ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ПРАВОСУДИЯ

С.Т. Фаткулин

Монография "Уголовно – правовая охрана земли"

УДК

ББК

Ф

Автор: С. Т. Фаткулин, ст. преподаватель кафедры уголовно-

правовых дисциплин Уральского филиала РАП, кандидат

юридических наук.

Рецензент: М.А. Кауфман, профессор кафедры уголовного права

РАП, кандидат юридических наук, доцент.

Фаткулин С.Т.

Ф Уголовно- правовая охрана земли. М.: Издательство «…», 2008. – 165 с.

ISBN

Монография посвящена актуальным проблемам уголовно- правовой охраны земли.

В работе анализируется современное состояние с охраной земель в Российской Федерации, причины низкой эффективности уголовно- правовых способов борьбы с порчей земли.

На основе анализа действующего законодательства, судебной практики, монографической и другой литературы в работе рассмотрены цели и задачи, которые ставил перед собой законодатель, предусматривая в Уголовном кодексе ответственность за порчу земли (ст. 254 УК РФ), сравнительная правоприменительная практика, законодательство отдельных зарубежных стран (Германии, США, КНР, Австрии, Дании, стран СНГ) по теме исследования.

В монографии проводится детальный анализ состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, рассмотрены вопросы квалификации уголовно- правовых деяний, посягающих на землю, выработаны конкретные предложения по совершенствованию уголовного и экологического законодательства по охране земель.

Издание предназначено для студентов и преподавателей юридических учебных заведений, а также научных и практических работников.

© Фаткулин С.Т., 2008

ISBN © Российская академия правосудия, 2008

Содержание

Введение………………………………………………………………………... 4

 

Глава I

 

Уголовно- правовая характеристика преступления, выражающегося в порче земли

 

§ 1. Развитие отечественного законодательства об уголовно- правовой охране земли…………………………………………………………………………….. 8

§ 2. Объект и предмет преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ…. 18

§ 3. Объективная сторона состава преступления, предусмотренного

ст. 254 УК РФ…………………………………………………………………... 36

§ 4. Субъективные признаки состава преступления «порча земли»………. 52

§5.Квалифицирующие признаки состава преступления, предусматривающего уголовную ответственность за порчу земли………………………………… 68

 

Глава II

 

Применение и совершенствование уголовного и экологического законодательства об охране земель от порчи

§ 1. Соотношение административной и уголовной ответственности за порчу земли……………………………………………………………………………. 87

§ 2. Отграничение порчи земли от смежных составов экологических преступлений……………………………………………………………….... 104

§ 3. Проблемы и возможные пути совершенствования уголовно- правовой охраны земли…………………………………………………………………. 113

§ 4. Сравнительно- правовой анализ уголовного законодательства отдельных зарубежных стран об охране земли………………………………………… 136

Заключение…………………………………………………………………… 150

Список нормативных правовых актов……………………………………….. 154

Библиография………………………………………………………………… 157

Введение

В соответствии со ст. 9 Конституции РФ земля и другие природные ресурсы используются и охраняются как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующих территориях. Именно земля представляет собой источник и главное условие существования человечества, важнейший компонент окружающей его природной среды, используемый в процессе общественного производства для удовлетворения материальных и культурных потребностей общества. В то же время это практически невосполнимый природный ресурс, использование которого всегда связано с негативным воздействием как на отдельные его компоненты, так и на окружающую среду в целом. При этом земля как вид природного ресурса подвержена наиболее сильному воздействию хозяйственной деятельности человека: промышленное и гражданское строительство, разведка и разработка полезных ископаемых, применение различных химических средств борьбы с вредителями и болезнями растений вызывают порчу земли.

Высокий удельный вес ресурсоемких и энергоемких технологий, устаревшее промышленное оборудование, хищническая эксплуатация природных богатств, сырьевая ориентация экспорта, разрушение культуры труда и потребления являются основными причинами роста экологической напряженности в стране, стабильного ухудшения окружающей природной среды. Всё это приводит к критическому, порой, кризисному её состоянию, и как следствие – к ухудшению здоровья людей, к сокращению продолжительности их жизни. Нарастающая экологическая напряженность проявляется в таких социальных процессах, как нехватка экологически чистых продуктов питания, возникновение новых болезней, появление экологических беженцев, локальные экологические конфликты, вызванные строительством экологически опасных предприятий, экологическая агрессия, стимулирует которую ввоз токсичных отходов. Уровень экологической опасности достиг такого уровня, что стал препятствием для дальнейшего социально- экономического развития общества. Даже сельское хозяйство, призванное оптимизировать отношения человека с природой, превратилось в один из основных источников загрязнения окружающей среды. Это обусловлено широким применением минеральных удобрений и ядохимикатов, которые вместе с дождевыми потоками и подземными водами попадают в реки и озера, нанося серьезный ущерб рыбным запасам и растительности.

Провозглашенное Конституцией России в ст. 42 право каждого на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о её состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением носит большей частью декларативный характер и повсеместно нарушается.

Принятые в последние годы экологические законы существенного влияния на экологическую обстановку в стране не оказали. Несмотря на принимаемые меры правового и экономического характера уровень загрязнения природы остаётся высоким, а экологическая обстановка – сложной. Особую тревогу вызывает состояние земель и почв, поскольку они составляют биологическую основу существования всего живого на планете.

Введение уголовной ответственности непосредственно за порчу земли (ст. 254 УК РФ) проблему охраны земель не решило. Так, согласно данных ГИАЦ МВД России¹ количество зарегистрированных преступлений, квалифицируемых по ст. 254 УК РФ, составило: 1997 г. – 3; 1998 г. – 6; 1999 г. – 7; 2000 г. – 10; 2001 г. – 9; 2002 г. – 13; 2003 г. – 21; 2004 г. – 12; 2005 г. – 14; 2006 г. – 87; 2007 г. – 34. И это по всей стране с тяжелейшей экологической ситуацией. Резкий рост количества преступлений в 2006 г. вызван тем, что в Самарской области было возбуждено сразу 62 уголовных дела, однако выявлено по ним только 15 виновных лиц. Как правило, такие уголовные дела возбуждаются по фактам криминальных «врезок» в нефтепроводы, повлекшие розливы нефти и порчу земли.

По Уральскому региону статистика зарегистрированных по ст. 254 УК РФ преступлений за период 1997 – 2007 г.г. выглядит следующим образом:

Курганская область – 0;

Оренбургская область – 1;

Пермская область – 2;

Республика Башкортостан – 4;

Свердловская область – 16;

Челябинская область – 6².

Сравнительный анализ приведенных статистических данных позволяет сделать вывод, что аналогичная ситуация с регистрацией преступлений по ст. 254 УК РФ сложилась и в других промышленно развитых областях России.

Проблемы совершенствования юридической ответственности в сфере охраны окружающей природной среды стали предметом исследования ряда ученых- правоведов в области теории государства и права, уголовного, административного, экологического, международного права, криминологии: С.С. Алексеева, С.А. Боголюбова, М.М. Бринчука, А.И. Долговой, О.Л. Дубовик, В.Д. Ермакова, Б.В. Ерофеева, А.Е. Жалинского, Э.Н. Жевлакова, Б.В. Здравомыслова, И.Я. Козаченко, Г.П. Новоселова, О.С. Колбасова, Н.А. Лопашенко, Ю.М. Ляпунова, В.В. Петрова, А.М. Плешакова, П.Ф. Повелициной, Н.Ф. Реймерса, Р.А. Сабитова, А.А. Хашимова и многих других. Однако в научных трудах названных ученых сделан упор на характеристике экологической преступности в целом либо на отдельных ее видах, непосредственно порче земли при этом уделено слишком мало внимания. Это объясняется тем, что ст. 254 УК РФ является новеллой в современном российском уголовном законодательстве, и ранее не могла быть предметом исследования ученых.

На современном этапе нуждаются в серьёзном научном анализе такие вопросы, как определение существующей системы источников правового регулирования охраны земель от отравления, загрязнения и иной порчи; определение границ административной и уголовной ответственности за порчу земли; вопросы квалификации деяний, посягающих на землю; анализ уголовного законодательства отдельных зарубежных стран с целью возможного использования зарубежного опыта при совершенствовании ст. 254 УК РФ; разработка предложений по совершенствованию уголовно- правовых мер борьбы с порчей земли и ряд других.

Таким образом, уголовно-правовая охрана земли - это серьёзная и до настоящего времени ещё не разрешенная проблема. Попытка её исследования предпринята в настоящей монографии.

ГлаваI

Уголовно- правовая характеристика преступления,

выражающегося в порче земли

§1. Развитие отечественного законодательства об уголовно-

правовой охране земли

Исследование закономерностей территориального устройства и развития Российского государства, становление государственности и формирование правовых институтов не может быть понято без анализа земельных отношений и определения их влияния на всю социально- экономическую организацию общества. В основе такой организации лежат отношения собственности на землю в их естественно-исторических формах возникновения и последующего развития. Как показывает историческая практика, комплексное и компетентное решение земельного вопроса ведёт к экономическому подъему и социальному прогрессу общества, иной подход – к экономическому упадку, политическим потрясениям и самым грозным социальным революциям. Вся многовековая история России наглядно свидетельствует о правоте этих слов.

Формирование земельных отношений напрямую связано со становлением государственности у древних славян. Первый источник, дающий сведения о системе землепользования и землевладения у восточных славян, – «Повесть временных лет»³. Анализируя содержание данного документа, известный историк – профессор И.Я. Фроянов пришел к выводу, что у восточных славян было родовое землевладение⁴. Тип государства во многом определял дальнейшую судьбу этих земель, отношения между людьми по поводу владения, пользования и распоряжения ею. Процесс становления российской государственности был длительным, и сами земельные отношения прошли несколько этапов формирования.

На первом этапе (VII–VIII вв.) развернулась консолидация древнерусских племен для решения общих задач: защита территории и населения, борьба за ресурсы. Центрами объединения стали Ладога, Новгород, Киев, Белоозеро, Ростов. Во главе этих первых догосударственных образований стояли племенные вожди–князья.

Второй этап охватывал первую – третью четверти IX в. В это время возникли основы государственности, сложившейся в древности в нескольких регионах. Новгород и Киев первыми положили начало политическому объединению восточнославянских земель.

Третий этап связан с появлением того древнерусского государства, которое принято называть Киевской Русью. После смерти Рюрика в 879 г. другой князь – Олег (по сведениям летописи, родственник Рюрика) – в 882 г. захватил Киев и объединил все древнерусские племена. Столицей стал Киев, последний укрепленный пункт на важном торговом пути «из варяг в греки». Олег первым объединил все русские земли в единое государство⁵.

В дальнейшем, с формированием государства происходило юридическое закрепление земель в собственность различных субъектов в зависимости от их сословной принадлежности. Уголовно-правовая охрана земель сводилась к защите права собственности, разрешению межевых споров. В частности, Русская Правда устанавливала штрафы за нарушение земельной или бортной (пчельники) межи в 12 гривен. Каких-либо сведений в источниках права того времени об уголовной ответственности непосредственно за порчу, загрязнение, захламление земель нами не обнаружено. Отсутствие уголовно-правовых норм, устанавливающих такую ответственность, объясняется тем, что агротехнические приемы длительное время были простыми, вплоть до начала XX в. химические удобрения, стимуляторы роста растений и искусственные средства борьбы с вредителями не применялись, а вредоносное влияние промышленности и его отходов было незначительным. Основу экономики того времени составляло сельскохозяйственное производство, а правовое регулирование земельных отношений сводилось к регламентации землепользования и землевладения.

Как справедливо отмечает Е.В. Виноградова, на территории Российского государства регулирование использования природных ресурсов в прошлом не имело самостоятельного значения и осуществлялось фрагментарно⁶.

Интересную периодизацию исторических форм развития землевладения и землепользования в России приводит профессор П.М. Коловангин⁷.

В России не было военного захвата земель. Виды поземельной собственности определялись способом заселения, который зависел от местных условий: там, где для расчистки пашни требовался артельный труд, образовалась общинная передельная собственность (передел производили при изменении численности населения посёла). Там, где для посёла не требовалось общего труда, сформировалась общинная раздельная собственность. Общая земская собственность для отдельных лиц сводилась к праву владения. Во всех случаях заселение было бесплатным, но при обязательном налоге в общую пользу.

В ХV в. верховная власть присвоила себе право рассматривать землю как государеву и раздавать её дворянам за службу. В этот период в России сложилось три типа земельных отношений: государственная собственность на землю, частное землевладение и общинное землепользование.

Самобытность страны определялась особенностями деревенского уклада, основанного на культурно-нравственных традициях российского крестьянства: общинное землепользование, отсутствие частной собственности на владельческую землю, исключение земли из товарного оборота, артельная взаимопомощь.

Реформирование деревенского уклада началось в 1906 г. Суть реформы сводилась к тому, чтобы укрепить индивидуальную собственность на землю, обеспечить свободный выход из общины, сохранить крупную помещичью собственность, обеспечить крестьян землёй, переселив их в другие местности, на свободные целинные земли. Однако эта реформа не достигла цели и была свёрнута в 1916 г.

Систематизация уголовного законодательства советского периода началась с принятия Руководящих начал по уголовному праву РСФСР в декабре 1919 г. До этого вопросы уголовного права и соответственно наказания содержались в многочисленных, разрозненных, зачастую противоречащих друг другу нормативных правовых и правоприменительных актах высших органов советской власти. Однако основы природопользования в стране были заложены практически первым документов советской власти – Декретом о земле, который был принят Вторым Всероссийским съездом Советов 26 октября 1917 г.

Декрет о земле⁸ установил ряд принципиально новых положений в области регулирования и использования всех важнейших природных ресурсов страны, отменил частную собственность на землю. Всё это имело определяющее значение для пользования другими, связанными с землей природными ресурсами – недрами, лесами, водами, животным миром, находящимся в естественном состоянии. Согласно Декрету, « какая бы то ни было порча конфискуемого имущества, принадлежащего ныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом» (ст. 3).

В развитие Декрета о земле 19 февраля 1918 г. Всероссийский Исполнительный Комитет принял Декрет о социализации земли⁹, в котором содержалась оговорка о том, что порядок пользования недрами, водами, лесами и животным миром будет установлен специальными законами.

В соответствии со ст. 5 данного Декрета право распоряжения землей, недрами, лесами, водами и живыми силами природы предоставлялось органами уездной, губернской, областной и федеральной советской власти под контролем последней.

Процессу создания и развития уголовного законодательства об охране природы были присущи все противоречия становления советского законодательства этого периода. Не было какого-либо подобия системы, отвечающей традиционным представлениям о нормах права в уголовном законодательстве, об ответственности за посягательства в сфере охраны природы. В качестве критерия криминализации деяния выступало нарушение правомочий государства на пользование природными ресурсами. Этим определялась общественная опасность деяния. В уголовной политике государства в те годы не отражались приоритеты общечеловеческих ценностей: жизни, здоровья, обеспечения экологической безопасности.

Охрана природы велась малоэффективными методами. В одной из докладных записок «О нуждах охраны природы в РСФСР», направленной в ВЦИК, подчеркивалось, что «дело охраны природы в РСФСР находится в самом критическом положении»¹⁰.

Первый советский уголовный кодекс – УК РСФСР 1922 г. устанавливал уголовную ответственность за истребление лесов и ведение лесного хозяйства с нарушением установленного плана; за охоту и рыбную ловлю в недозволенное время, в недозволенных местах и недозволенными способами и приемами; добычу камней и песка без разрешения властей и с нарушением установленных правил; за неизвещение властей обязанных к тому лиц о случаях заразных болезней или падеже скота¹¹.

Аналогичные экологические нормы содержались в УК РСФСР 1926 г., однако нарушение правил охраны леса, производство различного рода запрещенных водных добывающих промыслов, разработка недр, промысел котиков и морских бобров, а позднее (с 1928 г.) и незаконная охота стали рассматриваться самостоятельными составами преступления¹².

Таким образом, первые советские уголовные кодексы не содержали норм об уголовной ответственности за порчу или уничтожение земли. Упомянутая выше ст. 3 Декрета о земле, которая устанавливала ответственность за порчу конфискуемого имущества, в уголовные кодексы РСФСР 1922 и 1926 гг. не была включена. В сферу уголовно-правовой охраны попали те природные ресурсы, которые в условиях гражданской войны и разрухи стали объектом наиболее интенсивного разрушения, т.е. леса, растительный и животный мир, рыбные запасы.

Последующий рост масштабов промышленного производства, его концентрации, резкое увеличение в связи с этим вредных отходов производства, усиление химической и физической нагрузки на окружающую среду потребовали пересмотра подходов к решению экологических проблем, и в том числе к проблеме охраны земель.

Принятие нового уголовного законодательства СССР и союзных республик (1959 – 1961 гг.) обозначило тенденцию дальнейшего развития уголовно-правоохранительного законодательства, но проблемы охраны земель от порчи и уничтожения не были решены. Норма об уголовной ответственности за порчу земли в УК РСФСР 1960 г. отсутствовала.

Уголовная ответственность за порчу земли предусматривалась лишь в шести бывших союзных республиках (Литве, Латвии, Армении, Казахстане, Азербайджане, Узбекистане). Однако практика применения уголовной ответственности в этих республиках отличалась пассивностью, что отмечалось в научной литературе¹³. С целью устранения этого пробела Верховный Суд СССР в постановлении от 7 июля 1983 г. № 4 «О практике применения судами законодательства об охране природы» рекомендовал судам квалифицировать действия должностных лиц, виновных в порче или загрязнении земли, по статьям уголовных кодексов союзных республик за нарушение природоохранительного законодательства. Если уголовным законодательством не предусмотрена специальная ответственность за порчу или загрязнение земли, но в содеянном имеются признаки должностного преступления, то указанные лица отвечают за халатность либо иное должностное преступление¹⁴.

Впервые обязанность охранять землю от порчи установили Основы земельного законодательства СССР от 13 декабря 1968 г. (ст. 11, 13, 17, 50)¹⁵. Понятия порчи земли эти нормы не раскрывали. Статья 13 Основ закрепляла, что предприятия, разрабатывающие месторождения полезных ископаемых открытым или подземным способом на сельскохозяйственных или лесных угодьях, обязаны за свой счет приводить земельные участки в пригодное состояние, а в случае разработки месторождений открытым способом или выполнения работ с нарушением почвенного покрова, снимать и хранить плодородный слой почвы для последующей рекультивации земель.

Основы устанавливали общую обязанность землепользователей проводить эффективные меры по повышению плодородия почв, осуществлять комплекс мероприятий по предотвращению ветровой и водной эрозии почв, не допускать засоления, заболачивания, загрязнения земель производственными отходами и сточными водами (ст. 13).

Статья 50 указанных Основ предусматривала административную и уголовную ответственность лиц, виновных в порче сельскохозяйственных и иных земель (ч. 1), а также возможность изъятия у землепользователей земельных участков (ч. 4), обязанность предприятий, учреждений, организаций и граждан возместить вред, причиненный нарушением земельного законодательства (ч. 5).

Спустя два года административная ответственность за порчу земли была установлена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 мая 1970 года «Об административной ответственности за нарушение земельного законодательства»¹⁶. На основании этого Указа, к административной ответственности могли привлекаться должностные лица за порчу городских земель, загрязнение их производственными и другими отходами и сточными водами, нецелевое использование земельных участков, несвоевременное возвращение занятых земель либо невыполнение обязанностей по приведению их в пригодное состояние.

В дальнейшем, в целях охраны земель и повышения почвенного плодородия был принят ряд законодательных актов: постановление Верховного Совета СССР от 20 сентября 1972 г. «О мерах по дальнейшему улучшению охраны природы и рациональному использованию природных ресурсов»¹⁷, развернутое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об усилении охраны природы и улучшении использования природных ресурсов»¹⁸. Во исполнение указанных актов краевым, областным, республиканским органам власти вменялось в обязанность установить систематический контроль за использованием земель, соблюдением требований по рекультивации земель, проведением противоэрозионных мероприятий и предотвращением загрязнения земель.

В условиях нарастания угрозы деградации земель и наступления на природу рыночной экономики проблема правовой охраны природных богатств и земельных ресурсов приобрела с начала 90-х годов особую актуальность. Принятый в 1960 г. Закон «Об охране природы в РСФСР» к этому времени безнадежно устарел. 19 декабря 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял новый Закон РСФСР «Об охране окружающей природной среды»¹⁹. Этот Закон определил экологические требования по обеспечению рационального использования и воспроизводства природных ресурсов, ввел понятия зон экологического бедствия и чрезвычайных экологических ситуаций, и предусмотрел решение ряда других крупных проблем по защите природы.

Дальнейшее развитие общественных и экономических отношений в стране в условиях рыночных отношений, совершенствование гражданского, уголовного, земельного, экологического законодательства обусловили принятие ныне действующего Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7 –ФЗ «Об охране окружающей среды»²⁰.

Окончательно идея установления уголовной ответственности за порчу земли была решена только с принятием Уголовного кодекса РФ 1996 г., в котором экологические преступления были выделены в отдельную главу 26 «Экологические преступления», насчитывающую 17 составов преступлений. Содержание данной главы УК РФ приведено в соответствие с иерархией социальных ценностей, принятых в правовом демократическом государстве (личность, общество, государство), общепринятым международным нормам и требованиям борьбы с современными формами и видами экологической преступности. Новое уголовное законодательство сориентировано на признание окружающей природной среды биологической основой жизни, здоровья, устойчивого развития и деятельности человека. С этих позиций экологические преступления по сути являются посягательствами на человека и все живое на Земле²¹.

Выделение этой главы показало, что экологические преступления затрагивают не столько юридические (право собственности) или экономические (народнохозяйственные) интересы, сколько естественные, объективно существующие условия жизнедеятельности человека, общества, растительного и животного мира, и окружающей среды в целом.

Уголовно-правовая охрана земли от порчи была закреплена в ст. 254 УК РФ «Порча земли», в диспозиции которой впервые за всю историю отечественного законодательства дано уголовно-правовое определение порчи земли.

Таким образом, анализ истории развития отечественного законодательства об ответственности за порчу земли, позволяет сделать следующие выводы:

1. В российском уголовном законодательстве вплоть до принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. нормы об уголовной ответственности за порчу земли не существовало. Соответственно, отсутствовала какая- либо судебная или следственная практика по реализации такой ответственности. Это вызвало определенные сложности у законодателя при формулировании диспозиции ст. 254 УК РФ, а в дальнейшем – и пассивность в ее применении.

2. До установления уголовной ответственности за порчу земли действовали нормативные правовые акты высших органов власти СССР и РСФСР о юридической ответственности за порчу и загрязнение земель, однако декларативность обязанностей землепользователей и отсутствие четкого механизма реализации их ответственности привели к неэффективности этих актов. При этом приоритет в охране земель отдавался землям сельскохозяйственного назначения, как наиболее ценным.

3. Огромные территориальные размеры Российского государства и колоссальные земельные запасы страны формируют представление о неисчерпаемости земельных богатств и не способствуют выработке устойчивого правосознания и привычке упорядоченного пользования земельными ресурсами.

4. В уголовном законодательстве российского, советского и постсоветского периода земля рассматривалась прежде всего как объект права собственности государства; объектом экологических интересов общества она стала только с принятием Уголовного кодекса РФ 1996 г.

5. Законодательство об охране земель должно развиваться на базе исторических традиций российской правовой системы. Реформирование земельного и уголовного законодательства в связи с переходом к рыночным отношениям не должно оказывать негативного воздействия на землю. При использовании земель экологические интересы общества должны превалировать над хозяйственными и имущественными интересами.

 

§2. Объект и предмет преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ

 

Вопрос об объекте преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, в уголовно-правовой науке в настоящее время исследован недостаточно полно. Это объясняется тем, что уголовная ответственность за порчу земли, как отмечалось выше, является новеллой в отечественном уголовном законодательстве, ранее такой нормы никогда не было. Во-вторых, ст. 254 УК РФ применяется на практике крайне редко, и для обоснования каких-то серьёзных научных выводов нет достаточного эмпирического материала. Специалисты в области экологических преступлений пока не высказали свое мнение по поводу того, что следует относить к основному, дополнительному, факультативному объектам порчи земли, и, кроме того, нет единой точки зрения по вопросу определения родового и видового объектов данного преступления. В связи с этим необходимо произвести комплексный анализ объекта и предмета состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, с отражением собственной позиции по данному вопросу.

Согласно общепринятой точке зрения, объект преступления – это охраняемые уголовным законом общественные отношения, на которые направлено общественно опасное деяние и которым причиняется вред либо создается реальная угроза причинения вреда²².

Переходя к вопросу об объекте экологических преступлений, следует отметить, что в период действия УК РСФСР 1961 г. господствовало мнение, что объектом преступлений против природы являются общественные отношения по использованию природных ресурсов для хозяйственной (и иной) деятельности²³.

В частности, Ю.И. Ляпунов считал, что объектом преступлений против природных ресурсов являются общественные отношения государственной собственности, овеществлённые в естественных богатствах, т.е. право государства на все материальные объекты природы²⁴. Такая позиция была обусловлена тем, что по законам того времени природные объекты находились в собственности государства.

Следующим этапом в трансформации взглядов на объект экологических преступлений стало такое его определение, где во главу угла была поставлена защита жизни и здоровья человека, условий его существования, как биосоциального вида. Впервые это мнение было высказано П.С. Дагелем и Т.А. Бушуевой²⁵. Сходной точки зрения придерживался В.Д. Пакутин²⁶.

Главная мысль приведённых выше мнений – экологические преступления посягают прежде всего на экологические интересы общества и личности.

Современное понимание объекта экологических преступлений сформировалось под влиянием новых социально- экономических и политических отношений, складывающихся в России в конце ХХ- начале ХХI века. Именно в этот период проблема экологической безопасности заняла центральное место среди особо значимых социальных процессов и перешла в разряд проблем всей национальной безопасности.

Э.Н. Жевлаков определяет объект экологических преступлений как «охраняемые уголовным правом интегрированные общественные отношения по рациональному использованию, сохранению качественно благоприятной для человека природной среды и обеспечению экологической безопасности населения»²⁷.

Дубовик О.Л. под объектом экологических преступлений понимает сложный целостный комплекс фактических отношений, их правовой формы и материальной оболочки, рациональное и соответствующее нормам экологического законодательства, осуществление которых обеспечивает жизнедеятельность человека, использование им окружающей среды, как непосредственного базиса существования, удовлетворение разумных социальных потребностей и гарантирует его безопасность²⁸. Суть этого сложного определения можно свести к тому, что объект – это общественные отношения, направленные на обеспечение оптимальной жизнедеятельности человека, а также рациональное использование им окружающей среды.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» разъяснил, что объектом их посягательства являются стабильность окружающей среды и природно-ресурсный потенциал, а также гарантированное ст. 42 Конституции РФ право каждого на благоприятную окружающую среду²⁹. Данная позиция Верховного Суда РФ разделяется и нами.

Вопрос классификации объектов экологических преступлений носит дискуссионный характер, поскольку в теории нет единого подхода к этому вопросу. Чаще всего ученые выделяют следующие виды объектов: по вертикали – общий, родовой, непосредственный³⁰, впоследствии данная система объектов была дополнена еще одним членом – видовым объектом³¹;по горизонтали – основной, дополнительный и факультативный. Не вдаваясь в дискуссию по поводу классификации объектов преступления, отметим два принципиальных момента.

Трехступенчатая классификация объектов преступления (общий, родовой и непосредственный) соответствовала структуре прежних уголовных кодексов (УК РСФСР 1926 г. и УК РСФСР 1961 г.), Особенная часть которых делилась только на главы. Однако принципиально новая структура Уголовного кодекса РФ 1996 г. с делением Особенной части не только на главы, но и на разделы (объединяющие отдельные главы) позволяет вспомнить о нетрадиционной четырехступенчатой классификации, не получившей в свое время общего признания в юридической науке. Исходя из структуры этого Кодекса,родовым объектом являются интересы, на которые посягают преступления, нормы об ответственности за совершение которых помещены в единый раздел. Видовым объектом (разумеется, в тех случаях, когда раздел Особенной части делится на главы) являются интересы, на которые посягают преступления, расположенные в пределах одной главы³². Это мнение профессора А.В. Наумова разделяется другими учеными.

Так, авторы учебника «Уголовное право России. Части Общая и Особенная» под редакцией А.И. Рарога (автор главы профессорА.И. Чучаев) указывают: «Видовой объект – часть родового объекта, объединяющая более узкие группы отношений, «отражающих один и тот же интерес участников этих отношений или же выражающих некоторые тесно связанные интересы одного и того же объекта»³³.

Схожее определение дается авторами учебника «Уголовное право Российской Федерации. Общая часть» под редакцией Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева (автор главы Д.А. Семенов): «Видовой объект находится внутри родового, соотносится с ним как часть с целым и, в отличие от последнего, объединяется на основе не однородности, а тождественности или большой степени сходства (один вид) общественных отношений. Внутри видового объекта общественные отношения более тесно связаны между собой, нежели внутри родового, они имеют не простосходство, а единую социально- политическую или экономическую сущность»³⁴.

Указанные выше определения, с нашей точки зрения, точнее отражают суть видового объекта, и мы их поддерживаем, однако существуют и иные позиции на сей счет³⁵.

Классификация объектов по горизонтали на основной, дополнительный и факультативный производится только на уровне непосредственного объекта³⁶.

Прежде чем перейти к анализу объекта ст. 254 УК РФ, необходимо раскрыть содержание терминов «экология», «окружающая среда», «экологический правопорядок» и «экологическая безопасность», поскольку экологические преступления расположены в разделе IX УК РФ «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка».

В самом общем смысле слово «экология» (от греческого ojcos – дом, жилище, местоприбывание… и логос – учение) означает учение о доме, где ты живешь, о месте, где ты живешь. Впервые в научную терминологию слово «экология» было введено немецким ученым Геккелем в 1866 г. и длительное время имело узкую сферу применения – в рамках биологии. Свою популярность оно получило во второй половине 20 века, когда слишком обострились отношения между обществом и природой.Экология определяется как учение о взаимодействии живых организмов (в том числе человека, общества) с окружающей их природной средой обитания. Совокупность норм, регулирующих общественные (экологические) отношения в сфере взаимодействия общества и природы, принято называтьправовой экологией, одним из проявлений которой является экологическое право³⁷.

Среди юристов первым, кто ввел в оборот понятие экологии в новом значении, был Уильям О. Дуглас – член Верховного суда США. Он озаглавил свою книгу «Трехсотлетняя война. Хроника экологического бедствия»³⁸. В ней аргументировано показано нарастание в США угрозы экологического бедствия, если оно не изменит своего отношения к природе. Соглашаясь с автором книги «Политика экологии» Джеймсом Риджуэем, Дугласподчеркивает, что существует конфликт между человеком и окружающей природой, и решение конфликта лежит на пути изменения поведения людей по отношению к природе.

Как отмечают В.И. Новосельцев и В.М. Мельников, в современных экологических конфликтах человек и природа выступают уже равноправными, взаимно активными и разумными сторонами. Для того чтобы в ходе совместного развития они пришли к компромиссу, человеку необходимо уже не столько охранять природу, сколько научиться понимать и практически реализовывать механизмы саморегулирования возникающих противоречий. У природы такие механизмы есть, а человеку их надо создавать³⁹.

Взаимодействие общества и природы осуществляется в двух основных формах. Первая - экономическая форма взаимодействия: потребление природы человеком, использование природы для удовлетворения человеком своих материальных и духовных потребностей. Вторая- экологическая. Эта форма взаимодействия включает охрану окружающей природной среды с целью сохранения человека как биологического и социального организма и его естественной среды обитания. В данном исследовании основной акцент делается на экологическую форму взаимодействия общества и природы.

Федеральный закон от 10 января 2002 г. № 7- ФЗ «Об охране окружающей среды»⁴⁰ в ст.1 окружающую среду определяет каксовокупность компонентов природной среды, природных и природно-антропогенных объектов, а также антропогенных объектов. Более развернутая характеристика окружающей среды дана законодателем в этой же статье через понятие «охрана окружающей среды», под которой понимается деятельность уполномоченных субъектов, направленная на сохранение и восстановление природной среды, рациональное использование и воспроизводство природных ресурсов, предотвращение негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду и ликвидацию ее последствий (природоохранная деятельность).

Исходя из приведенных определений можно сделать вывод, что если в результате порчи земли был причинен вред любым компонентам природной среды – поверхностным и подземным водам, атмосферному воздуху, растительному и животному миру, отдельным природным объектам, то эти деяния должны получить уголовно-правовую оценку, и повлиять на квалификацию всего деяния в целом. Столь расширительное толкование понятия «окружающей среды» в основном экологическом Законе ставит в затруднительное положение правоприменителя, поскольку согласно диспозиции основного состава ст. 254 УК РФ, уголовная ответственность за порчу земли наступает при условии причинения вреда здоровью человека или, подчеркнем, каких- либо оговорок или выделений конкретных компонентов и объектов окружающей среды законодатель не делает, т.е. правоприменитель вправе опираться при квалификации анализируемого преступления на понятие «окружающая среда», данные в вышеуказанном Законе.

Понятия «экологический правопорядок» и «экологическая безопасность» впервые широко были применены в Законе РСФСР «Об охране окружающей природной среды» 1991 г. (ст. 85)⁴¹ при определении экологических преступлений. Экологический правопорядок понимается как система экологических правоотношений по реализации экологических требований природоохранительного законодательства, т.е. результат действия эколого-правовых норм. Экологическая безопасность может быть определена исходя из ст. 1 Закона РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности» как состояние защищенности жизненно важных экологических интересов человека и прежде всего вытекающего из них права на чистую, здоровую и благоприятную для жизни окружающую природную среду⁴². Именно в такой трактовке данные понятия считаются общепринятыми, и нами используются при анализе состава «порча земли».

Теоретический анализ диспозиции ст. 254 УК РФ показывает, что данная норма направлена на уголовно-правовую охрану земли как природного ресурса, окружающей среды (ч. 1 и ч. 2), жизни и здоровья человека (ч. 3). Однако реальное совершение преступления приведет к нарушению целого ряда общественных отношений по охране установленного в Российской Федерации экологического правопорядка, экологической безопасности общества, окружающей среды, охране жизни и здоровья человека. Любому из указанных общественных отношений может быть причинен вред при совершении деяний, квалифицируемых как порч земли.

Поэтому мы полагаем, что общим объектом состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, является совокупность общественных отношений, направленных на охрану установленного в Российской Федерации экологического правопорядка, экологической безопасности общества, охрану окружающей среды, жизни и здоровья человека при использовании земли как природно-ресурсного потенциала.

Родовой объект экологических преступлений определяется местом расположения гл. 26 УК РФ в Особенной части Уголовного кодекса. Поскольку она расположена в разделе IX – «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка», то родовым объектом экологических преступлений выступает общественная безопасность, под которой понимается состояние защищенности общественных интересов. Общественная безопасность включает в себя, в частности, безопасность в сфере экологии, производства, использования транспорта, источников повышенной опасности и т.д. Аналогичную трактовку рассматриваемого понятия дают и другие учены- юристы.

Так, А.П. Чугаев признает родовым объектом экологических преступлений общественную безопасность, здоровье населения и окружающую среду⁴³.Ю.И. Ляпунов полагает, что родовым объектом экологических преступлений является специфическая группа однородных комплексных общественных отношений, сложившихся в обширной сфере взаимодействия общества и природы, которые охватывают собой отношения по рациональному природопользованию, охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности⁴⁴.

Применительно к ст. 254 УК РФ родовым объектом состава порчи земли являются комплексные общественные отношения, регулирующие рациональное использование и охрану земель как природного фактора в целях сохранения благоприятной окружающей среды и обеспечения общественной безопасности населения, растительного и животного мира, а также жизнь и здоровье человека.

Ранее отмечалось, что выделение видового объекта экологических преступлений связано со структурой построения Особенной части Уголовного кодекса РФ, а именно наличием в нем разделов, объединяющих составы преступлений по родовому признаку, и глав, объединяющих составы преступлений по видовому признаку.

Одним из первых развернутое определение видового объекта экологических преступлений дал Э.Н. Жевлаков⁴⁵, который считает видовым объектом являются охраняемые уголовным законом комплексные общественные отношения по рациональному использованию природных ресурсов, сохранению качественно благоприятной для человека и иных живых существ природной среды и обеспечениюэкологической безопасности населения (выделено авт. - С.Ф.).

Как видим, основное различие между родовым и видовым объектом экологических преступлений заключается в том, что в первом случае под уголовно-правовую охрану поставлена общественная безопасность (более широкое понятие), а во втором случае – экологическая безопасность (более узкое понятие).

Мнения ученых в отношении видового объекта экологических преступлений в основном совпадают. Б.В. Яцеленко видовым объектом экологических преступлений считает охраняемые уголовным законом общественные отношения по рациональному использованию природных ресурсов, сохранению благоприятной для человека и иных живых существ природной среды и обеспечению экологического правопорядка и безопасности населения⁴⁶.

А.П. Чугаев признает видовым объектом экологических преступлений общественные отношения по рациональному использованию и охране природных ресурсов, сохранению благоприятной для человека и иных живых существ природной среды и обеспечению экологической безопасности людей⁴⁷.

В качестве видового объекта преступлений, предусмотренных гл. 26 УК РФ, следует рассматривать отношения в сфере охраны отдельных элементов окружающей природной среды, например, вод (ст. 250 УК РФ), атмосферы (ст. 251 УК РФ), морской среды (ст. 252 УК РФ), земли (ст. 254 УК) и др. По признаку видового объекта возможна классификация экологических преступлений, предложенная Э.Н. Жевлаковым⁴⁸. Так, к преступлениям, посягающим на общественные отношения в области охраны и рационального использования земли, недр и обеспечения экологической безопасности, он относит: порчу земли (ст. 254 УК РФ), нарушение правил охраны и использования недр (ст. 255 УК РФ); к преступлениям, посягающим на общественные отношения по охране и рациональному использованию растительного мира (флоры), относятся:

- незаконная порубка деревьев и кустарников (ст. 260 УК РФ);

- уничтожение или повреждение лесов (ст. 261 УК РФ);

- нарушение правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений (ч. 2 ст. 249 УК РФ);

- незаконная добыча водных растений (ст. 256 УК РФ).

Таким образом, видовой объект экологических преступлений – экологическая безопасность, т.е. состояние защищенности двух взаимосвязанных компонентов:

1) жизни и здоровья людей от экологической угрозы;

2) окружающей среды от негативного воздействия жизнедеятельности человека.

Следующим по иерархии (по вертикали) объектов преступления следуетнепосредственный объект.

В науке уголовного права широко распространено мнение, что непосредственным объектом посягательства является общественное отношение, которое нарушается конкретным преступным деянием. Так, профессор А.И. Чучаев под непосредственным объектом понимает конкретное общественное отношение, против которого направлено преступное посягательство, терпящее урон всякий раз при совершении преступления данного вида⁴⁹.Д.А. Семенов под непосредственным объектом понимает те конкретные общественные отношения, которые поставлены законодателем под охрану определенной уголовно- правовой нормой и которым причиняется вред, преступлением, подпадающим под признаки, установленные данной нормой⁵⁰.

Таким образом, непосредственный объект – составная часть общего и родового объектов.

С точки зрения А.М. Плешакова, непосредственным объектом экологического преступления являются общественные (экологические) отношения, обеспечивающие реализацию права человека на благоприятные условия существования посредством сохранения того или иного компонента природной среды как части биосферы, т.е., иными словами, отношения по поводу права на чистый воздух, воду, пользование флорой, фауной и другими компонентами природы, определяемыми функциями окружающей среды в жизни человека и общества⁵¹.

Жевлаков Э.Н. считает непосредственными объектами экологических преступлений конкретные общественные отношения по охране отдельных видов природных богатств, их рациональному использованию и обеспечению экологической безопасности населения⁵².

Выделение непосредственного объекта имеет большое практическое значение для квалификации преступлений, так как в нем наиболее конкретно, «в чистом виде» отражен объект преступления. Непосредственный объект преступления соотносится с родовым и видовым объектами, как часть и целое. При этом в теории уголовного права принято выделять основной и дополнительный непосредственные объекты.

В.Я. Таций под основным непосредственным объектом любого преступления понимал «общественные отношения, которые, прежде всего и главным образом стремился поставить под охрану законодатель, принимая уголовный закон»⁵³. Справедливо считать, что именно с целью охраны непосредственного объекта законодатель издает соответствующие уголовно-правовые нормы, конструирует составы преступлений и устанавливает вид и размер наказания за совершение конкретного преступления⁵⁴.

В связи с этим полагаем, что основным непосредственным объектом состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ являются конкретные общественные отношения по охране земель и почвы от порчи, их рациональному использованию, обеспечению экологической безопасности населения и окружающей среды.

Под дополнительным непосредственным объектом следует понимать только те общественные отношения, которым наряду с основным непосредственным объектом всегда причиняется или создается угроза причинения вреда⁵⁵. Иначе говоря, эти отношения всегда сопутствуют основному непосредственному объекту. При совершении преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, вред, главным образом, наносится отношениям в сфере сохранения и рационального использования земли (почв). В то же время вред причиняется и другим правоохраняемым интересам, например, жизни и здоровью человека, окружающей среде в целом. В данном случае, жизнь или здоровье человека, нарушение окружающей среды будут являться дополнительным непосредственным объектом. Например, если порча земли имела место без причинения вреда здоровью человека, то состав ст. 254 УК РФ будет иметь место. Если же был причинен вред здоровью человека без признаков порчи земли, то деяние квалифицируется как преступление против личности.

Вместе с тем непосредственный объект посягательства следует отличать от других общественных отношений, которые могут быть нарушены преступлением. Это отличие можно определить как классификацию объектов «по горизонтали». Суть ее заключается в выделении основного, дополнительного и факультативного объектов. Необходимость в такого рода классификации вызывается тем, что преступлением причиняется вред не только в сфере одного отдельного объекта, но и одновременно в сфере нескольких смежных общественных отношений. В частности, Чугаев А.П. отмечает, что экологические преступления в качестве основного объекта имеют собственно окружающую среду в целом, а в качестве дополнительного объекта – жизнь и здоровье людей⁵⁶.

Под дополнительным объектом следует понимать те общественные отношения, которым наряду с основным непосредственным объектом всегда причиняется или создается угроза причинения вреда⁵⁷. Таким образом, по нашему мнению, применительно к составу порчи земли жизнь и здоровье человека будут являться дополнительными объектами.

Факультативным объектом является общественное отношение, причинение вреда которому в результате конкретного преступления не обязательно. Однако очевидно, что причинение вреда наряду с основным и дополнительным еще и факультативному объекту экологического преступления значительно повышает общественную опасность деяния. Применительно к составу порчи земли факультативным объектом могут выступать отношения в сфере обеспечения режима особо охраняемых природных территории, вред которым может быть причинен в результате порчи земли, или экономические интересы сельских товаропроизводителей вследствие снижения урожайности из-за отравления земель, падеж скота на отравленных землях и т.д. Выделение основного и дополнительного объектов имеет также большое значение при квалификации преступлений по элементам состава преступления⁵⁸.

Дальнейший анализ объекта состава порчи земли невозможен без решения вопроса о предмете преступления, поскольку понятия объект и предмет преступления находятся в неразрывной связи. Как справедливо отмечает А.В. Галахова, описанию предмета преступления и его значению для квалификации преступлений в учебной литературе, как по Особенной части курса уголовного права, так и по Общей части, уделяется незаслуженно мало внимания. В то же время законодатель указывает на этот объективный признак в диспозициях норм Уголовного кодекса не так уж редко и от его установления зависит квалификация соответствующего преступления⁵⁹.

В теории уголовного права на этот счет также нет единого мнения, и как отмечает В.Д. Пакутин, этот вопрос относится к числу дискуссионных, потому в это понятие вкладывается различное содержание⁶⁰.

Так, по мнению ряда ученых, предмет преступления – это то, по поводу чего складываются отношения между людьми⁶¹. Наиболее обстоятельно соотношение понятий объекта и предмета преступления рассмотрено в работах Н.И. Коржанского, который полагал, что предмет преступления – это конкретная материальная вещь, в которой проявляются определенные стороны, свойства общественных отношений (объекта преступления), путем физического или психического воздействия на которую причиняется социально опасный вред в сфере общественных отношений. Предмет – это материализованная сторона объекта, но не сам объект⁶². Следовательно, к предметам преступления следует относить только такие вещи, предметы, ценности, которые имеют материализованную оболочку и доступны для восприятия извне, для изменения и фиксации. Как справедливо пишет В.Д.Пакутин, установление предмета преступления имеет юридическое значение лишь тогда, когда предмет преступления выступает в качестве признака состава конкретного преступления⁶³.

По мнению Э.Н. Жевлакова, предмет преступления – это признак состава, который чаще всего используется для определения объекта экологического преступления. С установления предмета обычно начинается процесс выяснения характера посягательства и способов его воздействия на определенный объект. Предметом экологических преступлений в широком смысле слова выступает природная среда в целом, поскольку все ее составные части находятся между собой во взаимодействии и во взаимосвязи и составляют единую экосистему, а в пределах конкретных участков суши и ли водоемов образуют единую общность организмов, растительности и т.п. – биоценоз. В более узком смысле предметом конкретных преступлений являются природные ресурсы: земля, ее недра, атмосфера, животные, растительность.

Поддерживая мнение Э.Н. Жевлакова, мы считаем, чтопредметом преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, являютсяпочвы, а именно верхний плодородный слой земли, которые подверглись отравлению, загрязнению или иной порче вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда жизни и здоровью человека или окружающей среде. Почва – это особое природное образование, обладающее рядом свойств, присущих живой и неживой природе; состоит из генетически связанных горизонтов (образуют почвенный профиль), возникающих в результате преобразования поверхностных слоев литосферы под совместным воздействием воды, воздуха и организмов; характеризуется плодородием, т.е. способностью обеспечивать растения водой и пищей, участвовать в воспроизведении биомассы⁶⁴. Таким образом, почва – это поверхностный плодородный слой земли, неразрывно связанный с земельным участком, который он покрывает.

По нашему мнению, в первую очередь под уголовно- правовую охрану состава ст. 254 УК РФ взяты именно почвы, так как только они обладают свойством плодородия. Если плодородный слой с земельного участка снят в силу антропогенных факторов («лунные ландшафты» прежних горных выработок, земельные участки, специально отведенные для нужд строительства или промышленности) или отсутствует в силу природных факторов (пустыня, горная местность и т.д.), то защита таких земель в смысле ст. 254 УК РФ теряет смысл. Однако если на земельном участке есть почвенный слой, то понятия «земля» и «почва» в смысле ст. 254 УК РФ совпадают. Если почвенного слоя на земельном участке нет, то уголовная ответственность за любые действия на таких участках (затопление, захламление, строительство), по нашему мнению, исключается. С целью избежания разночтений между понятиями «земля» и «почва» в правоприменительной практике, предлагается изменить название ст. 254 УК РФ на другое, например, на «Загрязнение почв» или «Защита почв».

В дальнейшем, при анализе состава ст. 254 УК РФ термины «земля» и «почва» трактуются как равнозначные, кроме отдельных случаев.

Встречающиеся в юридической литературе определения предмета преступления – порчи земли в разных источниках сходны между собой и не имеют принципиальных различий, однако во всех случаях упор делается на первоочередную охрану почв ⁶⁵. Проблемы предмета данного преступления, связанные с разграничением ст. 254 УК РФ со смежными составами экологических преступлений, рассмотрены нами для удобства изложения материала в последующих параграфах монографии.

Проиллюстрируем сказанное на примере из практики Челябинской природоохранной прокуратуры.

6 марта 2000 г. на участке 353, 45 км. Магистрального нефтепровода Туймазы – Омск – Новосибирск (ТОН- 2), проходящим по территории Саткинского района Челябинской области, в ходе производства ремонтных работ, произошла авария, в результате которой из поврежденной трубы на рельеф местности вылилось 265 т. нефти. Произошло загрязнение земель лесного фонда на площади 2,9 га, водных объектов, ручьев М. Куторка, Ищелька, впадающих в реку Ай, атмосферного воздуха (сжигалась нефть), гибель деревьев. Ущерб от повреждения плодородного слоя земли разлившейся нефтью и повреждения деревьев составил 500 830 руб. и 15 702 руб. соответственно. Уголовное дело по ст. 246, ч. 1 ст. 250 , ч. 1 254 УК РФ впоследствии было прекращено в связи с актом об амнистии. Предметом преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, является участок земли, загрязненный разлившейся нефтью⁶⁶.

Нарушение правил охраны окружающей среды при строительстве объектов, повлекшее тяжкие последствия, а также загрязнение поверхностных вод, повлекшее существенный вред были квалифицированы по ст. 246, ч. 1 ст. 250 УК РФ, загрязнение атмосферы вследствие сжигания нефти не квалифицировалось. Порча земли квалифицировалась по признаку отравления земли иными опасными химическими веществами (нефтью) при их транспортировке, повлекшей причинение вреда окружающей среде. Иного решения не могло быть принято в рамках действующей редакции ст. 254 УК РФ.

§3. Объективная сторона состава преступления,

предусмотренного ст. 254 УК РФ

В юридической литературе сложилось устойчивое мнение, чтообъективная сторона состава преступления – это совокупность юридически значимых признаков, характеризующих внешнюю сторону преступного деяния. К ней относятся обязательные признаки: общественно опасное действие (бездействие) и его результат, причинная связь между ними, а также факультативные признаки: обстановка, время, место и способ совершения преступления⁶⁷.

Говоря иными словами, объективная сторона преступления – это реализация задуманной субъектом цели достижения преступного результата путем активного, физического вмешательства в ход событий и явлений внешнего мира, либо отказа от такого вмешательства при наличии правовой обязанности действовать.

Объективная сторона экологических преступлений была предметом исследования многих авторов. Так, по мнению Э.Н. Жевлакова, объективная сторона экологических преступлений выражается в нарушении путем действия или бездействия общеобязательных правил природопользования и охраны окружающей природной среды, предусмотренных бланкетными диспозициями конкретных уголовно-правовых норм.⁶⁸

Н.А. Лопашенко полагает, что объективная сторона экологических преступлений состоит в полном или частичном несоблюдении требований экологического законодательства или совершение действий, прямо запрещенных этим законодательством, и также подчеркивает бланкетный характер диспозиций экологических преступлений.⁶⁹

А.М. Плешаков определяет объективную сторону экологического преступления как общественно опасное посягательство на объект, охраняемый уголовным законом, т.е. как характеристику внешних признаков преступного деяния (внешний процесс преступного посягательства).⁷⁰

По мнению О.Л. Дубовик, объективная сторона экологического преступления охватывает собой, как правило, совершение действий (или бездействие), состоящих в нарушении правил охраны окружающей среды, рационального природопользования, экологической безопасности, наступление предусмотренных законом последствий (вред окружающей среде или здоровью человека); причинную связь между ними⁷¹.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» указал, что экологическими правонарушениями причиняется существенный вред окружающей среде, который характеризуется: возникновением заболеваний и гибелью водных животных и растений, иных животных и растительности на берегах водных объектов, уничтожением рыбных запасов, мест нереста и нагула; массовой гибелью птиц и животных, в том числе водных, на определенной территории, при котором уровень смертности превышает среднестатистический в три раза и более; экологической ценностью поврежденной территории или утраченного природного объекта, уничтоженных животных и древесно-кустарниковой растительности; изменением радиоактивного фона величин, представляющих опасность для здоровья и жизни человека, генетического фонда животных и растений; уровнем деградации земель и т.п.⁷²

Отличительной особенностью экологического вреда, по мнению П.Ф. Повелициной, является то, что его возмещение может быть произведено только в натуре – в результате восстановления разрушенных экологических связей. Так, при проведении рекультивации плодородный слой почвы восстанавливается в натуре, также могут быть восстановлены леса, улучшено качество воды и т.д.⁷³

Таким образом, в теории уголовного права сложилось общее мнение, что объективную сторону экологических преступлений образует нарушение или неисполнение общеобязательных правил (требований) природопользования и охраны окружающей среды под угрозой уголовной ответственности. Отсюда следует вывод, что объективная сторонаэкологических преступлений заключается в нарушении специальных правил, предусмотренных различными отраслями экологического права: земельного, водного, лесного, и других, в зависимости от объекта посягательства, а ответственность за их нарушение предусмотрена уголовно-правовой нормой.

По образному выражению А.М. Плешакова, внешняя (физическая) сторона противоправного экологического поведения «обречена» быть закрепленной в бланкетных диспозициях, поскольку существует экологическое право – основная отрасль, регулирующая взаимоотношения человека, общества и природы. Таким образом, можно говорить о том, что проблема изучения объективной стороны практически всех экологических составов преступлений – это, прежде всего, проблема анализа бланкетных диспозиций, их содержания, понятий, а также влияния на установление уголовной противоправности⁷⁴.

Согласно ст. 254 УК РФ объективную сторону основного состава образует: «Отравление, загрязнение или иная порча земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда здоровью человека или окружающей среде…»

Диспозиция данной статьи сформулирована крайне сложно и состоит из ряда самостоятельных действий. В логической последовательности деяние должно развиваться следующим образом:

1) нарушение правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, которое повлекло –

2) отравление, загрязнение, или иную порчу земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности, которые повлекли –

3) причинение вреда здоровью человека или окружающей среде.

В Толковом словаре русского языка слово «порча», производное от глагола «портить», означает приводить в негодность, делать плохим⁷⁵.

Поскольку диспозиция ст. 254 УК РФ является бланкетной, то для определения содержащихся в ней терминов необходимо обратиться к соответствующим нормативным правовым актам, и с их помощью раскрыть содержание понятий «отравление», «загрязнение», «инаяпорча земли», «хозяйственная или иная деятельность», а также смысл и содержание правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и «инымиопасными химическими или биологическими веществами», и других терминов и определений, содержащихся в диспозиции данного состава преступления.

Необходимо сразу отметить, что повторяющееся трижды слово «иное» в диспозиции статьи уголовного закона является, по нашему мнению, недопустимым явлением.

С одной стороны, это ставит самого правоприменителя в сложное положение, так как он каждый раз должен решать, относится то или иное обстоятельство по делу «иной порчей», «иной деятельностью», «иным опасным веществом», т. е. действовать по «своему усмотрению». С другой - такая формулировка дает простор для расширительного или неоднозначного толкования уголовного закона, по существу открывает путь для следственного или судебного произвола. Уголовно-правовая норма должна быть максимально конкретизирована, не допускать «двойного», расширительного толкования, иначе это приведет к нарушению основополагающих принципов Уголовного кодекса РФ.

Кроме того, задача правоприменителя осложняется и тем, что указанные выше понятия носят не уголовно-правовой характер, а заимствованы из других отраслей знания и права.

Охрана и рациональное использование земель регламентируется многочисленными общими и специальными нормативными правовыми актами земельного, экологического, лесного, водного законодательства, в том числе постановлениями Правительства РФ о проведении земельной реформы и контроле за использованием и охраной земель, рядом ведомственных нормативных правовых актов и актов субъектов Федерации, органов местного самоуправления.

Основными из них являются: Земельный кодекс РФ от 25 ноября 2001 г.⁷⁶, федеральный закон от 10 января 2002 г. «Об охране окружающей среды» № 7- ФЗ;⁷⁷ от 19 июля 1997 г. «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами» ⁷⁸; от 30 марта 1999 г. «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» № 52-ФЗ;⁷⁹ от 24 июня 1098 г. «Об отходах производства и потребления» № 89-ФЗ;⁸⁰ Инструкция по организации и осуществлению государственного контроля за использованием и охраной земель органами Минприроды России, утвержденная приказом Минприроды России от 25 мая 1994 г. № 160,⁸¹ и др.

Поскольку центральным термином в нашем исследовании является «порча земли», то с выявления понятий «земля», «почва», «порча земли» необходимо начать изложение объективной стороны состава преступления. С этой целью необходимо обратиться к основному Федеральному закону, регулирующему земельные отношения в стране – Земельному кодексу РФ.

Здесь необходимо заметить, что Земельный кодекс не содержит понятия «земельное правонарушение». Однако ст. 74 ЗК РФ содержит важное правило о том, что привлечение лица, виновного в совершении земельных правонарушений, к уголовной или административной ответственности не освобождает его от обязанности устранить допущенные земельные правонарушения и возместить причиненный ими вред.

В силу прямого указания закона – приоритета охраны земли как важнейшего компонента окружающей среды перед использованием земли в качестве недвижимого имущества (п. 2 ст. 1 ЗК РФ) – земельные правонарушения носят эколого-правовой характер. Суть эколого-правовой ответственности состоит в том, что она возникает из природоохранительных правоотношений по факту нарушения требований охраны природной среды.

Нарушение этих требований и образует конкретные составы эколого- правовых нарушений. Ответственность за них установлена уголовным, административным, гражданским законодательством. Названные виды ответственности в совокупности с эколого- правовой ответственностью составляют единое целое, функционирующее по принципам синхронности и адекватности. Как правило, в правоохранительных законах приводится только перечень соответствующих правонарушений, а предусмотренным за их совершение санкциям дается отсылка к вышеназванному законодательству. Такую постановку вопроса справедливо критиковал В.В.Петров⁸².

На практике это может вызвать сложности при разграничении уголовной и земельно-правовой ответственности. Решение проблемы видится в том, что в ст. 74 ЗК РФ должно быть дано четкое определение земельного правонарушения.

В диспозиции ст. 254 УК РФ дается примерный перечень способов порчи земли: отравление, загрязнение или иная порча земли. Тем самым, данный перечень носит расширительный характер, и логика законодателя здесь вполне объяснима, поскольку предусмотреть в законе все возможные способы порчи земли просто невозможно.

Для обозначения процессов вредного воздействия на земли в земельном и экологическом законодательстве употребляются следующие термины: загрязнение, захламление, засоление, заболачивание, подтопление, опустынивание, иссушение, переуплотнение, эрозия почвы, порча, уничтожение плодородного слоя почвы, заражение почвы возбудителями бактериальных, паразитарных и инфекционных заболеваний и т.д.

Указанные процессы вызывают деградацию земель, т.е. такое ухудшение их качества, что дальнейшее использование таких земель может привести к угрозе жизни и здоровью человека, разрушению историко-культурного наследия и природных ландшафтов, негативным экологическим последствиям в виде загрязнения сельскохозяйственной продукции и водных источников.

Смысл и содержание терминов, обозначающих процессы вредного воздействия на землю, частично раскрыты в приложении I «Термины и определения» к Инструкции по организации и осуществлению государственного контроля за использованием и охраной земель органами Минприроды России от 25.05. 1994 г. № 160⁸³.

Так, под захламлением земель понимается размещение в неустановленных местах предметов хозяйственной деятельности, твердых производственных и бытовых отходов (металлолом, стеклобой, строительный мусор, древесные остатки и др. (п. 2 Инструкции).

Загрязнение земель – ухудшение в результате антропогенной деятельности (включая аварии) качества земель, в том числе лишенных плодородного слоя почвы (карьеры, каменистые поверхности и т.д.), характеризующиеся увеличением (появлением) химических веществ или уровня радиации по сравнению с их ранее существовавшими значениями (фоновыми или на начало сравниваемого периода) (п. 3 Инструкции).

Порча и уничтожение плодородного слоя почвы – частичное или полное его разрушение в результате умышленных или неосторожных действий, а также вследствие непринятия мер по предотвращению негативных последствий, вызванных антропогенными и природными факторами. Характеризуется утратой плодородного слоя почвы или ухудшением его физических и биологических свойств, а также снижением природно-хозяйственной ценности земель (п. 4 Инструкции).

Деградация почв – постепенное ухудшение свойств почв (уменьшение содержания гумуса, разрушение структуры, снижение плодородия), вызванное изменением условий почвообразования главным образом под влиянием хозяйственной деятельности человека⁸⁴. Деградированными признаются земли (почвы), на которых в результате антропогенных или природных факторов происходят стабильные негативные процессы изменения состояния почв. Деградация – наиболее тяжелый вид последствий вредного воздействия на землю. Крайней степенью деградации земель считается потеря почвенного покрова. В целях повышения эффективности мероприятий по предотвращению и ликвидации последствий деградации выделены два типа ухудшения качества земли.

Технологическая (эксплуатационная) деградация земель – это нарушение земель вследствие самых различных (кроме сельскохозяйственных) видов эксплуатации ее поверхности. В свою очередь, нарушение земель – это механическое разрушение почвенного покрова. Нарушенными называются земли, утратившие свою хозяйственную ценность или являющиеся источником отрицательного воздействия на окружающую среду в связи с нарушением почвенного покрова, гидрологического режима и образованием техногенного рельефа в результате производственной деятельности – строительной, геологоразведочной, добычи полезных ископаемых и др. К нарушенным землям относятся все земли со снятым или перекрытым гумусовым горизонтом и не пригодные для использования без предварительного восстановления плодородия, т.е. земли, утратившие в связи с их нарушением первоначальную ценность.

Другой вид деградации – физическая (земледельческая) деградация. Она является следствием низкой культуры земледелия, приводящей к снижению плодородия почв. Она чаще всего становится причиной водной, ветровой эрозии почвы, ее засоления или заболачивания, иссушения, подтопления и т.п.⁸⁵

Под отравлением земель понимается привнесение в землю не характерных для неё физических, химических, биологических веществ, соединений, организмов в количестве, делающим невозможным использование земли⁸⁶. Отравление земли вызывает заболевание её плодородного слоя, и приводит к утрате основного свойства почвоплодородия.

Иными способами порчи земли являются: агроистощение, эрозия, засоление, осолонцевание, заболачивание, захламление отходами производства и потребления.

Агроистощение почв представляет собой потерю почвенного плодородия в результате сельскохозяйственной деятельности.

Эрозия представляет собой разрушение почвенного покрова под действием поверхностного стока и ветра с последующим перемещением и переотложением почвенного материала. Водная эрозия представляет собой разрушение почвенного покрова под действием поверхностного стока воды, а под ветровой эрозией понимается захват и перенос частиц поверхностных слоев почв ветровыми потоками, приводящий к разрушению почвенного покрова.

Засоление почв и земель - процесс накопления водорастворимых солей, включая и накопление в почвенном поглощающем комплексе ионов натрия и магния.

Осолонцевание - приобретение почвой специфических свойств, обусловленное вхождением ионов натрия магния в почвенный поглощающий комплекс.

Заболачивание -  изменение водного режима, выражающееся в длительном переувлажнении, подтоплении и затоплении почв и земель.

Под иной порчей земли понимается также захламление отходами производства и потребления, заражение бактериально-паразитическими и карантинными вредителями и болезнями растений, загрязнение радиоактивными и химическими веществами, и ряд других негативных (вредных) воздействий, в результате которых происходит деградация земель.

Признаки негативного воздействия на землю, составляющих содержание вышеназванных терминов, позволяет использовать их при квалификации преступлений по ст. 254 УК РФ.

Поскольку состав преступления ст. 254 УК сформулирован как материальный, то для наступления уголовной ответственности за порчу земли необходимо наступление последствий в виде причинения этими действиями вреда здоровью человека или окружающей среде. В случае совершения умышленных действий по порче земли, возможна стадия покушения или приготовления к преступлению; в случае порчи земли по неосторожности, стадии приготовления и покушения на преступление исключаются.

Согласно ст. 1 Федерального закона «Об охране окружающей среды»⁸⁷под причинением вреда окружающей среде понимается такое негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, повлекшее за собой деградацию естественных экологических систем и истощение природных ресурсов. Загрязнение окружающей среды – это поступление в окружающую среду вещества или энергии, свойства и количество которых оказывают негативное воздействие на окружающую среду. А под загрязняющим веществом понимаются вещество или смесь веществ, количество или концентрация которых превышает установленные для химических и иных веществ нормативы и оказывают негативное воздействие на окружающую среду.

На наш взгляд, все эти три определения страдают тавтологией и не раскрывают полностью содержание данных понятий. Более точное определение одного из искомых понятий дает В.А. Вронский: «Загрязнение окружающей среды – привнесение в окружающую среду или возникновение в ней новых, обычно не характерных физико-химически и биологических веществ, оказывающих вредное воздействие на природные экосистемы и человека. Выделяются естественное загрязнение (вулканы, лесные пожары и т.д.) и антропогенное (результат хозяйственной деятельности человека)»⁸⁸.

Социально-полезная хозяйственная и иная деятельность человека практически всегда оказывает негативное воздействие на окружающую среду и приводит к её загрязнению, однако уголовно-наказуемыми эти действия станут только в том случае, когда будут нарушены природоохранительные нормы, возникнут последствия в виде причинения вреда здоровью человека или окружающей среде, и будет установлена причинная связь между действиями и наступившими последствиями. В противном случае, вся хозяйственная деятельность в стране (промышленность, трубопроводный транспорт, добыча полезных ископаемых и т.п.) может быть парализована под угрозой привлечения к уголовной ответственности.

На важность установления причинно-следственной связи при рассмотрении дел, связанных с нарушением экологического законодательства, указывает Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения»⁸⁹.

Обязательным условием наступления уголовной ответственности по

ст. 254 УК РФ является причинение этим деянием вреда здоровью человека или окружающей среде, т.е. наступление определенных последствий. Эти последствия могут быть выражены в трех формах: 1) собственно порча земли; 2) причинение вреда здоровью человека; 3) причинение вреда окружающей среде.

Причинение вреда здоровью человека (ст. 246, 247, 248, 250, 251, 252, 254 УК РФ) выражается в расстройстве здоровья, временной или постоянной утрате трудоспособности, причинения тяжкого, средней тяжести или легкого вреда одному или нескольким лицам⁹⁰. Более подробный анализ этого признака произведен нами в параграфе 5 данной главы.

Таким образом, для установления причинной связи в анализируемом составе преступления, требуется установление факта нарушения тех или иных правил, закрепленных в федеральных законах, ведомственных актах, нормах законодательства субъектов Федерации, повлекших за собой наступление последствий, указанных в данной уголовно-правовой норме.

Объективную сторону ст. 254 УК РФ образуют действия (бездействия) по нарушению правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда здоровью человека или окружающей среде. Для решения вопроса о наличии или отсутствии состава преступления в действиях конкретного лица, необходимо проанализировать смысл и содержание понятий «удобрения», «стимуляторы роста растений», «ядохимикаты» и других специальных терминов, которые употребляет законодатель при конструировании данного состава.

Выяснение этого вопроса имеет важное значение, поскольку установление способа порчи земли составляет обязательное условие наступления уголовной ответственности. Деяние должно быть совершено вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке. Назначение земли (сельскохозяйственные земли, земли населенных пунктов, промышленные земли, земли природоохранного назначения, земли лесного или водного фонда) квалифицирующего значения для состава порчи земли не имеют, поскольку это не указано в диспозиции ст. 254 УК РФ.

Здесь необходимо подчеркнуть, что нарушение правил обращения с веществами, не являющимися удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами, не названными в данной статье, не может повлечь уголовной ответственности по ст. 254 УК РФ, независимо от характера наступивших последствий. Это связано с тем, что основания и пределы уголовной ответственности предусмотрены нормами Общей и Особенной части Уголовного кодекса РФ. Иное решение вопроса вызовет расширительное толкование диспозиции данной статьи и, соответственно, незаконное привлечение к уголовной ответственности.

Понятие иных опасных химических или биологических веществ не определено в нормативных правовых актах. Под этими веществами следует понимать вещества, не вошедшие ни в одну из выше перечисленных групп (удобрения, стимуляторы роста растений, ядохимикаты), используемые в сельском хозяйстве, растениеводстве, животноводстве и для иных целей, применение которых может вызвать причинение вреда жизни и здоровью людей или окружающей среде. К иным опасным веществам могут быть отнесены, например, химические мелиоранты, кормовые добавки, продукты нефтепереработки и т.д. Однако для возникновения уголовной ответственности за нарушение правил обращения с иными опасными химическими или биологическими веществами необходимо признание их в качестве таковых специальными нормативными актами, например, постановлением Правительства РФ от 12 ноября 1992 г. № 869 «О государственной регистрации потенциально опасных химических и биологических веществ»⁹¹.

Федеральный закон «Об охране окружающей среды» устанавливает обязанность юридических и физических лиц выполнять правила производства, хранения, транспортировки и применения химических веществ, используемых в сельском хозяйстве и принимать меры по предупреждению их негативного воздействия; запрещает применение токсичных химических препаратов, не подвергающихся распаду.

Аналогичные правила закреплены в Федеральном законе от 19 июля 1997 г. № 109–ФЗ «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами»⁹² и иных нормативных правовых актах, принятых в его развитие. Согласно Закону все пестициды и агрохимикаты должны проходить обязательную государственную регистрацию; при их реализации продавец (поставщик) обязан обеспечить каждую единицу емкости с пестицидом или агрохимикатом рекомендациями о применении, транспортировке и хранении, и тарной этикеткой. Пользователи обязаны соблюдать эти рекомендации. Хранение пестицидов и агрохимикатов разрешается только в специализированных хранилищах; запрещается бестарное хранение пестицидов. Пестициды и агрохимикаты применяются только при использовании специальной техники и оборудования, и только лицами, имеющими специальную профессиональную подготовку.

Нарушение правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами может выражаться в превышении нормативов предельно допустимых концентраций вредных веществ в почве; в применении неразрешенных новых химических веществ или токсичных химических препаратов; в применении неразрешенных в России пестицидов и агрохимикатов; в хранении пестицидов и агрохимикатов вне специализированных хранилищ; перевозке неспециализированными транспортными средствами и т.д.

Под хозяйственной деятельностью понимается любая деятельность народнохозяйственного значения: сельское хозяйство, промышленность, животноводство, растениеводство, перевозка грузов, и т.д. В то же время хозяйственная деятельность – неизбежный спутник потерь природной среды. Эти потери могут быть нормативными, т.е. установленные в пределах обоснованных нормативов, утвержденных компетентными органами, и сверхнормативными, превышающими установленные пределы воздействия. В преамбуле Федерального закона «Об охране окружающей среды» предусмотрено, что данный Закон регулирует отношения в сфере взаимодействия общества и природы, возникающие при осуществлениихозяйственной и иной деятельности, связанной с воздействием на природную среду как важнейшую составляющую окружающей среды, являющуюся основой жизни на Земле, в пределах территории Российской Федерации, а также на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации. Нормативы допустимого воздействия на окружающую среду регламентируются иными статьями указанного Закона и ведомственными нормативными правовыми актами.

Под иной деятельностью следует понимать все остальные виды деятельности, например, учебную, производственную, военную, эксплуатацию нефте- и газопроводов, вследствие которой может произойти порча земли.

В период существования СССР производились испытания ядерного оружия на Тоцком полигоне Оренбургской области. При этом место взрыва находилось в непосредственной близости от населенных пунктов, а население даже не предупреждалось о последствиях таких испытаний. В результате ядерного взрыва была заражена огромная территория, пострадало население. Можно ли чисто теоретически такие действия квалифицировать по Уголовному кодексу РФ 1996 г. как порча земли? На наш взгляд, да, если радиоактивные материалы отнести к иным опасным химическим веществам, а производство испытательного взрыва отнести к их использованию.

Анализ объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, позволяет сделать следующие выводы:

1) состав преступления сформулирован как материальный; он содержит три обязательных элемента: общественно опасное действие (бездействие), последствие и причинную связь между ними;

2) деяние может выражаться следующих формах: отравление земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности; загрязнение земли этими продуктами; иная порчи земли этими продуктами;

3) обязательное условие уголовной ответственности, относящееся к деянию, - способ порчи земли; деяние должно быть совершено вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке;

4) последствие по составу альтернативно выражается в причинении вреда здоровью человека или окружающей среде;

5) между деянием и последствием должна быть установлена причинная связь.

6) место совершения преступления – зона экологического бедствия или чрезвычайной экологической ситуации – является обязательным признаком в квалифицированных составах порчи земли (ч. 2 и ч. 3 ст. 254 УК РФ);

7) способ и время совершения преступления, а также категория земель квалифицирующего значения не имеют, но могут быть учтены при назначении наказания.

 

§4. Субъективные признаки состава преступления «порча земли»

К субъективным признакам указанного состава преступления наука уголовного права относит субъективную сторону преступления и его субъекта. Рассмотрим отдельно данные признаки.

Субъективная сторона.

Субъективная сторона преступления – это психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления. Она образует психологическое, т.е. субъективное, содержание преступления, поэтому является его внутренней (по отношению к объективной) стороной. Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив и цель. Представляя различные формы психической активности, эти признаки органически связаны между собой и взаимозависимы. Вместе с тем, вина, мотив и цель – это самостоятельные психологические явления с самостоятельным содержанием, ни одно из них не включает в себя другого в качестве составной части⁹³.

В субъективную сторону входят интеллектуальное и волевое отношение субъекта к совершенному преступлению, цели и мотивы его деятельности, а также, в некоторых случаях, то эмоциональное состояние, которое характеризует психику виновного в момент совершения преступления. Установление субъективной стороны преступления имеет важное практическое значение.

Во-первых, как составная часть основания уголовной ответственности она отграничивает преступное поведение от непреступного. Так, не является преступлением причинение общественно опасных последствий без вины; неосторожное совершение деяния, наказуемого лишь при наличии умысла, и т.п.

Во-вторых, субъективная сторона преступления позволяет отграничить друг от друга составы преступлений, сходных по объективным признакам.

В-третьих, фактическое содержание факультативных признаков субъективной стороны преступления, даже если они не указаны в норме Особенной части Уголовного кодекса, в значительной мере определяет степень общественной опасности как преступления, так и лица, его совершившего, а значит, характер ответственности и размер наказания⁹⁴.

Уголовное право России стоит на позиции субъективного вменения, т.е. устанавливает уголовную ответственность за те преступные деяния, которые совершены умышленно или неосторожно (ст. 5, 24 УК РФ). Что же касается мотива и цели преступления, то они влияют на квалификацию только тогда, когда в диспозиции нормы они указаны как признаки преступления. В этом случае законодатель использует такие формулировки, как «из корыстных побуждений или по найму» (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ); «из хулиганских побуждений» (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ); «из корыстной или иной личной заинтересованности» (ст. 292 УК РФ) и т.д.

Анализ норм гл. 26 УК РФ показывает, что ни в одном составе преступления этой главы нет прямого указания на мотив или цель. Это означает, что по экологическим преступлениям мотив и цель выступают как обстоятельства, которые учитываются судом при определении вида и размера наказания.

Поскольку ст. 254 УК РФ относится к экологическим преступлениям, мы считаем целесообразным начать изложение вопроса с анализа субъективной стороны экологических преступлений.

Проблемы субъективной стороны экологических преступлений уже были предметом обсуждения в юридической литературе.

По мнению Н.А. Лопашенко, субъективная сторона экологических преступлений характеризуется как умышленной, так и неосторожной формой вины, и зависит от конструкции конкретного состава преступления⁹⁵.

А. М. Плешаков полагает, что субъективная сторона экологических преступлений может выражаться как в форме умысла, так и неосторожности, если, разумеется, по этому поводу нет конкретных указаний в законе⁹⁶.

Аналогичной позиции по субъективной стороне экологических преступлений придерживается большинство ученых.

Таким образом, субъективная сторона экологического преступления может быть установлена путем анализа конкретного состава преступления.

Например, в диспозиции ст. 258 УК РФ указания на форму вины нет. А.С. Курманов на основании анализа нормы, следственной и судебной практики приходит к выводу, что незаконная охота совершается только умышленно⁹⁷.

В редких случаях законодатель прямо указывает на форму вины, и тогда проблема с анализом субъективной стороны преступления упрощается. Например, нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений, – ст. 249 УК РФ; уничтожение или повреждение лесных насаждений и иных насаждений в результате неосторожного обращения с огнем или иными источниками повышенной опасности, – ч. 1 ст. 261 УК РФ. Однако прямого указания на умышленную форму вины нет ни в одном составе преступления гл. 26 УК РФ.

Э.Н.Жевлаков отмечает, что содержание формы вины, подлежащей доказыванию, зависит от конструкции состава экологического преступления⁹⁸. Мотив и цель экологических преступлений, по его мнению, решающего значения не имеют, а должны учитываться судом при назначении наказания.

В материальных составах экологических преступлений осознание виновным противоправности своих действий (бездействия) не исключает неосторожного отношения к последствиям. Поскольку в этом случае определяющим является отношение виновного к этим последствиям, в целом такие преступления могут быть совершены по неосторожности. Умышленные преступления с формальным составом совершаются только с прямым умыслом.

На наш взгляд, большинство основных составов экологических преступлений по Уголовному кодексу РФ 1996 г. сконструированы как материальные, т. е. «требуют» наступления общественно опасных последствий, указанных в диспозиции статьи. Если такие последствия не наступили, то состав преступления не будет считаться оконченным (т. е. возможна стадия покушения) либо его нет, а есть правонарушение, влекущее административную, либо гражданско- правовую ответственность. К числу материальных составов можно отнести ст. 246, 248, 249, 250, 251, 254, 255, 257, 259, 262 УК РФ.

К формальным составам относятся ст. 247, 252, 253, 261 УК РФ, а статьи 256, 258, 260 содержат разновидности преступлений с материальным (в случае причинения преступлением крупного ущерба) и с формальными составами. При этом следует отметить, что приведенная выше классификация экологических преступлений по конструкции состава относится к основным составам, но с учетом квалифицирующих признаков конкретных составов она может изменяться.

Определение формы вины имеет большое практическое значение, особенно если она прямо не названа в статье Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Согласно ч. 2 ст. 24 УК РФ, деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части данного кодекса. Указание на неосторожное совершение преступления содержится в основных составах преступлений, предусмотренных ст. 109, 118, 124, 143, 168, 216, 218, 219, 224, 235, 236, 238, 249, 261, 263, 264, 266 – 269, 284, 293, 347, 349, 350, 351, 352 УК РФ. Следовательно, в тех случаях, когда в диспозиции статьи не предусмотрено неосторожное психическое отношение к деянию или его последствиям, соответствующее преступление может быть совершено не только умышленно, но и по неосторожности. Например, субъективная сторона преступного загрязнения вод (ст. 250 УК РФ), атмосферы (ст. 251 УК РФ) или порчи земли (ст. 254 УК РФ) характеризуются как умышленной, так и неосторожной виной.

Умышленными признаются также преступления, совершенные с двумя формами вины (ст. 27 УК РФ). Они характеризуются умышленным совершением общественно опасного деяния и неосторожностью по отношению к последствиям, образующим квалифицированный состав. Преступления с двумя формами вины предусмотрены ч. 4 ст. 111, ч. 3 ст. 123, ч. 3 ст. 126, ч. 3 ст. 127, ч. 2 ст. 128, ч. 2 ст. 215, ч. 2 ст. 217, ч. 2 ст. 220 УК РФ и др. Поскольку выше было отмечено, что ни в одном составе экологических преступлений нет прямого указания на форму вины, то встает вопрос о возможности отнесения квалифицированных составов экологических преступлений к преступлениям с двумя формами вины.

Не вдаваясь в дискуссию по этому поводу, так как вопросы Общей части Уголовного кодекса не являются предметом нашего исследования, приведем мнения известных ученых.

Так, В.Ф. Кириченко писал: «Если психическое отношение к действию и его последствию совпадает, имеется умышленно или неосторожно совершенное преступление. Если же такого совпадения нет, налицо преступление со смешанными ( по УК РФ – двойными) формами вины»⁹⁹.

П.С. Дагель считал, что поскольку в основу законодательных определений форм вины положены различные варианты психического отношения к действию (бездействию) и к преступному последствию, смешанная форма вины может определяться к этим двум элементам объективной стороны преступления. Смешанная форма вины имеет место при неоднородности психического отношения субъекта к деянию и последствию¹⁰⁰.

В Уголовном кодексе проблема ответственности за преступление, совершенное с двумя формами вины, разрешена следующим образом: «Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которыене охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий» (ст. 27).

С учетом изложенного, полагаем, что если основной состав экологического преступления совершен умышленно, и эти действия повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, то налицо двойная форма вины, и такое преступление в целом будет считаться умышленным. Если же основной состав совершен по неосторожности, то двойная форма вины исключается, и все преступление в целом будет являться неосторожным.

Состав преступления, предусмотренный ст. 254 УК РФ, сформулирован законодателем как материальный, наступление уголовной ответственности по нему возможно только в случае причинения вреда здоровью человека или окружающей среде (ч. 1), или совершения деяния, повлекшего по неосторожности смерть человека (ч. 3). В то же время в диспозиции статьи нет конкретных указаний на субъективные признаки преступления. Это означает, что порча земли может быть совершена как умышленно, так и по неосторожности, а умысел может быть прямым или косвенным; неосторожность возможна в форме небрежности или легкомыслия. Только ч. 3 статьи в отношении смерти человека предусматривает неосторожную форму вины.

Так, приговором Верхнепышминского городского суда Свердловской области по ч. 1 ст. 254 УК РФ был осужден Е. Суд признал его виновным в том, что в процессе ремонта принадлежащего ему и другим лицам большегрузного транспорта и строительной техники Е., в нарушение ст. 45 ФЗ «Об охране окружающей среды», предусматривающей обязанность физического лица, осуществляющего эксплуатацию автомобильных и иных оказывающих негативное воздействие на окружающую среду транспортных средств, соблюдать нормативы допустимых выбросов и сбросов веществ, а также принимать меры по обезвреживанию загрязняющих веществ, в том числе их нейтрализации, иного негативного воздействия на окружающую среду, умышленно сливал использованные в двигателях нефтепродукты, относящиеся к опасным химическим веществам на основании постановления Правительства РФ «О государственной регистрации потенциально опасных химических и биологических веществ» от 12 ноября 1992 г. № 869 на земельный участок площадью 80 кв. м., прилегающий к частному домовладению Е. В результате действий Е. имело место разрушение плодородного слоя земли, приведение почвы в непригодное состояние для выполнения экологических функций, деградация земли как элемента окружающей среды. Подсудимый Е. вину не признал, но не отрицал факт розлива нефти возле своего дома. Очевидно, что преступление было совершено с косвенным умыслом, поскольку Е. не желал, но сознательно допускал вредные последствия от своих действий¹⁰¹.

Э.Н. Жевлаков отмечает, что с субъективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 254 УК РФ, совершаются как умышленно (преимущественно с косвенным умыслом), так и по неосторожности; ч. 3 статьи - неосторожная форма вины в виде преступной небрежности или преступного легкомыслия¹⁰².

Н.А. Лопашенко также полагает, что поскольку не установлено иное, преступления, предусмотренные ч. 1 и ч. 2 ст. 254 УК РФ могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно, ч. 3 данной статьи - только по неосторожности ¹⁰³.

Субъект преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ.

Субъектом преступления по уголовному праву признается лицо, совершившее запрещенное уголовным законом общественно опасное деяние (действие или бездействие) и способное нести за него уголовную ответственность. Субъект преступления – это один из элементов состава преступления, без которого уголовная ответственность невозможна¹⁰⁴.

В соответствии со ст. 19 УК РФ, уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности. Признаки общего субъекта являются обязательными для всех составов преступлений и необходимыми для квалификации любого уголовно-наказуемого деяния.

Первый признак субъекта преступления заключается в его физической природе, т. е. субъектом преступления может быть только человек. Использование человеком в целях совершения преступления животных или других людей, не подлежащих уголовной ответственности, например, малолетних, душевнобольных, не меняют ситуацию. Это случаи «посредственного причинения», «совершения преступления чужими руками». Уголовной ответственности подлежит то лицо, которое использовало посторонние силы для совершения преступления, хотя физическим исполнителем может иное лицо, или животное. Эти вопросы в теории уголовного права отработаны достаточно подробно, и каких-либо проблем не вызывают.

Сложнее обстоит дело с уголовной ответственностью юридических лиц. Российское уголовное право не признает юридических лиц субъектом преступления. Если представитель юридического лица совершит какое-либо преступление, то именно он, а не юридическое лицо будет подлежать уголовной ответственности.

Однако проблема уголовной ответственности юридических лиц приобретает всё большую актуальность, и требует своего разрешения. Это особенно важно при совершении экологических преступлений. Главное свидетельство социальной опасности посягательств на окружающую среду – их высочайшая вредоносность. Ущерб, который причиняется естественной среде обитания человека и самому человеку, а также обществу и, в конечном счете, государству, часто просто не поддается исчислению¹⁰⁵. В то же время материальные возможности физических лиц по возмещению ущерба весьма ограничены. Федеральным законом от 08 декабря 2003 г. № 162 из Уголовного кодекса РФ был исключен такой вид наказания, как конфискация имущества. По нашему мнению, это усугубило и без того сложную ситуацию с возмещением ущерба по уголовным делам.

В странах Западной Европы и в США проблема уголовной ответственности юридических лиц возникла намного раньше, чем в России, поскольку промышленное производство и рыночные отношения там развивались быстрее. Соответственно, промышленно развитые страны столкнулись с экологическими проблемами, и вынуждены были решать их правовыми средствами. Уголовно-правовые санкции за экологические правонарушения призваны были сделать экономически невыгодным занятие экологически вредной производственной или иной деятельностью для всех работников соответствующего предприятия, а не только для его хозяина и управляющего персонала. Штрафные санкции, применяемые к юридическим лицам, способны реализовать эту идею (в силу их существенного размера), а штрафы, применяемые к физическим лицам, – нет. В 1978 г. Европейский комитет по проблемам преступности Совета Европы рекомендовал законодателям европейских государств встать на путь признания юридических лиц субъектами уголовной ответственности за экологические преступления. Такая рекомендация уже реализована в законодательстве Великобритании и Франции.

Ведущие российские ученые в основном поддерживают идею признания юридических лиц субъектами экологических и хозяйственно- экономических преступлений¹⁰⁶. В частности, Э.Н. Жевлаков писал, что юридические лица отвечают лишь за преступления, совершенные их работниками в процессе хозяйственной деятельности по неосторожности, а равно – за умышленные преступления, совершенные в интересах юридического лица при исполнении этими работниками обязанностей по службе или работе¹⁰⁷.

В настоящее время, вопрос об административной ответственности юридических лиц, в том числе за экологические правонарушения, решен в КоАП РФ положительно¹⁰⁸, установление же уголовной ответственности юридических лиц за экологические и хозяйственно-экономические преступления, на наш взгляд, неоправданно затягивается и требует скорейшего разрешения. Многочисленные предприятия тяжелой и перерабатывающей промышленности ведут по существу узаконенную, экологически вредную производственную деятельность, загрязняя всю окружающую среду вокруг. Загрязняющий фактор увеличивается во много раз в период залповых выбросов и сбросов из-за промышленных аварий. Взрыв на Чернобыльской АЭС и авария на производственном объединении «Маяк» в Челябинской области повлекли за собой экологические катастрофы всемирного масштаба. Радиоактивному заражению подверглись огромные территории, из производственной и хозяйственной деятельности были выведены миллионы гектаров сельскохозяйственных и других категорий земель, отравлены воды и растительность. Виновные должностные лица были привлечены к уголовной ответственности, но возмещение материального ущерба за счет предприятий-виновников не производилось, все расходы понес государственный бюджет СССР. В условиях рыночной экономики возмещение ущерба от экологических преступлений должно производится за счет предприятий-виновников, и привлечение их к уголовной ответственности (наряду с руководителями и иными должностными лицами) послужит надежной гарантией защиты прав потерпевших от экологических преступлений. Кроме штрафных санкций, к юридическим лицам могут быть применены такие меры как приостановление или запрещение экологически вредной деятельности, модернизация либо перепрофилирование производства, ликвидация вредных последствий.

Из содержания ст. 11, 12, 13 УК РФ следует, что действие уголовного закона распространяется на граждан России, иностранных граждан, лиц без гражданства. Следовательно, независимо от того, гражданином какого государства является лицо, совершившее порчу земли на территории Российской Федерации, ответственность для него наступает по ст. 254 УК РФ.

Вопрос о гражданстве виновных лиц приобрел в настоящее время актуальность, так как открытость границ, свобода передвижения через границу, либерализация внешнеэкономической и предпринимательской деятельности повлекли за собой широкий поток иностранных граждан и лиц без гражданства, которые в ходе своей хозяйственной и производственной деятельности могут совершить порчу земли.

Следующим признаком субъекта преступления является еговменяемость. Так, в соответствии со ст. 21 УК РФ, не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики. Поэтому субъектом преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ может быть лицо, обладающее способностью осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Возраст, с которого наступает уголовная ответственность, предусмотрен ст. 20 УК РФ. Поскольку в отношении ст. 254 УК РФ никаких исключений закон не предусматривает, то уголовная ответственность по ней наступает с 16 - летнего возраста.

Диспозиция ст. 254 УК РФ каких-либо указаний в отношении возможного субъекта преступления также не содержит.

Таким образом, субъектом преступления по ст. 254 УК РФ может являться вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Однако если обратиться к диспозиции данной статьи, то выясняется, что объективная сторона преступления выражается в нарушении специальных правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда здоровью человека или окружающей среде. Перечисленный ряд веществ и материалов в силу своей опасности и вредоносности нуждается в особых условиях хранения, транспортировки и использования (применения по назначению). Поэтому доступ к таким опасным веществам и материалам могут иметь только лица, прошедшие специальный инструктаж, обучение и получившие специальный доступ и право на работу с ними. Как правило, доступ к опасным веществам и материалам получают лица, достигшие 18-летнего возраста, по роду своей работы использующие удобрения, стимуляторы роста растений, ядохимикаты и т.д. (работники НИИ, агрохимической службы, обработчики полей и т.д.), а также работники складов, лица, обязанные соблюдать правила безопасности при обращении с ними и при их применении.

Эти обстоятельства не влияют на вывод, что субъект преступления по ст. 254 УК РФ – общий, однако могут быть учтены при расследовании конкретных уголовных дел для установления круга лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности, доказывания виновности, послужить обстоятельствами, смягчающими или отягчающими ответственность. Этот вывод согласуется и с теорией уголовного права, где под специальным субъектом преступления понимается лицо, обладающее наряду с общими признаками субъекта (достижение возраста уголовной ответственности и вменяемость) также дополнительными признаками, обязательными для данного состава преступления¹⁰⁹. Дополнительные признаки субъекта конкретного преступления либо прямо названы (или описаны) в диспозиции соответствующей нормы (например, должностные или воинские преступления) либо устанавливаются путем толкования (например, ст. 299 УК РФ, где субъект преступления не указан, но вполне очевидно, что им может только работник правоохранительного органа, имеющий полномочия на привлечение к уголовной ответственности – дознаватель, следователь, прокурор). Признаки специального субъекта классифицируются по различным основаниям, но практически все авторы выделяют такие основания как: выполнение профессиональных обязанностей – врач, другие медицинские и фармацевтические работники (ст. 124, 128 УК РФ); характер выполняемой работы – лицо, которому сведения, составляющие государственную тайну, были доверены по службе или работе (ст. 283, 284 УК РФ), член избирательной комиссии (ст. 142 УК РФ); демографические признаки – (пол – ст. 131 УК РФ, возраст – ст. 150 УК РФ) и признаки, характеризующие состояние здоровья (ст. 121, 122 УК РФ); характеризующие взаимоотношения субъекта с потерпевшим (ст. 156, 157, 133 УК) и др.

Тем самым, выполнение работ с использованием удобрений, стимуляторов роста растений, ядохимикатов, что является обычным в сельскохозяйственном производстве, или использование в работе иных опасных химических или биологических веществ, что является обычным в производствах с вредными или тяжелыми условиями труда, не относится к тем дополнительным признакам, по которым таких лиц можно отнести к специальным субъектам Определение должностного лица как возможного субъекта порчи земли не говорит о том, что данным составом преступления предусмотрен специальный субъект. Специальными субъектами признаются субъекты, обладающие конкретными особенностями, указанными в диспозиции статьи ¹¹⁰. Законодатель, конструируя ст. 254 УК РФ, обоснованно, на наш взгляд, не включил в неё указание на специальный субъект преступления. Признание определенных категорий лиц специальными субъектами обусловлено тем, что эти лица вследствие занимаемого положения могут совершить такие преступные деяния, которые не могут быть совершены другими лицами. Составы преступлений со специальным субъектом подчеркивают тесную связь, которая существует между объектом, объективной стороной и субъектом преступления. Сужая круг ответственных лиц в составах со специальным субъектом, законодатель обычно указывает на это в диспозиции статьи, чего, как уже было отмечено, нет в ст. 254 УК РФ.

Однако мнение, согласно которому указание на специального субъекта «является выражением тенденции, направленной на сужение уголовной репрессии»¹¹¹ разделяется не всеми учеными. Так, А.П. Козлов по этому поводу пишет: «На первый взгляд это действительно выглядит так, поскольку введение дополнительных признаков субъекта в диспозицию нормы вроде бы с необходимостью влечет за собой уменьшение круга привлекаемых к уголовной ответственности лиц. Однако все, похоже, обстоит наоборот. Дело в том, что специальный субъект возникает тогда, когда законодатель создает нормы, рассчитанные только на него, т.е. в данной ситуации речь идет о более широкой криминализации, чем этого требовал бы общий субъект. Например, при замене разрешительной системы на уведомительную (ст.169 УК РФ) круг специальных субъектов уменьшится, а рамки и объем криминализации существенно снизятся¹¹².

Субъектом преступления по ч. 1 ст. 254 УК РФ в приведенном выше примере совершенно обоснованно был признан Е., который официально был безработным, но занимался ремонтом автотранспорта в частном порядке, и при этом совершил порчу земли отработанными нефтепродуктами.

Действия лиц, не являющихся исполнителями объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ, но своими действиями способствовавшие совершению преступления, например, в виду допуска к работам ненадлежащих лиц, если они причинили вред здоровью человека или окружающей среде (ч. 1), либо повлекли по неосторожности смерть человека, должны квалифицироваться в зависимости от направления умысла и последствий, например, как халатность (ст. 293 УК РФ), либо как злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ).

Должностное положение лица (руководитель или рядовой работник) для квалификации порчи земли значения не имеет, поскольку данный признак в качестве квалифицирующего законом не предусмотрен. Это обстоятельство, так же как мотив и цель, могут быть учтены при назначении наказания, если только при этом не имеется совокупности преступлений.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» разъяснил, что в случаях, когда виновным в совершении экологического преступления признается должностное лицо государственного предприятия, учреждения, организации оно должно нести ответственность по соответствующей статье за совершение экологического преступления, а при наличии в действиях признаков злоупотребления должностными полномочиями несет также ответственность по ст. 285 УК РФ.

Нельзя согласиться с мнениемН.А. Лопашенко, что субъект порчи земли – специальный¹¹³. Обязанность соблюдать правила обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами является вторичной по отношению к самому факту выполнения работ или занятия определенной деятельностью. Например, управление транспортным средством обязывает всякого водителя соблюдать правила дорожного движения. В случае совершения дорожно-транспортного происшествия водитель подлежит уголовной ответственности независимо от наличия или отсутствия у него водительского удостоверения, а также понесет гражданско-правовую ответственность. Специальным субъектом он при этом не является. Охота с ружьем обязывает всякого охотника соблюдать меры предосторожности при обращении с оружием: стрельбе, ношении или хранении, а также соблюдать правила охоты. В случае совершения противоправного деяния, например, причинения смерти по неосторожности, данное лицо будет нести уголовную ответственность на общих основаниях, специальным субъектом оно не является. Однако ненадлежащее исполнение своих обязанностей лицом, которому была поручена охрана огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств, если это повлекло их хищение или уничтожение либо наступление иных тяжких последствий, влечет уголовную ответственность по ч. 1 ст. 225 УК РФ. В данном случае законодателем прямо указано на специальный субъект.

Кроме того, необоснованное установление признака специального субъекта сужает круг лиц, подлежащих уголовной ответственности, что особенно нетерпимо в отношении порчи земли, борьба с которой ведется и так крайне пассивно.

Таким образом, можно констатировать, что субъектом порчи земли является вменяемое физическое лицо, достигшее к моменту совершения преступления 16- летнего возраста. Предлагаемое нами признание юридических лиц во всех их организационно-правовых формах субъектами экологических преступлений могло бы повысить эффективность уголовно-правовых способов борьбы с порчей земли.

 

§ 5. Квалифицирующие признаки состава преступления,

предусматривающего уголовную ответственность

за порчу земли

Квалифицированными составами порчи земли являются: порча земли, совершенная в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации (ч. 2 ст. 254 УК РФ); особо квалифицированный состав включает в себя деяния, предусмотренные ч. 1 или 2 данной статьи, повлекшие по неосторожности смерть человека (ч. 3 ст. 254 УК РФ). Совершение преступления при таких обстоятельствах представляет повышенную общественную опасность, по сравнению с основным составом, предусмотренным ч. 1 ст. 254 УК РФ и влечёт за собой назначение более строгого наказания.

В юридической литературе зачастую указанные квалифицирующие признаки рассматриваются весьма скупо, авторы учебников по уголовному праву и авторы комментариев к Уголовному кодексу ограничиваются лишь их перечислением, либо многие из них раскрыты на основе прежнего законодательства. Учитывая, что ст. 254 УК РФ является новеллой в уголовном законодательстве России и имеет бланкетную диспозицию, толкование понятий «зона экологического бедствия» и «зона чрезвычайной экологической ситуации» (особенно после принятия Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7 – ФЗ «Об охране окружающей среды)¹¹⁴ требует самостоятельной научной проработки.

Порча земли, совершенная в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации.

Ранее действовавший Закон РСФСР от 19 декабря 1991 г. «Об охране окружающей природной среды» № 2060-1 явился первым полномасштабным законодательным актом в области охраны природы, который заложил основы прогрессивного развития отрасли с учетом изменившихся политических, экологических, экономических, социальных условий развития общества и государства на современном этапе¹¹⁵. Закон в ст. 1 определял задачи всего природоохранительного законодательства: регулирование отношений в сфере взаимодействия общества и природы с целью сохранения природных богатств и естественной среды обитания человека, предотвращения экологически вредного воздействия любой деятельности, оздоровления и улучшения качества окружающей природной среды, укрепления законности и правопорядка в интересах настоящего и будущих поколений людей. Закон впервые регламентировал положения о зонах чрезвычайной экологической ситуации (ст. 58) и зонах экологического бедствия (ст. 59).

В силу ч. 1 ст. 58 данного Законазонами чрезвычайной экологической ситуации объявляются участки территории Российской Федерации, где в результате хозяйственной и иной деятельности происходят устойчивые отрицательные изменения в окружающей природной среде, угрожающие здоровью населения, состоянию естественных экологических систем, генетических фондов растений и животных.

В силу ч. 1 ст. 59 указанного Законазонами экологического бедствия объявляются участки территории Российской Федерации, где в результате хозяйственной либо иной деятельности произошли глубокие необратимые изменения окружающей природной среды, повлекшие за собой существенное ухудшение здоровья населения, нарушение природного равновесия, разрушение естественных экологических систем, деградацию флоры и фауны.

Для Российской Федерации, где экологическая ситуация по тому времени была на грани катастрофы, это имело крайне важное значение.

Положения о зонах чрезвычайной экологической ситуации и зонах экологического бедствия содержатся также в гл. 26 Уголовного кодекса РФ 1996 г., предусматривающей уголовную ответственность за экологические преступления в виде квалифицирующих признаков (место совершения преступления), например: ч. 2 ст. 247, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 254, п. «г» ч. 1 ст. 256, п. «г» ч. 1 ст. 258 УК РФ. Тем самым, территории указанных зон были взяты законодателем под уголовно – правовую охрану.

Ныне действующий Федеральный закон «Об охране окружающей среды» не содержит определения зон чрезвычайной экологической ситуации и экологического бедствия. Согласно ст. 57 данного Закона, порядок объявления и установления режима зон экологического бедствия устанавливается законодательством о таких зонах, а защита окружающей среды в зонах чрезвычайных экологических ситуаций устанавливается федеральными законами о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.

Федеральный закон от 21 декабря 1994 г. № 68–ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера»¹¹⁶ определил зону чрезвычайной ситуации как территорию, на которой сложилась чрезвычайная ситуация, то есть обстановка, сложившаяся в результате аварии, опасного природного явления, катастрофы, стихийного или иного бедствия, которые могут повлечь или повлекли за собой человеческие жертвы, ущерб здоровью людей или окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности людей.

Границы зон чрезвычайных ситуаций определяются руководителями работ по ликвидации чрезвычайных ситуаций на основе классификации чрезвычайных ситуаций, установленных Правительством РФ, и по согласованию с исполнительными органами государственной власти и органами местного самоуправления, на территориях которых сложились чрезвычайные ситуации.

Постановлением Правительства РФ от 13 сентября 1996 г. № 1094 «О классификации чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» чрезвычайные ситуации подразделяются на локальные, местные, территориальные, региональные, федеральные и трансграничные¹¹⁷

Так, в Челябинской области действует Закон от 29 мая 1997 г. № 18 – ЗО «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», согласно которому границы зон чрезвычайных ситуаций устанавливаются органами исполнительной власти области по согласованию с органами местного самоуправления на основе классификации чрезвычайных ситуаций, установленной Правительством

РФ.

Федеральный закон о зонах экологического бедствия в Российской Федерации пока не принят, и какие-либо реальные сроки его принятия не просматриваются.

Анализ экологического законодательства наглядно показывает, в какой ситуации оказались работники правоохранительных органов после принятия Федерального закона «Об охране окружающей среды». Можно утверждать, что деятельность правоохранительных органов по привлечению к уголовной ответственности лиц, в действиях которых содержатся квалифицирующие признаки « порча земли, совершенные в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации» временно парализована.

Справедливости ради следует отметить, что за все время действия Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» ни одна из территорий Российской Федерации официально, в установленном ч. 2 ст. 58 Закона порядке, зоной чрезвычайной экологической ситуации или зоной экологического бедствия, не объявлялись. Сообщения в широкой печати об объявлении таких зон в Калмыкии, городах Карабаше и Магнитогорске Челябинской области, Орске и Медногорске Оренбургской области, Череповце Вологодской области, не соответствуют действительности¹¹⁸.

Официально только три территории прошли государственную экологическую экспертизу при Минприроды России и были представлены экспертными комиссиями, экспертным советом и коллегией данного Министерства в Правительство РФ для объявления зонами чрезвычайной экологической ситуации. Это – Кузнецкий угольный бассейн Кемеровской области, город Нижний Тагил Свердловской области и город Братск Иркутской области, однако до объявления этих территорий таковыми зонами дело так и не дошло¹¹⁹.

Далее следует отметить, что понятия «зона чрезвычайной экологической ситуации» по Закону «Об охране окружающей природной среды» от 1991 г. и «зона чрезвычайной ситуации» по Закону «Об охране окружающей среды» от 2002 г. далеко не одно и тоже, законодатель вкладывает в них разный смысл. В первом случае имелась в виду ситуация, которая развивалась достаточно длительное время, и столь же длительное время требуется для ее ликвидации. Во втором случае имеются в виду разовые аварии и катастрофы, имеющие временный, преходящий характер, и предусмотрен такой же разовый «чрезвычайный» механизм их ликвидации. Получается, что вредные и опасные предприятия и производства могут спокойно загрязнять окружающую среду, пока на них не случится авария или катастрофа?

На наш взгляд, дело не том, что в названии чрезвычайной ситуации опущено слово «экологическая», а в совершенно ином концептуальном подходе к проблемам охраны окружающей среды. Терминологическая путаница отнюдь не безобидная игра слов, в правоохранительной деятельности она имеет серьёзные юридические последствия. Приведем пример из практики Башкирской природоохранной межрайонной прокуратуры.

Уголовное дело было возбуждено по ч. 1 ст. 247 УК РФ по факту многочисленных нарушений, допущенных при строительстве скотомогильника и при захоронении в нем трупов павших животных. В ходе расследования уголовного дела были установлены факты нарушения правил обращения биологических отходов, к которым относятся трупы павших животных, однако добыть доказательства, что трупы животных, павших от инфекционных заболеваний, относятся к бактериологическим отходам, не удалось. Камнем преткновения в данном случае стало не отсутствие доказательств, как таковых, а отсутствие нормативно-правового определения термина «бактериологические отходы». Следствием было установлено, что нормативно-правовое определение термина «биологические отходы» имеется, а нормативно-правовое определение термина «бактериологические отходы» отсутствует. В связи с тем, что предмет доказывания и объективная стороны состава преступления не были установлены, уголовное дело было прекращено за отсутствием события преступления.¹²⁰

Изменения и дополнения, внесенные Федеральным законом от 08 декабря 2003 г. № 162 – ФЗ в Уголовный кодекс РФ, главы 26 УК РФ в части обсуждаемых квалифицирующих признаков, не коснулись.

Таким образом, в настоящее время, на территории любого субъекта Российской Федерации, например, Челябинской области, привлечь виновное лицо к уголовной ответственности за совершение действий, подпадающих под квалифицирующий признак «… те же действия, совершенные в зоне экологического бедствия (а таких зон нет, так как новый закон о них не принят, а старый утратил силу) или в зоне чрезвычайной экологической ситуации (а таких зон юридически нет, так как старый закон утратил силу, а новый не может быть применен, ибо в Уголовный кодекс не внесено соответствующих изменений), – невозможно, как бы парадоксально это не звучало. Более того, по этим же причинам, этого нельзя было сделать и раньше.

По статистическим данным Свердловской природоохранной прокуратуры за 2003 было возбуждено четыре уголовных дела по ч. 1 ст. 254 УК РФ (все по фактам розлива нефти или химических жидкостей); за 2002 г. – одно дело также по ч.1 ст. 254 УК РФ; за прежние годы данных нет.¹²¹ По статистическим данным ГИАЦ МВД РФ по Свердловской области за 2005 г. - 2, за 2006 г. – 5, за 2007 г. – 4 уголовные дела возбуждались также по ч. 1 ст. 254 УК РФ¹²².

Уголовных дел с квалифицирующими признаками (по ч. 2 или 3) ст. 254 УК РФ в Свердловской, Оренбургской, Пермской, Курганской областях, Республике Башкортостан не возбуждалось.

Как справедливо отмечает профессор Э.Н. Жевлаков¹²³, для квалификации экологических преступлений большое значение имеет установление обстановки, времени, места, способа, орудий совершения преступления.

Под местом совершения преступления принято понимать пространство, на котором оно осуществлено.

В качестве же признака состава преступления место рассматривается прежде всего как социальная категория, «социальное пространство, которое можно определить как территорию, на которой происходят социальные события, социальные взаимодействия, т.е. на которых распространяются общественные связи. Социальным содержанием наполнены понятия «зона экологического бедствия» и «зона чрезвычайной экологической ситуации» (ч. 2 ст. 247, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 254 УК РФ) и другие, «заповедник», «заказник» (ст. 256, 258 УК РФ) и другие. Например, если бы какой-то окраинный город был признан зоной экологического бедствия, то всякая уголовно – наказуемая порча земли в административных границах этого города, должна квалифицироваться по ч. 2 ст. 254 УК РФ. Если с административными образованиями в виде городов ситуация более или менее понятна, то как быть с территориями сельских районов, по которым, например, проходят нефте- или газовые магистральные трубопроводы и в месте их расположения произошла порча земли? По логике старого Закона признавать эти территории зонами чрезвычайной экологической ситуации или зонами экологического бедствия нет никаких оснований. Если рассуждать с точки зрения нового Закона, уголовно – наказуемая порча земли должна быть совершена после того, как эта территория будет признана зоной чрезвычайной ситуации, чтобы эти действия могли быть квалифицированы по ч. 2 ст. 254 УК РФ. Таким образом, если порча земли на большой площади произошла вследствие крупной техногенной аварии на нефтепроводе, и в связи с этим данная территория была объявлена зоной чрезвычайной экологической ситуации, то действия виновных лиц все равно должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 254 УК, так как данная территория до аварии не была объявлена зоной чрезвычайной ситуации. Если продолжить рассуждения дальше, и предположить, что на этой же территории, объявленной зоной чрезвычайной ситуации в связи с первой аварией, произойдет повторная авария, то действия лиц, виновных во второй аварии, должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 254 УК РФ, и повлечь за собой более строгое наказание. Такая ситуация будет противоречить здравому смыслу и основным началам уголовного права, поскольку в этом случае необходимо будет либо доказывать умысел на совершение порчи земли именно в зоне чрезвычайной ситуации (что крайне мало вероятно), либо одно и тоже деяние будет квалифицироваться по-разному.

По нашему мнению, в основу квалифицирующих признаков должен быть положен иной критерий, который бы позволил объективно оценить степень общественной опасности деяния, а именно причинение значительного (в целях разграничения уголовной и административной ответственности за порчу земли), крупного и особо крупного ущерба, либо наступление иных тяжких последствий. Анализ немногочисленных статистических данных по ст. 254 УК РФ, показывает что большинство случаев порчи земли связано с розливами нефти из нефтепроводов на прилегающие участки земли, либо утечкой и розливом химически опасных веществ из стационарных ёмкостей либо при транспортировке цистерн с такой жидкостью. Так, прокуратурой Свердловской области было возбуждено уголовное дело по признакам ч. 1 ст. 254 УК РФ по факту загрязнения земель на территории насосной станции очистных сооружений ОАО Нижнетагильского металлургического комбината. Поводом для возбуждения уголовного дела послужило заключение Нижнетагильского комитета по охране природы о содержании в земле вредных веществ, превышающих предельно-допустимые нормы, что причинило вред окружающей среде. В ходе расследования была проведена экологическая экспертиза, которая установила, что вещество, находящееся у насосной станции, землей не является и специально предназначено для очистки загрязненных вод в случае пролива тех из резервуаров. Уголовное дело было прекращено на том основании, что земли промышленных предприятий не относятся к землям сельскохозяйственного назначения и методик расчета вреда от их загрязнения не существует¹²⁴. На наш взгляд, было принято весьма спорное решение по существу данного факта, однако этот пример убедительно свидетельствует о том, что положения о квалифицирующих признаках ч. 2 ст. 254 УК РФ на практике не действуют. Ранее было отмечено, что г. Нижний Тагил представлялся в Правительство РФ для объявления зоной чрезвычайной экологической ситуации, но решение так и не было принято. Подобных случаев на территориях промышленных областей Урала происходит не мало, однако дело ограничивается привлечением виновных лиц к административной ответственности. Поскольку, как было показано выше, положения о зонах чрезвычайной экологической ситуации и зонах экологического бедствия не действуют, то общественную опасность деяния можно оценить по единственному критерию – размеру причиненного ущерба окружающей среде и земле, либо иным компонентам природы, как описано в вышеприведенном примере. Вполне очевидно, что если бы размеры аварии были более значительными, то больший ущерб был бы причинен природным объектам. По нашему мнению, в основу критерия для разграничения размеров причиненного порчей земли ущерба могут быть положены такие же критерии, как, например, в примечании к ст. 260 УК РФ «Незаконная порубка лесных насаждений». Согласно данному примечанию значительным размером в указанной статье признается ущерб, причиненный лесным насаждениям…превышающий 10 тысяч рублей, крупным размером – 100 тысяч рублей, особо крупным размером – 250 тысяч рублей. Однако мы полагаем, что в отношении порчи земли критерии для определения значительного, крупного и особо крупного размера должны быть увеличены, например, значительным следует признать размер ущерба свыше 100 тысяч рублей, крупным – свыше 250 тысяч рублей, особо крупным – свыше 1 млн. рублей. Порча земли, по нашему мнению, носит более масштабный характер, чем незаконная порубка лесных насаждений, т.е. одним деянием могут быть нарушены земли на больших территориях, и ущерб исчисляться многими миллионами рублей. Кроме того, происходит постоянный рост нормативной цены земли и рыночная стоимость земельных участков, особенно на территории крупных городов. Третьим аргументом в пользу увеличения критерии оценки размеров причиненного ущерба от порчи земли служит то обстоятельство, что Федеральным законом от 08 декабря 2003 г. № 162–ФЗ были существенно увеличены размеры ущерба по преступлениям против собственности, например, для особо крупного размера – свыше 1 млн. рублей. Полагаем, что должна соблюдаться определенная соразмерность при определении размера ущерба между нормами Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Таким образом, в указанном примере действия виновных лиц с учетом причиненного порчей земли ущерба в 500 830 руб. могли быть квалифицированы по ч. 2 ст. 254 УК РФ (в предлагаемой редакции). В связи с этим напомним, что размер причиненного ущерба или вреда служит квалифицирующим признаком во многих корыстных и корыстно-насильственных преступлениях, экономических, против общественной безопасности и других.

Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения»¹²⁵ вопрос об исчислении размера ущерба за порчу земли не разрешен, однако в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 7 июля 1983 г. № 4 «О практике применения судами законодательства об охране природы» (ныне утратило силу), было дано подробное разъяснение по этому поводу: «ущерб, причиненный порчей сельскохозяйственных и других земель, в том числе загрязнением их производственными и иными отходами, сточными водами, исчисляется с учетом всех вынужденных расходов по восстановлению плодородных качеств земли, а также доходов, которые были ли бы получены землепользователем за время приведения этих земель в состояние, пригодное для использования по назначению. При этом размер материального вреда, причиненного в результате невыполнения мероприятий по рекультивации земель, приведению их в состояние, пригодное для использования в сельском, лесном, или рыбном хозяйстве, по хранению и использованию по назначению плодородного слоя почвы, снятого при разработке месторождений полезных ископаемых и торфа, проведении геологоразведочных, строительных и других работ, следует исчислять исходя из объема сметной стоимости невыполненных мероприятий согласно проекту, утвержденному органом, предоставившим земельный участок в пользование. При необходимости для определения размера подлежащего возмещению вреда может быть назначена экспертиза» (п.п. а п. 21)¹²⁶. Представляется, что данные разъяснения не потеряли своей актуальности, и могут быть использованы при расследовании уголовных дел по ст. 254 УК РФ с известной долей корректировки.

На основании изложенного, предлагаем новую редакцию ст. 254 УК РФ.

Статья 254. Порча земли

1. Отравление, загрязнение или иная порча земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие причинение вреда здоровью человека или значительного ущерба окружающей среде, – наказываются…

2. Те же деяния, повлекшие причинение крупного ущерба окружающей среде или иные тяжкие последствия, – наказываются….

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, повлекшие по неосторожности смерть человека или причинение особо крупного ущерба окружающей среде, – наказываются …

Примечание. Размеры причиненного порчей земли ущерба исчисляются по ставкам, установленным Правительством Российской Федерации. Значительным признается ущерб на сумму свыше 100 тысяч рублей; крупным – свыше 250 тысяч рублей; особо крупным – свыше одного миллиона рублей.

Предложения по совершенствованию санкций ст. 254 УК РФ рассматриваются нами во главе II настоящей работы.

 

Порча земли, повлекшая по неосторожности смерть человека

Выше отмечалось, что преступление, предусмотренное ч. 1 и 2 ст. 254 УК РФ может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности, а по ч. 3 - только по неосторожности.

В связи с этим возникает вопрос о квалификации действий виновного, если вред здоровью человека был причинен по ч. 1, 2 ст. 254 УК РФ:

- умышленно;

- неосторожно.

Согласно вышеназванному постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 14 (п. 4) причинение вреда здоровью человека (ст. 246- 248, 250- 252, 254 УК РФ) выражается в расстройстве здоровья, временной или постоянной утрате трудоспособности, причинении тяжкого, средней тяжести или легкого вреда одному или нескольким лицам¹²⁷.

Основная проблема квалификации состоит в том, что санкции уголовно- правовых норм, предусматривающих ответственность за причинение умышленно или по неосторожности одних и тех же последствий (ст. 105, 109, 111, 112, 115, 118 УК РФ) существенно различаются.

В соответствии с ч. 2 ст. 24 УК РФ деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случаях, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса. Из этого следует, что преступления, при описании которых законодатель прямо не указывает на неосторожную форму вины, могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности¹²⁸.

Законодательную конструкцию ч. 2 ст. 24 УК РФ критиковал М.А.Кауфман. Так, признавая, что, по смыслу ч. 2 ст. 24 УК РФ, преступления, неосторожный характер которых не подчеркнут в диспозиции уголовно- правовой нормы, могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности, отмечал: «Это, однако, вызывает серьезные сомнения.

В-первых, совершенно необъяснимо, почему умышленные и неосторожные преступления наказываются одинаково (у них общая санкция). Во-вторых, непонятно, чем руководствовался законодатель, когда избирал непозволительно мягкое наказание за причинение умышленного вреда»¹²⁹.

Федеральным законом от 9 марта 2001г. № 25- ФЗ неосторожные преступления были исключены из категории тяжких; все неосторожные преступления, за совершение которых максимальное наказание по закону превышает два года лишения свободы, отнесены к преступлениям средней тяжести (ч. 3 ст. 15 УК РФ). Однако эти изменения проблему не решили.

Практическое применение вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 14 вызывает определенные затруднения.

Перечисляя все возможные виды вреда здоровью без связи с формой вины и без учета санкций, установленных за причинение вреда здоровью при совершении преступлений, упомянутых в п. 4 постановления, Пленум неосновательно ориентирует правоприменительные органы на квалификацию преступлений только по статьям Уголовного кодекса об экологических преступления, хотя санкции, предусмотренные этими статьями, во многих случаях не учитывают общественной опасности умышленного причинения вреда здоровью человека.

При таких обстоятельствах актуальной становится проблема о вменении субъекту квалифицирующих признаков состава преступления.

Применительно к квалифицирующим последствиям в неосторожных преступлениях вопрос о психическом отношении к ним сомнений не вызывает: оно может быть только неосторожным. Например, если порча земли (основной состав) была совершена по неосторожности, и это повлекло смерть человека, то все деяние в целом будет неосторожным и должно квалифицироваться по ч. 3 ст. 254 УК РФ. Если основной состав был совершен умышленно, и это вовлекло по неосторожности смерть человека, то здесь будет иметь место двойная форма вины, деяние в целом будет являться умышленным и квалифицироваться также по ч. 3 ст. 254 УК РФ. И если чисто теоретически предположить ситуацию, что порча земли была совершена умышленно, и при этом умышленно (например, при использовании и транспортировке ядохимикатов) была причинена смерть человеку, то такие действия должны квалифицироваться по совокупности преступлений, как умышленная порча земли (ч. 1 ст. 254 УК РФ) и ст. 105 УК РФ, так как умышленное причинение смерти диспозицией ст. 254 УК РФ не охватывается.

При отсутствии в диспозиции уголовно-правовой нормы прямого указания на неосторожное отношение к квалифицирующему последствию умышленного преступления причинение такого последствия с умыслом (а тем более по неосторожности) полностью охватывается этой нормой и не требует дополнительной квалификации только при условии, что в статье Уголовного кодекса об умышленном причинении того же самого последствия закон не предусматривает более строгого наказания, чем за умышленное преступление, в котором данное последствие играет роль квалифицирующего признака¹³⁰.

Неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью при совершении деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 254 УК РФ должно квалифицироваться по совокупности со ст. 118 УК РФ, так как санкции данной статьи строже, чем санкция ч. 1 ст. 254 УК РФ. Однако если тяжкий вред здоровью причинен по неосторожности при совершении деяния, предусмотренного ч. 2 ст. 254 УК РФ, то содеянное будет квалифицироваться только по этой стать,

так как санкция ч. 2 ст. 254 УК РФ предусматривает более строгое наказание, чем санкция ст. 118 УК РФ.

Умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ), средней тяжести (ст. 112 УК РФ) и тем более тяжкого вреда здоровью (ст. 111 УК РФ) при порче земли (по основному составу) требуют дополнительной квалификации по этим статьям, т. е. по совокупности ч. 1 ст. 254 и ст. 115, 112, 111 УК РФ в зависимости от тяжести причиненного вреда здоровью, так как санкция ч. 1 ст. 254 УК РФ более мягкая, чем в перечисленных составах преступлений.

Умышленное причинение вреда здоровью в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации (ч. 2 ст. 254 УК РФ) должно квалифицироваться также по совокупности со ст. 115, 112, 111 УК РФ, так как санкция ч. 2 ст. 115 является более строгой, чем санкция ч. 2 ст. 254 УК РФ. Она предусматривает кроме лишения свободы на срок до двух лет, арест на срок от четырех до шести месяцев.

В связи с этим А.И. Рарог обоснованно ставит вопрос о целесообразности исключения из диспозиции ч. 1 ст. 254 УК РФ последствия в виде причинения вреда здоровью¹³¹.

Причинение смерти по неосторожности не указано в п. 4 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ. Уголовная ответственность за причинение смерти по неосторожности предусмотрена ст. 109 УК РФ. Квалифицирующим признаком данного преступления является причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. Здесь имеются в виду лица, которые по роду своей профессии должны были и могли предвидеть наступление смерти тех, кому они не оказали своевременной и достаточной помощи, внимания, контроля. Практика к таковым относит врачей и других медицинских работников, учителей, воспитателей в детских учреждениях, тренеров. Кроме того, к этой группе можно отнести лиц, чья профессия связана с источником повышенной опасности (электрики, лифтеры, операторы котельных установок и другие.

Поскольку субъект преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ – общий, то всякое иное лицо, не обязанное соблюдать специальные правила обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами иными опасными химическими или биологическими веществами, причинившее своими действиями смерть по неосторожности иному лицу при работе с такими веществами, будет нести уголовную ответственность за преступления против личности (с учетом конкретных обстоятельств дела), а не по ч. 3 ст. 254 УК РФ. Вопрос правильной квалификации действий виновного в данном случае приобретает особое значение, поскольку санкция ч. 3 ст. 254 УК РФ значительно строже, чем санкции ч. 1 и ч. 2 ст. 109 УК РФ. Исходя из общих правил квалификации уголовно-правовых деяний, в том числе по направленности умысла, в данном случае возможна квалификация по ч. 1 или ч. 2 ст. 109 УК РФ, но не ч. 3 ст. 254 УК РФ.

Причинение по неосторожности смерти человека, предусмотренное ч. 3 ст. 254 УК РФ, возможно в результате употребления потерпевшим продуктов, полученных с загрязнённых (отравленных) земель, контактного попадания в организм человека ядохимикатов и иных опасных веществ с загрязненных земель. Причинная связь между порчей земли и смертью человека должна быть обязательно установлена путем проведения судебно-медицинской, химической, токсикологических, пищевых и иных экспертиз. Отсутствие причинно-следственной связи между порчей земли (отравлением, загрязнением) и смертью потерпевшего будет означать невиновность подозреваемых лиц в данном последствии.

На практике квалификация вышеуказанных деяний вызовет большие сложности.

На наш взгляд, установление особо квалифицирующего признака – причинение смерти по неосторожности (одного) человека представляется весьма дискуссионным, и нуждается в научной проработке. Если искусственно усложнить ситуацию, и предположить гибель нескольких человек или массовое заболевание людей по неосторожности вследствие порчи земли, то как должны квалифицироваться действия виновных лиц в этом случае? Тогда возникает необходимость дополнить ч. 3 данной статьи особо квалифицирующими признаками «…массовое заболевание людей, или смерть двух или более лиц». Практическая реализация такой нормы представляется также весьма проблематичной.

Введение дополнительной уголовно-правовой нормы или квалифицирующих признаков в действующую норму особого труда для законодателя не представляет. Однако главный вопрос: «Как будет и будет ли вообще «работать» эта норма»? – остается без ответа. По нашим данным, по ч. 3 ст. 254 УК РФ уголовных дел не возбуждалось.

На наш взгляд, целесообразнее было бы квалифицирующий признак «причинение смерти по неосторожности» вывести за пределы состава ст. 254 УК РФ. В случае возникновения такого последствия при порче земли, квалифицировать это деяние следует как преступление против жизни и здоровья по неосторожности, т.е. по совокупности преступлений.

По нашему мнению, ч. 3 ст. 254 УК РФ необходимо дополнить особо квалифицирующим признаком «причинение особо крупного ущерба», т. е. ущерба на сумму свыше 1 млн. рублей. Пленум Верховного Суда РФ в вышеназванном постановлении «О применении судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения»¹³² разъяснил судам, что под иными тяжкими последствиями нарушения правил охраны окружающей среды при производстве работ (ст. 246 УК РФ) следует понимать существенное ухудшение качества окружающей среды или состояния ее объектов, устранение которого требует длительного времени и больших финансовых и материальных затрат; уничтожение отдельных объектов; деградация земель и иные негативные изменения окружающей среды, препятствующие ее сохранению и правомерному использованию (п. 3). Полагаем, что данное разъяснение можно отнести и к понятию «причинение вреда окружающей среде» в смысле ст. 254 УК РФ. Однако указанные выше последствия вредного воздействия на окружающую среду также носят оценочный характер, их нельзя подвергнуть какому-либо измерению. По нашему мнению, установление денежного критерия причиненного вреда в сумме свыше 1 млн. рублей позволит дифференцировать ответственность за экологические правонарушения.

 

 

 

 

 

 

 

ГлаваII

Применение и совершенствование уголовного и экологического

законодательства об охране земель от порчи

§1. Соотношение административной и уголовной

ответственности за порчу земли

 

Действия и поступки человека, нарушающие ту или иную норму права, принято считать противоправными деяниями. В теории права они называются правонарушениями и подразделяются в зависимости от регулирования различными отраслями права: уголовным - преступления, административным – правонарушения, гражданским – деликты и т.д. Проблема разграничения административного правонарушения и преступления заключается в том, что именно эти виды правонарушений имеют много сходств между собой. Происходит это потому, что и преступления, и административные правонарушения очень часто посягают на один и тот же объект, могут совершаться тождественными способами, в связи с чем правоприменителю – органу дознания, следствия, прокурору или суду бывает сложно правильно квалифицировать различные виды неправомерного поведения человека.

Сущность административной ответственности состоит в том, что виновный в нарушении норм права наказывается властью полномочного органа государственного управления. Среди характерных особенностей административной ответственности выделяются следующие.

1. Административная ответственность применяется за правонарушение, не обладающее высокой степенью общественной опасности.

2. Ответственность по административному праву всегда представляет собой следствие противоправного действия (бездействия) юридического или физического лица.

 

3. Административная ответственность по преимуществу наступает вследствие правонарушений в сфере общегосударственных, а не частно- правовых интересов¹³³.

Д.А. Хашимов справедливо отмечал, что административная ответственность – это вид юридической ответственности, основанием которой является совершение административного правонарушения. Она распространяется на неподчиненных субъектов и применяется уполномоченным на то органом исполнительной власти государства, должностным лицом или судом и распространяется на неподчиненных субъектов, в отличие, например, от дисциплинарной ответственности в трудовом праве. Особенностью административной ответственности по сравнению с уголовной является то, что, во-первых, она устанавливается не только единым кодифицированным законодательным актом (Кодексом РФ об административных правонарушениях), или даже иными законами, но и подзаконными нормативными правовыми актами; во-вторых, она может быть возложена как на физических, так и на юридических лиц¹³⁴.

Правовым основанием административной ответственности является совершение административного правонарушения, понятие которого дается в ст. 2.1 КоАП РФ: «Административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность»¹³⁵. Тем самым, объективная сторона административного правонарушения – противоправное действие или бездействие нарушителя, направленное на объект правонарушения, вред, причиненный правонарушением, и причинная связь между противоправным поведением и вредом. Объективная сторона состава преступления определяется, по существу, по таким же признакам, но с обязательным наличием общественной опасности.

Проблема разграничения уголовной и административной ответственности за порчу земли, как видим, приобретает важное практическое значение. Возникает так называемая конкуренция (коллизия) правовых норм, когда одним и тем же деяниям дается различная юридическая оценка. Такая ситуация создает определенные трудности для правоприменителя, поскольку от правильного решения этого вопроса зависит точное применение закона, охрана интересов граждан и в целом соблюдение законности при привлечении к ответственности за экологические правонарушения. В юридической литературе вопросу разграничения административной и уголовной ответственности за экологические правонарушения уделено много внимания, однако единого мнения не достигнуто¹³⁶.

Закон РСФСР «Об охране окружающей природной среды» содержал не только определение экологического правонарушения, как виновного, противоправного деяния, нарушающего природоохранительное законодательство и причиняющее вред окружающей природной среде и здоровью человека (ст. 81), но и устанавливал виды экологических правонарушений, совершение которых влекло соответствующую административная ответственность (ст. 84). Этим же Законом было дано определение экологического преступления, как общественно опасного деяния, посягающего на установленный в Российской Федерации экологический правопорядок, экологическую безопасность общества и причиняющего вред окружающей природной среде и здоровью человека, ответственность за которое предусмотрена УК РСФСР (ст. 85).

Вполне очевидно, что в основу разграничения экологического административного правонарушения и экологического преступления положена общественная опасность деяния: в первом случае – нарушение природоохранительного законодательства, то есть нарушение правил, норм, стандартов, и требований, предусмотренных в этой сфере, а во втором – посягательство на экологический правопорядок и экологическую безопасность общества. Субъектами административной ответственности являются граждане (физические и должностные лица) и юридические лица.

Следует также подчеркнуть, что вышеназванный Закон 1991 г. не содержал прямом смысле норм ни уголовного, ни административного права. Установление в данном Законе норм об административной ответственности носило в известном смысле декларативный характер, а уголовно-правовых предписаний, как отмечалось, этот Закон не предусматривал.

На наш взгляд, Закон 1991 г., к чести одного из его авторов покойного В.В. Петрова, несмотря на декларативность многих его положений, имел огромное значение в деле становления природоохранного законодательства, во многом опередил свое время; в процессе его применения скопилась «критическая масса», которая потом переросла в новое качество, и нашла отражение в Уголовном кодексе 1996 г., новом Федеральном законе «Об охране окружающей среды» 2002 г., и многих других федеральных законах.

Уголовный кодекс РФ пошел по пути расширения уголовно- правовых мер борьбы с экологическими преступлениями по сравнению с УК РСФСР 1961 г. Кодекс содержит 17 составов экологических преступлений, сосредоточенных в гл. 26.

Определения экологического преступления Кодекс не содержит, хотя в период обсуждения проекта этого Уголовного кодекса, с учетом новации такой главы, были предложения сформулировать определение экологического преступления в примечании к гл. 26, как это сделано, например, в отношении воинских и должностных преступлений¹³⁷.

Таким образом, в отношении экологических преступлений должны действовать нормы Общей части Уголовного кодекса РФ, как в отношении всех прочих составов, а вот отдельные элементы, главным образом объект и предмет преступления, объективная сторона имеют существенные особенности и нуждаются в научной проработке. По мнению большинства ученых, отказ от административной преюдиции в Уголовном кодексе 1996г., является крупным положительным шагом в развитии отечественного уголовного права, и имеет важное практическое значение, так как сколько бы не повторялось административное правонарушение, оно не должен перерастать в иное качество – преступление.

Официальную точку зрения по обсуждаемой проблеме высказал Верховный Суд РФ в ранее указанном постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14: «При рассмотрении уголовных дел, возникших в связи с нарушением экологического законодательства, необходимо отграничивать экологические преступления от экологических проступков, то есть виновных противоправных деяний, причиняющих вред окружающей природной среде и здоровью человека, за которые установлена административная ответственность. В случае возникновения трудностей в разграничении уголовно-наказуемого деяния и административного проступка особое внимание следует уделять выяснению всех обстоятельств, характеризующих состав экологического правонарушения, последствий противоправного деяния, размера нанесенного вреда и причиненного ущерба (п. 13). Таким образом, критериями для разграничения экологического преступления и экологического проступка, могут явиться наступившие последствия, размеры нанесенного вреда и причиненного ущерба. Однако следует признать, что подобная позиция Верховного Суда не снимает проблемы, поскольку сами понятия «вреда окружающей среде», «ущерба», «тяжких или иных последствий» в законе не конкретизированы, а носят оценочный характер. Единственный состав преступления, предусмотренного гл. 26 УК РФ, где конкретизирован размер причиненного ущерба – это ст. 260 УК РФ «Незаконная порубка лесных насаждений». В примечании к данной статье, как отмечалось ранее, указано, что значительным размером признается ущерб, причиненный лесном насаждениям и не отнесенным к лесным насаждениям, исчисленный по утвержденным Правительством Российской Федерации таксам, превышающий 10 тыс. рублей, крупным размером – 100 тыс. рублей, особо крупным размером – 250 тыс. рублей. Соответственно, сумма причиненного ущерба ниже 10 тыс. рублей, не является значительной и влечет за собой административную ответственность. На наш взгляд, такое решение проблемы является наиболее эффективным, справедливым, понятным для правоприменителей и правонарушителей. По нашему мнению, необходимо в тех составах экологических преступлений, где возможно оценить причиненный ущерб в денежном выражении, ввести квалифицирующий признаки «причинение ущерба в значительном, крупном, и особо крупном размере». Это позволит, во-первых, разграничить экологические правонарушения и экологические преступления, и, во-вторых, квалифицировать деяния внутри одного состава по степени общественной опасности. В данном исследовании ранее нами предложена и обоснована новая редакция ст. 254 УК РФ, которая позволит более четко разграничивать преступление «порча земли» и административное правонарушение «порча земель» (ст. 8.6 КоАП РФ). Неконкретность, расплывчатость, декларативность, излишняя «отсылочность» диспозиций экологических преступлений, вызывает трудности в их квалификации и пассивность правоохранительных органов в борьбе с ними.

Федеральный закон «Об охране окружающей среды» 2002 г. каких–либо разъяснений по вопросам уголовной, административной или иной ответственности за экологические правонарушения не содержит (ст. 75); законодатель отдал разрешение этих проблем на «откуп» отраслевого права.

Кодекс РФ об административных правонарушениях (принят 30 декабря 2001 г., введен в действие с 1 июля 2002 г.)¹³⁸ внес значительные изменения в регулирование административной ответственности за экологические правонарушения, в том числе и за земельные. В частности, предусмотрен ряд новых составов административных правонарушений в этой области, существенно увеличены размеры штрафных санкций, в число субъектов административной ответственности за земельные правонарушения включены юридические лица.

Ранее действовавший КоАП РСФСР предусматривал следующие виды земельных правонарушений:

бесхозяйственное использование земель, невыполнение обязательных мероприятий по улучшению земель и охране почв от ветровой, водной эрозии и других процессов, ухудшающих состояние почв, использование земельных участков не в соответствии с теми целями, для которых они предоставлены (ст. 50);

порча сельскохозяйственных и других земель, загрязнение их производственными и иными отходами и сточными водами (ст. 51);

несвоевременный возврат временно занимаемых земель или невыполнение обязанностей по приведению их в состояние, пригодное для использования по назначению (ст. 52), и другие. Ряд статей КоАП РСФСР устанавливал ответственность за нарушения в области мелиорации земель сельскохозяйственного назначения или земель, предназначенных для осуществления производства сельскохозяйственной продукции (ст. 60.1, 60.2)¹³⁹.

Понятие административного правонарушения, данное в ст. 2.1 КоАП РФ, не предусматривает общественную опасность в качестве признака административного проступка. Поэтому в юридической литературе укрепилось мнение, что основанием для разграничения преступления и административного правонарушения является степень общественной опасности. Административным правонарушениям в области охраны окружающей природной среды и природопользования (гл. 8 КоАП РФ) присущи другие свойства, а именно способность причинить вред охраняемым объектам (земле, воде, атмосферному воздуху, растительности или животному миру) или охраняемым общественным отношениям (порядку предоставления земельных участков, несоблюдение экологических и санитарно – эпидемиологических требований), т. е. «вредоносность». Например, по ст. 254 УК РФ порчей земли признается «отравление, загрязнение или иная порча земли … повлекшие причинение вреда здоровью человека или окружающей среде». По ст. 8.6 КоАП РФ порчей земель признается «самовольное снятие или перемещение плодородного слоя почвы» (ч. 1) или «уничтожение плодородного слоя почвы, а равно порча земель в результате нарушения правил обращения с пестицидами и агрохимикатами или иными опасными для здоровья людей и окружающей среды веществами и отходами производства и потребления» (ч. 2).

Таким образом, наступления последствий (вреда или ущерба) по административным деликтам не требуется, достаточно совершить само действие. Тем самым, нормы об административной ответственности сконструированы как формальные. Состав преступления, предусмотренный ст. 254 УК РФ материальный и требует наступления последствий в виде причинения вреда здоровью человека или окружающей среде (ч. 1 и 2) либо по неосторожности смерть человека (ч. 3).

В.В. Петров справедливо отмечал, что одним из обязательных условий самостоятельного существования экологического проступка является отсутствие в нем признаков состава преступления. По наличию вредаразграничивают преступление и проступки в основной массе экологических составов. Подавляющее большинство экологических проступков относится к так называемым идеальным составам, и обязанность наступления вреда они не рассматривают в числе элементов состава. Экологические преступления, как правило, относятся к материальным составам, так как наличие вреда они считают необходимым элементом состава. Таким образом, для большинства экологических составов решающим условием их разграничения является реальный фактпричинения вреда:его наличие (экологическое преступление) или его отсутствие (экологический проступок)¹⁴⁰.

Конструируя состав преступления как материальный, законодатель тем самым в значительной степени сужает пределы уголовной ответственности за отдельные деяния в области охраны природы¹⁴¹. Это обстоятельство является одной из причин широкого распространения административно-правовых методов борьбы с порчей земли по сравнению с уголовно-правовыми, поскольку доказать причинно-следственную связь между совершенным деянием и наступившими последствиями в экологических преступлениях достаточно сложно, а в ряде случаев просто невозможно. К примеру, в настоящее время применять разрешено более 300 видов ядохимикатов. Однако контролирующие службы могут учесть не более 120. Следовательно, установить причинную связь между применением остальных и их последствиями невозможно¹⁴². Если учесть также простоту в оформлении административных материалов, оперативность их рассмотрения, широкий круг органов и должностных лиц, полномочных рассматривать эти материалы, то преимущества административных методов борьбы становятся еще убедительнее. Как отмечал М.М. Бринчук, «быстрота ответственности», или оперативность рассмотрения дел о нарушении правовой нормы, также является важным условием усиления борьбы с экологическими правонарушениями. В этом отношении административная ответственность может иметь преимущества перед уголовной. Предоставление государственным инспекторам по охране природы права применения штрафных санкций к нарушителям может рассматриваться как необходимая предпосылка для оперативного рассмотрения административных дел. Такое же право должно быть предоставлено инспекторам ГАИ в случае нарушения требований законодательства об охране атмосферного воздуха от загрязнения транспортными средствами¹⁴³.

Следующее различение административного правонарушения и преступления по объективной стороне, т.е. способах и методах совершения земельных правонарушений. КоАП РФ предусматривает четыре состава административных правонарушений, посягающих непосредственно на землю (почву) либо на порядок использования земельных участков:

статья 8.6. «Порча земель»;

статья 8.7. «Невыполнение обязанностей по приведению земель в состояние, пригодное для использования по целевому назначению»;

статья 8.8. «Использование земель не по целевому назначению, неиспользование земельного участка, предназначенного для сельскохозяйственного производства либо жилищного или иного строительства, невыполнение обязательных мероприятий по улучшению земель и охране почв»;

статья 8.12. «Нарушение порядка предоставления гражданам, юридическим лицам земельных участков и лесов в водоохранных зонах и режима их использования».

Объективная сторона указанных выше административных правонарушений не связана с непосредственным воздействием на землю продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке.

В качестве иллюстрации к сказанному проведем сравнение административных и уголовно-правовых методов борьбы с земельными правонарушениями по Челябинской области.

По данным Комплексного доклада «О состоянии окружающей природной среды Челябинской области в 2005 году», несмотря на массовый спад промышленного производства, в окружающую среду выбрасывается в год более 650 тыс. тонн загрязняющих веществ, способствующих загрязнению почв тяжелыми металлами и выпадению «кислотных дождей». Обследования в пяти районах области (Аргаяшский, Агаповский, Сосновский, Красноармейский, Еткульский) на площади около 450 тыс. га выявили высокий уровень содержания тяжелых металлов (кадмий, кобальт, цинк, медь, стронций, ванадий и др.) - свыше предельно допустимых концентраций (ПДК) – на площади 81 577 га. Наибольшая концентрация элементов загрязнения отмечена вблизи крупных промышленных центров – городов Челябинск, Магнитогорск, Карабаш, Пласт, Троицк, В- Уфалей, Южноуральск, Сатка и Коркино¹⁴⁴. Согласно данных отдела госконтроля в области ООС ГУПР МПР России по Челябинской области в 2005 г. было выявлено 86 случаев загрязнения земель на площади 49 га. К административной ответственности привлечено 30 юридических лиц на общую сумму штрафов 440,1 тыс. руб. Наиболее типичными являются случаи загрязнения земель производственными стоками, навозными стоками (в сельском хозяйстве). Выявлено 266 случаев захламления земель на общей площади 1816,5 га, к административной ответственности привлечено 30 юридических лиц и 21 физическое лицо. Захламление земель сводится к образованию несанкционированных свалок мусора и отходов производства, в том числе в водоохранных зонах озер и зеленых зон городов.

В 2004 г. выявлено 17 фактов загрязнения земель на площади 1,3 га., к административной ответственности привлечено семь юридических лиц на общую сумму штрафов 104,0 руб. Выявлено 10 фактов захламления земель на общей площади 6,4 га., к административной ответственности привлечено четыре юридических лица на общую сумму штрафов 5 тыс. руб¹⁴⁵.

Правомерность применения административных взысканий в ряде случаев вызывает сомнения, так как в области имели место факты масштабных загрязнений земель розливами нефти из нефтепроводов или аварийных сбросов неочищенных хозфекальных вод из канализационных коллекторов. Таких аварий только в 2001 г. произошло 7.

Так, 27 февраля 2005 г. на территории Красноармейского района, в результате несанкционированной «врезки» в нефтепровод, принадлежащий ОАО «Уралсибнефтепровод им. Д.А. Черняева», произошел розлив нефти общим объемом 6,5 куб.м., площадь загрязненной пашни составила 1250 кв. м., причинен ущерб в сумме 48,96 тыс. руб. Должностные лица к административной ответственности не привлекались, уголовное дело не возбуждалось, конкретные виновники «врезки» не были установлены. Возникает вопрос о квалификации действий виновных лиц. Если покушение на хищение чужого имущества вполне очевидно, то можно ли вести речь об ответственности за порчу земли? По нашему мнению нет, так как диспозиция ст. 254 УК РФ предусматривает порчу земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями и иными опасными веществами при их хранении, использовании и транспортировке. Если искусственно усложнить ситуацию и предположить, что в лужу разлившейся нефти попал и погиб человек, то можно ли вменить в вину его гибель похитителям нефти? На наш взгляд нет, так как не просматривается ни какой причинной связи между умыслом на хищение нефти и наступившими последствиями. В данном случае имел бы место казус, все гражданско-правовые последствия которого должны понести владельцы источника повышенной опасности – нефтепровода им. Д.А. Черняева.

19 февраля 2005 г. на этом же нефтепроводе им. Д.А. Черняева на территории Ашинского района вследствие трещины в околошовной зоне поперечного сварного шва тела трубы произошел розлив нефти в объеме 9,78 куб. м., повлекший загрязнение участка земли площадью 360 кв. м. и ледовой поверхности реки Бердяш площадью 800 кв. м. К административной ответственности было привлечено должностное лицо, ответственное за эксплуатацию нефтепровода. Здесь вопрос об уголовной ответственности за порчу земли встает более реально, так как налицо признаки объективной стороны преступления. Тем не менее, вопрос должен быть решен отрицательно, ибо отсутствуют субъективные признаки преступления, в данном случае речь может идти о нарушении правил безопасности при строительстве, эксплуатации или ремонте магистральных трубопроводов (ст. 269 УК РФ), либо о нарушении правил охраны окружающей среды при производстве работ (ст. 246 УК РФ), если бы трещина возникла вследствие производства ремонтных или иных работ.

Отдельного освещения требует вопрос о субъектах административной ответственности. КоАП РФ наряду с административной ответственностью физических лиц предусматривает административную ответственность юридических лиц (ст. 2. 10). Кроме того, административная ответственность юридических лиц установлена целым комплексом законодательных актов: таможенного, налогового, земельного, природоохранного, антимонопольного и других отраслей законодательства. Регулирование административной ответственности юридических лиц различными законодательными актами существенно затрудняет производство по делам об административных правонарушениях юридических лиц. К тому же, вопросы административной ответственности юридических лиц в отечественной юридической литературе разработаны слабо. Сама проблема существования административной ответственности организаций остается дискуссионной среди отечественных ученых. Это связано с привычным представлением о том, что субъектом деликтной ответственности может быть только физическое лицо.

Известный юридический постулат гласит: «societas delinquere non potest» (коллективный субъект не может быть ответственным за преступление), что базируется на более известном постулате: «nulla poenasine culpa» (нет преступления без вины)¹⁴⁶.

Действительно, применительно к физическим лицам вина рассматривается в форме умысла или неосторожности. Ясно, что подобное понимание вины к юридическим лицам неприменимо. Ни наука, ни практика не содержат единого подхода к решению этой проблемы.

В западной юридической литературе довольно широко и подробно обсуждается вопрос о сущности юридического лица как субъекта ответственности, и ряд исследователей делает вывод, что виновная ответственность физического и юридического лица – разные понятия. Если в первом преобладает психологическое содержание, то во втором – социально- этическое, т.е. виновность юридического лица означает социальную упречность его поведения, не более того¹⁴⁷.

Целесообразность установления административной ответственности юридических лиц давно подтверждена международной практикой. Многие европейские страны, встав перед проблемой резкого роста правонарушений и преступлений, совершенных юридическими лицами, предусмотрели не только административную, но и уголовную ответственность юридических лиц. Это Франция, Финляндия, Бельгия, Дания, Япония, Канада, США, Голландия, Норвегия, Австрия, и другие страны. Административная ответственность юридических лиц кодифицированными актами введена в Германии, Италии и Португалии. Среди причин, вызывающих необходимость введения института административной и уголовной ответственности юридических лиц, называются коллективная нейтрализация, разделение труда, трудности в расследовании и доказывании, недостаточность превентивного воздействия индивидуального наказания¹⁴⁸.

В отечественной юридической литературе вопрос об административной ответственности юридических лиц разработан недостаточно. Одной из важнейших и спорных проблем в определении административной ответственности юридического лица является проблема его вины, поскольку в основе всякой юридической ответственности лежит вина.

По мнению Б.И. Пугинского, вина юридического лица понимается как неприложение юридическим лицом допускаемых и требуемых законодательством усилий для выполнения возложенных на него обязанностей, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, а также за не использование предоставленных прав и возможностей для устранения причин совершенного правонарушения¹⁴⁹.

В.И. .Дымченко полагал, что «организация несет ответственность за собственную вину как при наличии четко выраженной виновности отдельных работников, так и тогда, когда вина конкретных лиц исключается, или не может быть установлена»¹⁵⁰.

Ю.Ю. Колесниченко определял вину юридических лиц как «совокупное психическое отношение коллектива, администрации юридического лица к административному правонарушению и оценке должностными лицами государственных органов административной юрисдикции совершенного деяния, за которое должно понести ответственность это юридическое лицо»¹⁵¹.

Иное решение проблемы предлагал профессор Б.В. Волженкин. Поскольку и административное правонарушение, и преступление – это акты волевого поведения (действия или бездействия), то субъектами подобного поведения могут быть лишь физические лица, а вот нести ответственность при определенных условиях за их поведение и наряду с ними могут и юридические лица. Таким образом, ключ в решении проблемы – разграничение понятий «субъект правонарушения» и «субъект ответственности»¹⁵².

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» разъяснил судам, что «вред, причиненный нарушением экологического законодательства, в соответствии со ст. 1064 ГК РФ и ст. 86 Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» подлежит возмещению виновным лицом в полном объеме независимо от того, причинен ли вред в результате умышленных действий (бездействия) или по неосторожности». Таким образом, Верховный Суд РФ подтвердил принцип виновной ответственности юридических лиц.

Учитывая широкую распространенность порчи земли хозяйствующими субъектами и низкую эффективность уголовно-правовых способов борьбы с ней правоохранительных органов, полагаем, что установление административной ответственности юридических лиц за порчу земли является обоснованным.

На основании изложенного, приходим к следующим выводам:

1. Разграничение административной и уголовной ответственности за порчу земли должно проводится по объективной стороне и степени общественной опасности деяния. Критерием разграничения ответственности по размеру причиненного вреда может выступить сумма в 100 тыс. рублей, которая предложена нами в качестве признака «значительного ущерба окружающей среде» в примечании к ст. 254 УК РФ (в предлагаемой ранее автором редакции). Соответственно, ст. 8.6 КоАП РФ следовало бы дополнить квалифицирующим признаком – «если сумма ущерба не превышает сто тысяч рублей».

Если административно наказуемая порча земли повлекла причинение вреда здоровью человека или иной вред окружающей среде, то такие действия должны квалифицироваться по ст. 254 УК РФ.

2. Объективная сторона ч. 2 ст. 8.6 КоАП РФ почти дословно совпадает с диспозицией ч. 1 ст. 254 УК РФ. Разграничение между ними может быть проведено по признаку реальности причинения вреда:

– по ч. 2 ст. 8.6 КоАП РФ уничтожение или порча земель может совершаться в результате нарушения правил обращения с пестицидами и агрохимикатами или иными опасными для здоровья людей и окружающей среды веществами и отходами производства и потребления, т. е. реально вред здоровью людей и окружающей среде не причиняется, вред причиняется только земле;

– по ст. 254 УК РФ вред реально должен быть причинен здоровью человека или окружающей среде.

В правовой литературе такие нормы называются нормами- близнецами¹⁵³. Правоприменитель поставлен законодателем в затруднительное положение. Единственный критерий отграничения административного проступка от преступления – личное правосознание правоприменителя. Но там, где нет четкого объективного критерия отделения одного состава правонарушения от другого, всегда существует простор для субъективного усмотрения должностного лица, применяющего закон. Тождество деликтных составов, предусмотренных различными отраслями законодательства, есть брак в работе законодателя.

3. Нужно избавиться от дублирования административной ответственности за порчу земли в различных по юридической силе нормативных правовых актах Российской Федерации и ее субъектов и, как следствия, расхождения санкций правовых норм¹⁵⁴. Норма об административной ответственности за порчу земли должна содержаться только в КоАП РФ.

 

§2. Отграничение «Порчи земли» от смежных составов

экологических преступлений

Компоненты окружающей человека природной среды находятся в тесной взаимосвязи и взаимозависимости друг от друга. В планетарном масштабе природа существует как единый организм. Любое негативное воздействие на один из компонентов окружающей среды немедленно отразится на других её элементах, вызовет «цепную реакцию» вреда.

Особенно это замечание актуально в отношении земли, поскольку она важнейшая часть всей биосферы, вместилище всех других связанных с ней природных объектов: лесов, вод, животного и растительного мира, полезных ископаемых и иных ценностей недр земли. Без использования земли практически невозможно использование других природных ресурсов. При этом бесхозяйственность по отношению к земле немедленно или в последующем будет наносить вред всей окружающей среде, приводить не только к разрушению почв, их эрозии, засолению, химическому или биологическому загрязнению, но и сопровождаться ухудшением условий использования других природных ресурсов (загрязнением вод смытыми с почв удобрениями, потерей запасов воды при орошаемом земледелии, истощительными рубками деревьев, деградацией земель при недропользовании или производстве работ).

Экологические преступления, предусмотренные гл. 26 УК РФ в качестве основного объекта имеют собственно окружающую среду, а в качестве дополнительного объекта – жизнь и здоровье людей. При этом часть составов преступлений этой главы направлены на защиту отдельных компонентов окружающей среды, например, ст. 250 УК РФ – «Загрязнение вод», ст. 251 УК РФ – «Загрязнение атмосферы», ст. 252 УК РФ – «Загрязнение морской среды», ст. 254 УК РФ – «Порча земли»; другие составы имеют комплексный характер, т.е. защищают окружающую среду в целом или компоненты природной среды при производстве работ или осуществлении отдельных видов деятельности – ст. 246, 247, 248, 255, 262 УК РФ.

Естественно, что при осуществлении правоохранительной деятельности возникают проблемы квалификации уголовно-правовых деяний, когда предметом посягательства наряду с землей выступают другие компоненты природной среды и выделить сразу основной предмет посягательства затруднительно; когда сразу не ясно, какие правила были нарушены: производства работ или режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов. Возникают проблемы при определении и юридической оценке других элементов преступления. Тем самым, возникают проблемы отграничения порчи земли от смежных составов экологических преступлений и правильной квалификации содеянного.

Как справедливо отмечаетН. А. Лопашенко, «проблема квалификации экологических преступлений при конкуренции норм актуальна для этой разновидности преступлений, как, пожалуй, ни для какой другой больше. Здесь что ни норма, то наличие конкуренции с одной, а часто – с несколькими другими нормами»¹⁵⁵.

Переходя непосредственно к вопросу об отграничении порчи земли от смежных составов экологических преступлений, необходимо отметить следующее.

Поскольку экологические преступления сосредоточены в гл. 26 УК РФ, то родовые и видовые объекты посягательства у них совпадают, отграничение должно производиться по непосредственному объекту и предмету посягательства.

Земля как природный объект может явиться предметом посягательства в следующих составах экологических преступлений: ст. 246, 247, 248, 254, 255, 262 УК РФ. Однако непосредственным объектом посягательства земля выступает только в ст. 254 УК, в остальных составах преступлений земля выступает в качестве дополнительного объекта посягательства. Например, в ст. 248 УК РФ «Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами» непосредственным объектом посягательства является нормативно установленный порядок обращения с биологическими агентами или токсинами; земля может явиться дополнительным непосредственным объектом этого состава преступления, так как среди негативных последствий нарушения этих правил диспозицией данной статьи предусмотрено «наступление иных тяжких последствии». Согласно вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда от 5 ноября 1998 г. № 14 «под иными тяжкими последствиями понимается существенное ухудшение качества окружающей среды или состояния ее объектов, уничтожение отдельных природных объектов, деградация земель и иные негативные изменения окружающей среды».

Таким образом, в отношении перечисленных составов экологических преступлений, когда объектом посягательства является земля, ст. 254 УК РФ выступает в качестве общей нормы, так как в ней наиболее полно перечислены признаки и способы порчи земли – отравление, загрязнение и т.д. Иные составы экологических преступлений, где объектом посягательства может выступить земля, по отношению к ст. 254 УК РФ будут являться специальными. По общему правилу, в случае конкуренции общей и специальной норм, применению подлежит специальная норма (ч. 3 ст. 17 УК РФ). В случае порчи земли при нарушении правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, квалификация должна производиться только по ст. 248 УК РФ, без дополнительной квалификации по ст. 254 УК РФ¹⁵⁶. Однако в случае порчи земли вследствие нарушения правил безопасности при обращении с биологическими агентами и токсинами способами, прямо предусмотренными диспозицией ст. 254 УК, то возможна квалификация по совокупности преступлений (идеальная совокупность).

Наиболее сложным являетсяотграничение ст. 254 и ст. 246 УК РФ «Нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ», поскольку земля является пространственным операционным базисом для размещения объектов промышленности, транспорта, населенных пунктов. Поэтому всякая народнохозяйственная деятельность прочно связана с землей и непосредственно отражается на состоянии земельных участков, где она производится. Порча земли зачастую происходит при осуществлении хозяйственной деятельности, которая неразрывно связана с производством различных работ.

Объектом нарушения правил охраны окружающей среды при производстве работ выступает экологическая безопасность. В результате деяния может пострадать стабильность окружающей среды; природно-ресурсный потенциал и право граждан на благоприятную окружающую среду. Предметом посягательства являются правила охраны окружающей среды. Объективная сторона состава преступления включает в себя деяние в форме нарушения правил охраны окружающей среды при производстве работ, последствие в виде существенного изменения радиоактивного фона, причинения вреда здоровью человека, массовой гибели животных либо иных тяжких последствий, и причинную связь между деянием и наступившими последствиями. Отграничение между составами ст. 246 и ст. 254 УК РФ должно проводиться по объекту и объективной стороне. Если в ходе строительства или эксплуатации промышленных объектов произошла порча земли способами, предусмотренными в диспозиции ст. 254 УК, то деяние должно квалифицироваться по совокупности ст. 254 и ст. 246 УК РФ. Если же нарушение земли было совершено любыми иными способами, не указанными в диспозиции ст. 254 УК РФ, то такие действия должны квалифицироваться только по ст. 246 УК РФ по правилам конкуренции общей и специальной норм.

Например, если в ходе производства работ по ремонту или эксплуатации нефтегазового оборудования произошел взрыв и возгорание нефтепродуктов, загрязнение земель в значительном размере, причинение вреда окружающей среде, создало реальную угрозу жизни людей, то такие действия должны квалифицироваться по совокупности преступлений: ст. 246 и ч. 1 ст. 217 УК РФ, поскольку нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ может быть совершено только специальным субъектом; нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах относится к преступлениям против общественной безопасности, т. е. имеет самостоятельный объект; порча земли охватывается ст. 246 УК РФ и в самостоятельной квалификации не нуждается. Конкуренции норм между ст. 246 и ч. 1 ст. 217 УК РФ не возникает, поскольку каждый состав преступления имеет самостоятельный объект, и должны квалифицироваться самостоятельно.

Актуальную проблему в связи с квалификацией деяний по ст. 246 УК РФ ставит Д. Зумакулов¹⁵⁷. Поскольку состав преступления ст. 246 УК РФ материальный, то квалификация по ч. 3 ст. 30 и ст. 246 УК РФ возможна лишь в случае, если виновный действовал с прямым умыслом, т.е. желал наступления вреда здоровью людей, причинения тяжких последствий и т.д. Однако при установлении, что лицо осознавало нарушение правил, не выполняя заключение экологической экспертизы, предвидело возможность причинения вреда здоровью людей, желало его наступления, содеянное обретает иное содержание. По мнению Д. Зумакулова, оно уже подпадает под признаки состава причинения тяжкого вреда здоровью человека, причем совершенного общеопасным способом (п. «в» ч. 2 ст. 111 УК РФ), либо в отношении двух или более лиц (п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ), т.е. особо тяжкого преступления против личности. Как квалифицировать содеянное: остается ли это деяние экологическим преступлением; «перерастает» в преступление против жизни и здоровья личности; возникает множественность преступлений и следует квалификация по совокупности ст. 246 и ст. 111 (105) УК РФ? Данный пример интересен тем, что он может быть распространен на все экологические преступления, где в качестве последствий предусмотрено причинение вреда здоровью человека, и ст. 254 РФ УК, в частности. На наш взгляд, даже в случае установления прямого умысла у лица при совершении указанных действий, квалификации не изменится, поскольку все предполагаемые последствия охватываются диспозицией ст. 246 УК РФ и дополнительной квалификации не требуют.

По нашему мнению, большинство составов экологических преступлений, предусмотренных гл. 26 УК РФ в отношении наступивших последствий, сконструированы как неосторожные. Прямой аналогией в данном случае может выступить ст. 264 УК РФ «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств», в диспозиции которой прямо указана неосторожная форма вины в отношении причинения тяжкого вреда здоровью человека. В случае умышленного причинения вреда здоровью человека, или смерти путем нарушения правил дорожного движения, например, умышленного наезда на пешехода, действий виновного будут квалифицированы как преступление против личности (ст. 111, 105 УК РФ). Однако здесь наблюдается прямая причинно- следственная связь между действиями виновного и наступившими последствиями, автомобиль превращается в орудие преступления. В экологических составах между нарушением специальных правил и наступившими последствиями связь опосредованная, обременена различными дополнительными условиями, не столь очевидна. Если следовать логике рассуждений Д. Зумакулова, то будет нарушен принцип субъективного мнения.

Отграничение составов преступлений, предусмотренных ст. 247 и ст. 254 УК РФ производится по предмету посягательства и объективной стороне. Предметом посягательства ст. 247 УК РФ являются правила обращения экологически опасных веществ и отходов. Эти правила составляют часть общих правил охраны окружающей среды, имеют то же целевое назначение и сформулированы в природоохранном и ином законодательстве. Предметом регулирования правил обращения выступают экологически опасные вещества и отходы, т.е. вещества естественного и искусственного (созданные человеком) происхождения, отходы любого происхождения, которые могут причинить вред жизни и здоровью человека и (или) природным ресурсам (окружающей среде). В ст. 247 УК РФ сформулировано два самостоятельных состава преступления, объединенных законодателем понятием опасных отходов. Первое преступление (ч. 1 статьи) заключается в производстве их запрещенных видов, второе (ч. 2 статьи) – в транспортировке, хранении, захоронении, использовании или ином обращении опасных отходов и веществ с нарушением правил. Вопрос отграничения ч. 1 ст. 247 и ст. 254 УК РФ практически не встает, поскольку первый состав сконструирован как формальный (состав угрозы), а второй (порча земли) как материальный. Создание угрозы порчи земли при совершении действий, предусмотренных диспозицией ч. 1 ст. 247 УК РФ, по нашему мнению, должно квалифицироваться только по этой статье, совокупности со ст. 254 УК РФ не возникает. Часть 2 ст. 247 УК РФ сформулирована как материальный состав и выступает специальным составом по отношению к составам загрязнения вод (ст. 250 УК РФ), загрязнения атмосферы (ст. 251 УК РФ), загрязнения морской среды (ст. 252 УК РФ), порче земли (ст. 254 УК РФ). В случае порчи земли при нарушении правил обращения экологически опасных веществ и отходов уголовная ответственность наступит только по ч. 2 ст. 247 , т.е. по специальной норме (ч. 3 ст. 17 УК РФ).

Отграничение составов преступлений, предусмотренных ст. 254 и ст. 255 УК РФ «Нарушение правил охраны и использования недр» проводится по объекту посягательства. Объектом нормы о порче земли являются комплексные общественные отношения, регулирующие рациональное использование и охрану земель как природного фактора в целях сохранения благоприятной окружающей среды и обеспечения экологической безопасности населения, а также растительного и животного мира, а норма ст. 255 УК РФ регулирует общественные отношения по охране и рациональному использованию недр, их природно-ресурсного потенциала. Если, например, в ходе вскрышных работ при устройстве карьера для открытой добычи камня были нарушены земли сельскохозяйственного назначения, а по окончании работ эти земли не были приведены в пригодное для дальнейшего использования состояние, то квалификация таких действий должна проводиться по объекту и объективной стороне преступления. Поскольку для ст. 254 УК РФ имеет квалифицирующее значение способ порчи земли, а в данном случае этих способов не просматривается, то речь может идти о квалификации таких действий по ст. 246 УК, либо вообще об административной ответственности.

В практике может возникнуть вопрос о квалификации порчи земли на территории заповедника, например, вследствие самовольного строительства жилищных объектов, причинившей значительный ущерб. Объективная сторона ст. 262 УК РФ представляет собой нарушение режима особо охраняемых территорий, а именно совершение действий, которые прямо запрещены соответствующими федеральными законами и подзаконными нормативными правовыми актами, в частности: действия, изменяющие гидрологический режим земель; изыскательские работы и разработка полезных ископаемых; сплав леса; охота; интродукция растений и животных; распашка земель и т.д. Последствиями данного преступления является значительный ущерб, причиненный особо охраняемым территориям и объектам.

Самовольное строительство на землях заповедника может быть отнесено к нарушению их режима. Если в ходе строительства порча земли была произведена способами, предусмотренными в диспозиции ст. 254 УК РФ, то такие действия должны квалифицироваться по совокупности ст. 254 и 262 УК РФ, поскольку вред причинен двум различным объектам. Если же порча земли была совершена иными способами, не предусмотренными в диспозиции ст. 254, то квалификация таких действий должна производиться только по ст. 262. Если самовольное строительство было совершено лицом с использованием своего служебного положения, то действия должностного лица подлежат дополнительной квалификации по ст. 201 или ст. 285 УК РФ, поскольку ст. 254 и 262 не содержат такого квалифицирующего признака как «… совершение лицом с использованием своего служебного положения». В противном случае будет нарушен принцип полноты квалификации преступлений. Однако в случае совершения экологических преступлений лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, п. «в» ч. 2 ст. 260 УК РФ), содеянное следует квалифицировать только по этим статьям об экологических преступлениях без совокупности со статьями, предусматривающими ответственность за должностные преступления, либо за злоупотребление полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой или иной организации (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения»)¹⁵⁸.

 

 

 

§3. Проблемы и возможные пути совершенствования

уголовно- правовой охраны земли

Как уже было отмечено, включение в уголовное законодательство отдельной нормы, предусматривающей ответственность за порчу земли, стало важной вехой в деле охраны окружающей среды, обеспечении оптимальной жизнедеятельности человека и общества в целом, послужило усилению охраны земель от преступных посягательств.

В то же время, анализ уголовного и экологического законодательства об охране земель, а также практика по соответствующим делам, позволили сделать вывод о том, что, несмотря на существенные сдвиги в этом отношении в последнее время, институт уголовно-правовой охраны земель все же нуждается в некоторой доработке и усилении как на законодательном, так и правоприменительном уровнях.

В связи с этим предпринята попытка, сформулировать предложения по дальнейшему совершенствованию действующего законодательства об охране земель в целях качественного его улучшения.

Земельная реформа, которая пришлась в России на конец XX столетия, заключалась в демонополизации государственной собственности на землю, установлении множественности форм собственности и появлении права на приватизацию земли гражданами и юридическими лицами в частную собственность. Проведение земельной реформы совпало со сложным периодом экономической нестабильности, недостаточного правового обеспечения, несинхронного социального преобразования жизнедеятельности российского общества.

Специалисты в области экономики, земельного и уголовного права, криминологии уже в конце 80- начале 90-х годов прошлого века отмечали глобальную и кардинальную трансформацию российского общества под влиянием, в том числе, и криминальных интересов, и криминологического негативизма, и криминологических иллюзий¹⁵⁹.

На протяжении длительного времени земля оставалась незащищенной в правовом и экологическом смысле от загрязнения и уничтожения. В Уголовном кодексе РФ 1996 г. были введены две основные нормы по поводу охраны общественных отношений в сфере землепользования: предусмотрены ответственность за регистрацию незаконных сделок с землей (ст. 170) и порчу земли (ст. 254).

Для целей данного исследования, земля рассматривается в качестве особого уникального природного объекта, требующего бережного отношения и охраны как со стороны живущих на ней людей, так и государства в целом.

При этом необходимо обратить внимание на принципиально важный момент юридического характера. Земля и другие природные ресурсы определяются с точки зрения права нейтрально: как естественная среда обитания народов, проживающих на соответствующих территориях, но отнюдь не как объекты собственности этих народов.

Земля, как известно, имеет не только экономическую ценность, но и экологическую ценность. Если экономическую ценность она представляет, прежде всего, для собственника, то ее экологическая ценность затрагивает общество в целом. Поэтому государственное регулирование земельных отношений опирается не только на некоторые традиционные основания, оправдывающие вмешательство публичной власти в отношения собственности и в сделки с землей, но и на обязанность публичной власти перед обществом за экологическое благополучие в стране и на планете в целом.

Как было показано ранее, введение уголовной ответственности за порчу земли не решило всех проблем с охраной земель. В определенной степени этот правовой «вакуум» должен был заполнить Федеральный закон «Об охране окружающей среды», который заменил Закон РСФСР «Об охране окружающей природной среды» 1991 г. Несмотря на важные прогрессивные новеллы в области защиты земельных отношений, таких как, например, поддержка государством предпринимательской деятельности в целях охраны окружающей среды; установления необходимости выполнения природоохранных требований при размещении объектов; приоритета сохранения благоприятной окружающей среды и биологического разнообразия, введения отдельной нормы об охране редких и находящихся под угрозой исчезновения почв (ст. 62), закон имеет существенные недостатки. В частности, недостаточно отражены вопросы юридической ответственности за экологические нарушения; закон перегружен большим числом норм отсылочного характера, что затрудняет его практическое применение.

В связи с изложенным, полагаем необходимым обозначить проблемы, которые возникают или могут возникнуть в ходе практического применения и теоретического исследования уголовно-правовой охраны земли и предложить свои пути решения данных проблем. С этой целью нами дополнительно исследованы проблемы предмета преступления, диспозиция ст. 254 УК РФ, обосновано предложение о признании юридических лиц субъектами экологических преступлений, внесены предложения о введении дополнительных видов наказания: конфискации имущества и возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре, обозначены критерии, предложенные для значительного, крупного и особо крупного размеров причиненного ущерба.

Проблемы предмета преступления

Предметом преступления, предусмотренного ст. 254 УК являютсяпочвы, а именно верхний плодородный слой земли, который подвергся вредному воздействию человека.

Между тем очевидное, казалось бы определение, при подробном его изучении вызывает ряд вопросов, таких как: до какой глубины земной поверхности простирается собственно земля, а с какой глубины начинаются недра; равны ли понятия «земля» и «почва», коль скоро в диспозиции ст. 254 УК РФ указывается только земля, а не почвы; ст. 6 ЗК РФ в числе объектов земельных отношений не называет почвы¹⁶⁰; возможна ли порча земли в смысле ст. 254 УК РФ на земельных участках, специально выделенных для нужд строительства, промышленности, транспорта или обороны; как соотносятся понятие «земля» в земельном и уголовном законодательстве?

Решение данных вопросов представляет интерес для правильной квалификации посягательств на землю, отграничения ст. 254 от смежных составов преступлений, предусмотренных гл. 26 УК РФ.

В соответствии со ст. 1 ЗК РФ земля учитывается в двух ипостасях: как природный объект, охраняемый в качестве важнейшей составной части природы; как природный ресурс, используемый в качестве средства производства в сельском и лесном хозяйстве; как основа осуществления хозяйственной и иной деятельности на территории Российской Федерации, –

– и одновременно как недвижимое имущество, объект права собственности и иных прав на землю.

При использовании земли приоритет отдается охране земли как важнейшего компонента окружающей среды и средства производства; охране жизни и здоровью человека перед использованием земли в качестве недвижимого имущества.

Таким образом, в земельном законодательстве экологические интересы превалируют перед имущественными интересами участников земельных отношений. Последние могут использовать землю в качестве недвижимого имуществасвободно, если это не наносит ущерб окружающей среде.

Поскольку видовым объектом преступлений гл. 26 УК РФ является экологическая безопасность, представляющая собой состояние защищенности двух взаимосвязанных компонентов: жизни и здоровья людей от экологической угрозы и окружающей среды от негативного воздействия жизнедеятельности человека, то понятие земли в уголовном и земельном законодательстве совпадает.

Уголовно-правовую охрану земли как природного объекта регламентирует ст. 254 УК РФ; уголовно-правовую охрану общественных отношений по законному, рациональному использованию и обороту земли (земельных участков) предусматривает ст. 170 УК РФ. В остальной части отношения по охране земель регулируется земельным, экологическим и административным законодательством.

При квалификации деяний, посягающих на землю, в основу должен быть положен объект посягательства: если предметом посягательства выступает земля как природный объект, то речь может идти о ст. 254 УК РФ; если земля выступает как объект гражданских прав (имущество), то речь может идти о ст. 170 УК РФ.

Следующая проблема, связанная с предметом состава «порча земли», это вопрос о соотношении понятий «земля» и « почвы».

Федеральный закон «Об охране окружающей среды» 2002 г. признает объектами охраны природы от загрязнения, истощения, деградации, порчи, уничтожения и иного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности не только земли, недра, но и почвы.

В свою очередь, земля и её верхний (плодородный) слой почвы, являясь неотъемлемой составной частью всей экологической системы планеты, неразрывно связаны с другими ее частями: водами, лесами, растительным и животным миром, полезными ископаемыми и иными ценностями недр земли. Без земли и почвы практически невозможно использование других природных ресурсов. При этом бесхозяйственность по отношению к земле приводят не только к разрушению поверхностного слоя земли – почвы, их эрозии, засолению, заболачиванию, химическому и радиоактивному загрязнению, но и сопровождается экологическим ухудшением всего природного комплекса. Именно поэтому охрана земель рассматривается как обеспечение (сохранение) основы жизни и деятельности населения и создание условий для устойчивого развития общества (ст. 9 Конституции РФ, ст. 123 ЗК РФ).

На основании изложенного, полагаем, что в смысле диспозиции ст. 254 УК РФ понятия «земля» и «почвы», когда речь идет о верхнем плодородном слое, синонимы, одно и тоже. Однако в целях максимальной конкретизации уголовного закона и исключения терминологической путаницы, мы выносим для обсуждения вопрос об изменении названия ст. 254 УК РФ на иное, например, «Загрязнение почв» или «Защита почв», по аналогии с законодательством зарубежных стран. В пользу такого предложения можно сказать следующее.

В Уголовном кодексе Эстонской Республики (ст. 154-2)¹⁶¹ предусмотрена уголовная ответственность за нарушение требований охраны земли и почвы, т.е. под охрану взяты раздельно оба компонента природной среды.

Уголовным законодательством Китая (ст. 342 УК КНР)¹⁶² приоритет отдан охране пахотных земель, т.е. в конечном итоге охране почв.

В Уголовном кодексе ФРГ¹⁶³ параграф 324а называется «Загрязнение почв», аналогично решен вопрос в Уголовном кодексе Австрии (параграф 180)¹⁶⁴.

Таким образом, конкретизация предмета преступления в названии статьи уголовного закона может сориентировать правоприменителя на более четкое определение предмета посягательства.

В практике применения ст. 254 УК РФ может возникнуть вопрос о разграничении понятий «земля» и «недра».

Известно, что горнопромышленный комплекс представляет собой опасный источник разрушения и загрязнения природной среды и земель.

В преамбуле Закона РФ «О недрах»¹⁶⁵ отмечается, что недра являются частью земной коры, расположенной ниже почвенного слоя, а при его отсутствии – ниже земной поверхности и дна водоемов и водотоков, простирающийся до глубин, доступных для геологического изучения и освоения. Поскольку ни в Земельном кодексе РФ, ни в Законе «О недрах» не регламентируется конкретно глубина почвенного покрова (она может быть везде различной), то разграничение составов ст. 254 и 255 УК РФ должно проводиться по объекту посягательства. Если объектом посягательства являются только общественные отношения в области охраны и рационального использования недр, их природно-ресурсный потенциал, то такие действия должны квалифицироваться по ст. 255 УК РФ. Если при этом была допущена порча земли, то возможны различные варианты квалификации.

Данный вопрос анализируется нами подробно в параграфе 2 «Отграничение порчи земли от смежных составов экологических преступлений» данной главы.

 

Проблемы диспозиции ст. 254 УК РФ

 

Диспозиция ст. 254 УК РФ бланкетная, состав преступления сконструирован как материальный. Бланкетные диспозиции имеют определенные преимущества перед описательными, поскольку позволяют учитывать изменения в ведомственном и ином законодательстве и оперативно реагировать на них.

Ранее нами отмечалось, что обязательное условие уголовной ответственности по ст. 254 УК РФ – способ порчи земли; деяние должно быть совершено вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке. Для установления причинной связи между действиями лица и наступившими последствиями требуется установление факта нарушения тех или иных правил, закрепленных в федеральных законах, ведомственных нормативных правовых актах, нормах законодательства субъектов федерации, повлекших за собой наступление вредных последствий.

Таким образом, требуется определенная осведомленность лица в знании специальных правил. Если выяснится, что конкретный исполнитель не был ознакомлен с этими правилами, то вопрос о его виновности может вызвать сомнения.

При повторном нарушении лицом тех же правил вопрос о его уголовной ответственности вновь вызовет сомнения. Тем самым возникает вопрос о применении презумпции знания уголовного закона.

Уголовно-правовая презумпция – это прямо или косвенно отраженное в уголовном законе предположение о наличии (отсутствии) факта, основанное на закономерности связи между сходными предполагаемому и наличному фактами и влекущее уголовно-правовые последствия¹⁶⁶, например, презумпция знания уголовного закона; осознания лицом, достигшим возраста уголовной ответственности, общественной опасности своего поведения (ст. 20, 25, 26 УК РФ) и др. По общему правилу, незнание закона лицом, совершившим преступление, не исключает его ответственности. Когда речь идет об общеуголовных преступлениях, то проблема знания закона, как правило, не возникает. Если речь идет о составах со сложной бланкетной диспозицией, то такие проблемы вполне могут возникнуть.

По УК РСФСР 1960 г., в котором была предусмотрена административная преюдиция, повторное деяние, если лицо ранее привлекалось за то же самое к административной ответственности, влекло за собой уголовную ответственность, например, ст. 154-1, 156-1, 156-4, 162, 166, 166-1, 197 и другие УК РСФСР. Процедура привлечения к административной ответственности за первое деяние включала в себя разъяснение сути законодательного запрета или специальных правил. При повторном правонарушении виновное лицо не могло сослаться на незнание закона или специальных правил, например, о том, что выловленная рыба относится к ценным видам, добытое животное занесено в Красную книгу, данная территория является заказником или заповедником. Тем самым, административная преюдиция в определенных случаях играла позитивную роль.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. отказался от административной преюдиции и большинством ученых это решение было одобрено. Однако немногочисленная практика применения ст. 254 УК и других экологических преступлений свидетельствует о том, что не все так однозначно.

На наш взгляд, данная проблема нуждается в отдельном исследовании. Например, в уголовном законодательстве Эстонской Республики (ст. 154-2 УК ЭР)¹⁶⁷ предусмотрена дисциплинарная и административная ответственность за нарушение требований по охране земли.

Большинство составов гл. 26 УК РФ сконструированы как материальные. Между тем во многих случаях вред окружающей среде причиняется не сразу, а по истечении длительного времени (усыхание лесов, обмеление рек, отравление водоемов и т.д.). При таких обстоятельствах более эффективными представляются формальные составы преступлений (составы опасности), поскольку они позволят пресечь преступную деятельность на более ранних этапах.

Процесс криминализации экологических правонарушений в уголовном законодательстве зарубежных стран имеет две тенденции:

1) преступным признается такое загрязнение, когда создается (создалась) угроза жизни и здоровью человека (формальные составы – УК Азербайджана, Голландии, Швеции, США);

2) преступным признается не само по себе загрязнение, а загрязнение, повлекшее причинение вреда жизни и здоровью человека (материальные составы – УК РФ, КНР, Литвы, Узбекистана. Мы солидарны с мнением А.П.Чугаева¹⁶⁸, что составы экологических преступлений должны быть сконструированы как формальные; реализация на практике таких составов более эффективна, ибо достаточно создания самой опасности.

Реализация материальных составов затруднена тем, что реальное наступление опасных последствий в экологических преступлениях зачастую носит отдаленный, трудно устанавливаемый характер.

Таким образом, возникает вопрос о целесообразности изменения диспозиции ч. 1 ст. 254 УК РФ, например, путем дополнения текста словами «если эти деяния создали угрозу причинения вреда здоровью человека или существенного вреда окружающей среде». Данный вопрос нуждается в самостоятельном исследовании и выносится нами для обсуждения.

Проблема признания юридических лиц

субъектами экологических преступлений

 

В отечественном уголовном праве дискуссия о признании юридических лиц субъектами преступлений ведется с дореволюционных времен. Эта проблема была предметом исследования ведущих ученых того времени: Н.С. Таганцева, С.В. Познышева, П.П. Пусторослева и др.¹⁶⁹. В новейшей российской истории эта дискуссия оживилась в период обсуждения проектов УК РФ 1996 г. Ныне этот вопрос наиболее полно исследуется в работахА.М. Плешакова, Э.Н. Жевлакова, А.С. Никифорова, Е. Виноградовой, Н. Егоровой, В.Г. Павлова, Е.В. Чупровой, О.Л. Дубовик и многих других¹⁷⁰.

Уголовная ответственность юридических лиц за экологические преступления в России имеет важное значение, поскольку её введение в Уголовный кодекс может существенно повысить эффективность защиты земли.

Полагаем, что данная проблема давно назрела и требует своего положительного решения.

Ранее отмечалось, что уголовная ответственность юридических лиц предусмотрена в уголовном законодательстве многих зарубежных стран, и эта тенденция продолжает развиваться.

Э.Н. Жевлаков среди причин введения уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления в наиболее развитых капиталистических странах относит:

отсутствие централизованного планирования в области охраны природы;

интенсивное загрязнение среды;

беспрецедентное разрушение местообитаний и выраженная фрагментация (инсуляризация);

сложность создания охраняемых территорий, вызванная частной собственностью на землю;

огромная рекреационная нагрузка на оставшиеся природные местообитания животных и экосистемы¹⁷¹.

Большинство указанных причин характерно и для нашей стране. Необходимость введения уголовной ответственности юридических лиц в Российской Федерации видится еще и в следующем:

1) уголовная ответственность предполагает другой уровень оценки общественной опасности поведения; не как хозяйственного правонарушения, а как общественно опасного деяния, вредного для здоровья людей и живых ресурсов (флоры, фауны) природы;

2) невозможно возложить на юридическое лицо гражданско-правовую ответственность в случаях, когда последствия деяния нельзя оценить в денежном выражении по существующим методикам (постепенное усыхание лесов от выбросов в воздух вредных веществ, загрязнение водоемов, почвы), когда вред причинен здоровью людей (его в деньгах не оценишь), когда истинные размеры экологической катастрофы можно определить лишь по прошествии длительного времени;

3) когда трудно или невозможно установить вину конкретного физического лица, так как она обусловлена халатностью, недобросовестностью, незнанием и ошибками других работников производства, или ошибками проектировщиков;

4) иностранные юридические лица у себя дома несут уголовную ответственность за экологические и иные преступления, и не должны ставиться в привилегированное положение в нашей стране;

5) уголовно-правовые санкции, применяемые за экологические преступления, должны сделать экономически невыгодным для всего предприятия занятие экологически вредной производственной деятельностью;

6) привлечение юридических лиц к уголовной ответственности поможет восполнить пробел уголовного закона в тех случаях, когда физические лица «прячутся за спину» юридического лица, собственниками или участниками которого они являются.

Если собственники или участники юридического лица получили прибыль от вредной экологической деятельности и фактически получили незаконные доходы, то в случае привлечения их к уголовной ответственности, наказание им может быть назначено условно, а сумма штрафа даже в размере до 1 млн. руб. ничтожно мала по сравнению с полученной прибылью.

Таким образом, установление уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления есть попытка создания правового механизма защиты личности, общества, государства от незаконной, хищнической эксплуатации природных ресурсов ради преступного обогащения физических лиц. Действующий уголовный закон такого механизма не предусматривает.

Между тем юридические лица признавались субъектами преступлений в обоих проектах Уголовного кодекса РФ (1993 и 1994 г.г.)¹⁷² при следующих условиях:

- если юридическое лицо виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении прямого предписания закона, устанавливающего обязанность или запрет действовать;

- виновно в осуществлении деятельности, не соответствующей ее учредительным документам; виновно в осуществлении преступной деятельности (например, преступное сообщество);

- деяние, причинившее вред, или угрозу вреда личности, обществу или государству, было совершено в интересах этого юридического лица; или допущено, одобрено лицом, осуществляющим функции управления этим юридическим лицом.

Однако в окончательной редакции Уголовного к РФ 1996 г. эти предложения были отклонены, субъектами преступлений были признаны только вменяемые физические лица, достигшие определенного возраста (ст. 19 УК РФ).

Интересное, но не приемлемое на наш взгляд, мнение о решении данной проблемы высказала Е. Курицына¹⁷³. Она предлагает предусмотреть возможность признания юридического лица специфическим орудием преступления в тех случаях, когда юридическое лицо специально создается для совершения преступления (как правило, финансовые мошенничества, отмывание преступных доходов и т.д.).

Для практического решения вопроса о введении уголовной ответственности юридических лиц предлагается внести изменения в соответствующие статьи Общей части Уголовного кодекса РФ в следующей редакции.

Статья 19. Общие условия уголовной ответственности

1. Уголовной ответственности подлежит вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом.

2. Юридическое лицо подлежит уголовной ответственности за преступления, совершенные их работниками по неосторожности в процессе хозяйственной или иной деятельности, а равно за умышленные преступления, совершенные в интересах юридического лица при исполнении этими работниками, или представителями юридического лица, обязанностей по службе или работе.

3. Санкции в отношении юридических лиц могут предусматривать наказания в виде штрафа в пределах реально причиненного ущерба, запрещение заниматься определенной деятельностью, конфискации имущества, возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре.

Проблемы санкции ст. 254 УК РФ. Необходимость введения

конфискации имущества и обязанности загладить

причиненный вред в натуре

 

В действующей редакции ст. 254 УК РФ предусмотрены следующие санкции, –

по ч. 1 – штраф в размере до 200 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 18 мес., либо лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет, либо исправительными работами на срок до двух лет;

по ч. 2 – ограничение свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок;

по ч. 3 – только лишение свободы на срок до пяти лет.

Естественно, указанные санкции рассчитаны для применения к осужденным – физическим лицам.

На наш взгляд, санкции ст. 254 УК РФ нуждаются в определенном усовершенствовании.

Во-первых, почему бы не распространить санкции ч. 1 – штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, исправительные работы на квалифицированные и особо квалифицированные составы данной статьи в тех же или увеличенных пределах, например, штраф до 1 млн. руб.? Это потребует внесения изменений в ч. 2 ст. 46 УК РФ, поскольку штраф в размере от 500 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период свыше трех лет может назначаться только за тяжкие и особо тяжкие преступления в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса РФ.

В отношении экологических преступлений, на наш взгляд, основной целью наказания должно стать реальное, (в натуре), возмещение вреда, причиненного окружающей среде, а остальные цели наказания могут рассматриваться как дополнительные.

Осуждение виновного, например, по ч. 3 ст. 254 УК к пяти годам лишения свободы условно, вовсе не служит устранению причиненного окружающей среде вреда.

Полагаем, что санкции, предусмотренные ст. 254 УК РФ подлежат дополнению такими видами наказания как конфискация имущества и возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре.

Исключение в декабре 2003 г. из Уголовного кодекса РФ конфискации имущества как дополнительного вида наказания вызвало в юридическом мире справедливую негативную реакцию¹⁷⁴. Большинство отечественных ученых выступают за возвращение конфискации имущества в Уголовный кодекс РФ этого вида дополнительного наказания.

Основными доводами в пользу такого предложения являются:

1) конфискация всего имущества, добытого преступным путем, делает бессмысленной преступную деятельность, так как все равно незаконно полученное будет изъято; тем самым, конфискация имущества будет играть превентивную роль;

2) замена конфискации имущества штрафом даже до 1 млн. руб. не в полной мере возмещает причиненный вред, так как он может быть причинен по экологическим преступлениям на многие миллионы долларов; тем самым, применение штрафа только частично обеспечивает возмещение причиненного ущерба; таким образом, конфискация имущества обеспечивает реальное возмещение вреда;

3) конфискация имущества относится, условно говоря, к бессрочным видам наказания, т.е. исполняется раз и «навсегда»; лишение свободы на определенный срок относится к срочным видам наказания, и после его отбытия у осужденного восстанавливаются все права и свободы; в случае конфискации имущество и после отбытия основного наказания возврату не подлежит; тем самым, возрастает предупредительная роль этого наказания;

4) конфискация имущества «подрубает» материальные корни преступности, так как уменьшаются возможности для подкупа должностных лиц, покупки оружия, налаживания преступных связей и т.д.

В докладной записке Президенту РФ о целесообразности отмены конфискации имущества приводился только один довод: она применяется крайне редко и количество ее применений постоянно сокращается; имущество «переписано» на родственников, а у самого обвиняемого «конфисковывать нечего», и т.д. А между тем в последний год применения конфискации имущества она была назначена по 25 тыс. приговоров (по всей России), т.е. не так уж мало.

А.В. Бриллиантов приводит в пользу конфискации имущества и такой аргумент, что в порядке ст. 81 УПК РФ можно изъять только вещественные доказательства, а не все имущество¹⁷⁵.

Полагаем, что привели достаточно убедительные доводы в пользу восстановления, возвращения в Уголовный кодекс РФ этого вида дополнительного наказания.

Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 153 конфискация имущества была восстановлена в Уголовном кодексе РФ¹⁷⁶, но в качестве меры уголовно- правового характера. Эта законодательная метаморфоза привела к тому, что изменилась и юридическая природа конфискации имущества. Как отмечают А. Коробеев и Ю. Кулешов, вызывает недоумение то обстоятельство, что в окончательной редакции закона (по сравнению с его версией, прошедшей три чтения в Государственной Думе Федерального Собрания РФ) из числа преступлений, за совершение которых может быть назначена конфискация имущества, законодатель исключил не только почти все «классические» виды корыстных (ст. 158, 159, 160, 163 УК РФ), но и некоторые разновидности корыстно- насильственных (ст. 161, 162 УК РФ) преступлений. По логике законодателя получается, что конфискацию имущества можно и нужно назначать человеку, нарушившему изобретательские и патентные права (ст. 147 УК РФ) или вовлекающему в занятие проституцией (ст. 240 УК РФ), но эту меру ни в коем случае нельзя применять к лицам, профессионально занимающимся грабежами или разбоем¹⁷⁷. Логику законодателя пытается объяснитьА. Беляев. Он пишет: «Конфискация не распространяется на имущество, хотя и полученное преступным путем, но подлежащее возвращению законному владельцу. Такая ситуация может складываться не только в результате совершения преступлений, указанных в перечне, но и других. В частности, она характерна для хищений. Вероятно, поэтому в перечне (п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ) не указаны ст. 158- 163 УК¹⁷⁸.

Конфискация имущества как мера уголовно- правового характера носит восстановительный характер, обращение конфискуемого имущества в собственность государства поставлено законодателем в тесную взаимосвязь с первоочередными мерами – возвращением имущества законному владельцу и возмещением причиненного ему ущерба. Таким образом, интересам государственной казны придается менее существенное (второочередное) значение по сравнению с имущественными правами законного владельца, которые обеспечиваются в первоочередном порядке. Однако в силу того, что экологические преступления, в том числе ст. 254 УК РФ, посягают прежде всего на общественные, публичные интересы, то и защита (восстановление) нарушенных публичных интересов должна осуществляться в первоочередном порядке и превалировать над частными интересами.

К сожалению, экологические преступления не вошли в перечень составов, по которым может быть применена конфискация имущества (ст. 104.1 УК РФ). Такое решение законодателя также вызывает сомнения, так как осуществление производственной и хозяйственной деятельности с нарушением экологических требований, не говоря о составах, прямо связанных с незаконным изъятием и добычей природных ресурсов, может приносить правонарушителям деньги, ценности и иное имущество, а также любые доходы от этого имущества. По действующему законодательству конфисковать это имущество нельзя.

Таким образом, конфискация имущества как мера уголовно- правового характера окажется практически бесполезной в борьбе с экологическими преступлениями.

Что касается предложения ввести в Уголовный кодекс РФ такой вид наказания, как «возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре», то следует отметить, что в УК РСФСР 1960 г. (ст. 21, 32) был предусмотрен подобный вид наказания - «возложение обязанности загладить причиненный вред»; он мог применяться в качестве как основного, так и дополнительного вида наказания. Исполнение обязанности загладить причиненный вред состояло в непосредственном устранении причиненного вреда своими силами, или в возмещении материального ущерба своими средствами, либо в публичном извинении перед потерпевшими или членами коллектива в форме, устанавливаемой судом. Таким образом, в известной степени суть наказания сводилась к возмещению причиненного вреда в натуре. Поэтому мы полагаем, что по экологическим преступлениям целесообразно возродить этот вид наказания, дополнив его название словами «в натуре». Особенно это предложение актуально в отношении юридически лиц. В пользу такого решения можно привести следующие аргументы:

– возможности юридических лиц по исполнению такой обязанности значительно шире, чем у физических лиц; в особенности это касается добывающих и промышленных предприятий, которые, как правило, обладают большими финансовыми ресурсами и производственными мощностями, которые позволят им своими силами загладить причиненный вред в натуре;

– в некоторых случаях предприятиям даже выгоднее своими силами устранить причиненный вред в натуре, чем уплатить штраф;

– заглаживание причиненного вреда в натуре является более оперативной формой исполнения судебных решений, поскольку исполнение наказания в виде штрафа может быть растянуто по времени, а деньги до испорченного природного объекта так и не дойдут.

Способы или виды заглаживания причиненного вреда должны определяться в приговоре суда с учетом конкретных обстоятельств дела. Таким формами могут быть: рекультивация земель, проведение водоочистных работ, зарыбление отравленных водоемов, разведение животных, если эти природные объекты пострадали в результате порчи земли. Земельным кодексом РФ (ст. 76) предусмотрена обязанность юридических лиц и граждан привести земельные участки в пригодное для использования состояние при их захламлении, других видах порчи за свой счет. Однако эта норма не снимает полностью проблемы, так как в ходе уголовно-наказуемой порчи земли зачастую могут пострадать не только земельные участки, но и другие объекты окружающей среды, на которые действие земельного законодательства не распространяется.

Не решает в полной мере указанную проблему и норма Гражданского кодекса РФ (ст. 1082)¹⁷⁹, предусматривающая установление судом обязанности возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.). В рамках уголовного судопроизводства судом может быть возложена обязанность на осужденного возместить вред в натуре по иску потерпевшей стороны (ст. 44, 229 и др. УПК РФ), однако в случае отказа осужденного от добровольного исполнения приговора суда в части гражданского иска, наступит стадия принудительного исполнения, которая может растянуться на длительный срок. Еще сложнее складывается ситуация с реальным исполнением судебных решений в порядке гражданского судопроизводства.

По нашему мнению, возложение судом обязанности загладить причиненный вред в натуре в качестве основного или дополнительного вида наказания будет способствовать более скорому и реальному восстановлению нарушенных земель.

В связи с изложенным, разработаны проекты ст. 52, 52-1 УК РФ в следующей редакции:

Статья 52. Конфискация имущества

1. Конфискация имущества есть принудительное безвозмездное изъятие в собственность государства всего или части имущества, являющегося собственностью осужденного.

2. Конфискация имущества может быть назначена судом только в случаях, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.

Конфискация имущества юридических лиц устанавливается за совершение экономических и экологических преступлений, если устранение экономического ущерба или экологического вреда не может быть достигнуто назначением иных видов наказания.

 

Статья 52.1. Возложение обязанности загладить

причиненный вред в натуре

1. Исполнение обязанности загладить причиненный вред в натуре заключается в непосредственном устранении причиненного вреда окружающей среде, природным объектам.

2. Форма устранения причиненного вреда (рекультивация земель, производство лесонасаждений, зарыбление водоемов и т. д.) определяется судом.

3. В случае невозможности устранения причиненного вреда в натуре, судом может быть возложена обязанность возмещения причиненного ущерба своими средствами.

Кроме того, необходимо внести соответствующие изменения в Общую часть Уголовного кодекса РФ:

ст. 44 УК РФ дополнить пунктом «ж» - конфискация имущества и пунктом «ж.1» - возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре;

ч. 2 ст. 45 УК РФ дополнить словами «возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре»;

ч. 3 ст. 45 УК РФ дополнить словами «а также конфискация имущества»;

ч. 2 ст. 46 УК РФ после слов «…соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса» дополнить словами «а в отношении юридических лиц независимо от категории преступления».

Соответственно, это потребует внесения изменений в санкции статей Особенной части Уголовного кодекса РФ.

Обоснование размеров, предложенных для определения

значительного, крупного и особо крупного ущерба

 

Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162 были внесены изменения в действующий Уголовный кодекс РФ, в частности, в примечание к ст. 158 УК РФ. Согласно этих изменений, для преступлений гл. 21 УК РФ «Преступления против собственности», размер значительного ущерба для потерпевших физических лиц (граждан) установлен в размере не менее 2 500 рублей; крупный размер свыше 250 тыс. руб.; особо крупный – свыше 1 млн. руб.

Однако этим Законом не были внесены изменения в Примечание к ст. 260 УК РФ «Незаконная порубка лесных насаждений». Представляется, что указанные там критерии для определения значительного (свыше 10 тыс. руб.), крупного (свыше 100 тыс. руб.), особо крупного (свыше 250 тыс. руб.) размера ущерба не отвечают реальному положению дел и действующим ценам.

Рыночные цены на земельные участки в городах значительно выше чем в приведенных примерах, и нормативная цена земли постоянно повышается. Учитывая изложенное, используя в качестве аналогии примечания к ст. 158, 260 УК РФ, предлагается установить в примечании к ст. 254 УК РФ (в нашей редакции) следующие размеры причиненного порчей земли вреда: значительный – свыше 100 тыс. руб.; крупный – свыше 250 тыс. руб.; особо крупный – свыше 1 млн. руб.

Указанные критерии позволят дифференцировать уголовную ответственность за порчу земли в зависимости от размеров причиненного вреда, а также отграничить административную ответственность за порчу земли от уголовной.

В части 2 ст. 254 УК РФ (в предлагаемой нами редакции – см. § 5 гл. 1) указаны квалифицирующие признаки «причинившие крупный ущерб или иные тяжкие последствия». Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 14 «под иными тяжкими последствиями нарушения правил охраны окружающей среды при производстве работ (ст. 246 УК РФ) следует понимать существенное ухудшение качества окружающей среды или состояния её объектов, устранение которого требует длительного времени и больших финансовых и материальных затрат; уничтожение отдельных объектов; деградация земель и иные негативные изменения окружающей среды, препятствующие её сохранению и правомерному использованию». По нашему мнению, данные разъяснения вполне подходят для определения иных тяжких последствий, наступивших от порчи земли, да и для иных составов экологических преступлений, где предусмотрен такой квалифицирующий признак. В любом случае это должно быть масштабное (на большой площади) отравление или загрязнение земель, при котором пострадали другие природные компоненты.

Подводя итог вышеизложенному, можно отметить, что действующее уголовное законодательство об охране земли, и соответствующее экологическое законодательство нуждаются в определенных доработках, в приведении в соответствие с требованиями реалий в единую непротиворечивую правовую систему, что позволило бы сделать уголовно- правовую охрану земли (почв) более эффективной и действенной, а меры ответственности за соответствующие нарушения – более дифференцированными и справедливыми.

 

§4. Сравнительно- правовой анализ уголовного законодательства

отдельных зарубежных стран об охране земель

Анализ норм уголовного законодательства зарубежных стран о защите земли и почв целесообразно начать с сопредельных с Россией государств, в частности, стран Содружества Независимых Государств. Необходимо отметить, что уголовное законодательство ряда республик бывшего Советского Союза Азербайджана, Казахстана, Киргизии, Таджикистана в части природоохранительных норм во многом идентично российскому. Ряд других республик - Эстония, Литва, Молдова привнесли в свое законодательство определенное своеобразие¹⁸⁰.

Так, Уголовный кодекс Кыргызской Республики содержит главу 26 «Экологические преступления», куда входит 15 составов преступлений. Диспозиция ч. 1 ст. 273 УК КР «Порча земли» сформулирована как в Уголовном кодексе РФ, однако в ч. 2 данной статьи указано, что «порча или уничтожение плодородного слоя почвы вследствие невыполнения правил рекультивации земель, если это повлекло выведение их из сельскохозяйственного оборота в зоне чрезвычайной экологической ситуации или в зоне экологического бедствия, наказывается штрафом или лишением свободы до трех лет¹⁸¹. Таким образом, можно констатировать, что по УК Кыргызской Республики под особую уголовно-правовую охрану взяты земли сельскохозяйственного назначения, что для республики с преобладающим развитием аграрного сектора экономики правильно, а по Уголовному кодексу РФ под уголовно-правовую охрану взяты любые земли, независимо от их назначения.

Практически идентично с российским уголовным законодательством решен вопрос о порче земли в Уголовном кодексе Республики Таджикистан¹⁸². Статья 228 «Порча земли» расположена в гл. 24 «Преступления против экологической безопасности и природной среды». В качестве незначительного различия можно отметить, что квалифицирующий признак «причинение по неосторожности вреда здоровью людей» предусмотрен только в зоне экологического бедствия или чрезвычайной экологической ситуации, а в основном составе предусмотрено «причинение существенного вреда окружающей природной среде». На наш взгляд, такое решение осложняет применение на практике ч. 2 ст. 228 УК РТ, поскольку в Российской Федерации, где экологическая обстановка намного сложнее, чем в Республике Таджикистан, положения о зонах экологического бедствия и чрезвычайной экологической ситуации не нашли реального применения, и едва ли они будут в полной мере воплощены в Таджикистане. Представляется, что целесообразнее было бы указанный квалифицирующий признак – «причинение по неосторожности вреда здоровью людей» – включить в основной состав.

В Уголовном кодексе Республики Казахстан¹⁸³ природоохранительные нормы расположены в гл. 11 «Экологические преступления», которая содержит 17 составов преступлений (ст. 277 – 294). Статья 285 УК РК «порча земли» идентична ст. 254 УК РФ, но квалифицирующий признак места порчи земли «территория с чрезвычайной экологической ситуацией» сформулирован, на наш взгляд, более удачно, чем в российском Уголовном кодексе, поскольку слово «зона» ассоциируется больше с понятием режима определенных территорий, чем с самой землей.

В Уголовном кодексе Азербайджанской Республики совпадает даже номер статьи «Порча земли» – 254 УК АР¹⁸⁴, которая расположена в гл. 28 «Экологические преступления».

В плане сравнительного анализа представляет интерес Уголовный кодекс Республики Грузия¹⁸⁵. Статья 297 УК РГ «Порча земли» расположена в разделе Х «Преступления против правил охраны окружающей среды и пользования природными ресурсами». В диспозиции статьи наряду с обычными терминами «отравление», «загрязнение» применен термин «деградация». В Грузии действует упомянутый выше Закон «О защите почвы» от 12 мая 1994 г.¹⁸⁶ Статья 9 данного Закона провозглашает ответственность за нарушения правил защиты почвы, но данная норма носит отсылочный характер и не включает видов нарушений и санкций. С принятием Уголовного кодекса республики Грузия стала возможной реализация уголовной ответственности за порчу земли.

В Уголовном кодексе Эстонской Республики ст. 154-2 «Нарушение требований к землепользованию или порядка ведения земельного кадастра» расположена в гл. 7 «Хозяйственные преступления». Диспозиция ч. 1 ст. 154- 2 УК ЭР сформулирована следующим образом: «Нарушение требований охраны земли и почвы или иных требований к землепользованию или нарушение порядка ведения земельного кадастра, причинившее значительный ущерб или совершенное после применения к виновному дисциплинарного или административного взыскания за такое же нарушение, – наказывается..»¹⁸⁷. Таким образом, в Уголовном кодексе Эстонии конкретные виды порчи земли или почв не указаны, однако установлена административная и дисциплинарная преюдиция, от которой отказалось уголовное законодательство России.

В Уголовном кодексе Узбекистана экологические преступления расположены в гл. 14 «Преступления в сфере охраны окружающей среды и природопользования»¹⁸⁸. Статья 196 УК РУ «Загрязнение окружающей природной среды» направлена на охрану сразу нескольких природных компонентов: «Загрязнение или порча земель, загрязнение вод, или атмосферного воздуха, повлекшие массовые заболевания людей, гибель животных, птиц или рыбы либо иные тяжкие последствия, – наказывается …». Нарушение условий использования земель, недр, или требований по их охране сформулированы в отдельной норме – ст. 197 УК РУ. Комплексная охрана нескольких природных компонентов в одной уголовно-правовой норме представляет определенный научный интерес, поскольку негативное воздействие на один природный объект зачастую связано с негативным воздействием на другие смежные объекты, например, отравление земель ядохимикатами повлечет гибель растительности и загрязнение вод вследствие стоков; загрязнение атмосферного воздуха вследствие выбросов вредных веществ повлечет загрязнение земель вредными осадками, и т.д. Однако эта проблема нуждается в самостоятельной научной разработке.

Таким образом, анализ норм уголовного законодательства Кыргызстана, Таджикистана, Грузии, Узбекистана и других стран СНГ об охране земли и почв позволяет делать вывод, что они имеют большое сходство с законодательством Российской Федерации: по конструкции эти составы материальные, диспозиции статей сформулированы как бланкетные, субъективная сторона характеризуется умышленной или неосторожной виной. Уголовная ответственность юридических лиц за экологические преступления не предусмотрена, Уголовный кодекс Эстонии допускает дисциплинарную или административную преюдицию (ст. 154-2 УК ЭР).

Определенное сходство с уголовным законодательством России и стран СНГ имеет уголовное законодательство Китайской Народной Республики¹⁸⁹. Среди задач Уголовного кодекса КНР провозглашаются охрана власти народно- демократической диктатуры и социалистического строя, государственной и коллективной собственности трудящихся масс, гарантии успешного продвижения дела строительства социализма, то есть те задачи, которые были присущи УК РСФСР. Однако нормы параграфа 6 УК КНР «Преступления против охраны окружающей среды» сформулированы достаточно актуально; под уголовно-правовую охрану взяты основные природные компоненты. Непосредственно охране земли посвящена статья 342 (в УК КНР статьи не имеют отдельного названия) – «Незаконное занятие пахотных земель сравнительно большой площади для иных целей в нарушение Закона о земельном управлении, причинившее пахотным землям значительный ущерб, – наказывается…». Таким образом, приоритет отдан землям сельскохозяйственного назначения, диспозиция статьи бланкетная.

Важной особенностью УК КНР является установление уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления. Статья 346 УК КНР сформулирована следующим образом: «Если преступления, упомянутые в ст. 338 – 345 настоящего Кодекса (т.е. преступления против охраны окружающей среды), совершены организацией, по отношению к организации применяются штрафные санкции, а несущие непосредственную ответственность, – наказываются в соответствии с указанными статьями настоящего параграфа». Данная норма во многом схожа с положениями ст. 2.10. КоАП РФ об административной ответственности юридических лиц в плане распределения ответственности, и вполне может быть позаимствована, на наш взгляд, в российское законодательство.

Уголовное законодательство европейских государств об охране земли имеет существенные различия с российским законодательством.

Так, в Уголовном кодексе Испании¹⁹⁰ нет отдельной главы, посвященной экологическим преступлениям. Деяния, посягающие на природные ресурсы или окружающую среду, расположены в различных главах, например, глава III «О преступлениях против естественных ресурсов и окружающей среды», глава IV «О преступлениях, связанных с охраной флоры и фауны», Раздел XVI «О преступлениях, связанных с управлением территориями и защитой исторического наследия и окружающей среды». Конкретной нормы, посвященной порче земли, аналогичной ст. 254 УК РФ, в Уголовном кодексе Испании не существует. Также необходимо отметить, что испанское уголовное законодательство характеризуется нетрадиционной структурой некоторых норм Особенной части Уголовного кодекса, поскольку санкция предшествует диспозиции. Например, ст. 325 сформулирована следующим образом: «Наказывается … кто, нарушая закон и другие общие положения о защите окружающей среды, спровоцирует или прямо либо косвенно осуществит излучение, извлечение или экскавацию, снос, шум, выбросы…». Статья 319 УК Испании посвящена охране особо ценных земель от самовольного строительства: «Наказывается … устроители, конструкторы, или технические директоры, которые осуществляют неразрешенное строительство на землях, предназначенных для строительства дорог, зеленых зон, государственного имущества или на местах, которые имеют признанную законом или в административном порядке пейзажную, экологическую, художественную, историческую или культурную ценность либо по таким же мотивам имеют особую защиту». Данная норма имеет определенное сходство со ст. 246 УК РФ.

Характерной особенностью испанского уголовного законодательства является также установление уголовной ответственности юридических лиц за преступные деяния, в частности, против трудовых прав граждан и профсоюзов. Статья 318 УК Испании устанавливает: «Если деяния, предусмотренные в предыдущих статьях, будут совершены юридическими лицами, указанная мера наказания назначается руководителям или сотрудникам, отвечающим за эти деяния, и тем лицам, которые сознательно и имея возможность исправить положение, не примут меры к этому». Как отмечалось ранее, российское уголовное законодательство не признает юридических лиц субъектами преступлений, и стоит на позиции персональной, личной, «уголовной» ответственности физических лиц. На наш взгляд, такая позиция нуждается в корректировке, поскольку по экологическим преступлениям возложение уголовной ответственности на юридических лиц в виде штрафов, запрещение вредной деятельности, заглаживания причиненного вреда, перепрофилирования деятельности является наиболее реальным путем борьбы с экологической преступностью.

Таким образом, сравнивая ст. 254 УК РФ с аналогичными нормами Уголовного кодекса Испании об охране земель от порчи, можно сделать вывод, что они имеют сходство в плане установления бланкетных диспозиций, различия состоят в том, что в УК Испании экологические преступления не систематизированы в отдельной главе, а также установлена уголовная ответственность юридических лиц.

Основной закон Федеративной Республики Германии от 23 мая 1949 г.¹⁹¹ в ст. 15 устанавливает, что земля, природные богатства и средства производства могут быть в целях обобществления переданы в общественную собственность или другие формы общественного хозяйства законом, регулирующим вид и размеры возмещения. Принудительное отчуждение собственности допускается только для общего блага. Другие статьи Конституции ФРГ не упоминают об охране земли, природных богатств.

В Уголовном кодексе ФРГ¹⁹² от 15 мая 1871 г. (в редакции от 10 марта 1987 г., с изменениями на 15 декабря 1994 г.) экологические преступления расположены в разделе 28 «Преступные деяния против окружающей среды». Указанный раздел Уголовного кодекса ФРГ предусматривает уголовную ответственность за загрязнение водоема (параграф 324), загрязнение почв (параграф 324а), загрязнение воздуха (параграф 325), создание шума и сотрясений, высвобождение неионизирующих лучей (параграф 325а), ликвидацию отходов, создающих угрозу окружающей среде (параграф 326), незаконную эксплуатацию установок (параграф 327), незаконное обращение с радиоактивными веществами и другими опасными материалами и ресурсами (параграф 328), угрозу нуждающейся в защите территории (параграф 329), тяжелой угрозе окружающей среде (параграф 330), создание серьезной опасности из-за выбросов ядов (параграф 330а).

Диспозиция параграфа 324а «Загрязнение почв» изложена следующим образом: «(1) Кто, нарушая административно-правовые обязанности, вносит в почву вещества, допускает их проникновение или выпускает такие вещества в почву:

1. Способом, который может причинить вред здоровью другого человека, животным, растениям или другим предметам, имеющим значительную стоимость, или

2. В значительном объеме

и тем самым загрязняет или иным образом невыгодно изменяет их, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет или денежным штрафом.

(2) Покушение наказуемо.

(3) Если лицо действует по неосторожности, то наказанием является лишение свободы на срок до трех лет или денежный штраф».

Таким образом, состав «загрязнение почв» по Уголовному кодексу ФРГ существенно отличается от ст. 254 УК РФ по способу изложения диспозиции: параграф 324а не содержит видов порчи земли, ограничиваясь общим указанием на загрязнение или невыгодное изменение их, а также не «требует» наступления последствий. Такая конструкция состава может быть признана как формально-материальная, состав «порчи земли» по Уголовному кодексу РФ сформулирован как материальный: необходимо наступление последствий в виде причинения вреда здоровью человека или окружающей среде. Диспозиция обеих статей бланкетная, так как отсылает к специальному законодательству: к «административно-правовым обязанностям» (УК ФРГ), либо к «правилам обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений и т.д.» (УК РФ).

Согласно параграфу 330d. УК ФРГ «Определение понятий» под административно-правовой обязанностью понимается обязанность, вытекающая из:

а) правового предписания;

b) судебного решения;

с) административного акта, который необходимо исполнять;

d) обязанности, которую необходимо выполнять или

е) публично-правового договора, поскольку эта обязанность может быть возложена административным актом и служит защите от опасности или вредных воздействий на окружающую среду, особенно на людей, животных и растения, водоемы, воздух или почву. С субъективной стороны загрязнение почв может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. Что касается субъекта преступления, то необходимо отметить, что в отличие от российского, уголовное законодательство Германии предусматривает возможность привлечения к ответственности как физических, так и юридических лиц, что в полной мере распространяется и на параграф 324а УК ФРГ.

Таким образом, анализ нормы о загрязнении почв в Уголовном кодексе Германии показал как сходные, так и отличительные стороны нормы Уголовного кодекса ФРГ от аналогичной статьи в Уголовном кодексе РФ. Схожесть между рассматриваемыми нормами заключается в том, что они предусматривают ответственность только при условии значительного ущерба почвам (земле), диспозиции обеих статей бланкетные. Отличие между указанными нормами заключается в том, что ст. 254 УК РФ предусматривает только материальный состав преступления, а параграф 324а УК ФРГ сконструирован как формально- материальный; субъектом преступления по УК РФ могут быть только физические лица, а по УК ФРГ могут привлекаться помимо физических и юридические лица; наказание по УК ФРГ строже, чем по УК РФ.

В Уголовном кодексе Австрии¹⁹³ экологические преступления помещены в один – седьмой – раздел с общеопасными преступными деяниями, такими, как, например, поджог, неосторожное создание пожароопасной ситуации, умышленное и неосторожное создание общей угрозы и другие. К числу экологических преступлений относятся умышленное и неосторожное причинение вреда окружающей среде (параграфы 180, 181), тяжкое причинение вреда, связанное с использованием шума (параграф 181а), умышленное угрожающее окружающей среде обращение с отходами и их доставку (параграф 181b), создание иной угрозы для состояния животного или растительного мира (параграф 182) и другие.

Уголовно-правовая защита почв (наряду с водными источниками и воздухом) от умышленного причинения вреда регламентируется параграфом 180 УК Австрии. Загрязнение почвы так, что это может привести к опасности для жизни или здоровья большого числа людей или опасности для состояния животного или растительного мира, наказывается лишением свободы на срок до трех лет или денежным штрафом. Такое же наказание влечет загрязнение водного источника, почвы, воздуха длительное время, тяжким образом, или в значительном объеме, когда загрязнение или причинение вреда остаются навсегда, или сохраняются длительное время ввиду невозможности или экономической нецелесообразности устранения этих последствий; или для устранения загрязнения или причиненного вреда требуются денежные средства в размере, превышающим 500 тыс. австрийских шиллингов. Таким образом, часть 1 параграфа 180 сформулирована как «состав угрозы», формальный состав, часть 2 параграфа 180 – материальный состав. Деяния, предусмотренные в параграфе 180, совершенные по неосторожности, повлекут наказание в виде лишения свободы на срок до одного года или денежный штраф в размере до 360 дневных ставок (параграф 181 УК Австрии).

Сравнивая уголовное законодательство Австрии и России об охране почв, можно отметить значительное сходство между ними: бланкетный характер диспозиций, примерно одинаковый перечень вредных последствий от загрязнения почв, уровень наказания. Как положительный момент (вполне пригодный для заимствования) можно отметить установление экономического критерия (свыше 500 тыс. австрийских шиллингов) для квалифицированных видов загрязнения почв.

Заканчивая анализ уголовного законодательства европейских стран, необходимо коротко остановиться на особенностях охраны природы в Дании. Экологические преступления в Уголовном кодексе Дании¹⁹⁴ не систематизированы в отдельную главу. Ряд таких норм расположен в главе ХХI «Различные деяния, причиняющие общественный вред». В частности, параграф 196. предусматривает ответственность лица, которое в нарушение Закона об окружающей среде:

1) загрязняет воздух, воду, почву или недра, таким образом, вызывая значительный вред или непосредственную угрозу вреда окружающей среде, или

2) хранит или устраняет отходы или аналогичные вещества, таким образом вызывая значительный вред или непосредственную угрозу вреда окружающей среде, подлежит наказанию….

Таким образом, налицо комплексная охрана различных природных объектов в одной уголовно-правовой норме, что не присуще уголовному законодательству Российской Федерации.

В Общей части Уголовного кодекса Дании достаточно подробно регламентирована уголовная ответственность юридических лиц. Согласно параграфу 25 юридическое лицо может быть подвергнуто наказанию в виде штрафа, если такое наказание предусмотрено законом или принятыми в соответствии с ним правилами. Поскольку в параграфе 196 УК Дании предусмотрена ответственность только в виде тюремного заключения, то можно сделать вывод, что за преступления против окружающей среды уголовная ответственность по датскому законодательству не предусмотрена.

Что касается уголовно- правовой охраны окружающей среды и земель в США, то в первую очередь необходимо отметить, что, во-первых, концепция американского права характеризуется реализацией модели экологически безопасного экономического развития, во-вторых, ответственность в целом за причинение ущерба окружающей природной среде и, в частности, землям предусматривается не единым кодифицированным уголовно-правовым актом, а нормами комплексной природоохранительной отрасли права.

Центральное место в системе экологического законодательства США занимает Закон О национальной политике в области охраны окружающей среды (НЭПА), который принят Конгрессом в 1969 г. и вступил в силу с 1 января 1970 г.

Особенностью экологического права США является то, что эта отрасль права основывается главным образом на нормах общего права. Нормы общего права безукоризненно действуют в условиях отсутствия нормативных актов, а также в случае, если в законодательстве имеются прямые указания ан возможность применения норм общего права при разрешении спорных вопросов¹⁹⁵. Наряду с нормами общего права в США действует законодательство, направленное на регулирование общественных отношений, являющихся предметом экологического права. Большинство из них включено в тома «Охрана», «Земли минеральных ресурсов и добыча полезных ископаемых», «Судоходство и судоходные воды» Свода законов США. Помимо федерального законодательства существует законодательство отдельных штатов. Каждый штат в пределах своей компетенции может издавать законы об охране и рациональном использовании природных ресурсов, находящихся на территории данного штата.

Федеральные комплексные законы определяют основы правовых режимов отдельных категорий природных территорий и объектов, которые детализируются применительно к каждому из них в соответствующих актах. В некоторых случаях указанные законы предусматривают и юридическую ответственность в отношении виновных. В дополнение к санкциям, предусмотренным отраслевым законодательством за нарушение требований природопользования, Закон об охране морской среды, научных исследованиях и заповедниках в параграфе 1433 предусматривает право министра торговли, в ведении которого находятся все морские заповедники, налагать административные штрафы в сумме 50 тыс. долларов за каждый день нарушения изданных им правил.

Экологические нормы об охране земли сосредоточены в нескольких законодательных актах. Так, в параграфе 1286 Закона о диких и рекреационных реках от 1968 г. определено, что государству принадлежит право контролировать использование земель в соответствии с целями охраны природных качеств регионов диких, живописных и рекреационных рек при условии, что такой контроль не нарушит режим собственности и прав землепользователя¹⁹⁶. В Законе о фонде охраны земель и вод 1965 г. регламентируется порядок землепользования в рекреационных зона.

Следующей характерной особенностью уголовного законодательства США является установление уголовной ответственности юридических лиц (корпораций). Так, например, параграфом 307 «Ответственность организаций и определенных связанных с ними лиц» Уголовного кодекса штата Пенсильвании (Свода законов Пенсильвании – титул 18)¹⁹⁷ установлено, что корпорации могут быть осуждены за совершенные преступления, если:

- преступление является суммарным или преступлением, в котором прямая законодательная цель состоит в возложении ответственности на корпорацию и поведение осуществлено представителем корпорации, действующим от ее имени в пределах своей служебной компетенции;

- преступление состоит в невыполнении специальной обязанности, исполнение которой прямо возложено на корпорацию по закону, либо

- совершенное преступление было разрешено, потребовано, приказано, исполнено или допущено по небрежности Советом директоров или высшим представителем управления, действующим от имени корпорации в пределах своей должностной или служебной компетенции.

В целом, анализ норм уголовного законодательства ФРГ, Австрии, Дании, Испании, США, КНР, а также Кыргызской Республики, Таджикистана, Казахстана, Азербайджана, Грузии, Эстонии, Узбекистана об уголовно-правовой охране земли показал, что эти страны, развивая в национальном законодательстве соответствующие положения международно-правовых норм, используют различные правовые механизмы установления запретов в отношении негативного воздействия на землю (почвы) и предусматривают за это повышенную ответственность. Сравнив соответствующие нормы указанных стран со ст. 254 УК РФ, можно сделать вывод, что норма о порче земли в Уголовном кодексе РФ целом отвечает общему качественному уровню таких норм, установленных в ряде зарубежных государств. В то же время следует отметить, что в некоторых государствах: США, Дании, ФРГ, Испании предусмотрена уголовная ответственность юридических лиц за экологические преступления. По нашему мнению, этот положительный опыт может и должен быть позаимствован в российское уголовное законодательство.

 

 

 

 

 

Заключение

 

Результаты проведенных исследований позволяют сделать следующие выводы.

Законодательство Российской Федерации об охране земель носит комплексный характер и включает в себя нормы экологического, земельного, административного и уголовного права.

Анализ статистических данных и правоприменительной деятельности показал, что такие квалифицирующие признаки, как «порча земли, совершенные в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации» (ч. 2 ст. 254 УК) на практике не применяются. В связи с этим предлагается из ч. 2 ст. 254 УК РФ квалифицирующие признаки «порча земли в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации» исключить.

В целях дифференциации уголовной ответственности за порчу земли ввести такие квалифицирующие признаки, как «причинение значительного, крупного и особо крупного ущерба окружающей среде» в части 1, 2, 3 ст. 254 УК РФ соответственно.

Часть 2 ст. 254 УК РФ дополнить квалифицирующим признаком «…или повлекшие иные тяжкие последствия».

Включить в данную статью примечание, где прямо указать размеры значительного, крупного и особо крупного размеров причиненного ущерба окружающей среде.

Санкции статьи 254 УК РФ необходимо дополнить новыми видами наказаний – конфискацией имущества и возложением обязанности загладить причиненный вред в натуре. С этой целью предлагается дополнить ст. 44 УК РФ пунктом «ж» – конфискация имущества; пунктом «ж.1» – возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре; ч. 2 ст. 45 УК РФ дополнить словами «возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре»; ч. 3 ст. 45 УК РФ дополнить словами «а также конфискация имущества». Представляется, что «конфискация имущества» как дополнительный вид наказания является более действенным инструментом, чем «конфискация имущества» в качестве меры уголовно- правового характера. В отношении юридических лиц за порчу земли предлагается увеличить размер штрафа до 1 млн. рублей независимо от категории преступления; ч. 2 ст. 46 УК РФ после слов «… соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса» дополнить словами « а в отношении юридических лиц независимо от категории преступления».

Одним из путей повышения эффективности уголовно- правовых мер борьбы с порчей земли может послужить признание юридических лиц субъектами экологических преступлений. Зарубежная практика возложения уголовной ответственности на юридических лиц за экологические преступления имеется. В Российской Федерации эта проблема приобрела особую актуальность в связи с отменой в Уголовном кодексе РФ конфискации имущества. У юридических лиц имеются большие возможности для возмещения причиненного вреда путем уплаты штрафа, либо заглаживание причиненного вреда в натуре, например, рекультивация загрязненных земель. К виновным юридическим лицам могут быть применены такие санкции, как наложение штрафа в пределах реально причиненного ущерба, запрещение определенного вида деятельности, конфискация имущества, возложение обязанности загладить причиненный вред в натуре.

Субъект преступления, предусмотренного ст. 254 УК РФ – общий. В случае совершения порчи земли должностными лицами, их действия должны квалифицироваться по общим правилам квалификации уголовно-правовых деяний, при этом возможна квалификация их действий по совокупности ст. 254 и ст. 201, 285, 292 УК РФ в зависимости от конкретных обстоятельств дела.

Разграничение между административной и уголовной ответственностью за порчу земли должно проводиться по объективной стороне данных составов. По ч. 2 ст. 8.6 КоАП РФ уничтожение плодородного слоя почвы, а равно порча земель может совершаться опасными для здоровья людей и окружающей среды веществами, реально вред здоровью людей и окружающей среде не причиняется. По ч. 1 ст. 254 УК РФ вред причиняется здоровью человека или окружающей среде. Таким образом, в отношении вреда здоровью человека и окружающей среде состав административного правонарушения сформулирован как формальный, а в отношении порчи земли – как материальный. Состав порчи земли в ч. 1 ст. 254 УК РФ сформулирован полностью как материальный. Вторым критерием разграничения может явиться размер причиненного ущерба: на сумму до 100 тыс. рублей – административная ответственность, на сумму свыше 100 тыс. рублей – уголовная ответственность по ч. 1 ст. 254 УК, т.е. ущерб становится значительным (в предлагаемой автором редакции ст. 254 УК РФ).

В связи с реформированием земельного законодательства в Российской Федерации стали возможны различные формы собственности на земельные участки. В ряде случаев собственники или владельцы земельных участков злоупотребляют своими правами, допуская строительство в водоохранных и защитных зонах, захламление земли мусором, устройства неочищенных канализационных стоков, и т.д. Для возложения уголовной ответственности по ст. 254 УК РФ категория земель не имеет значения, однако представляется, что в отношении собственников, владельцев, пользователей или арендаторов земельных участков, допускающих порчу земли, необходимо применять кроме уголовной ответственности земельно-правовые санкции, предусмотренные Земельном кодексе РФ, вплоть до безвозмездного изъятия у них земельных участков.

К юридическим лицам, осуществляющим экологически вредную деятельность, наряду с уголовной ответственностью, могут применяться гражданско-правовые санкции в виде приостановления определенного вида деятельности, перепрофилирования или модернизации производства, ликвидации юридического лица.

Сравнительно-правовой анализ норм отечественного уголовного и экологического законодательства об охране земли с международно-правовыми нормами об охране природы позволяет сделать вывод, что указанные нормы российского законодательства соответствуют общепризнанным принципам и нормам международного права в этой сфере. Сравнение же уголовно-правовых норм о загрязнении земель и почв некоторых зарубежных стран со ст. 254 УК РФ, дает основание утверждать, что норма о порче земли в Уголовном кодексе РФ в целом отвечает общему качественному уровню таких норм в ряде зарубежных государств.

Представляется, что исследованные в работе вопросы и сформулированные предложения по совершенствованию как ст. 254 УК РФ, так и норм экологического законодательства могли бы послужить в будущем повышению эффективности уголовно-правовой защиты земли и почв от порчи.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список нормативных правовых актов

 

1. Конституция Российской Федерации 1993 года.

2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 1. Ст. 1.

3. Кодекс РСФСР об административных правонарушениях // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1984. № 27. Ст. 27.

4. Земельный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 44. Ст. 4147.

5. Уголовный кодекс РСФСР // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. № 40. Ст. 591.

6. Уголовный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954.

7. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52. Ст. 4921.

8. Уголовный кодекс Австрии. М., 2001.

9. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. СПб. 2001.

10. Уголовный кодекс Республики Грузия. СПб. 2002.

11. Уголовный кодекс Дании. СПб. 2001.

12. Уголовный кодекс Испании. М., 1998.

13. Уголовный кодекс Республики Казахстан. Алматы. 2004.

14. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. СПб.2001.

15. Уголовный кодекс Кыргызской Республики. СПб. 2001.

16. Уголовный кодекс Республики Таджикистан. СПб. 2001.

17. Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб. 2001.

18. Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии. М., 1996.

19. Уголовный кодекс Эстонской Республики. СПб. 2001.

20. Федеральный закон от 19 июля 1997 г. N 109-ФЗ «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 29. Ст. 3510.

21. Федеральный закон от 21 декабря 1994 г. N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 35. Ст. 3648.

22. Постановление Правительства РФ от 12 ноября 1992 г. N 869 "О государственной регистрации потенциально опасных химических и биологических веществ"// Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1992. N 20. Ст. 1669.

23. О защите почвы. Закон республики Грузия от 12 мая 1994г. // Ведомости Парламента Грузии. 1994. № 18.

24. Закон РСФСР от 19 декабря 1991 г. N 2060-I "Об охране окружающей природной среды" // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. N 10. Ст. 457.

25. Федеральный закон от 10 января 2002 г. N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 2. Ст. 133.

26. Постановление Правительства РФ от 3 августа 1992 г. N 545 "Об утверждении Порядка разработки и утверждения экологических нормативов выбросов и сбросов загрязняющих веществ в окружающую природную среду, лимитов использования природных ресурсов, размещения отходов" // Собрании актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1992. N 6. Ст. 330.

27. Приказ Минприроды РФ от 25 мая 1994 г. N 160 "Об утверждении Инструкции по организации и осуществлению государственного контроля за использованием и охраной земель органами Минприроды России" // "Российские вести". 6 июля 1994 г.

28. Постановление Правительства РФ от 29 октября 2002 г. N 777 "О перечне объектов, подлежащих федеральному государственному экологическому контролю" // "Российская газета". 2 ноября 2002 г.

29. Постановление Правительства РФ от 26 июня 1999 г. N 694 "О Федеральной целевой программе "Развитие земельной реформы в Российской Федерации на 1999-2002 годы" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. N 27. Ст. 3379.

30. Федеральный закон от 24 июня 1998 г. N 89-ФЗ "Об отходах производства и потребления" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 26. Ст. 3009.

31. Постановление Правительства РФ от 12 ноября 1992 г. N 869 "О государственной регистрации потенциально опасных химических и биологических веществ" // Собрании актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1992. N 20. Ст. 1669.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Библиография

 

1. Агапов В.В. Административная ответственность. Учебник. М., 2000.

2. Беляев А. Новое уголовно- правовое регулирование конфискации имущества // Уголовное право. 2007. № 2.

3. Долгова А.И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. М., 2003.

4. Бринчук М.М. Правовая охрана окружающей среды от загрязнения токсичными веществами. М., 1990.

5. Васильева М.И. Концептуальные вопросы совершенствования экологической политики и законодательства об охране окружающей среды // Экологическое право. 2007. № 2.

6. Виноградова Е. Юридические лица должны нести ответственность за экологические преступления // Российская юстиция. 2001. № 8.

7. Галахова А.В. Системный подход к изучению судебной практики о признаках состава преступления (предмет преступления). Системность в уголовном праве. Материалы II Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая – 1 июня 2007 г. М., 2007.

8. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001.

9. Егорова Н. Уголовная ответственность юридических лиц за коррупционные преступления // Уголовное право. 2003. № 2.

10. Ерофеев Б.В. Экологическое право России. М., 1996.

11. Дубовик О.Л. Экологическое право: Учебник / О.Л. Дубовик, Л. Крамер, Г. Люббе- Вольф; под ред. О.Л. Дубовик. – Изд. 2-е, исправл. и доп. М., 2007.

12. Дубовик О.Л. Экологические преступления: Комментарий к главе 26 УК РФ. М., 1998.

13. Ефимова Е.И. Экологическое право России: Библиография (1958 – 2004 г.г.): Учебное пособие для вузов / Под ред. А.К. Голиченкова. – М., 2007.

14. Жевлаков Э.Н. Экологические преступления (уголовно- правовой и киминологические аспекты). М., 2002.

15. Жевлаков Э.Н. Экологические правонарушения и ответственность. М., 1997.

16. Зумакулов Д., Прохоров Л. Квалификация экологических преступлений. // Российская юстиция. 2000. № 8.

17. Иванов Л. Административная ответственность юридических лиц // Закон. 1998. № 9.

18. Иногамова- Хегай Л.В. Конкуренция уголовно- правовых норм при квалификации преступлений: Учеб. пособие. М., 2002.

19. Иногамова- Хегай Л., Герасимова Е. Критерии разграничения преступлений против собственности и экологических преступлений // Уголовное право. 2006. № 5.

20. Кауфман М.А. Пробелы в уголовном праве: понятие, причины, способы преодоления. М., 2007.

21. Козлов А.П. Понятие преступления. СПб., 2004.

22. Коробеев А.И. Принципы российской уголовно- правовой политики как отражение конституционных основ уголовного права. Системность в уголовном праве. Материалы II Российского конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая – 1 июня 2007 г. М., 2007.

23. Коробеев А., Кулешов Ю. Будет ли востребована ст. 312 УК РФ после восстановления института конфискации имущества // Уголовное право. 2007. № 2.

24. Колесниченко Ю.Ю. Некоторые вопросы административной ответственности юридических лиц // Журнал российского права. 1999. № 10.

25. Краснова И.О. Экологическое право и управление в США. М., 1992.

26. Казанник А.И. Региональные проблемы правовой охраны природы в России. Омск. 1998.

27. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1972.

28. Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. М., 1984.

29. Курицына Е. Юридические лица как орудия преступления // Российская юстиция. 2001. № 2.

30. Лопашенко Н.А. Экологические преступления: Комментарий к главе 26 УК РФ. СПб., 2002.

31. Лопашенко Н. Квалификация конкуренции норм и типичные совокупности норм в гл. 26 УК «Экологические преступления» // Уголовное право. 2007. № 5.

32. Лю Хун Янь. Сравнительная экологическая юриспруденция как предмет изучения экологического права // Государство и право. 2007. № 2.

33. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996.

34. Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления // Государство и право. 2000. № 8.

35. Новосельцев В.И., Мельников В.М. Конфликтология: Учебное пособие. – Воронеж: Российская академия правосудия (Центральный филиал), 2004.

36. Павлов В.Г. Субъект преступления. СПб., 2001.

37. Петров В.В. Экологическое право России. М., 1995.

38. Петров В.В. Экологические преступления: понятие и составы // Государство и право. 1993. № 8.

39. Повелицына П.Ф. Уголовно- правовая охрана природы в СССР. М., 1981.

40. Побегайло Э.Ф. К вопросу о системе принципов российской уголовной политики. Системность в уголовном праве. Материалы II Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая- 1 июня 2007 г. М., 2007.

41. Реймерс Н.Ф. Надежды на выживание человечества: Концептуальная экология. М., 1992.

42. Ротш Т. Теоретические проблемы уголовно- экологического права – взгляд из Германии // Государство и право. 2007. № 2.

43. Сабитов Р.А. Теория и практика квалификации уголовно- правовых деяний. М., 2003.

44. Сидоренко А.Ю. Совершенствование законодательства об ответственности за земельные правонарушения // Юрист. 1999. № 8.

45. Тангиев Б.Б., Ковалева Ю.В. Системный подход к определению места экологических преступлений. Системность в уголовном праве. Материалы II Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая- 1 июня 2007 г. – М., 2007.

46. Чугаев А.П. Состав экологического преступления: системно- структурный анализ // Современные проблемы правоведения. Краснодар. 1998.

47. Чугаев А.П. Нормы международного и национального уголовного законодательства о защите окружающей среды и человека: проблемы их гармонизации // Сборник научных трудов Российской академии юридических наук. Том 2. М., 2003.

48. Чупрова Е.В. Ответственность за преступное поведение юридических лиц в современной Европе. Системность в уголовном праве. Материалы II Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 31 мая – 1 июня 2007 г. – М., 2007.

49. Шарипкулова А.Ф. Сравнительный анализ некоторых норм об ответственности за экологические преступления по УК РФ и УК стран ближнего зарубежья. Пять лет действия УК РФ: итоги и перспективы. Материалы 11 Международной научно- практической конференции, состоявшейся на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова 30 – 31 мая 2002 г. М., 2003.

50. Земельное право: Учебник / Под ред. С.А. Боголюбова. М., 2003.

51. Комментарий к земельному законодательству РФ. Под ред. С.А. Боголюбова. М., 2002.

52. Конституции зарубежных стран. М., 1997.

53. Охрана окружающей среды: Учебник / Автор- составитель А.С. Степановских. М., 2001.

54. Соединенные штаты Америки: Конституция и законодательные акты. Пер. с англ. / Составитель В.И. Лафитский. М., 1995.

55. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996.

56. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1998.

57. Уголовное право. Общая часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой, Г.П. Новоселова. М., 1998.

58. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. И.Я.Козаченко, З.А. Незнамовой, Г.П. Новоселова. М., 1998.

59. Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, Ю.И. Ткачевского, Г.Н Борзенкова. М., 1993.

60. Уголовное право. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 1997.

61. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник. Изд. исправл. и доп. / Под ред. Л.В. Иногамовой- Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2007.

62. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учеб. / М.П. Журавлев и др.; под ред. А.И. Рарога. М., 2007.

63. Экология. Юридический энциклопедический словарь / Под ред. С.А. Боголюбова. М., 2001.

64. Экология: словарь- справочник. Автор- составитель В.А. Вронский. Ростов-на-Дону. 1999.

65. Экологическое право РФ: Курс лекций / Под ред. Ю.Е. Винокурова. М., 1997.

66. Экологическое состояние территории России: Учебное пособие / Под ред. С.А. Ушакова, Я.Г. Каца. М., 2001.

Диссертации и авторефераты диссертаций

 

1. Виноградова В.Е. Преступления против экологической безопасности: Дисс….докт. юрид. наук. Ставрополь, 2001.

2. Глистин В.К. Охрана природы по советскому уголовному праву: Автореф. дисс… канд. юрид. наук. Л., 1966.

3. Дымченко В.И. Административная ответственность организаций. Дисс… канд. юрид. наук. Свердловск. 1983.

4. Жевлаков Э.Н. Экологические преступления: понятия, виды, проблемы ответственности. М., 1992.

5. Курманов А.С. Незаконная охота: уголовно- правовые и криминологические аспекты. Дисс…канд. юрид. наук. Челябинск. 2002.

6. Лавыгина И.В. Экологические преступления: уголовно- правовая характеристика и проблемы ответственности. Дисс… канд. юрид. наук. Иркутск.2003.

7. Некипелов П.Т. Хозяйственные преступления по советскому уголовному праву: Автореф. дисс… докт. юрид. наук. Киев. 1967.

8. Плешаков А.М. Уголовно- правовая борьба с экологическими преступлениями: Дисс… докт. юрид. наук. М., 1994.

9. Повелицина П.Ф. Уголовно- правовая охрана природы в СССР: Дисс…докт. юрид. наук. Ашхабад. 1991.

10. Романова Н.Л. Понятие и система экологического права. Дисс.. канд. юрид. наук, Иркутск, 2001.

11. Фаткулин С.Т. Уголовно- правовая охрана земли от порчи. Дисс.. канд. юрид. наук, Екатеринбург, 2005.

12. Хашимов А.А. Уголовно- правовая охрана рыбных запасов в РСФСР. Дисс….канд. юрид. наук. Свердловск. 1981.

13. Хашимов Д.А. Уголовно- правовая охрана природных территорий и объектов. Дисс…канд. юрид. наук. Челябинск. 1998.

Судебно-следственная практика и статистические материалы

 

1. Сборник постановлений Пленумов Верховных судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1999.

2. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. № 1.

3. Комплексный доклад о состоянии окружающей природной среды Челябинской области в 2005г. Челябинск. 2006.

4. Статистические данные отдела госконтроля в области ООС ГУПР МПР России по Челябинской области за 2000- 2005 г.г., Челябинск. 2006.

5. Статистические данные ГИЦ МВД РФ за 1996 – 2007 г.г. Интернет. Jandex. Ru. Сервер МВД России.

6. Отчет Челябинской природоохранной прокуратуры за период с 1997 по 2007 г.г. // Отдел статистики Челябинской природоохранной прокуратуры.

7. Архив Башкирской природоохранной межрайонной прокуратуры за 2003г.

8. Архив Верхнепышминского городского суда Свердловской области за 2004г.

9. Архив Свердловской природоохранной прокуратуры за 2002- 2003г.г.

10. Архив прокуратуры Тагилстроевского района г. Н.Тагил Свердловской области за 2004г.

11. Архив Челябинской природоохранной прокуратуры за 2000- 2007 г.г.

12. Архив Ханты-Мансийской межрайонной природоохранной прокуратуры за 2004г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Научное издание

Фаткулин Сафаргалей Таминдарович

уголовно- правовая охрана земли

монография

редактор Е.В. Алферова

корректор Л.А. Запылаева

Подписано в печать

Объем Тираж

Формат