющая и распределяющая роль, которые смогли бы обеспечить выравнивание положения различных слоев об­щества. Речь, разумеется, не может идти о полном материальном их равенстве; нужен поиск путей, исключающих массовое обнищание, приводящих к непрерывному подъему материального уровня сущест­вования всех граждан, призванному обеспечить их достойную жизнь.
    Как хорошо не звучала в теории идея о приоритете прав и свобод человека, реализовать ее на практике не так легко. Достаточно упомянуть, что в условиях частного предпринимательства, безработица неизбежна. Поэто­му задача государства — минимизировать неблагоприятные послед­ствия безработицы, добиваться роста занятости населения, выплачивать социальные пособия. Осуществление прав и свобод человека тре­бует постоянного внимания и содействия государства, однако спосо­бов решения социальных проблем пока не найдено. Не случайно некоторые философы не признают социально-экономические права субъективными, поскольку они далеко не всегда могут быть за­щищены в суде. Поэтому ряд государств, например США, не присоединились к Международному пакту об экономических, соци­альных и культурных правах, ссылаясь именно на это обстоятельство. Разумеется, процедура реализации экономических прав имеет существенные особенности, отличающие их от политических и лич­ных (гражданских) прав, каждое из которых в случае нарушения мо­жет быть защищено в суде. Поэтому идеи социальной государственности и гарантированность социально-экономических и культурных прав требуют долговременных социальных программ и постоянных усилий государст­ва. В современном мире многие государства сумели обеспечить высо­кий и достойный уровень жизни своих граждан (Франция, ФРГ, Швеция, Да­ния).
    Следует отметить, что формирование правового государства — процесс постоянный и непрерывный, требующий реакции на вновь возника­ющие ситуации и в экономике, и в политике, и в нравственности. П. Новгородцев цитирует книгу Самюэля «Либерализм», в которой отмечается, что силы государства в проведении социальных реформ не безграничны. Одни социальные проблемы слишком слож­ны, чтобы их решить законодательным путем, другие — слишком тонки и неуловимы, а третьи — слишком много зависят от нравствен­ных причин. Трудности, стоящие перед правовым ориентированным госу­дарством, связаны с тем, что государство должно соблюдать баланс между свободной экономикой и определенными способами воздейст­вия на распределительные процессы в духе формального равенства, свободы и справедливости, “выравнивая” социальное неравенство. Однако, отказываясь от ограниченной роли «ночного сторожа» и стремясь обеспечить всем гражданам достойный уровень жизни, государство не должно переступить черту, за которой начинается грубое вмешательство в экономику, подавление инициа­тивы и свободы предпринимательства. Проявляя заботу о повышении социального статуса граждан, государство должно соблюдать меру, которая воспрепятствовала бы освобождению индивида от личной от­ветственности за свою судьбу и судьбы своих близких. Стремясь создать «общество всеобщего благосостояния», государство не должно использовать преимущественно административно-командные средства. Его задача – применять экономические методы - гибкое налогообложение, сбалансированный бюджет, социальные программы. Опыт развития правовых государств Запада показывает сколь трудно достижим баланс между свободой и воздействием государства на экономику. Обеспечение высоких социальных расходов связано с повышением налогообложения, что со временем становится тормозом развития производства. В этих условиях правительство вынуждено временно сокращать социальные программы. За­тем наступает период, требующий увеличения социальных расходов в связи с усиливающейся необеспеченностью части общества.
    Философский поиск путей достижения справедливости имеет давние исторические традиции. Можно вспом­нить теорию социальной солидарности Л. Дюги, который уже в нача­ле века считал, что наступает время более гибкого и гуманного полити­ческого строя, охраняющего права и свободы индивида. Этот строй должен покоиться на двух элементах: на понятии социальной нормы, основывающейся на факте взаимозависимости, соединяющей членов человечества и, в частности, членов одной общественной группы, нормы, обязательной для всех, слабых и сильных, больших и малых, правящих и управ­ляемых, а также на децентрализации или синдикалистском феде­рализме. По его мнению, новый политический строй развивается с «постоянным ума­лением индивидуалистической доктрины», и правители должны применять «находящуюся в их распоряжении наибольшую силу для дела общественной взаимозависимости. Они обязаны не только воз­держиваться; они должны действовать, и эта обязанность переводится в юридическую обязанность обеспечить обучение и гарантировать труд. Л. Дюги признавал, что в решении всех социальных вопросов закон взаимозависимости сам по себе бессилен. Нужно нечто боль­шее: чувство жалости к человеческому страданию. «Приобретенное оно или врожденное это чувство... одно из наиболее прекрасных до­стояний цивилизованного человека XX века, оно должно найти место в нашем положительном политическом строе, который должен иметь в виду всю целостность человека». В советской юридической науке теория JI. Дюги подвергалась резкой критике как попытка замаскировать идеей солидарности растущие противоречия буржуазного строя. Гуманистический, нравственный пафос этой доктрины игнорировался. В современных условиях вопрос о социальной роли государст­ва — это вопрос не только политический, юридический, но и нрав­ственный. Сводить все проблемы взаимоотношений государства и гражданина к формальным юридическим аспектам, игнорируя нрав­ственные проблемы, невозможно.
    Стремление к нравственному измерению ситуаций, складывающихся в результате действия законов рынка, было характерно для либеральных теорий, пытавшихся ориентировать общество на соли­дарность и взаимосвязь. П. Новгородцев критиковал позицию, согласно которой свобода есть освобождение не только от материальных, но от моральных уз, отмечая значимость солидарности, которая должна дополнить принципы свободы, равенства и братства. Признание правового государства требует философско-правового осмысления к сущности государства и права и направлений его деятельности. Обобщая деятельность правового государства в ФРГ, немецкий философ-правовед Конрад Хессе обозначил его основные направления, которые являются обязан­ностью государства.
    1). Усиление управления и планирования со стороны госу­дарства, которое осуществляет новые задачи: вторгается в те сферы жизни, которые регулировались прежде без его участия; повышается значение государства в экономической и социальной жизни; увеличивается зависимость индивида от этой деятельности. Государственная активность ФРГ в экономической и социальной сфере отражается в ее бюджете: более 50% средств в нем уделяется на социальное регули­рование, социальное обеспечение, стимулирование экономики и по­вышение жизненного уровня граждан.
    2). Правовое государство является планирующим, управля­ющим, производящим, распределяющим; оно является государством, обеспечивающим индивидуальную и социальную жизнь в соответ­ствии с конституционной формулировкой социального правового го­сударства. «Данный конституционный принцип по своей сущности служит обеспечению тех правовых сфер, которые относятся к сущест­ву социально-правового государства, таких как право на охрану труда, продолжительность дня, право на социальное обеспечение и социальное страхование, право на создание устава предприятия и до­говора в тарифах».
    3). «Формирующее и гарантирующее воздействие государст­венных властей должно служить цели обеспечения человеку достой­ного существования. Оно служит равенству, понимаемому в качестве справедливого распределения. Оно служит свободе, которая в отличие от времен либерализма XIX в. не исчерпывается защитой индивида от посягательств государства, но является одновременно и вопросом всеохватывающей деятельности, благодаря которой свобода может во­плотиться в действительность».
    Из этих философско-правовых положений видно, что в совре­менном мире происходит переориентировка различных правовых систем в определении отношений государства и индивида. Так, страны, в ко­торых господствовала плановая экономика, стремятся внедрять инди­видуализм, в то время как страны с рыночной экономикой пытаются сделать рынок более приемлемым с социальной точки зрения. Оба ви­да общественных систем, основанных на индивиде или государстве, испытывают недостаток в промежуточных институтах, которые могли бы демократически обеспечить влияние социальных групп с различ­ными интересами на общественное развитие». Очевидно, что в ны­нешних условиях необходима такая философско-правовая теория, сближающая государство и ин­дивида не в плане подавления или ограничения последнего, а как признание неизбежности возрастания социальной функции государст­ва в условиях рыночных отношений. Г. Вольман отмечал, что “высокий уровень социального обеспечения граждан требует «больше государства”.
    Но нет ли здесь философского противоречия с первоначальным замыслом правового государства, отстраненного от экономики и ограничивающегося ролью «ночного сторожа», наделенного лишь охранительными функциями по отноше­нию к свободе индивида? Думается, при ответе на данный вопрос следует исходить сущности правового государства – единства всех его признаков — приоритета прав человека, построения государственной и общественной жизни на принципах права, свободы и справедливости, разделения властей, взаимной ответ­ственности индивида и государства. «Новое поколение» прав человека включается в систему приоритетов государства, обязывает его пред­принимать меры по обеспечению этих прав, оказывать воздействие на экономические процессы на основе принципов права. Новые поколения прав и свобод человека дают развитие новых его функций и направлений деятельности. В этом и состоит приоритет прав человека как системообразующего признака правового государства, как главного ориентира его деятельности. Это новая стадия развития правового государства», стремление выйти за пределы формального юридического равенства, расширить его путем выравнивания соци­альных условий жизни. Это означает возрастание гуманизма право­вого государства, стремление к осуществлению «благородной миссии общественного служения». Следует подчеркнуть, однако, что полная гармонизация этих принципов практически невозмож­на. Ведь условие их сосуществования — строго сбалансированное ограни­чение свободы экономической деятельности (преимущественно эко­номическими, а не юридическими методами) и стремление к постоян­ному повышению жизненного уровня людей, понимание недостижи­мости абсолютного фактического равенства. Последнее является следствием разности людей — их умственных и физических способностей, талантов, инициативности, трудолюбия, физического и психического состояния. Думается, что цель правового государства – это не устранение неравенства, а математическое «вырав­нивание неравенств», некое усреднение, устранение резкого различия в имущественном положении, повышение социального статуса индивида для обеспече­ния всем членам общества достойного уровня жизни. Так, немецкий философ-правовед X. Ф. Цахер раскрывает различные правовые средства и способы, кото­рые государство применяет для смягчения социального неравенства. Это социальные коррективы, вносимые в частноправовые отношения (трудовое право, правовая защита квартиросъемщиков и арендато­ров), государственное воздействие на общественные отношения (охрана труда, надзор за воспитанием, социальная помощь молодежи); обеспече­ние общедоступности наиболее важных благ и услуг (в образовательной, воспитательной, культурной и духовных сферах); предоставление государственных учреждений частным лицам (в сфере обслуживания, образования, здравоохранения; создание благоприятных социальных условий существования посредством ус­тановления обязанностей частных лиц (например, по отношению инвалидам); улучшение социального положения путем государ­ственных выплат (социальных пособий); сглаживание имущественно­го неравенства за счет средств, мобилизуемых государством (налогов, взносов, пошлин); перераспределение ценностей (например, путем денежных реформ); смягчение экономического неравенства путем обобществления некоторых экономических ценностей или их переда­чи в общественную собственность и др. Необходимо отметить, что поиск способов реагирования государства на социальное неравенство идет постоянно. При этом важно, чтобы правовое государство, реализующее осуществление прав и свобод человека, не нарушило автономии общественного развития, соблюло «меру свободы» участников экономических отношений, не снизило личного чувства ответственности у адресатов его социальной функции.
    Однако как бы ни была сложна роль правового государства в современном обществе, без нее невозможно осуществление не только экономических, социальных и культурных прав, но и прав «первого поколения» — личных и гражданских. При необеспеченности соци­альной стороны жизнедеятельности людей, достойного уровня их жизни деформируется вся структура прав и свобод человека: снижа­ется гражданская активность, возрастает апатия и не­верие в государство, далеко не всегда доступны индивиду юридичес­кие гарантии прав и свобод (например, право на защиту). Социальная незащищенность порождается нередко отсутствием основного личного права — права частной собственности. Поэтому правовое государство должно оказывать самое непосредствен­ное воздействие на осуществление всего единого комплекса прав и свобод человека.
    Правовое государство и рыночная экономика в процессе вза­имодействия должны преодолевать свои антагонизмы. Это гуманизация общественной жизни, демократизм, снижение социальных противостояний в обществе, формирование общественного согласия. Необходимо помнить, что равенство людей биологически заложено с рождения и неуничтожаемо никакими законами общественного развития. О6 этом сказал А. Токвиль: “Я думаю, что демократичес­кие народы испытывают естественное стремление к свободе; будучи предоставлены самим себе, они ее ищут, любят и болезненно переживают ее утрату. Однако равенство вызывает в них страсть, пылкую, неутолимую, непреходящую и необоримую; они жаждут равенства в свободе, и, если она им недоступна, они хотят равенства хотя бы в рабстве”. Это суждение кажется справедливым для всех времен и народов. “Какие бы люди и власти ни захотели восстать против этой непобедимой силы они будут опрокинуты и уничтожены ею”. На примере России, высказанные философом более 150 лет назад, эти идеи являются актуальными и поныне, когда принципы свободы, справедливости и равенства дол­жны быть действительным действующим приоритетом государства, а не декларативными бумажными принципами.

    6. Список литературы:
    1. Конституция Франции. Constitution of France.
    2. Современные аспекты прав и свобод человека. “Спрос”. № 3, 1996.
    3.Международная защита прав и свобод человека. Сборник нормативных документов. М. Алма-Пресс, 2001 г., стр. 56-89.
    4.Малько А.В. Права и свободы человека: ограничение или стимул? Правоведение. 2002. № 5.
    5. Weber М. Soziologie, weitgeschichtllche Analysen, Politik. Sluttgan, 1956. Тойби. Постижение истории. М., 1991.С.304.
    6. Крашенинникова Н. А. Цивилизационные подходы к изучению истории государства и права / / Методологические проблемы правоведения. Изд-во Московского Ун-та. 1999. С. 10-32.
    7. Кистяковский Б. Социальные науки и право. М., 1916. С. 490. Формация или цивилизация? (Материалы «круглого стола») //Вопросы фило­софии. 1989. № 10. С. 47. 18. Нерсесянц В. С. Гегелевская философия права. М., 1974. С. 88.
    8. Локк Д. Избранные философские произведения. Т. II. М.. 1960. С. 66.
    9. Монтескье III. Избранные произведения. М„ 1955. С. 169.
    10. Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4. С. 139. Кант И. Указ. соч. Т. 4. С. 147. см. та же. С. 233.
    11. Гегель.Соч.Т;.Л1. М.—Л., 1935. С. 444. Гегель. Философия права. М., 1934. С. 236.
    12. Гроций Г. О праве войны и мира. М., 1956. С. 74.
    13. Нерсесянц В. С. История идей правовой государственности. Академический правовой институт РАН. М., 2001. С. 3.
    14. Дюги Л. Указ. соч. С. 72. 2 Там же. С. 75. Новгородцев П. Указ. соч. С. 373.
    30. Хессе К. Основы конституционного права ФРГ. М., 1995.
    31. Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 34. С. 33. Мальцев Г. В. Буржуазный эгалитаризм. М., 1984. С. 186.
    32. Хашк Ф. дорога к рабству // Новый мир. 1991. №7. С. 183. Бердяев Н. Указ. соч. С. 242.
    33. Бердяев Н. Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии. Париж. 1970. С. 143—144.
    34. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т.21.С. 491-498.
    1 О. В. Мосин. Разработка методов биотехнологического получения белка, аминокислот и нуклеозидов, меченных стабильными изотопами 2Н и 13С с высокими уровнями и зотопного обогащения. Диссертация кандидата химич. Наук. М. МИТХТ им. М. В. Ломоносова, стр. 1-26.
    2 В преамбуле содержится отсылка к “Декларации прав и свобод человека и гражданина”, принятой национальным собранием 26 августа 1789 г., и Преамбуле Конституции Французской Республики 1946 г., где закреплены права и свободы человека и гражданина. Эти нормативно-правовые акты не содержат ряда новейших прав и свобод (право на получение и распространение информации, свободный доступ к культурным ценностям, право на защиту окружающей среды), но до настоящего времени служат примером последовательных юридических документов.








    [Начало][Партнерство][Семинары][Материалы][Каталог][Конференция][О ЮрКлубе][Обратная связь][Карта]
    http://www.yurclub.ru * Designed by YurClub © 1998 - 2012 ЮрКлуб © Иллюстрации - Лидия Широнина (ЁжЫки СтАя)


    Яндекс цитирования Перепечатка материалов возможна с обязательным указанием ссылки на местонахождение материала на сайте ЮрКлуба и ссылкой на www.yurclub.ru