40 часов в неделю. Или о причинах нарушения командирами прав подчиненных на отдых в связи с привлечением их к сверхурочному труду

Глухов Евгений Александрович,

кандидат юридических наук, доцент, СПВИ ВНГ России

   А дальше – Ленинград, проспекты-светофоры,
и на службу на автобусе, и двенадцать нарядов в год,
и «с девяти до пяти», и два выходных в неделю,
и по выходным – семья, семья, семья.

   А.Покровский «Взгрустнулось вам».

Поводом для написания настоящей статьи послужил вопрос, на первый взгляд, совершенно обыденный: положено ли военнослужащему[1] время отдыха за время несения службы в наряде? Если положено – то, в каком размере? Имеется ли конфликт интересов у военнослужащего, претендующего на дополнительное время отдыха, и его старшего начальника? Именно поиску ответов на указанные вопросы и будет посвящена настоящая статья.

Согласно ч. 5 ст. 37 Конституции РФ и ст. 24 Всеобщей декларации прав человека право на отдых является неотъемлемым правом человека.

Право военнослужащего на отдых регламентировано статьей 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих»[2]. Согласно ч. 1 указанной статьи закона общая продолжительность еженедельного служебного времени военнослужащих не должна превышать нормальную продолжительность еженедельного рабочего времени. Подобная же норма содержится и в абз. 2 ст. 219 Устава внутренней службы ВС РФ[3] (далее – УВС ВС РФ).

Максимальная продолжительность еженедельного служебного времени установлена статьей 91 Трудового кодекса РФ и не может превышать 40 часов в неделю.

Из данного общего правила в отношении военнослужащих возможны два вида исключений:

1) в случаях привлечения военнослужащего к выполнению мероприятий, указанных в пункте 3 статьи 11 комментируемого закона. Однако в самом законе к таким мероприятиям отнесены всего три – боевое дежурство (боевая служба), учения и походы кораблей. Остальные же такого рода мероприятия, проводимые при необходимости без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени, устанавливаются Министром обороны или руководителем иного военного ведомства (в отношении подчиненных военнослужащих).

В качестве компенсации за участие военнослужащих в указанных мероприятиях им предоставляются дополнительные сутки отдыха.

2) в случаях привлечения военнослужащих к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени в иных случаях, т. е. не приведенных в соответствующих Перечнях, утверждаемых руководителями военных ведомств (второе предложение пункта 1 статьи 11 комментируемого закона).

В качестве компенсации за привлечение военнослужащих к исполнению обязанностей сверхурочно им должно предоставляться время отдыха соответствующей продолжительности в другие дни недели. При невозможности предоставления такого времени отдыха в течение недели время исполнения обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени (время переработки) суммируется и предоставляется военнослужащим в виде дополнительных суток отдыха позже.

Итак, первый промежуточный вывод: и в первом, и во втором случае (вне зависимости от того, участвуют ли они в проведении мероприятия, включенного в соответствующий перечень Министром обороны или нет) военнослужащие могут быть привлечены к исполнению обязанностей военной службы продолжительностью более 40 часов в неделю. Законодательство не содержит указания на то, что для такого рода привлечения военнослужащих к сверхурочному труду[4] необходимо получать их согласие или специально оговаривать такого рода мероприятия в должностных обязанностях военнослужащих или контракте о прохождении военной службы. В любом случае приказ о привлечении военнослужащего к исполнению обязанностей обязателен для исполнения, независимо от времени суток и выходного/праздничного дня (ст. 43 УВС ВС РФ).

Но в любом случае время привлечения военнослужащих к исполнению обязанностей свыше установленных Трудовым кодексом РФ 40 часов в неделю должно компенсироваться временем отдыха. Порядок учета служебного времени и предоставления дополнительных суток отдыха определяется приложением № 2 к Положению о порядке прохождения военной службы[5].

В чем же разница между сверхурочным трудом в связи с привлечением военнослужащего к мероприятиям, проводимым без ограничения общей продолжительности еженедельного времени и сверхурочным трудом в связи с привлечением к иным мероприятиям? Для ответа на данный вопрос проанализируем порядок предоставления отдыха за:

а) участие в мероприятиях, указанных в Перечнях, утверждаемых руководителями военных ведомств;

б) за участие в мероприятиях, не указанных в данных Перечнях.

а) Во-первых, Перечень мероприятий, проводимых без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени (далее для краткости – Перечень), строго ограничен и устанавливается нормативным правовым актом федерального уровня. Иные мероприятия, не вошедшие в такого рода Перечни, также могут выполняться военнослужащими за пределами регламента служебного времени, но учитываться и компенсироваться временем отдыха они будут иначе.

Во-вторых, ведомственными нормативными актами практически всех военных министерств и ведомств установлено, что об участии в мероприятиях, приведенных в Перечнях должны издаваться приказы командиров воинских частей и учреждений. Следовательно, никто кроме командира воинской части не вправе привлечь военнослужащего к выполнению такого рода мероприятий.

В-третьих, за участие в мероприятиях, указанных в Перечнях, вместо предоставления времени отдыха военнослужащим по их просьбе может выплачиваться денежная компенсация в размере денежного содержания за каждые положенные дополнительные сутки отдыха (абз. 2 п. 3 ст. 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих»).

В-четвертых, за участие в мероприятиях, входящих в Перечни,  военнослужащим предоставляется отдых продолжительностью не менее суток, т.е не части рабочего дня, а не менее одного рабочего дня для отдыха. Военнослужащему, участвующему в такого рода мероприятиях в последующем предоставляются сутки отдыха из расчета: двое суток отдыха за трое суток участия в мероприятиях.

Что касается самих мероприятий, проводимых без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени, которые утверждаются руководителями военных ведомств, то здесь не наблюдается единообразия. В каждом федеральном органе власти, где предусмотрено прохождение военной службы, такие Перечни разнятся между собой набором мероприятий. Например, в Вооруженных Силах РФ такие мероприятия как приведение воинских частей в высшие степени боевой готовности, участие в деятельности по поддержанию или восстановлению международного мира и безопасности, инспектирования войск входят в указанный Перечень[6], а в войсках национальной гвардии – не входят[7].

б) За участие в остальных мероприятиях, проводимых также за пределами регламента служебного времени, но не вошедшими в Перечни, военнослужащему должно быть предоставлено время отдыха продолжительностью и менее суток, из расчета 1 час отдыха за один час переработки (ч. 1 ст. 11 Федерального закона «О статусе военнослужащих»). Следует отметить, что подзаконный акт – Положение о порядке прохождения военной службы – несколько иначе, нежели Федеральный закон, толкует данный вопрос. Так, согласно п. 3 приложения № 2 к указанному Положению отдых военнослужащему за переработку предоставляется только в сутках. Когда суммарное сверхурочное время (суммарное время исполнения должностных и специальных обязанностей в выходные или праздничные дни с учетом времени, необходимого военнослужащему для прибытия к месту службы от места жительства и обратно) достигает величины ежедневного времени, установленного регламентом служебного времени для исполнения должностных обязанностей, военнослужащему по его желанию предоставляются в другие дни недели дополнительные сутки отдыха или они присоединяются к основному отпуску.

Полагаю, что при приведенной коллизии нормативных правовых актов должен применяться нормативный акт более высокого уровня, т. е. Федеральный закон «О статусе военнослужащих». С такой позицией согласны многие военные юристы. Например, Трощенко Р.А. пишет: «Поскольку служба в суточном наряде теперь уже не относится к мероприятиям, проводимым без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени, постольку и ее учет в сутках вестись не должен. Соответственно, и правило "двое суток отдыха за трое суток службы в наряде" не должно применяться при решении вопроса о предоставлении военнослужащим дополнительных суток отдыха при привлечении их к несению службы в суточном наряде. Таким образом, единственным предусмотренным действующим законодательством способом учета сверхурочного времени, возникающего вследствие службы в наряде, остается его учет не в сутках, как ранее, а в часах[8]».

Отличается и порядок привлечения военнослужащих к мероприятиям, не указанным в Перечнях. Исходя из принципов единоначалия и обязательности приказа для подчиненного, любой прямой командир (начальник), а не только командир воинской части вправе привлечь подчиненного к исполнению каких-либо мероприятий, как предусмотренных его должностными обязанностями, так и не предусмотренных.

Отдельно хотелось бы остановиться на таких мероприятиях как несение службы военнослужащим в наряде. Ни в одном из приказов руководителей военных ведомств, устанавливающих Перечень мероприятий, проводимых без ограничения еженедельного служебного времени, исполнение специальных обязанностей в во внутреннем или гарнизонном наряде не значится (исключение – несение боевого дежурства). Следовательно, исполнение специальных обязанностей в наряде должно производиться в пределах установленного регламентом еженедельного служебного времени, т. е. 40 часов в неделю. Однако на практике выполнить это довольно затруднительно. Поясним, почему.

Естественно, что и исполнение специальных обязанностей в различных нарядах не может проводиться строго в пределах восьмичасового рабочего дня. Наряды потому и называются суточными, что исполняются в течение всех суток, безостановочно и без перерывов, а не только в течение рабочего времени, установленного регламентом и распорядком дня. Военнослужащий заступает в наряд (в караул), как правило, после развода внутреннего (гарнизонного) наряда (обычно в 18 часов) и сменяется после сдачи наряда (соответственно, после 18 часов следующего дня). Сказанное означает, что даже при самом благоприятном для военнослужащего положении дел (в день заступления и смены с наряда военнослужащий не привлекался к исполнению обязанностей военной службы) исполнение специальных обязанностей в наряде занимает по времени не менее 25 часов (сутки несения службы + развод и смена с наряда).

Мне могут возразить, что военнослужащий и при несении службы в суточном наряде может спать (как правило, лицам суточного наряда устанавливается время для сна не более 4 часов), то есть фактически во время сна они не исполняют обязанности военной службы, поэтому время исполнения обязанностей в суточном наряде составляет не 25 часов, как указал автор выше, а всего лишь 21 час. Однако такая логика дефектна, т. к. даже во время, отведенное для своего отдыха (сна) военнослужащий продолжает находиться при исполнении специальных обязанностей, он не может использовать время отдыха по своему усмотрению – сдать оружие, покинуть воинскую часть, отказаться выполнять приказ до окончания своего времени отдыха и прочее. Наоборот, такой военнослужащий при необходимости обязан прервать свой отдых и выполнять служебные задачи, ведь от исполнения обязанностей его никто не освобождал, приказ о заступлении его в наряд (караул) является действующим.

То же самое касается и приема пищи лицами суточного наряда, – это служебное время, а не время, свободное от исполнения служебных обязанностей. Военнослужащий не вправе уйти обедать с оружием домой или в кафе, снять в это время форму и т.п.

Подводя итог, получаем, что с одним нарядом в неделю военнослужащий может привлекаться к исполнению обязанностей военной службы еще всего 15 часов, т. е. менее двух рабочих дней. Иначе его служебное время за неделю превысит установленные законодательством 40 часов (25 часов в наряде и 15 часов в иные дни недели). Говоря проще, военнослужащий в той неделе, на которую приходится выполнением им обязанностей в суточном наряде, должен работать еще не более двух рабочих дней (это еще при условии, что в день заступления и смены с наряда он более не исполнял иные служебные обязанности), остальное для него – время компенсации за переработку в наряде. Если же военнослужащий был задействован для несения внутренней, караульной или гарнизонной службы в выходной или праздничный день, то время его отдыха должно быть еще более увеличено. Как совершенно справедливо указывает С.В. Метелкин если военнослужащие привлечены к несению службы в наряде (карауле) в выходные или праздничные дни, командир обязан предоставить за привлечение к таким мероприятиям 24 часа отдыха, что при 5-дневной рабочей неделе составляет 3 дня отдыха за один наряд[9].

Кроме того, при привлечении военнослужащего к исполнению служебных обязанностей в выходные и праздничные дни к служебному времени относится еще и время, необходимого военнослужащему для прибытия к месту службы от места жительства и обратно. И это время также должно компенсироваться отдыхом соответствующей продолжительности.

В первоначальной редакции Перечня мероприятий, проводимых без ограничения (утв. Минобороны приказом от 10.11.1998 № 492) содержался пункт 7, где как раз и были указаны в качестве таких мероприятий несение внутренней, гарнизонной и караульной службы. Однако с марта 2010 года несение службы в нарядах были исключено из указанного Перечня[10]. Вместе с тем, как указал Конституционный Суд Российской Федерации, само по себе такое изменение правового регулирования не означает, что привлечение военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени может осуществляться без соответствующей компенсации[11].

Полагаю, что удаление из Перечня пункта 7 было продиктовано желанием должностных лиц военного ведомства сэкономить денежные средства, которые могли получить военнослужащие за переработку в связи с несением службы в нарядах и караулах. Вместе с тем, если раньше отдых за несение службы в наряде считался из соотношения 2:3 (2 суток отдыха за трое суток в наряде), то сейчас он должен считаться из соотношения 1:1 (час исполнения обязанностей сверх регламента служебного времени за час времени отдыха).

Получается, военное ведомство сэкономило на денежных выплатах, но создало дополнительную проблему командирам на местах, которые оказались в затруднительном положении во взаимоотношении со своими подчиненными. С одной стороны, необходимо каждодневно поддерживать необходимый уровень боеготовности и выполнять все положенные, запланированные в воинской части мероприятия, в т.ч. и организовывать несение службы в нарядах и караулах. С другой стороны, необходимо предоставлять подчиненным положенное время отдыха за участие в такого рода мероприятиях сверх установленных законодательством 40 часов в неделю.

Что и говорить, закон хорош, гарантирует право на отдых в полном объеме. Но все ли так хорошо на практике с его реализацией? По мнению автора, имеющего 25 лет выслуги на военной службе и воочию наблюдавшему пропорцию личного и служебного времени военнослужащих, комментируемые нормы закона во многом декларативны. Существует глубокий разрыв между правом военнослужащих на отдых, закрепленным в законодательстве, и реальными механизмом его реализации.

Подтверждает мысли автора и начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии Герасимов В.В., который признал наличие таких фактов как нахождение военнослужащих на службе по 12-15 часов в сутки, причем без настоятельной необходимости. Количество выходных дней у ряда военнослужащих составляет 2-3 суток в месяц, при минимально положенных шести, – признает начальник Генштаба. Совершенно верно пишет В.Герасимов о том, что приведенные выше нарушения приводят к заболеваниям, усиливают социальную напряженность и морально-психологическую усталость в воинских коллективах[12].

В чем причина такого положения дел? По мнению автора, причин здесь множество, но самыми значимыми являются следующие:

1. В изначально невыполнимом в полной мере объеме обязанностей командиров звена взвод-батальон (которые чаще всего и несут службу в различного рода суточных нарядах), установленных для них в общевоинских Уставах ВС РФ и иных нормативных правовых актах. Обязанности основных должностных лиц полка (воинской части) в УВС ВС РФ традиционно в советской и российской армии устанавливались исходя из интересов максимальной боевой и мобилизационной готовности военной организации, полного обеспечения ее всеми видами материальных средств и иных видов обеспечения, но без учета имеющихся в распоряжении данного должностного лица сил и средств, необходимых для выполнения данных обязанностей[13].

Например, согласно ст. 78 УВС ВС РФ любой командир (начальник) обязан воспитывать подчиненных военнослужащих. И не просто их воспитывать, а воспитывать постоянно. Процесс воспитания может быть бесконечен, и командир должен им заниматься. Более того, если командиру «повезло», и к нему в подчинение попадает потенциальный правонарушитель, то воспитывать такого нужно еще больше, иначе возможно наказание для самого командира за невыполнение данной обязанности.

В армейской среде уже давно сложилось правило, что если в служебное время выполнить все предписываемые правовыми актами и устными приказами старших начальников обязанности и поручения не получается, значит, нужно постараться их исполнить хотя бы за пределами служебного времени. Кроме того армия славится авралами, незапланированными мероприятиями и делами, зачастую полученными на вечерних совещаниях, но с категорией «срочно» или «к утру».

2. В размытости и нечеткости формулировок нормативных актов, определяющих обязанности военнослужащих. Например, как должен военнослужащий выполнять обязанность «проявлять патриотизм, способствовать укреплению мира между народами» (ст. 18 УВС ВС РФ); Какие меры будут считаться адекватными и полными в целях «решения бытовых вопросов подчиненных (ст. 78 УВС ВС РФ)? Некоторые формулировки Устава до такой степени объемны, что, полагаю, у любого командира можно найти дефект в их исполнении. Так, например, согласно ст. 33 УВС ВС РФ командир (начальник) отвечает за все стороны жизни и деятельности воинской части, подразделения и каждого военнослужащего. После такой ёмкой формулировки остальные положения Устава об обязанностях командиров становятся уже не принципиальными, т.к. командир отвечает за всё, что происходит в подчиненной организации, что делает каждый военнослужащий. Соответственно, его вина имеется в любом правонарушении подчиненного, в любом, даже мельчайшем отклонении процесса боевой подготовки от запланированного и т. п.

3. В неписанных и превалирующих правилах поведения в воинском коллективе.

Как и в любой иной закрытой структуре, в военной организации возникает свой корпоративный дух, своя мораль и этика. Поведение воинского руководителя может быть прямо противоположным декларируемым законом, естественно, под эгидой благой цели. Происходит разрыв между тем, что декларируется официально, и тем, что действительно управляет поведением. По логике многих командиров, раз необходимо сделать что-то в интересах службы, а закон мешает, необходимо преступить закон. В свою очередь, огромный объём власти, обязательность приказа для подчиненного и необязательность для командира объяснять целесообразность отданного приказа, зависимость военнослужащего от своего начальника по ряду социальных вопросов, затруднительность общественного контроля в армии, специфический вырабатываемый годами менталитет военнослужащего, запутанность законодательства – все эти факторы способствуют конформизму поведения и мышления, демонстративной поддержке любых шагов начальствующих воинских должностных лиц[14].

Довести подчинённому, какое поведение, какой алгоритм действий считается правильным и одобряемым, командование может и без оформления такого рода решений в письменных документах. Достаточно, например, на совещании определить лучших и худших по итогам выполнения какого-либо мероприятия, поставить в пример начальника, действующего именно теми методами, какие приводят к желаемому для старшего начальства результатам. Или наоборот, объявить неправильно действующего командира худшим по итогам мероприятия или наказать такого военачальника за другое правонарушение, всегда ранее сходившее ему с рук (как говорится в армейской поговорке – «за расстёгнутую верхнюю пуговичку»).

Сталинский тезис «У нас незаменимых людей нет» на языке командования звучит так: «Рапорт на стол, и увольняйся». Вкупе с ранней пенсией и возможностью получить жилье угроза увольнения порождает у военнослужащих не просто покорность воле начальства, но и стремление выслужиться, чтобы хоть таким путём заслужить одобрения. При этом выслужиться – не значит хорошо работать, а значит хорошо делать то, чего желает начальство, в том числе и проводить много времени на службе, не требуя выходных дней. Подчинённый априори ставит себя в положение бессловесной жертвы, сознавая, что вынеся данную конфликтную ситуацию на обозрение суда или старшего начальства, он, скорее всего, поставит крест на своей карьере, а то и службе.

Проведение как можно большего времени на службе одобряется командованием, является правилом хорошего тона уход подчиненного со службы позже своего командира, отказ от выходных дней за переработку.

Бывает так, что подчиненному обещают время отдыха за переработку «потом», после проверки, после полевого выхода, после стрельб и т. п. Обнадеженный такими заверениями военнослужащий не жалуется, ждет обещанного, но потом выходные дни также не предоставляют. Последующее же обращение в суд также зачастую становится уже бесполезным по причине пропуска трехмесячного срока на оспаривание такого рода бездействий командования[15].

4. В ненадлежащей организации учета переработки военнослужащих, которая законодательно возложена на командиров подразделений. Поскольку бесспорным доказательством факта переработки и права на отдых являются записи в журнале, а находятся те журналы у командиров подразделений, то именно от них и зависит, главным образом, реализация права на отдых подчиненных. Но у командиров подразделений много задач, которые должны отрабатываться подчиненными, командиров ругают за отсутствие подчиненных, воспитывают в духе альтруизма, ставят в пример тех, кто очень много времени проводит на службе. Все это в совокупности приводит к тому, что очень многие мероприятия, исполняемые военнослужащим за пределами служебного времени, в соответствующих книгах учета не находят отражения. Логика командира здесь такая: «Я тоже в это время работал, но я же не прошу отдых, значит, и ты не должен».

5. Оплата воинского труда совершенно не зависит от объема совершенной ими работы. У военнослужащих не предусмотрено доплат за расширение зон обслуживания, увеличение объема работы или исполнение обязанностей временно отсутствующего сотрудника без освобождения от своей работы, как то установлено Трудовым кодексом РФ для обычных работников (ст. 151). На военнослужащих не распространяется и нормы ТК РФ об оплате в полуторном или двойном размере сверхурочной работы (ст. 152), работы в выходные и праздничные дни (ст. 153), работы в ночное время (ст. 154). Здесь же следует отметить, что командир, привлекая подчиненного к сверхурочной работе или не предоставляя ему время отдыха за мероприятия, не указанные в Перечне, не понесет ни малейших убытков, даже при выявлении таких нарушений. Военнослужащий за исполнение обязанностей в объеме 80 часов в неделю вместо 40 установленных законодательством все равно должен получить свое обычное денежное довольствие. Безнаказанность провоцирует многих командиров на работу как раз такими методами – привлекать подчиненных к исполнению обязанностей за пределами регламента служебного времени как можно чаще.

Подводя итог настоящей статье, можно сделать следующие выводы:

Как правило, многие командиры (начальники), сталкиваясь с конфликтом интересов между обязанностью реализовывать меры правовой и социальной защиты военнослужащих (в том числе в части предоставления им времени отдыха за переработку) и интересом соответствовать неписанным правилам поведения в среде вышестоящего командования, интересом улучшения показателей в служебной деятельности достаточно часто нарушают права подчинённых. Вышестоящее руководство редко замечает указанных нарушений закона, как правило, лишь при подаче жалоб единичными военнослужащими. Но эти жалобы, опять-таки, не носят массового характера ввиду специфической военной субкультуры и менталитета.

Оставить ситуацию как есть, – с неработающим весьма часто механизмом предоставления времени отдыха за сверхурочный труд военнослужащих, - означает распространение правового нигилизма в военной среде и нелигитимного стиля управления. Вместе с тем, системность и распространенность переработки военнослужащих делают бесперспективными попытки изменить сложившуюся ситуацию, переломить менталитет командиров на местах одним «кавалерийским наскоком», одной гневной телеграммой сверху. Если высшее военное руководство действительно желает наладить порядок в данном вопросе и привести продолжительность исполнения обязанностей военнослужащих в соответствие с требованиями законодательства, следует готовиться к целенаправленной системной работе в этом направлении. По мнению автора, в этом случае необходимо в ходе проведения инспекций и проверок воинских частей реально оценивать необходимость и количество лиц суточного наряда, реальную потребность привлечения военнослужащего к исполнению служебных обязанностей за пределами установленного регламента служебного времени и обоснование невозможности предоставить ему время отдыха за переработку в течение недели.

Следует напомнить командирам воинских частей о том, что в соответствии со ст. 257 УВС ВС РФ при необходимости они имеют право сокращать состав суточного наряда, приведенный в Уставе. Круглосуточное дежурство в воинской части военнослужащих, не входящих в суточный наряд, может быть введено только в исключительных случаях на ограниченное время командующим войсками военного округа, фронта, флотом, армией (ст. 224 УВС ВС РФ).

Полагаю целесообразным военным прокурорам также внести в планы осуществления надзорной деятельности проверки соблюдения командованием законодательства о предоставлении военнослужащим времени отдыха за привлечение их к сверхурочному исполнению обязанностей.

В современных условиях военнослужащие зачастую не могут доказать сам факт привлечения их к мероприятиям сверхурочно, поскольку такого рода привлечение не оформляется ни письменными приказами командиров воинских частей, ни отражается в журналах переработки. Однако поскольку большинство воинских частей уже оснащены системами с электронными пропусками, то доказать сам факт нахождения военнослужащего на территории воинской части в определенное время все же возможно. Гораздо труднее будет доказывать, что он явился в часть (остался работать за пределами служебного времени) не по своей инициативе, а по устному приказу старшего начальника.

Библиография:

1. Глухов, Е.А. Все ли обязанности в силах выполнить командир [Текст] / Е.А.Глухов // Право в Вооруженных Силах. 2009. № 11. С. 24.

2. Глухов, Е.А. По закону или по понятиям… Или о типовых случаях поведения воинских начальников вразрез с требованиями законодательства [Текст] / Е.А.Глухов // Военно-юридический журнал. 2018. № 6. С. 9 – 13.

3. Глухов, Е.А. К вопросу о реализации права военнослужащего на своевременно неиспользованный отпуск [Текст] / Е.А.Глухов // Право в Вооруженных Силах. 2009. № 10. С. 36 – 41.

4. Метелкин, О.И. Реализация права на дополнительное время отдыха или денежную компенсацию вместо предоставления дополнительных суток отдыха в связи с привлечением военнослужащих по контракту к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени [Текст] / О.И.Метелкин // Военно-юридический журнал. 2014. № 6. С. 5 – 8.

5. Трощенко, Р.А. Вопросы правовой регламентации дополнительного отдыха военнослужащих, несущих службу в суточном наряде [Текст] / Р.А.Трощенко // Военно-юридический журнал. 2011. № 2. С. 19 – 24.

6. Фатеев, К.В., Харитонов, С.С. Дополнительные сутки отдыха военнослужащим, проходящим военную службу по контракту: есть ли временные ограничения в их использовании военнослужащими? [Текст] / К.В.Фатеев, С.С.Харитонов // Право в Вооруженных Силах. 2010. № 8. С. 33 – 34.