АРБИТРАЖНЫЙ КОМПОНЕНТ ФИНАНСОВЫХ РИСКОВ

В БЕЛАРУСИ.

Студенцов Александр, Минск

В соответствии со ст. 366 ГК Беларуси «Ответственность за неисполнение денежного обязательства» просрочка платежа предполагает безусловную компенсацию кредитору в виде процентов, начисленных на сумму долга, исходя из учетной ставки центрального банка страны. Кроме этого, должник обязан возместить причиненные убытки вследствие неправомерного пользования чужими денежными средствами (первое) или увеличенный с учетом инфляции долг (второе). Но только при условии, что одно либо другое превышает сумму процентов.

Таким образом, наличие разделительного союза «или» в п. 2 ст. 366 ГК означает право кредитора предъявлять альтернативное требование. В любом случае исчисленные проценты входят в сумму долга, увеличенную с учетом инфляции, или сумму понесенных кредитором убытков. Т.е. принимаются к зачету и направляются на уменьшение «остаточного» взыскания.

Однако хозяйственные суды ограничивают кредиторов в их законных правах. Не избегая утверждения мировых соглашений о добровольном возмещении ответчиками указанных потерь, тем не менее, отказывают кредиторам в удовлетворении аналогичных требований. Притом судьи открыто сознаются, что руководствуются судебной практикой, хотя творят правосудие в рамках не англо-американской, но континентальной системы права, вообще не относящей судебные прецеденты к источникам права.

Согласно законодательству о нормативных правовых актах (рассчитанных на неоднократное применение неограниченным кругом лиц), таковыми не являются судебные правовые акты. В т.ч. изданные президиумом и пленумами Высшего хозяйственного суда Беларуси по вопросам применения (разъяснения) законодательства в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Тем более не считаются нормативными судебные постановления о разрешении конкретных (разовых) правоотношений либо рассчитанные на иное однократное применение. Соответственно отдельные прецеденты либо даже их совокупность (обобщение) не должны компилироваться при разрешении аналогичных дел без учета их особенностей, включая объем и качество процессуальных позиций сторон. Однако такое явление очень распространено, что и является пресловутой судебной практикой.

Но исходить надо из соображений формирования практики правосудия. Таковая подразумевает создание уникального правоприменительного акта на основе правильного использования и толкования норм права, относящихся к рассматриваемому делу. Только тогда будет обеспечиваться правосудность постановляемых решений. Пока наблюдается обратная тенденция по означенной категории дел.

Подрядчик заявил исковые требования в связи с тем, что заказчик строительного подряда задержал оплату строительно-монтажных работ. Проценты за незаконное пользование чужими денежными средствами с ответчика взысканы. Во взыскании инфляционных потерь, оставшихся за вычетом в порядке зачета процентов, Хозяйственный суд г. Минска отказал.

Суд первой инстанции сослался на то, что Правилами заключения и исполнения договоров (контрактов) строительного подряда (утв. пост. Совмина Беларуси № 1450), далее – правила, «не предусмотрена возможность увеличения стоимости строительно-монтажных работ с учетом коэффициента инфляции».

Апелляционный суд оставил без удовлетворения апелляционную жалобу, а решение по делу № 366-9/2011 – без изменения. Он счел, что при нарушении сроков перечисления платежей за выполненные работы «оплата производится с учетом изменения стоимости строительно-монтажных работ в связи с инфляцией». Но воспользовался отнюдь не показателем инфляции, как можно было ожидать. И даже не учетной ставкой Национального банка, по крайней мере, тяготеющей к инфляционным ожиданиям. Однако пунктом 46 Правил (в редакции, действовавшей на момент разрешения спора) «предусмотрен специальный порядок увеличения стоимости СМР на основании индексации», рассчитанной по индексам изменения стоимости СМР. Надо признать, последние тоже имеют инфляционную проекцию, пусть и узконаправленную. А поскольку «иное сторонами в договоре строительного подряда не предусмотрено», коллегия легитимирует вывод нижестоящей инстанции об отсутствии оснований для взыскания инфляционных потерь.

Причем оказался не закончен содержанием фрагмент описательной части апелляционного постановления, посвященный этому выводу. По заявлению истца о разъяснении либо исправлении данного акта коллегия предпочла первое. Поэтому вместо того, чтобы попросту дополнить несогласованное предложение словами «считать правильным вывод об отсутствии…», она разъясняет его «исходя из содержания всего апелляционного постановления и результата рассмотрения жалобы».

Вообще-то, в контексте смысл данного акта доступен пониманию любого разумного читателя и без разъяснения. Но обычно нормальной является ситуация, когда основанная на внутреннем убеждении судей резолюция продиктована совокупностью их предшествующих умозаключений, но не наоборот. Тем самым наличное процессуальное свойство этого документа заменено концепцией логичности «всего результата рассмотрения».

И это не единственное обстоятельство, указывающее на незаконность и необоснованность отказа во взыскании инфляционных потерь.

Прежде всего, рассматривая юридические последствия просрочки платежа, суду первой и второй инстанций следовало установить, предусмотрено ли взыскание с должника денежных средств без применения «специального порядка». Т.е. без изменения стоимости полученного им результата СМР с учетом строительных индексов. И одновременно дать правовую оценку правомерности именно такого взыскания, которое требует истец, если бы инфляционные потери все-таки включались в стоимость СМР.

В т.ч. методом исключения обосновать, соподчиняя правовые акты в пределах их иерархии, почему не применен п. 2 ст. 366 ГК, тогда как юридическая сила этой императивной нормы преобладает не только над Правилами (подзаконный акт), но и в сравнении с условиями договора (в отсутствии диспозитивности).

А также руководствоваться тем, что названная норма гражданского права не устанавливает порядок оплаты строительно-монтажных работ, но регулирует иное общественное отношение. Указанные в ней инфляционные потери отражают общий уровень изменения цен на объекты гражданских прав. Следовательно, не изменяют стоимость конкретных СМР (не включаются в цену). Апелляционный суд игнорирует это обстоятельство, полагая, что к взысканию правомерно предъявлять инфляционные потери исключительно исходя из индекса изменения стоимости СМР, поскольку требование возникло из просрочки оплаты результата работ.

Вместе с тем, это требование не связано прямо с производством СМР и передачей их результата заказчику. Имущественные претензии кредитора возникли ввиду наличия периода просрочки возврата денежных средств. За это время функции денег ухудшились, но не стоимостные характеристики работ изменились. Инфляция – это обесценивание денег (имущества), т.е. снижение их стоимости как средства платежа/накопления. Таким образом, она относится именно к случаям возмещения инфляционных потерь без изменения цены несвоевременно оплаченного результата СМР.

Более того, данные потери вообще не могут входить в цену законченного производством результата СМР (отчуждаемое имущество) после завершения такой стадии экономического оборота, как приемка-передача с переходом вещных прав. Иначе оплата долга с учетом инфляции через значительный промежуток времени предполагала бы корректировку задним числом прежних цен и уровня инфляции, что неосуществимо. Неужели кто-то готов изменять в масштабах государства статистические данные с вытекающими отсюда гособязательствами?

Поэтому апелляционный суд напрасно исследовал соглашение сторон относительно отсутствия в нем «иного порядка оплаты строительных работ» в сопоставлении с Правилами. Он вышел за пределы исковых требований, поскольку истец не обращался за оплатой собственно стоимости СМР в какой бы то ни было части. В результате рассмотрены другие предмет и основание иска, чем указано в исковом заявлении и апелляционной жалобе. А именно: хозяйственный суд оценил не взыскание потерь подрядчика без изменения стоимости просроченных оплатой работ, но возможность увеличения этой стоимости.

Различие между первым и вторым отчетливо проявляется в обжалуемом решении суда первой инстанции касательно удовлетворения искового требования о взыскании процентов по п. 1 ст. 366 ГК. Само собой, рассчитаны они не по строительным индексам и обусловлены не «иным порядком» определения стоимости СМР. Разумеется, и не включаются в стоимость строительных работ. Тем не менее входят в сумму долга, увеличенную с учетом инфляции, согласно ч. 2 п. 32 пост. пленума ВХС от 24.01.2004 № 1 (в новой редакции). Такие же свойства присущи инфляционным потерям: это увеличенный с учетом инфляции основной долг за вычетом цены СМР (номинала основного долга), а также процентов.

Кроме того, поскольку увеличенный с учетом инфляции суммарный долг включает взысканные проценты, нет оснований не рассчитывать это увеличение, а рассчитанное – не взыскивать. Равно как нет оснований относить его, в отличие от начисленных процентов, на удорожание строительных работ.

Поэтому вывод хозяйственного суда о невозможности взыскания инфляционных потерь ввиду их влияния на стоимость СМР, тогда как на это не повлияли принятые к зачету проценты, необоснован и противоречит фактическим обстоятельствам дела и действующему законодательству.

И еще. Там же в разъяснениях пленума сказано о взыскании процентов вместе с суммой долга (в части их превышения), увеличенной с учетом инфляции, без каких-либо изъятий по поводу неприменения такового увеличения. А наличие в конструкции п. 2 ст. 366 ГК гипотетического условия о превышении суммы основного долга с инфляционной составляющей над суммой начисленных процентов не должно вызывать затруднений в расчетах или т.п. Неоспоримо существование в период просрочки обязательства инфляции, значительно превышающей учетную ставку. Да к тому же апелляционная инстанция подтверждает, что эта составляющая требований определена правильно.

В схожих системах права аналогичная норма, например, п. 2 ст. 625 ГК Украины, предусматривает прямую связь между просрочкой денежного обязательства и уплатой долга с учетом установленного индекса инфляции. Т.е. компенсация инфляционных потерь презюмируется без каких-либо условий и сомнений насчет того, есть инфляция или отсутствует.

А утверждение, будто инфляционные потери могут компенсироваться по утверждаемым Минстройархитектуры индексам изменения стоимости СМР, несостоятельны. Мало того что эта составляющая обязательства намного ниже уровня инфляции. В действительности индексы не могли быть применены.

Согласно п. 6 Инструкции о порядке применения и заполнения форм первичных учетных документов в строительстве (утв. пост. Министерства архитектуры и строительства Республики Беларусь от 11.04.2005 № 13), акт сдачи-приемки выполненных строительных и иных специальных монтажных работформы С-2 служит подтверждением количества и стоимости СМР.

Сумма, отражаемая в нем по строке «Всего выполнено работ в текущих ценах» раздела «Расчет стоимости выполненных работ в текущих ценах», является стоимостным объемом работ подрядной организации и отражается в регистрах бухгалтерского учета. На величине этого показателя сказываются индексы изменения стоимости СМР, применимые к базисным ценам, в т.ч. при нарушении заказчиком перечисления платежей за выполненные работы.

Однако поскольку индексы подлежит включению в расчет текущих цен формы С-2, они не действуют отдельно от приемосдаточных документов и безотносительно предоставления бухгалтерской, налоговой и статистической отчетности.

Причем результат СМР оприходован к учету заказчиком в составе объекта недвижимости, введенного им в эксплуатацию за полгода до перевода окончательного расчета подрядчику. Поэтому в акты не могло быть включено изменение строительных индексов, отражающих просрочку оплаты СМР. А наличие математической возможности рассчитать сумму удорожания работ отдельно от процесса их сдачи-приемки не имеет юридического значения в рассматриваемом споре. Равно как отсутствие требования об увеличении стоимости СМР исключает необходимость рассмотрения вопроса о соотношении подобного увеличения с начисленными инфляционными потерями.

Кроме того, применение коэффициента инфляции к погашенному основному долгу не способно изменить содержание формы С-2. Сумма инфляционных потерь не относится в бухгалтерском учете к реализации СМР (сч. 90), но отражается в качестве внереализационных доходов (кредит сч. 92), подлежащих обложению налогом на прибыль. Даже из названия этих балансовых пассивов (источников формирования средств) явствует, что с производственной деятельностью организации инфляционные потери напрямую не связаны.

При этом рассчитаны они не по индексам потребительских цен на товары и платные услуги населению, как сказано в постановлении апелляционной коллегии. Показатель инфляции в Беларуси исчисляется посредством этих индексов, но выражается в коэффициенте инфляции, который обнародуется республиканским органом государственного управления – Белстатом. Именно по данному коэффициенту произведен расчет искового требования, опосредованно соотносящегося с потребительскими ценами.

Главное, здесь не имеется в виду цена конкретного объекта гражданских прав (СМР), как при расчете убытков по ниже приведенному для справки судебному спору. Поэтому дополнительно подтверждается, что исковое требование о взыскании инфляционных потерь не означает повышения стоимости результата СМР.

Если же увеличивать цену работ, недобросовестный плательщик все равно может избежать потерь. По объектам долевого строительства удорожание будет отнесено на счет дольщиков, которые, далеко не всегда, но вынуждены будут возместить его в цене причитающихся им помещений. К этому присовокупляется риск занижения себестоимости завершенного созданием капитального строения.

С другой стороны, если долг возвращается в номинальном стоимостном выражении, должник не претерпевает от нарушения денежного обязательства издержек, сопоставимых с имущественными потерями кредитора. Инфляционные издержки падают на производственную организацию, деятельность которой прямо направлена на создание добавленной стоимости в строительстве. Напротив, другая сторона получает имущественные выгоды в результате пользования денежными средствами подрядчика. Тем самым недобросовестному плательщику предоставляется инфляционная рента, не обусловленная законодательством или соглашением сторон, что дестабилизирует расчетную дисциплину в предпринимательской деятельности и влечет потери кредитора. Положение усугубляет судебная практика по «смежным» спорам.

Решением Хозяйственного суда г. Минска по делу № 418-13/2011/23М отказано во взыскании с должника-покупателя убытков, исчисленных от суммы задолженности по цене проданного товара на день добровольного исполнения просроченного обязательства. По мнению суда, возможно брать эквивалентную цену любого другого товара, а истец не обосновал использование того же товара для характеристики роста цены в соответствии с п. 3 ст. 364 ГК «Обязанность должника возместить убытки». Однако если принимать во внимание цены на совокупность товарно-материальных ценностей, независимо от родовой принадлежности, как раз подразумеваются инфляционные потери. В их взыскании отказано оспариваемым решением. Таким образом, при сравнимых условиях кредитору отказано во взыскании как убытков (расходов, которые пострадавшее лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права), так и инфляционных потерь. Т.е. полностью прекращено применение п. 2 ст. 366 ГК.

В свете изложенного любопытно узнать прогнозы (предположения) экспертного сообщества о перспективах (результатах) кассации по данному делу, поданной в Высший хозяйственный суд, а также вообще о сложившейся судебной практике последнего времени.