Имея определенный опыт по защите прав доверителей в Европейском Суде по правам человека, мы хотели бы поделиться с читателями размышлениями над одной, на наш взгляд, интересной проблемой.

 

Так, наверное, можно назвать общеизвестным тот факт, что заключенные в российских следственных изоляторах содержатся в ненадлежащих условиях.

Между тем, в соответствии со статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

При этом содержание лица под стражей в ненадлежащих условиях (например, содержание в переполненной камере, не обеспечение индивидуальным спальным местом и т.д.) Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) неоднократно признавал нарушением статьи 3 Конвенции.

 

Таким образом, в настоящее время тот факт, что содержание лица под стражей в вышеуказанных условиях в принципе образует нарушение статьи 3 Конвенции, является достаточно очевидным и каких-либо споров в целом не вызывает.

 

Однако здесь возникает другой вопрос – можно ли говорить о том, что лицо, содержащееся под стражей в условиях, которые являются бесчеловечными и унижающими достоинство, содержится под стражей незаконно, и подлежит ли оно в связи с этим освобождению?

 

Конечно, сразу надо оговориться, что российскими судьями этот вопрос решен однозначно: в частности, когда мы поднимали подобные вопросы в суде (а мы это делаем почти всегда), суды в своих решениях указывали следующее: «Условия содержания в следственном изоляторе не могут служить обстоятельством, влияющим на принятие решения о продлении срока содержания под стражей», «Мнение защитника о необходимости учитывать при продлении срока содержания обвиняемого под стражей условия содержания в следственных изоляторах не основаны на законе» и т.п. Могут быть разные варианты, но смысл всегда сводится к одному.

 

Разумеется, согласиться с указанной практикой российских судов нельзя. Полагаем, что содержание лица под стражей в вышеуказанных условиях является незаконным и должно влечь немедленное освобождение.

 

Между тем, в настоящее время сломать данную практику, используя при этом национальные правовые механизмы, практически нереально.

 

Полагаем, что единственным правовым средством, с помощью которого в этом случае можно эффективно защитить права доверителя, и которым может воспользоваться любой российский адвокат, является обращение в Европейский Суд с жалобой не только на нарушение статьи 3 Конвенции, но и на нарушение статьи 5 § 1 (с) Конвенции, согласно которой «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как <…> в порядке, установленном законом <…>

c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения».

 

Полагаем, что при обращении в Европейский Суд адвокат может аргументировать свою позицию следующим образом:

      

Итак, как указанно выше, статья 5 § 1 Конвенции разрешает лишать лицо свободы только «законно» («в порядке, установленном законом»).

 

В этой связи особую важность приобретает вопрос о том, как Европейский Суд в своей практике толкует понятия «в порядке, установленном законом» и «законное».

 

Европейский Суд обозначил свою позицию по данному вопросу в ряде своих постановлений, но наиболее четко, на наш взгляд, он обозначил ее в постановлении по делу «Baranowski v. Poland». В нем Европейский Суд указал следующее: «Суд повторяет, что выражения «законное» и «в порядке, установленном законом» в статье 5 § 1 преимущественно относятся к национальному законодательству и устанавливают обязательства соблюдать его материальные и процессуальные нормы» (§ 50).

 

Полагаем, что в контексте права на свободу и личную неприкосновенность под «материальными нормами» национального законодательства можно понимать те нормы, которые содержатся в Федеральном законе «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и в других подобных нормативных правовых актах, регулирующих порядок и определяющих условия содержания под стражей.

 

К подобным нормам относятся, например, нормы, регулирующие материально-бытовое обеспечение лиц, содержащихся под стражей (бытовые условия, наличие индивидуального спального места, норма санитарной площади, выдача постельных принадлежностей и т.п.), нормы, регулирующие медико-санитарное обеспечение (порядок оказания медицинской, помощи, лечебно-профилактическая и санитарно-эпидемиологическая работа и т.п.), а также другие аналогичные нормы.

 

Таким образом, если лицо содержится под стражей и при этом оно не обеспечивается индивидуальным спальным местом, надлежащей нормой санитарной площади, надлежащими бытовыми условиями и т.д., то это лицо содержится под стражей в нарушение материальных норм внутреннего законодательства, то есть именно тех норм, на необходимость соблюдения которых указал Европейский Суд в постановлении по делу «Baranowski v. Poland». 

 

Отсюда следует, что нельзя считать «законным» по смыслу статьи 5 § 1 Конвенции такое лишение свободы, в процессе которого нарушаются вышеуказанные материальные нормы национального законодательства.

 

В обоснование данного вывода приведем еще один аргумент.

Так, в деле «Mamedova v. Russia» Европейский Суд рассмотрел в том числе следующую ситуацию:

Представляя в Европейском Суде интересы Мамедовой О.В., в своей жалобе мы поставили вопрос о признании нарушения права, гарантированного статьей 5 § 4 Конвенции, согласно которой «Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным».

 

Так, в том числе, мы жаловались и на то обстоятельство, что Мамедова О.В. несмотря на ходатайство об обеспечении ее участия в суде кассационной инстанции при рассмотрении кассационных жалоб на постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, доставлена в суд не была. При этом в своем ходатайстве Мамедова О.В. в том числе указала, что желает участвовать в указанном заседании для того, чтобы сообщить суду, что она содержится под стражей в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях.

 

Рассмотрев жалобу, Европейский Суд указал в постановлении следующее: «Наконец, Суд отмечает, что это был случай, чтобы суд кассационной инстанции проверил факты, свидетельствующие за и против содержания ее [Мамедовой О.В.] под стражей. Учитывая значение первого кассационного заседания, ссылку суда кассационной инстанции на личность заявителя, и ее намерение ходатайствовать об освобождении из-под стражи ввиду особых условий ее содержания под стражей, ее присутствие требовалось для дачи достаточной информации и указаний ее адвокату» (§ 91).

 

Из указанной цитаты можно сделать вывод о том, что Европейский Суд придает правовое значение тому факту, что Мамедова О.В. имела намерение ходатайствовать об освобождении ввиду особых (а именно ненадлежащих) условий ее содержания под стражей, причем данный вопрос Европейским Судом рассматривался не в контексте статьи 3 Конвенции, а в контексте статьи 5 § 4 Конвенции, которая, как уже указывалось выше, гарантирует в том числе право на освобождение, если заключение под стражу признано судом незаконным, произведенным статьи 5 § 1 Конвенции.

По нашему мнению, отсюда следует, что Европейский Суд считает, что бесчеловечные и унижающие человеческое достоинство условия содержания под стражей в принципе могут и должны влечь за собой освобождение из-под стражи.

 

В заключение хотелось бы отметить, что подобный подход наиболее соответствует духу Конвенции, принципам справедливости и гуманизма, а также целям, ради которых и была принята Конвенция.

Ратифицируя Конвенцию, страны-участницы добровольно приняли на себя в том числе обязательство обеспечить заключенным надлежащие условия содержания под стражей, соответствующие международным стандартам.

Поэтому в том случае, если государство либо не в состоянии либо не желает выполнять принятые на себя обязательства, единственным способом эффективного восстановления нарушенных прав человека является его освобождение из-под стражи.

 

В завершение также хотели бы отметить, что в данной статье мы изложили лишь общие идеи подачи жалобы в Европейский Суд, поэтому нельзя забывать и о других аспектах обращения в Европейский Суд. Так, необходимо исчерпать все внутренние эффективные правовые средства, не пропустить шестимесячный срок подачи жалобы в Европейский Суд и т.д.