Так называемые фактические брачные отношения, т.е. совместное проживание и ведение общего хозяйства мужчиной и женщиной, без законного оформления таких отношений в качестве брака, воспринимаемое со стороны третьих лиц в качестве единого семейного союза, имеют необычное распространение в нашем быту.ⁱ К таким отношениям сложилось вполне устойчивое наименование, используемое в юридической литературе – сожительство.

Некоторые виды внебрачного сожительство допускались еще законодательством Рима,ⁱⁱ хотя они и не были в полной мере реципированы и в настоящее время законом почти повсеместно сожительство в основном игнорируется. Подтверждением этого служат и положения Семейного кодекса России. Только зарегистрированный в установленном порядке брак порождает те права и обязанности, в том числе в отношении имущества супругов, которые предусмотрены законом для супругов (п. 2 ст. 1, п. 2 ст. 10 СК РФ). В отношении имущественных отношений лиц, сожительствующих без оформления брачных отношений, распространяются нормы гражданского права об общей долевой собственности, притом исключительно на период совместного проживания. И это отличие, как будет указано ниже, представляется весьма существенным, хотя на первый взгляд может показаться иное.

Установленный законом запрет не может быть преодолен установлением в судебном порядке юридического факта состояния в фактических брачных отношениях. Как указал Конституционный Суд России, правовое регулирование брачных отношений в Российской Федерации осуществляется только государством. В настоящее время закон не признает незарегистрированный брак и не считает браком сожительство мужчины и женщины. Оно не порождает правовых последствий и поэтому не устанавливается судами в качестве факта, имеющего юридическое значение. Исключение сделано лишь для лиц, вступивших в фактические брачные отношения до 8 июля 1944 года, поскольку действовавшие в то время законы признавали равноправными два вида брака – зарегистрированный в органах ЗАГСа и фактический брак.ⁱⁱⁱ Требования к тому, чтобы фактическому браку (сожительству) придавалось такое же правовое значение, какое имеет брак, заключенный в органах записи актов гражданского состояния не правомерно, поскольку определение понятия брака, порядка его регистрации, прав и обязанностей, вытекающих из брака, – это прерогатива законодателя.

В сфере семейных отношений вопросы правового режима имущества занимают основной предмет правового регулирования. «Фактический и нравственный склад семьи создается помимо права, – писал Г.Ф. Шершеневич. Введение юридического элемента в личные отношения членов семьи представляется большей частью неудачным и недостигающим цели. … Юридический элемент необходим и целесообразен в области имущественных отношений членов семьи».^iv Итак, в чем же состоит и насколько существенно само отличие имущественного положения лиц, состоящих в зарегистрированном браке, и лиц, проживающих без надлежащего оформления брачных отношений?

Основным принципом семейного права является принцип равенства супругов, в том числе в имущественных правах (п. 3 ст. 1, ст. 31, ст. 35, п. 1 ст. 39 СК РФ). Прямым следствием данного принципа является установленный законом режим общей совместной собственности супругов на имущество, нажитое в период брака, владение, пользование и распоряжение которым осуществляется по обоюдному согласию супругов. Законный режим имущества действует независимо от того, на имя кого из супругов имущество приобретено. Само же право на общее имущество супругов принадлежит также супругу, который в период брака осуществлял ведение домашнего хозяйства, уход за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного дохода (п. 3 ст. 34 СК РФ).

Отступлением от общего правила является установленный соглашением супругов договорный режим имущества, совместно нажитого в период брака. Согласно ст. 40 СК РФ брачным договором признается соглашение лиц, вступающих в брак, или соглашение супругов, определяющее имущественные права и обязанности супругов в браке и (или) в случае его расторжения. В самом определении брачного договора содержится то принципиальное отличие, которое разделяет зарегистрированный брак и фактическое сожительство. Дело в том, что действующим законодательством специального вида соглашения, направленного на установление режима общего имущества, за исключением брачного договора не установлено. Сожительствующие лица, конечно же, вправе заключить между собой соглашение, устанавливающее правило общего пользования имуществом на период сожительства, но обязательным условием такого соглашения должно стать определение кому и какое имущество принадлежит на праве собственности в отдельности. Общее вложение денежных средств в приобретение какой-либо вещи сожительствующими лицами означает приобретение каждым из них права на долю в праве собственности на вещь пропорционально размеру вложенных средств. Брачным же договором супруги вправе установить любой режим их имущественных отношений, вплоть до признания на случай раздела имущества права одного из супругов на имущество, в приобретении которого он вовсе не принимал участия, что возможно в силу п. 3 ст. 34 СК РФ и признается правилом исключительно для имущественных отношений лиц, находящихся в зарегистрированном браке. Брачный договор может быть заключен как в отношении имеющегося, так и в отношении будущего имущества супругов (ст. 42 СК РФ).

Надо отметить, что практика заключения брачных договоров не нашла широкого распространения среди населения. Более того, существует негласная практика отказа нотариусами в удостоверении брачных договоров по мотивам того, что супруги часто в действительности не понимают значение заключаемого ими соглашения и впоследствии предпринимают любые меры к расторжению брачного договора либо признанию его недействительным. Мотивы нотариусов вполне понятны. Это нежелание участвовать в возможных в будущем судебных процессах. Но такая практика незаконна, поскольку нотариальное удостоверение брачного договора является условием его действительности согласно п. 2 ст. 41 СК РФ. Однако выбирая между возможностью обжаловать отказ нотариуса в совершении нотариальных действий и свободой заключения брачного договора, супруги вообще отказываются от заключения брачного договора, что и ограничивает его распространение. Хотелось бы также указать на следующее. Анализ судебной практики по делам о разделе совместно нажитого супругами имущества показывает, что предметом общего имущества почти всегда является недвижимое имущество, помимо предметов домашнего обихода и обстановки. Брачный договор, которым супруги вправе изменить установленный законом режим совместной собственности, установить режим совместной, долевой или раздельной собственности на все имущество супругов, на его отдельные виды или на имущество каждого из супругов, является сделкой, направленной на изменение имущественных прав и обязанностей ее участников – супругов. На наш взгляд, в случае, если в числе имущества супругов находится недвижимое имущество, то брачный договор должен подлежать обязательной государственной регистрации, поскольку обязательность регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним установлена законом. Внесение соответствующих изменений в законодательство вполне может способствовать не только распространению практики заключения супругами брачных договоров, но также стать действенным механизмом защиты имущественных прав супруга при отчуждении недвижимого имущества другим супругом. Ведь, несмотря на то, что ст. 35 СК РФ для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, установлена необходимость получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга, на практике это положение вполне может игнорироваться. Регистрирующий орган не проводит проверки факта состояния лица в законном браке, а потому лицо при отчуждении недвижимости вполне может ограничиться письменным заявлением о том, что на момент приобретения имущества такое лицо в браке не состояло. А установленный законом годовой срок для заявления требования о признании сделки недействительной, не способствует защите имущественных прав второго супруга. Также ограничивает имущественные правопритязания второго супруга норма о том, что сделка, совершенная одним из супругов по распоряжению общим имуществом супругов, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого супруга только по его требованию и только в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого супруга на совершение данной сделки. Доказывание несогласия как несуществующего факта вообще противоречит законам логики, так как не подлежат доказыванию несуществующие факты. А потому цитированная норма должна быть сконструирована таким образом, что супругом, допустившим отчуждение имущества без согласия второго супруга, доказыванию подлежит наличие согласия второго супруга на отчуждение. В отсутствие же нотариально удостоверенного согласия законом должно презумироваться отсутствие самого согласия.

Но вернемся непосредственно к нашему исследованию. Те особенности имущественного режима, которые могут быть установлены договором супругов, могут иметь место и отношении имущественных прав сожительствующих лиц. Французскому правопорядку известен, например, договор о совместной жизни и о сожительстве.^v Договором о совместной жизни признается договор, заключенный двумя совершеннолетними физическими лицами, разного или одного того же пола, с целью устройства совместной жизни (ст. 515-1 Гражданского кодекса Франции). При том данный договор недействителен, если заключен лицами, между которыми не может быть зарегистрирован брак: между родственниками по прямой восходящей и нисходящей линии, между свойственниками по прямой и боковой линии до третей степени родства включительно, между лицами, хотя бы одно из которых состоит в браке, либо уже связано договором о совместной жизни. Предметом данного договора согласно ст. 515-5 ГК Франции может быть установление режима общей собственности в отношении предметов домашней обстановки, которые лица будут приобретать за плату после заключения договора. По умолчанию в отношении таких предметов устанавливается режим общей совместно собственности, с равными правами участников договора на приобретаемое имущество. Важно, что правило о равных идеальных долях в праве собственности, установлено в силу закона и в отношении иного имущества, в том числе недвижимого. Фактический союз двух лиц, живущих вместе, когда такая совместная жизнь носит устойчивый и продолжительный характер, определяется французским законодателем в качестве сожительства (ст. 515-8 ГК Франции). При этом полагаем, что необходимость заключенного договора о совместном проживании для лиц, состоящих в сожительстве, вытекает из смысла закона, хотя в самой статье, определяющей понятие сожительства, такое требование не установлено.

Для восприятия похожей модели российским законодательством, необходимо учитывать, что браком у нас признается исключительно союз лиц разного пола. И, несмотря на то, что вопросы легализации «нетрадиционных» браков поднимаются в литературе,^vi полагаем, что такая легализация противоречит нравственному быту российского народа, и не может быть у нас воспринята. Что касается возможности законодательного урегулирования вопроса об имущественном положении сожительствующих лиц, то полагаем, что таковое вполне возможно. И действительность такого соглашения может также быть подкреплена условием о государственной регистрации такового договора, в случае, если его предметом является недвижимость, поскольку само соглашение, несомненно, является сделкой в отношении недвижимости, направленной на закреплении вещных прав лиц на такое имущество.

В то же время зарегистрированный брак отличается от сожительства еще рядом особенностей в сфере имущественных отношений. Нахождение лиц в браке с точки зрения закона наделяет их свойством семьи, в результате чего установлены правила о наследовании пережившим супругом имущества другого супруга в случае смерти последнего.

Российской судебной практике известны случаи, когда по вопросу о вступлении в наследство обращалось лицо со ссылкой на наличие между ним и умершим фактических брачных отношений, т.е. сожительства. И заявляемые требования сегодня не находят судебной защиты не смотря на то, что в отдельных случаях сожительство лиц имеет место на протяжении всей жизни сожительствующих, что уже никто и не воспринимает этих лиц раздельно, а только в качестве единой семьи. А.В. Слепакова приводит на этот счет пример из законодательства Эквадора.^vii

29 декабря 1982 года в этой стране был принят закон «О регулировании фактического брака» – специальный законодательный акт, целиком посвященный фактическим брачным отношениям. Интересно то, что ст. 10 названного закона предписывает применять к пережившему лицу, состоявшему в фактическом браке, все правила о наследовании по закону, предусмотренные Гражданским кодексом Эквадора, как если бы он являлся супругом. При этом названный закон Эквадора четко определяет, что должен соблюдаться принцип моногамии в самом фактическом браке и что ни один из фактических супругов не должен одновременно состоять в законном браке, а также устанавливает требования к минимальной продолжительности и характеру совместной жизни. Таковы обязательные условия, при наличии которых фактический брак порождает указанные в данном законе правовые последствия. Предполагается, что имеет место фактический брак, если мужчина и женщина в своих социальных отношениях вели себя как муж и жена и были приняты как таковые родственниками, друзьями, соседями.

В то же время, сама возможность возникновения права на наследование имущества лица, находящегося в сожительстве с наследователем в течение обусловленного периода времени, должна стать существенным условием договора о сожительстве, в случае его законодательного признания в России.

Нами не разделяется мнение А.В. Слепаковой, что широкое признание фактических брачных отношений представляется для большинства государств в настоящее время нецелесообразным. Установление правовых норм, регулирующих отношения супругов, на фактические брачные отношения не всегда противоречит самой сути фактических брачных отношений. Сегодня сожительство действительно не влечет правовых последствий, установленных для законного брака, и не связывает людей друг с другом никакими обязательствами, кроме моральных. В результате нарушают не только имущественные права сожительствующих лиц, но и происходит упадок самой нравственности, игнорируется сам закон.

Мы солидарны с Г. Романовским в том, что «давление, которое брак оказывает на характер супружеских отношений, для многих является основанием для отказа от регистрации своих супружеских отношений. Постоянное сожительство без оформления брака стало столь распространенным явлением, что обусловило скептическое отношение к самому институту брака. Увеличилась доля детей, рожденных вне брака», и что «проблема видится в определении правильного соотношения публичного и частного в регулировании семейных отношений».^viii Надо признать, что вопросы правовой охраны детей не связываются законом с фактом нахождения их родителей в зарегистрированном браке. Почему же в такой ситуации игнорируются имущественные отношения сожительствующих лиц нам не понятно. Внесение изменений в законодательство способно стабилизировать сложившуюся правовую неопределенность в имущественные отношения. И изменения эти не должны нарушать принцип равноправия, установленный законом. Возможность установления соглашений есть неотъемлемое свойство частного правопорядка, отменять который публичными запретами не только не допустимо, но и нецелесообразно, поскольку иное расходится с фактически сложившимся ходом вещей. И отсутствие правовой регламентации сложившихся отношений ни к чему иному кроме как к умалению частных интересов лица и несправедливости не приводит. Баланс публичного и частного как раз и состоит в правовой легитимации фактических брачных отношений на условиях соглашения, с предоставлением лицам свободы заключения договора о сожительстве.