Кукушкин Денис Александрович⁰⁰¹

Номер телефона: 8(904)98-90510

E-mail: Deniskuk@mail.ru

Протокол No 1 к Конвенции вступил в силу 18 мая 1954 года. Однако в дальнейшем он был изменен и дополнен протоколом No 11 к Конвенции.

Первоначальный перевод текст отличался от ныне действующего:

«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения ни в коей мере не ущемляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления

контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов»⁰⁰² .

Как уже было сказано, текст Протокола No 1 был изменен Протоколом No 11, после которого в английском варианте статьи добавился только заголовок «Protection of property», однако официальный перевод статьи, на мой взгляд, изменился значительно:

Защита собственности

«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов».

Итак, два официальных перевода имеют два различия между собой в 1 предложении абзаца 1 статьи 1 Протокола .1’4 1:

- по-разному переводится гарантированное право: в первом случае у лица есть «право беспрепятственного пользоваться», во втором случае лицо имеет «право на уважение»;

по-разному переводиться объект права, т.е. то, на что лицо имеет право: в первом случае - имущество, во втором случае - собственность.

На мой взгляд, первоначальный вариант является более точным.

Право собственности (которое подлежит защите в соответствии с данной статьей) включает в себя, в соответствии со статьей 209 Гражданского Кодекса РФ, З правомочия: пользование, владение и распоряжение⁰⁰³ . Следовательно, использование для перевода термина «пользование», а не «уважение» более точно с юридической точки зрения.

Взяв в совокупности эти моменты, можно сказать, что первый перевод является более точным и лицо имеет именно право не на уважение своей собственности, а на беспрепятственное пользование своим имуществом.

В концепцию «имущества» по статье 1 Протокола No 1 к Европейской Конвенции попадает целый спектр экономических интересов. При этом необходимо отметить, что для того, чтобы статья могла быть применена к конкретной ситуации, вовсе не требуется, чтобы предмет спора признавался в качестве собственности по внутреннему законодательству страны государства-участника Конвенции. Европейский Суд по правам человека иногда признает в качестве имущества объекты, которые никогда не могли бы быть признаны таковыми в рамках российского законодательства. Именно поэтому Суд неоднократно указывал на автономную концепцию «имущества». Однако при этом необходимо, чтобы лицо обладало каким-либо правом по внутреннему законодательству его страны, которое может быть рассмотрено как право собственности с точки зрения Конвенции (так, например, занятие жилого помещения без надлежащего законного права не может быть объектом защиты по статье 1 Протокола No 1)⁰⁰⁴

Более того, и Комиссия, и Суд, указывали на то, что имущества не существует до того момента, пока лицо не может заявить о своем праве собственности на данное имущество, т.е. право собственности не включает в себя право на приобретение собственности. В деле Маркс против Бельгии, Суд пришел к выводу, что права матери, которой было отказано в праве завещать наследство своей дочери, были нарушены в смысле статьи 1 Протокола No 1. Однако при этом права самой дочери нарушены не были, т.к. ожидание приобретения собственности не защищается статьей 1 Протокола No 1 .⁰⁰⁵

1. Право, признанное судом.

В первом деле против России⁰⁰⁶ был применен этот подход. Заявителю в 1997 году в судебном порядке была присуждена компенсация за его участие в событиях, имеющих отношение к Чернобылю. Однако до 2001 года данная сумма ему не выплачивалась (из-за отсутствия у обязанных органов денежных средств). Суд в очередной раз подчеркнул, что «право требования» может образовывать «собственность» в значении статьи 1 Протокола К 1 Конвенции, в том случае, если оно обеспечивается принудительным исполнением (в частности, судебным решением). Но самое важное, что в этом решении Суд подчеркнул, что отсутствие у властей государства денежных средств не является оправданием для неисполнения решения суда.

 

Я бы назвал это решение беспрецедентным для России. На протяжении долгого времени граждане не могли получить суммы присужденные в их пользу и подлежащие взысканию с различных органов власти Российской Федерации именно из-за «отсутствия у них денежных средств» или «недофинансирования». После вынесения данного решения тало абсолютно ясным, что в данных случаях будет нарушаться право собственности, гарантированное статьей 1 Протокола No1.

На данном примере можно подчеркнуть и тот факт, что нарушение статьи 1 Протокола No1 может быть признано как следствие нарушения какой-либо иной статьи Европейской Конвенции.

В данном деле Европейским Судом было признано нарушение статьи б § 1 на том основании, что окончательное решение суда не исполнялось органами государственной власти, И как следствие было признано нарушение статьи 1 Протокола No 1.

2. Акции компании.

Применение статьи 1 к владельцам акциями компании было признано еще в 1982 году.⁰⁰⁷

Краткое описание ситуации: два лица владели акциями крупного универмага в Стокгольме. В 1977 году был принят закон ((Акт О компаниях», в соответствии с которым — любой компании, владеющей более чем 90 % акций и голосов в другой компании, было предоставлено право принудить оставшуюся меньшую часть акционеров продать ей свои акции по стоимости, которая была бы уплачена в случае публичной продажи акции, либо по иной другой стоимости, которая будет установлена арбитражным решением (стоимость, по которой акции были бы проданы с публичных торгов, была бы гораздо ниже их рыночной стоимости).

Наличие «имущества» в данном вопросе: Комиссия прежде всего проанализировала суть акции. Это сертификат, удостоверяющий, что его владелец имеет право на долю в собственности компании, наделяется определенными правами (в частности, правом голоса) и имеет косвенное правопритязание на средства компании. Из всего этого вытекает явная экономическая ценность акции и, соответственно, она является «имуществом» в смысле статьи 1 Протокола) 1.

Особо важным в решении по этому делу было то, что в нем ясно указывалось, что статья 1 Протокола No 1 вполне может быть применена к законодательству, которое затрагивает правоотношения между частными лицами.

3. Правомерное ожидание наступления определенных обстоятельств.

Так было сформулировано понятие «имущества» в одном из дел.⁰⁰⁸

Краткое описание ситуации: заявитель приобрел земельный участок в 1978 году (на основании существующего в тот момент разрешения на план-проспект промышленной застройки). Однако в 1982 году Верховный Суд Ирландии постановил, что первоначальное разрешение на план-проспект промышленной застройки было ultra vires и представляло собой ничтожное действие ab initio поскольку оно противоречило соответствующему законодательству.

Наличие «имущества» в данном вопросе: Суд установил, что заявитель обладал правом на застройку земли, которое могло бы стать объектом вмешательства по смыслу статьи 1, т.к. приобретал землю, он полагался на разрешение, надлежащим образом зарегистрированное в государственном реестре, которое он был вправе считать действительным. И до принятия решения Верховным судом заявитель мог правомерно ожидать реализации предполагаемой застройки. Это ожидание необходимо рассматривать как компонент собственности на землю для целей статьи 1 Протокола No 1.

4. Право на получение денежных средств.

Примером данного права может послужить право собственника недвижимости на получение арендной платы, оговоренной в контракте. Так, в деле Меллахер против Австрии заявители имели в собственности дом, квартиры в котором сдавались в аренду. Принятие одного из законов повлекло для заявителей снижение арендной платы по сравнению с той, на которую они могли рассчитывать, исходя из уже заключенных договоров аренды. Суд признал в данном случае нарушение права собственности.⁰⁰⁹

В концепцию «имущества» по статье 1 Протокола No 1 к Европейской Конвенции попадает так же:

• Требование о возмещении ущерба
• Клиентура компании и предпринимательский интерес
• Право на получение социальных гарантий

 

Три правила статьи 1 Протокола No 1.

Сложившаяся практика Европейского суда при разрешении вопросов о нарушении статьи 1 Протокола No 1 позволяет выделить три основных нормы (три правила), содержащихся в статье 1 и анализируемых судом при установлении факта — имелось ли в конкретном случае нарушение прав, гарантированных статьей 1 Протокола No 1. К ним относятся:

1. Принцип беспрепятственного пользования своим имуществом (первое предложение первого пункта);
2. Лишение имущества (второе предложение первого пункта);
3. Контроль за использованием собственности (второй пункт).

Лишение собственности.

Во втором предложении первого параграфа статьи 1 Протокола No 1 закреплено, что «никто не может быть лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права».

Для решения вопроса о том, произошло ли лишение собственности, необходимо исследовать не только вопросы о том, имело ли место отчуждение или передача собственности по формальным признакам.

Другими словами «лишение» собственности в смысле статьи 1 Протокола No 1 не обязательно должно быть реальным. Следовательно, под защиту данной статьи попадут и случаи, когда реального лишения собственности не было, но последствия сложившейся ситуации равносильны той, если бы у лица действительно реально изъяли его имущество.

Примером такой ситуации может послужить дело Папамихалопулос и другие против Греции.⁰¹⁰ Заявители были собственниками ряда земельных участков, включая и пляжные. В 1963 году ими было получено разрешение на строение гостиничного комплекса на данной территории. Однако после перехода власти к военной диктатуре участки заявителей были

переданы Военно-морским силам, которые построили на данном участке военно-морскую базу и курорт для отдыха своих офицеров. Более 20 лет заявители не могли получить никакой компенсации за «отнятые» у них земли.

Суд пришел к выводу, что утрата возможности распоряжаться землей, в совокупности с неоднократными неудачными попытками вернуть себе землю, привели к достаточно серьезным последствиям. И, следовательно, может рассматриваться как лишение права собственности de Facto.

Контроль за собственностью.

Правило, закрепленное во втором параграфе статьи 1 Протокола З 1 дает реальную возможность государству на «законных основаниях» ограничивать право частной собственности. В соответствии с этим положением у государств есть право «обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов и штрафов».

В этом предложении описывается хорошо известный и признаваемый всеми государствами принцип, который ограничивает права собственников в интересах общества. Правила такого рода очень разнообразны, в частности, к ним можно отнести строительные нормы и нормы зонирования.

Право беспрепятственно пользоваться своим имуществом.

Данное правило, хотя и закреплено в самом начале статьи, гарантирующей защиту права частной собственности, всегда рассматривается судом в последнюю очередь. Его можно назвать б правилом, подлежащим применению тогда, когда не могут быть применимы другие нормы данной статьи. Другими словами эта норма применяется тогда, когда действительно есть вмешательство в право собственности, но по своей природе оно не может быть отнесено ни к изъятию имущества, ни к установлению контроля над ним.

Так суд неоднократно подчеркивал, что нормы, закрепленные во втором предложении абзаце первого и во втором абзаце статьи 1 относятся к частным формам вмешательства в право собственности и должны толковаться в свете общего принципа, закрепленного в первом предложении абзаца первого.

Примером нарушения именно предложения первого абзаца 1 Статьи 1 может служить дело Лоизиду против Турции. Заявительницей по этому делу была гражданка Кипра, владеющая несколькими участками земли на севере страны. Начиная с 1974 года она была лишена возможности доступа к указанной собственности из-за раздела Кипра на греческую и турецкую части.

Суд указал, что в данных обстоятельствах заявительница фактически полностью утратила над ней контроль, равно как и возможность пользоваться ею. Этот длящийся отказ необходимо рассматривать как нарушение права, гарантированного статьей 1 Протокола No1.

Основания «допустимости» вмешательства.

В том случае, если Суд установит, что право собственности лица было нарушено, Суд рассматривает, не было ли оснований для такого вмешательства.

Интересы общества или общие интересы.

Любая форма вмешательства, в соответствии со статьей 1 Протокола No 1, вне зависимости от того, какая норма распространяется на нее, должна отвечать требованию о наличии законной цели — интересов общества.

Ярким примером этому является решение по делу Джеймс и другие против Соединенного Королевства.⁰¹¹ Заявителями по делу были попечители владения Герцога Вестминстерского, включавшего около 2000 домов, большинство из которых были сданы в аренду. В 1967 году был принят акт о реформе системы владения на правах аренды, в соответствии с которым арендаторам жилья по долгосрочным контрактам (на срок более 21 года) было предоставлено право выкупить недвижимость в собственность по ценам, ниже рыночных. В результате того, что заявители были вынуждены продать недвижимость на этих условиях, они потеряли более 2 млн. фунтов стерлингов. Заявители настаивали на том, что передача собственности от одного лица другому не может рассматриваться, как произведенная в интересах общества. Суд, однако, постановил, что принудительная передача собственности от одного частного лица другому может отвечать законной цели, а изъятие собственности направленное на укрепление социальной политики, можно рассматривать как осуществляемую в интересах общества.

В подобных случаях суд часто применяет принцип «свободы усмотрения», который также применяется и в отношении других положений Конвенции (других прав, гарантированных Конвенцией). Суть этого принципа в том, что «... механизм защиты прав человека, созданный Конвенцией, является вспомогательным по отношению к национальным системам гарантии прав человека. Конвенция оставляет каждому договаривающемуся государству в первую очередь задачу гарантирования прав и свобод, в ней закрепленных. Созданные ей институты вносят свой вклад в реализацию этой задачи и приводят их в действие только в связи с возникшим спором и только после того, как исчерпаны все средства внутригосударственной защиты». В соответствии с этим принципом именно национальные власти должны первоначально оценить, имеется ли проблема, требующая принятие мер, направленных на лишение собственности. Комиссия также отметила, что решение о приведение в действие законов, отчуждающих собственность, всегда принимается с учетом политических, экономических и социальных вопросов, мнения по который в любом демократическом обществе могут широко различаться. И суд всегда соглашается с суждением законодательного органа по поводу того, что есть в интересах общества, если только это со всей очевидностью не имеет под собой разумного основания.

Принцип соразмерности

Для того, чтобы вмешательство рассматривалось как законное, помимо удовлетворения цели в интересах общества — необходимо также, что бы оно отвечало требованию соразмерности между используемыми средствами и целью, на которую направлена любая мера, лишающая лицо собственности.

В рассматриваемом выше деле Джеймс и другие против Соединенного Королевства Суд применил принцип соразмерности. Заявители утверждали, чтобы быть соразмерной, мера должна быть необходимой в том смысле, что альтернативы ей не существует. Суд же отметил, что он не вправе решать, был ли акт 1967 года о реформе системы владения на правах аренды наилучшим решением проблемы. Суд решил, что в данном деле был соблюден требуемый справедливый баланс, не смотря на то, что попечители владения Герцога Вестминстерского не получили полную рыночную стоимость недвижимости в результате передачи права собственности арендаторам. При этом за время аренды арендаторы выплатили примерную стоимость участка, на котором было построено здание, но за само здание — ничего не заплатили.

Фактически арендаторы, по мнению суда, выплатили стоимость строения своей арендной платой, а также производимым ремонтом, усовершенствованием и содержанием задний за время их аренды. Именно поэтому нарушения статьи 1 Протокола No 1 не было.

Правовая определенность (законность) и принципы международного права.

Во втором предложении абзаца 1 статьи 1 Протокола 1 закреплено, что лишение собственности возможно только «на условиях, предусмотренных законом или принципами международного права». Несмотря на расположение данной фразы в структуре статьи первой она подлежит применению вне зависимости от того, какая из трех норм будет применена в конкретном деле. Важно отметить, что в случае установления того, что государства не соблюли принцип законности, нет смысла вообще рассматривать были ли цели лишения правомерными и соответствовали ли они принципу соразмерности.

Так в деле Иатрадис против Греции Суд указал, что «наипервейшее и важнейшее требование статьи 1 Протокола Т 1 состоит в том, что любое вмешательство государственной власти в беспрепятственное пользование имуществом должно быть правомерным: второе предложение первого абзаца статьи 1 разрешает лишение собственности только «на условиях, предусмотренных законом», и второй абзац признает, что государства располагают правом контролировать использование собственности исполнением «законов». Более того, верховенство права, один из фундаментальных принципов любого демократического общества ... и из него вытекает обязанность, лежащая на государстве или органе государственной власти, подчиняться судебным приказам или решениям, принятым против него. Из этого следует, что вопрос о соблюдении справедливого баланса между интересами общества и требованиями защиты основных прав граждан применимы только после того, как будет установлено, что обжалуемое вмешательство в право собственности удовлетворяет требованиям правомерности и не является произвольным».⁰¹²

---

⁰⁰¹ Студент 5 курса юридического факультета НОУВПО Гуманитарный университет г. Екатеринбурга
⁰⁰² Собрание законодательства РФ. 18 мая 1998 г. № 20. ст. 2143
⁰⁰³ Собрание законодательства РФ. 05 декабря 1994 г. № 32, ст. 3301
⁰⁰⁴ Моника Карсс -Фриск, А.Н. Жеребцов, В.В. Меркулов. "Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. Право на собственность" - Учебно-методическое пособие для судей. М. Российская академия правосудия.
⁰⁰⁵ Донна Гомиен: Комментарий к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Совет Европы, 1995.
⁰⁰⁶  Дело Burdov v/ Russia, решение от 18 апреля 2002 года
⁰⁰⁷ Жалобы №№ 8588/79 и 8589/79 "Бреймлид и Мальстром против Швецарии" 1982 год.
⁰⁰⁸ Дело Pain Valley Developments Ltd and Others v. Ireland? решение от 29 ноября 1991 года.
⁰⁰⁹ Дело Mellacher and others v. Austria, решение от 19 декабря 1989 года
⁰¹⁰ Папамихалопулос и другие против Греции, решение от 23 сентября 1982 года
⁰¹¹ Джеймс и другие против Соединенного Королевства, решение от 21 февраля 1986 года
⁰¹² Иатрадис против Греции, решение от 25 марта 1999 года