ПРАВО НА СМЕРТЬ ИЛИ ОТВЕТ НА ТЕРРОР?

Тетерев Евгений Евгеньевич,

1. Каждый имеет право на жизнь.

2. Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

 

Статья 20 Конституции Российской Федерации

29 марта, спустя шесть лет после взрыва у станции «Рижская», Москву снова потряс террор. «Красная» ветка метро… Поезд «Красная стрела»… Под носом у спецслужб… Почти через 40 дней с момента трагедии состоится празднование 65-летия Победы… Омрачен великий праздник, пострадали люди, пассажиров метро охватывает страх… Вызов! Вызов обществу. Но готово ли наше общество ответить на этот вызов?

Как в классическом фильме ужасов: после жуткой сцены борьбы наступает затишье, напряженность спадает, и кажется, что монстр повержен, все кончилось, все позади… внезапно монстр оживает готовый к решающей схватке, страх возвращается и с удвоенной силой врезается в сознание. Но жизнь - это не кино, и кровь тут реальная. Террор, между прочим, и направлен на то, чтобы сделать кошмар реальностью, чтобы ужас овладел максимально большим числом людей. И для достижения этих целей количество пострадавших не имеет особого значения. Важен сам факт совершения террористического акта. В событиях 29 марта все неслучайно. Все имеет значение и свой кровавый подтекст.

В тот же день зазвучали слова: «найти и ликвидировать бандитов!», «уничтожить дотла!», «выковырять со дна канализации!» и так далее. Не сумели предотвратить, то пусть хоть найдут и накажут! В воздухе повисла напряженность. Напряженность порождает страх, раздуваемый средствами массовой информации. Люди боятся повторения ужасных событий, поэтому они хотят отмщения, хотят, чтобы преступники были схвачены и понесли наказание, тождественное содеянному ими преступлению. Возник новый виток дискуссии вокруг применения смертной казни. Эта дискуссия никогда не прекращалась, она лишь на время ослабевала либо усиливалась после того, как происходила очередная трагедия (громкие преступления, дело Евсюкова, дело «битцевского маньяка», террористические акты). Маньяки, страшные убийцы в погонах, террористы-смертники - все они уже не герои кинофильмов, не виртуальность, а, к сожалению, часть нашей реальной жизни. Хотим мы этого, или нет. Это террор против общества, против нас. Злодею всегда хочется, чтобы его боялись все вокруг: не ездили в метро, оглядывались на всех и каждого, подозревая террориста или безумного маньяка-убийцу. Так злодей чувствует свою силу. Беспомощность жертвы, которую некому защищать, привлекает террор и порождает еще большее зло. Почему так происходит? Как ответить на террор и защититься? На эти вопросы наше общество еще не нашло ответов, но мы приближаемся к разгадке. Сегодня мы острее понимаем многие процессы, нежели 10 или 20 лет назад.

Большая часть общества видит смертную казнь адекватным ответом на террор. А по мере усиления террора, растет и число сторонников применения смертной казни.

Это объемный и спорный вопрос. Он включает в себя не только правовые аспекты, но и социальные, морально-нравственные, психологические, исторические, философско-религиозные, и даже экономические аспекты. Ситуация вокруг смертной казни в России остается в подвешенном состоянии на протяжении уже более десяти лет, порождая очевидное противоречие между законодательством и правоприменительной практикой, когда смертная казнь «вроде бы есть, но ее нет». Даже сама статья 20 Конституции РФ, вынесенная в эпиграф, носит противоречивый характер и зачастую по-разному трактуется. Различные политические силы по данному вопросу занимают противоположные позиции, нет единства и в органах власти и в российском обществе. Террор подливает масла в огонь. Необходимо ли применение смертной казни в принципе? Необходимо ли ее применение в России в настоящее время? Может ли смертная казнь или угроза ее применения стать панацеей против террора? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно взвесить все pro et contra, провести глубокий всесторонний анализ данной проблемы, выслушать и понять все доводы всех участников этой дискуссии.

Рассматривая тему смертной казни, мне вспомнилось одно семинарское занятие по уголовно-исполнительному праву, посвященное как раз указанной теме. Тогда я впервые по-настоящему ощутил общественную дискуссию вокруг этого вопроса. В начале занятия преподаватель провел мини-опрос нашей группы. Опрашиваемым, то есть нам студентам, присутствующим в аудитории, было предложено проголосовать поднятием руки либо «за» применение смертной казни в России, либо «против». Мнения разделились, словно провели невидимую черту, разбившую аудиторию: большинство проголосовало «за», а «гуманисты» (как мы их тогда назвали) – «против». Двое или трое воздержались. В конце семинара опрос повторили. Расклад голосов по сравнению с первым опросом почти не изменился. Тогда отдельно взятая группа поддержала применение смертной казни.

Напомню, что смертная казнь предусмотрена Конституцией (впредь до ее отмены) и действующим уголовным законодательством России в качестве одного из видов наказания (ст.44 УК РФ). Согласно ч.1 ст.59 УК РФ, смертная казнь как исключительная мера наказания может быть установлена только за отдельные особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь. К таким преступлениям УК относит:квалифицированное убийство (ч. 2 ст. 105), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317), геноцид (ст. 357). Все эти преступления являются особо тяжкими.

Несмотря на то, что в действующим Уголовным кодексом РФ предусмотрен такой вид наказания, как смертная казнь, он фактически не применялся с 1996 года. Президентом России Борисом Ельциным был издан Указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы» от 16.05.1996 г. Данным Указом предписывалось подготовить для внесения в Госдуму проект федерального закона о присоединении России к Протоколу N 6 (относительно отмены смертной казни) от 28.04.1983 г. к Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 4.11.1950 г. Протокол по сегодняшний день не ратифицирован. В случае ратификации данного протокола «смертная казнь отменяется. Никто не может быть приговорен к смертной казни или казнен» (согласно ст.1 Протокола №6), за исключением того, что «государство может предусмотреть в своем законодательстве смертную казнь за действия, совершенные во время войны или при неизбежной угрозе войны» (ст.2 Протокола №6).

2 февраля 1999 года Конституционный Суд РФ вынес Постановление №3-П, в котором признал неконституционным возможность вынесения смертных приговоров в отсутствие судов присяжных во всех регионах страны. Данный запрет имел временный и исключительно технический характер, и вопрос о смертной казни нельзя было назвать полностью решенным, поскольку она закреплена в действующем законодательстве.

Относительно недавно - 19 ноября 2009 года - эта дискуссия получила новое (правовое) развитие: в этот день Конституционный Суд РФ вынес определение №1344-О-Р, разъясняющее Постановление Конституционного Суда от 02.02.1999. Суды присяжных были сформированы во всех субъектах России, кроме одного - Чеченской Республики. На сегодняшний день суды присяжных функционируют и там. В связи с этим Верховный Суд РФ обратился с запросом о возможности назначения смертной казни после введения судов присяжных на всей территории государства. Конституционный Суд разъяснил, что смертная казнь применяться не может, т.е. наказание в виде смертной казни не должно ни назначаться, ни исполняться. Такова, в общих чертах, правовая история развития проблемы.

Каковы аргументы сторонников и противников смертной казни? Выделим и обобщим основные из них.

Основные аргументы противников смертной казни:

1. Возможность судебной ошибки.
2. Отсутствие воздействия, сдерживающего преступность и криминогенную ситуацию в целом.
3. Пожизненное лишение свободы, как альтернативная и более эффективная мера наказания, чем смертная казнь.
4. Отсутствие борьбы с причиной преступности, в частности тяжких и особо тяжких преступлений.
5. Юридический аргумент (в том числе, апеллирование к международному праву).
6. Психологические аргументы, в том числе связанные с мотивацией преступника (например, смертная казнь как легкий выход для преступника, которому нечего терять).
7. Морально-этические аргументы (существование профессии палача, аморальность экономического обоснования необходимости смертной казни).
8. Религиозный аргумент (жизнь человеку дана богом, и только божий суд, а не людской, может ей распоряжаться).

Основные аргументы сторонников смертной казни:

1. Смертная казнь оказывает сдерживающее воздействие на преступность.
2. Смертная казнь - адекватный ответ на террор, эффективная защита общества.
3. Общественное мнение, поддерживающее применение смертной казни.
4. Экономический аргумент (содержание осужденных к пожизненному лишению свободы, как альтернативе смертной казни, влечет большие расходы, покрываемые за счет налогоплательщиков, в том числе и самих потерпевших).
5. Месть.
6. Смертная казнь как более гуманная мера наказания, по сравнению с пожизненным лишением свободы.

Как видим, «количественный» перевес аргументов - на стороне противников смертной казни. Однако, так ли уж крепки эти позиции? Можно ли сопоставить доводы «за» и «против», взвесив их на весах Фемиды, и какая чаша перевесит?

Проблема в том, что Фемида слепа, а значит не может оценить многих фактов и обстоятельств, хотя и распоряжается судьбами и жизнями, держа в руке карающий меч.

Приведу несколько моментов, которые хотелось бы отметить в рамках данной дискуссии.

Противники смертной казни утверждают, что данное наказание не влияет на криминогенную ситуацию, не является сдерживающим преступность фактором. При этом они ссылаются на то, что наличие смертной казни в США не спасло от теракта 11 сентября, приводят статистику, согласно которой уровень преступности выше в штатах, где есть смертная казнь. Считаю такой подход не вполне корректным. Попробуйте провести эксперимент: сходу, навскидку припомнить и назвать все теракты, произошедшие в США после 11 сентября 2001 года? Затруднительно, не так ли? А ответ простой: с 11.09.2001 г. в США не случилось ни одного теракта (по крайней мере, по официальной информации). Да и сами события 11 сентября у многих вызывают сомнения: был ли это теракт, или операция самих спецслужб США. Теперь назовем навскидку теракты, случившиеся за последние 10 лет в России. Люди со среднестатистической памятью могут назвать около десятка. Всего же на территории России совершено более пятидесяти террористических актов за 10 лет, начиная с 2000 года, заканчивая последними событиями 29 марта 2010 г. Причем одиннадцать из них произошло в Москве. Получается, в среднем 1 теракт в год! Связана ли данная статистика с наличием или отсутствием смертной казни? И да, и нет. Сравнивать США и Россию в данном случае некорректно в силу различных социально-экономических, политических, национальны, правовых и других факторов. В конце концов, нельзя забывать что у нас разные правовые системы. Кроме того, в США уровень обеспечения безопасности граждан несоизмеримо выше, чем в России.

Противники смертной казни в подтверждение своей позиции ссылаются на имеющуюся статистику и экспертные заключения. Однако, данная статистика весьма условна, и ее можно по-разному трактовать. Исследования преимущественно проводились на Западе (возвращаемся к вопросу о корректности различных сравнений и аналогий). Однако в России с 1996 года (когда де-факто смертная казнь была отменена) наблюдается неуклонный рост преступности, в сравнении с периодом, когда смертная казнь применялась. Связаны ли друг с другом эти обстоятельства? Опять же - и да, и нет. Четко ответить на этот вопрос мы не можем, ввиду отсутствия сколь-нибудь конкретных данных, применимых именно к России.

Если мы обратимся к этим исследованиям и статистике (а участники дискуссии в основном ссылаются на исследование ООН, проведенное в 1988 г. и дополненное в 2002 г.), то увидим, что они основаны на двух отправных точках, на двух осях координат – применяется ли смертная казнь или не применяется и как изменяется уровень преступности (главным образом, количество убийств). Исходя из этого, прослеживается взаимосвязь двух факторов, однако другие важнейшие факторы попросту не учитываются. Поскольку проблема смертной казни, как я уже отмечал, комплексная, решать ее, основываясь на подобного рода исследованиях и статистике, представляется нецелесообразным.

Отсутствуют четкие подтверждения как неэффективности так и эффективности применения смертной казни с точки зрения ее влияния на статистические показатели преступности. Предлагаю сторонам дискуссии отказаться от данного аргумента, ввиду его неопределенности и возможности различных трактовок как «за», так и «против».

Среди противников смертной казни – «гуманистов» и «моралистов» - довольно часто обнаруживаются любители двойных стандартов. Сначала они говорят, что нельзя лишать человека жизни, хотя бы и преступника, совершившего тяжкие злодеяния, а случись террористический акт, призывают «найти и уничтожить!» и т.д. Однако статьи 205 (террористический акт), 205.1 (содействие террористической деятельности) и 205.2 (Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма) УК РФ не предусматривают такое наказание как смертную казнь (пусть даже она и применялась бы). Каким же образом террористов можно уничтожить физически, без суда и следствия, без вынесения приговора и т.д.? Дело в том, что согласно ст.22 Федерального закона «О противодействии терроризму», лишение жизни лица, совершающего террористический акт, а также причинение вреда здоровью или имуществу такого лица либо иным охраняемым законом интересам личности, общества или государства при пресечении террористического акта либо осуществлении иных мероприятий по борьбе с терроризмом действиями, предписываемыми или разрешенными законодательством РФ,являются правомерными. Пониманию данной нормы может способствовать уяснение установленных УК РФ обстоятельств, исключающих преступность деяния. Так, закон предусматривает шесть вариантов правомерного причинения вреда, которое не может рассматриваться как совершение общественно опасных деяний. Это: необходимая оборона (ст.37), причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст.38), крайняя необходимость (ст.39), физическое или психическое принуждение (ст.40), обоснованный риск (ст.41), исполнение приказа или распоряжения (ст.42). Представляется, что при пресечении террористического акта либо осуществлении иных мероприятий по борьбе с терроризмом, могут иметь место любое из указанных обстоятельств. То есть, лишение жизни террориста легализовано законодательно. Возникает в связи с этим масса вопросов. К примеру, чем террорист, взорвавший метро, лучше или хуже маньяка, жертвами которого стали десятки людей? Вопрос сам по себе некорректен: и тот и другой – страшные преступники, представляющие огромную угрозу для общества. Однако лишение жизни террориста допускается законодательно, а лишение жизни маньяка путем исполнения смертного приговора (что тоже содержится в законодательстве) не допускается. Общество допускает и поддерживает физическое уничтожение как одного так и другого. Более того, террорист может сам стремиться к суду, как к своеобразной защите от уничтожения. Он может рассчитывать как на большую удачу, что доживет до суда, поскольку суд в любом случае не может вынести ему смертный приговор. Представляется, что такой законодательный и правоприменительный подход необъективен и не учитывает многих важных факторов. Тогда, по сути, нужно либо восстановить смертную казнь в полном объеме, с одновременным ужесточением норм статей 205, 205.1, 205.2 УК вплоть до установления смертной казни, при этом можно оставить без изменений действующий ФЗ «О противодействии терроризму». Иначе указанный ФЗ фактически легализует смертную казнь в иной формулировке, зато без следствия, суда, присяжных и прочих «формальностей».

Поскольку преступления, за которые предусмотрена смертная казнь, а также терроризм, вызывают большую общественную опасность и сильный резонанс в обществе, необходимо рассматривать в отдельности каждое конкретное дело относительно применения того или иного наказания. Что в данном случае гуманнее – смертная казнь или пожизненное лишение свободы? Невозможно ответить, не разобравшись по существу со всеми фактами и обстоятельствами каждого конкретного дела. Безусловно, к террористу-смертнику нельзя применить смертную казнь – он и так мертв. Другое дело – организаторы и пособники. К тому же, террористические акты совершают далеко не только смертники, которые по сути являются «одноразовыми орудиями» истинных террористов – своих главарей, организаторов и вдохновителей. Есть мнение, что некоторые террористы в силу своих религиозных убеждений не боятся смерти и, более того, ее жаждут как своеобразную награду. Следовательно, к ним нужно применять пожизненное лишение свободы, чтобы наказание было справедливым и наиболее эффективным. Но далеко не все террористы имеют такие убеждения, которые принято связывать с исламским фундаментализмом и т.д. Опять же, к каждому конкретному делу необходимо подходить отдельно, не подгоняя его под какой-то шаблон. Необходимо учитывать также личность преступника помимо прочих фактов и обстоятельств.

Как можно говорить о пожизненном лишении свободы как альтернативе смертной казни, когда смертная казнь фактически не применяется? На то она, собственно, и альтернатива, то есть выбор между двумя видами наказания. А поскольку выбора нет (судам запрещено выносить смертные приговоры), то и альтернативы никакой нет. Если же противники смертной казни апеллируют термином «альтернатива», то есть по сути уравнивают пожизненное лишение свободы и смертную казнь, следовательно, они должны признавать ее право на существование в качестве одного из видов наказания. В любом случае, суд с участием присяжных заседателей должен учитывать все факты и обстоятельства при рассмотрении дела, принимать во внимание в том числе личность подсудимого и назначать наказание, исходя из принципов гуманизма, т.е. наказание не может иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (ч.2 ст.7 УК), и принцип справедливости, т.е. наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (ч.1 ст.6 УК).

К вопросу о религиозном аргументе противников смертной казни, которые апеллируют к тому, что жизнь человеку дается богом и никто, кроме бога, не может ее отнимать, лишать жизни другого человека, даже если речь идет о наказании убийц, террористов и маньяков, необходимо отметить следующее. Мировые религии – христианство, ислам, иудаизм – в большинстве осуждают только самоубийство. Ветхий Завет содержит прямое указание на необходимость применения смертной казни убийцам: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека, ибо человек создан по образу божию» (Быт. 9:6); «Если кто ударит кого железным орудием так, что тот умрет, то он убийца: убийцу должно предать смерти» (Числ. 35:16); «Не оскверняйте земли, на которой вы будите жить; ибо кровь оскверняет землю, и земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего ее» (Числ. 35:33). В Новом Завете уже указывается один из видов смертной казни – утопление: «...а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» (Матф. 18:9); то же в Евангелии от Марка (9:42) и в Евангелии от Луки (17:1-2). В эпоху Средневековья тысячи еретиков, ведьм и язычников были осуждены инквизицией. На Руси согласно Соборному уложению 1649 г., сожжение назначалось за «богохуление и отвлечение от православия». Церковь благословляет праведную войну, и убийство противника в военное время не рассматривается как нарушение заповеди «не убий». По словам Патриарха Кирилла (когда тот был еще митрополитом Смоленским и Калининградским), «Сам Иисус Христос пришел на землю, чтобы умереть на кресте. Не будь той крестной смертной казни, не совершилось бы великое дело искупления человечества и мы до сих пор пребывали бы во власти ветхого закона, греха, проклятия и смерти». Мусульманская религиозно-правовая доктрина предполагает применение смертной казни за преднамеренное (умышленное) убийство, разбойное нападение, прелюбодеяние, совершенное женатым мужчиной или замужней женщиной.

Философский вопрос: что важнее для человека - жизнь или свобода? Без жизни, разумеется, и свобода бессмысленна, но «сидеть в клетке» до конца дней – это тоже мука, как и мука ожидания казни. Невольно вспоминается отрывок из «Преступления и наказания» Ф.М. Достоевского: «…один приговоренный к смерти, за час до смерти, говорит или думает, что если бы пришлось ему жить где-нибудь на высоте, на скале, и на такой узенькой площадке, чтобы только две ноги можно было поставить, - а кругом будут пропасти, океан, вечный мрак, вечное уединение и вечная буря, - и оставаться так, стоя на аршине пространства, всю жизнь, тысячу лет, вечность, - то лучше так жить, чем сейчас умирать! Только бы жить, жить и жить! Как бы ни жить - только жить!.. Экая правда! Господи, какая правда! Подлец человек! И подлец тот, кто его за это подлецом называет…». Так думал герой романа Раскольников. Интересно, думали ли об этом маньяк Сливко, Чикатило, Пичушкин и другие?

По Конституции обвиняемому в совершении преступления, за которое предусмотрена смертная казнь, предоставляется право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей. И это справедливо. Коллегия присяжных – это представители общества. Поскольку преступление влечетобщественно опасные последствия, а особо тяжкие преступления – особо тяжкие последствия соответственно, логично, что производство в суде по таким делам ведется с участием представителей общественности – присяжных. Именно им необходимо ответить на вопросы: доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, доказано ли, что деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого преступления и если виновен, то заслуживает ли он снисхождения. Однако, основной вопрос – вопрос о виновности. Вопрос о назначении наказания разрешается председательствующим единолично.

Действующим законодательством предусмотрены все необходимые гарантии, чтобы избежать судебных ошибок при назначении смертной казни. Вопрос лишь в квалификации судьи, а также его беспристрастности и добросовестности. Один из «железо-бетонных» аргументов противников смертной казни – риск судебных ошибок при назначении смертной казни. Действительно, никто в мире еще не изобрел юстицию, застрахованную от ошибок, ибо и судья, и присяжные, и подсудимый, и потерпевшие – все люди, которым свойственно ошибаться. Даже советская судебная система допускала ошибки, приговаривая к смерти невиновных в конкретных преступлениях людей (к примеру, за преступление, совершенное Чикатило, был осужден и расстрелян ранее судимый Кравченко). В настоящее время статистика пугающая. Как заявил Генпрокурор РФ Ю.Я. Чайка на расширенной коллегии Генпрокуратуры 30.05.2008 г., в России тысячи людей ежегодно незаконно привлекаются к уголовной ответственности.

Наличие в законодательстве смертной казни, а также возможность ее применения вовсе не означают массовые расстрелы, хотя эти опасения понятны и обоснованы, исходя из богатого исторического опыта нашего государства. Однако, стоит согласиться с утверждением, что еслисейчас в России вернуться к практике применения смертной казни, ошибок и заведомо неправосудных решений будет очень много. Претензий к судебной системе накопилось масса, среди прочих и проблема объективности и независимости судей. И в случае возвращения смертной казни сейчас, тем более в условиях экономического кризиса и политической нестабильности, напряженной социальной обстановки, риск тех самых массовых репрессий и судебный «ошибок» очень велик.

Еще больше вопросов и претензий к правоохранительным органам. Отношение общества к их деятельности известно – оно, по большому счету, негативное. Не буду поднимать снова набившую оскомину тему о состоянии российской милиции. А если вспомнить, что смертная казнь установлена, в том числе, за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст.317 УК РФ), бросает в холодный пот одна мысль о том, сколько будет наштамповано сфабрикованных «смертных» дел по данной статье коррумпированными сотрудниками этих самых органов. Приведу лишь один конкретный пример «добросовестного» подхода к делу, правда касается он все же не МВД, а прокуратуры.

Эта история случилась с моей подругой, когда та работала в одной межрайонной прокуратуре. Однажды вечером к ее шефу приехали его друзья. Как водится, стали пить. Тем временем, моей подруге нужно было срочно подписать некоторые бумаги у своего шефа. Она вошла в его кабинет, где все присутствующие уже изрядно нагрузились. Произошел следующий диалог:

- Извините, вот документы…нужно подписать… - вежлива и скромно начинает девушка.

- Что за документы? - осведомился хмельной правоохранитель и, не дожидаясь ответа, пришел к выводу: - Это документы на расстрел! Господи прости, расстрелять - так расстрелять!!!

Перекрестился и поставил подпись под «расстрельными материалами». А если бы они действительно были бы таковыми?!

Очевидно, что действующая система правоохранительных органов не смогла обеспечить безопасность граждан не только 29 марта, что является ее основной функцией – охрана прав, в том числе нашего права на жизнь. Суть любой трагедии заключается в том, что в результате гибнут невинные люди. В этом состоит страшная суть террора, в этом состоит также опасность жестокого ответа на террор.

Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы:

1. Необходимо сохранить status quo смертной казни в действующем российском законодательстве, продолжив при этом общественную дискуссию о необходимости восстановления в полном объеме применения смертной казни.
2. Вынести вопрос о смертной казни в России на всенародный референдум. Обществу самому необходимо принять ключевое решение: «быть» или «не быть».
3. Не допускать применение смертной казни до полномасштабной смены политического курса и управляющей команды страны, проведения реформ в судебной системе и системе правоохранительных органов.

Я начал с того, что вспомнил эпизод из своей студенческой жизни - семинар по уголовно-исполнительному праву на тему смертной казни. Перенесемся снова туда, на несколько лет назад, в ту самую аудиторию. Своеобразный «мини-референдум» на практике. Вопрос в начале занятия и в конце: «Кто за смертную казнь? Кто против?». Каждый решал, определялся. Большинство будущих юристов высказались «за». Были и те, кто «против». Таковых тогда оказалось меньшинство. Лично я оба раза проголосовал «за».