(С) Мустакимов Шамиль Рафикович,

юрист компании «РосБизнесДизайн» (г. Томск).

Адрес электронной почты: sham@yandex.ru

 

Как известно, международная торговля товарами и услугами, реализующаяся во всех формах, во все большей мере представляет собой торговлю интеллектуальной собственностью. Социально-экономические и политические перемены, произошедшие в мире за последние годы, сделали актуальными целый ряд феноменов и процессов, расцениваемых сегодня в качестве неотъемлемых составляющих процессов глобализации. Фактически процессы глобализа­ции, свидетелями и участниками которых мы являемся, в немалой степени обеспечиваются так называемой патентной монополией на изобретения и ноу-хау, на основе которых создана вся новейшая техника, технологии и ма­териалы[1]. Получение новых знаний и их использование в интересах развития государства непосредственно определяют его роль и место в мировом сообществе, уровень жизни народа и уровень обеспечения национальной безопасности. По некоторым оценкам, мировой рынок интеллектуальных товаров в настоящее время растет в пять раз быстрее рынка материального производства товаров[2]. С бурным развитием рынка интеллектуальной собственности происходят существенные изменения и в механизме его правового регулирования.

Л. Бентли отмечает, что «право интеллектуальной собственности представляет собой весьма подвижную юридическую материю»[3], в которой постоянно происходят серьезные сдвиги. Одним из определяющих признаков таких «сдвигов» являются тенденции гармонизации и унификации правового регулирования охраны результатов творческой деятельности. Говоря об унификации и гармонизации вообще, отдельные исследователи сегодня ведут речь о том, что «человечество стоит на пороге создания новой модели права – мировой глобальной правовой системы»[4].

Интенсивное развитие интеграционных процессов в правовой сфере принято считать одним из наиболее действенных способов предотвращения неправомерного использования исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности.

Необходимо отметить, что различными исследователями такие процессы называются по-разному. Как правило, чаще всего при описании указанных процессов используются термины «унификация», «гармонизация» и «стандартизация», причем нередко в различных значениях. Между тем, в целях более ясного понимания сущности интеграционных процессов в исследуемой сфере отношений, представляется необходимым остановиться на исследовании семантического значения приведенных терминов, а также на их соотношении друг с другом более подробно.

Большая Советская Энциклопедия определяет унификацию как «приведение к единообразию, к единой форме или системе». Отдельно в БСЭ выделяется «унификация в праве», которая определяется как «деятельность компетентных органов государства или нескольких государств, направленная на выработку правовых норм, единообразно регулирующих определенные виды общественных отношений». Российский энциклопедический словарь дополняет вышеприведенную выдержку из БСЭ: «Унификация – один из методов стандартизации»[5].  Словарем иностранных слов этот термин трактуется следующим образом: «унификация» - приведение к единой системе, к форме, к единообразию[6]. В Толковом словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой указывается, что лексическое значение термина «унификация» заключается в «приведении к единообразию»[7].

В юридической науке (как в отечественных, так и в зарубежных исследованиях[8, 9, 10, и др.], посвященных унификации и гармонизации) не проводится достаточно точного разграничения понятий «унификация» и «гармонизация». Нередко указанные понятия рассматриваются как тождественные.

О.Н. Садиков в свое время отмечал, что «унификация имеет двуединую направленность: с одной стороны, выработка общих предписаний по тем или иным сходным проблемам социального развития, а с другой – грамотная технико-формализованная обработка уже принятых унификационных положений. Издание общих норм и правовых актов – лишь часть этого процесса, юридическая основа унификации. Такие нормы могут носить многоплановый характер и функционировать в виде дефиниций, деклараций, норм-принципов, общих дозволений, общих запретов и т.д.»[11]. Видные отечественные правоведы Н.И. Матузов и А.В. Малько видят значение унификации законодательства в «аккумулировании однотипных предписаний и создании юридических актов, которые упрощали бы законодательство, делая его доступным и единообразным»[12]; указанные авторы отмечают, что «при помощи унификации преодолевается несогласованность в структуре механизма правового воздействия, устраняется его перенасыщенность, ликвидируется неоправданная разобщенность и несогласованность в правоприменении»[13]. В.А. Дозорцев под унификацией понимает «установление в международных актах материальных норм, обязательных для национальных правовых систем, подлежащих включению в национальное законодательство стран – участниц соответствующих договоров»[14]. На наш взгляд, недостаток данного определения заключается в том, что оно исключает возможность унификации процессуальных норм. И.А. Близнец отождествляет унификацию с «установ­лением некоего стандарта»[15], что, на наш взгляд, не совсем верно в силу существующего различия между терминами «стандартизация» и «унификация». По мнению Г.М. Вельяминова, «правовая унификация означает согласование и облигаторное (обязательное) введение в действие в двух и более государствах идентично-одинаковых правовых норм»[16]. «Таким образом, - делает вывод указанный автор, -  унификация возможна только на межгосударственном уровне»[17].

Как видим, в настоящее время в отечественной юридической науке четкое и однозначное определение понятия «унификация» отсутствует. Специалисты, как правило, ограничиваются рассмотрением видов и методов унификации, а также ее целей и задач. К понятию какого-либо явления, процесса можно прийти через анализ его целей. Исходя из того, что целями унификации являются ясность, предсказуемость создаваемого правового регулирования, а также гибкость правовых норм и их максимальная адаптация к различным ситуациям, унификацию можно определить как процесс, в результате которого происходит создание единообразных норм права, применяемых впоследствии на межгосударственном уровне. В таком случае определяющими признаками унификации будут являться: 1) единообразие вводимых унифицированных правовых норм; 2) обязательное введение в действие и применение этих норм в нескольких государствах.

Анализ существующих позиций к определению исследуемого понятия [18, 19, 20, 21] позволяет сформулировать следующий вывод: в настоящее время существует два способа (метода) унификации, которые условно можно назвать прямым и косвенным. При этом под прямым способом унификации понимается создание единообразных правовых норм посредством заключения международного договора, а косвенный способ унификации заключается в разработке и принятии международными организациями типовых законов (либо иных нормативных актов).

Перейдем к исследованию термина «гармонизация». Словарь иностранных слов содержит следующую трактовку этого термина: «гармонизация» - согласованность, стройность в сочетании чего-либо[22]. Под гармонизацией права принято понимать «процесс, направленный на сближение права различных государств, на устранение или уменьшение различий»[23]. «Гармонизация законов не означает изобретения новых норм, она означает использование лучших норм, уже апробированных в мире, в национальном законодательстве»[24]. По мнению А.В. Баркова, «под гармонизацией … понимается согласование и нормативное закрепление положений международных договоров во внутреннем законодательстве или изменение актов национального законодательства, имеющих своей целью применение единообразных норм и правил»[25]. На наш взгляд, в данном определении автор смешивает гармонизацию и унификацию, что видно из дальнейших его выводов: «основной целью гармонизации законодательства … является установление единообразного (унифицированного) порядка регулирования правоотношений»[26]. Другие исследователи предлагают следующее определение: «гармонизация – согласование общих подходов и концепций, совместная разработка правовых принципов и отдельных решений»[27].

С.А. Судариков отмечает, что «гармонизация национального законодательства с международными нормами необходима не как самоцель, а как средство создания эффективной системы охраны и обеспечения прав на интеллектуальную собственность. Чем совершеннее национальное законодательство, тем выше охрана интересов авторов и других правообладателей, а также интересов государства и общества в целом»[28]. Г.М. Вельяминов подчеркивает, что правовая гармонизация, в отличие от унификации, метод гораздо более «мягкий». Вместо принятия идентично-одинаковых правовых норм, вводимых в национальный правопорядок соответствующих государств, согласовываются нормы и правила, которые государства вольны вводить в свой правопорядок полностью, частично или не вводить вообще. Можно отметить, что особенностью метода гармонизации является определенная односторонность соответствующих акций со стороны государств[29].

По нашему мнению, гармонизацию законодательства в сфере правовой охраны интеллектуальной собственности следует понимать как процесс совместного согласования и принятия правовых принципов (руководящих начал) и концептуальных подходов различных государств к  защите исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности. При этом существенными признаками гармонизации (отличающими ее от унификации), на наш взгляд, являются: во-первых, концептуальный (обобщающий, стратегический) характер согласовываемых и принимаемых правовых норм, а во-вторых, отсутствие обязательности введения этих норм и правил со стороны государств, участвующих в процессе гармонизации.

В целом же, несмотря на наличие перечисленных расхождений в определении сущности и содержания интеграционных процессов в правовой сфере, как правило, специалисты при характеристике этих процессов используют термины «унификация» и «гармонизация».

А.И. Абдуллин в результате анализа процессов правовой унификации и гармонизации в сфере интеллектуальной собственности (на примере  Европейского союза) приходит к выводу о том, что «причины и предпосылки, приведшие к необходимости начала интеграционных процессов в этой сфере, лежат в исключительно экономической плоскости и детерминированы императивами рыночной экономики»[30]. Правильность данной позиции не вызывает сомнений в силу того, что деятельность по гармонизации общеевропейских норм, осуществляемая Европейской комиссией, продиктована в первую очередь экономическими це­лями, такими как создание внутреннего объединенного рынка и свобод­ное перемещение на нем товаров и услуг[31].

В данном контексте весьма любопытно звучит высказывание шведских исследователей А. Барда и Я. Зондерквиста: «… Как аристократия и буржуазия законодательно взлелеяли в свое время неприкосновенность частной собственности, так теперь буржуазия и нетократия объединяют свои усилия для провозглашения авторских прав в качестве средства спасения цивилизации… В рамках такой стратегии становится очевидным, что любая форма власти, не защищенная авторским правом, будет, по определению,  считаться аморальной, а с точки зрения юридической монополии буржуазии, будет интерпретироваться еще и как нелегальная…»[32] (под «нетократией» указанные авторы предлагают понимать новый правящий класс, приходящий на смену «капиталистам» и «буржуазии»). И далее: «Проект капиталистической глобализации подразумевает соединение наиболее эффективных, и потому наиболее прибыльных, методов производства с наиболее благополучным, и потому наиболее способным платить, потребляющим классом. Эта связь осуществляется посредством потока товаров, услуг и капитала, не зависящего от национальных границ. Заинтересованность в свободном передвижении людей ограничена степенью их полезности в качестве рабочей силы. Из этого автоматически не следует интерес к самой личности и/или ее идеям. Идеи хороши, если только они могут выступать в качестве продуктов, охраняемых авторским правом, то есть товаров»[33].

Не вступая в полемику с представителями Стокгольмской школы экономики, отметим, что с юридической точки зрения реальность подобной перспективы находит подтверждение на практике. На примере промышленно развитых стран (прежде всего, США и государств-членов Европейского союза) отчетливо просматривается следующая тенденция смены приоритетов в сфере правовой охраны интеллектуальной собственности: первичным по своей значимости в настоящее время является предоставление правовой охраны для таких субъектов, как телевизионные компании, кино- и видео-компании, организации спутникового и кабельного вещания, специализированные организации по коллективному управлению имущественными правами авторов. Необходимость юридической охраны прав авторов и иных субъектов творческой деятельности усматривается из норм «унифицированного и гармонизированного» законодательства с гораздо меньшей очевидностью.

Не секрет, что определяющее влияние на содержание общественно-политических, социально-экономических (и, как следствие, правовых) предпосылок, обуславливающих тесную взаимосвязь международной и национальных правовых систем в современном мире, оказывает феномен глобализации. Именно глобализация, как «макромасштабный, многоплановый и внутренне противоречивый процесс нарастания общего в мировых системах (экономической, политической, социальной и правовой)»[34], во многом инициировала происходящие в сегодняшнем мире кардинальные перемены, которые не обошли стороной и правовое регулирование охраны результатов творческой деятельности. Глобализация привела к тому, что в современном мире ни одно государство не в состоянии существовать без активного взаимодействия с международной системой; более того, от того, насколько эффективно организовано это взаимодействие, насколько последовательно государство совмещает в своей деятельности учет национальных и интернациональных интересов, зависит его благополучие[35].

Применительно к праву интеллектуальной собственности, исходя из изложенных нами выше соображений, это означает, что  влияние процессов глобализации, проявляющееся в нарастании тенденций унификации и гармонизации, в интенсивном развитии интеграционных процессов, заключается в усилении правовой охраны результатов творческой деятельности. С сожалением приходится констатировать, что это усиление правовой охраны происходит не с учетом государственных интересов (равно как и не в интересах авторов и иных субъектов творческой деятельности), а с учетом интересов (в первую очередь финансовых) субъектов так называемой «паратворческой» деятельности (телевизионные компании, кино- и видео-компании, организации спутникового и кабельного вещания). Данная тенденция, на наш взгляд, является довольно опасной, так как заключает в себе потенциальную угрозу злоупотребления правами со стороны указанных субъектов. По нашему мнению, отечественному законодателю при конструировании правовых норм, регулирующих исследуемую сферу отношений (с учетом российских реалий), необходимо не забывать о важности юридической защиты авторов как субъектов творческой деятельности.

 

Ссылки:

1.     Чурин Н. Ф. Интеллектуальная промышленная собственность в структуре мировой экономики: монография. –  М.: Экономистъ, 2005. С. 34.

2.     Ананьев В.О. Международно-правовая охрана товарных знаков в государствах-участниках ЕврАзЭС: Автореф. дис. … к.ю.н. – М., 2006. С. 4.

3.     Бентли Л., Шерман Б. Право интеллектуальной собственности: Авторское право / Пер. с англ. В. Л. Вольфсона. –  СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004. С. 9.

4.     Щербакова Н.В., Лукьянова Е.Г., Скурко Е.В. Правовая система России в условиях глобализации и региональной интеграции: Обзор материалов «круглого стола» // Государство и право. 2004. № 12. С. 86.

5.     Российский энциклопедический словарь. Книга 2. Н – Я. – М.: Большая Российская энциклопедия, 2001.

6.     Словарь иностранных слов / Научн. ред. А.Г. Спиркин и др. – М.: Русский язык, 1983. С. 515.

7.     Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. – М., 1999.

8.     Schmitthoff G. The Unification of the Law of International Trade // The Journal of Business Law. 1968. Apr.

9.     Доронина Н.Г. Унификация и гармонизация права в условиях международной интеграции // Журнал российского права. 2000. №6.

10. Вилкова Н.Г. Договорное право в международном обороте. – М., 2002. С. 71-78.

11. Садиков О.Н. Дифференциация и унификация гражданского законодательства // Советское государство и право. 1969. № 12. С. 38.

12. Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. –  М.: Юристъ, 2001.С. 236.

13. Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. –  С. 236.

14. Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации. Сборник статей / Исслед. центр частного права. – М.: Статут, 2005. С. 29.

15. Близнец И.А. Основы регулирования интеллектуальной собственности в Российской Федерации / Под ред. И. С. Яценко. –  М.: ИНИЦ Роспатента, 2003. С. 205, 252.

16. Вельяминов Г.М. Международное экономическое право и процесс. – М.: Волтерс Клувер, 2004.

17. Вельяминов Г.М. Указ. соч.

18. Маковский А.Л. Унификация морского права и понятие международного частного морского права // Советский ежегодник международного права. 1979. С. 220-232.

19. Доронина Н.Г. Унификация и гармонизация права в условиях экономической интеграции государств // Право и экономика. 1997. №17-18.

20. Вилкова Н.Г. Методы унификации права международных коммерческих контрактов // Государство и право. 1998. №7.

21. Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984.

22. Словарь иностранных слов / Научн. ред. А.Г. Спиркин и др. – М.: Русский язык, 1983. С. 111.

23. Международное частное право / Под ред. Г.К. Дмитриевой. – М.: Проспект, 2000. С. 186.

24. Проблемы интеллектуальной собственности в Гражданском кодексе России: материалы международной научно-теоретической конференции (Москва, ИМПЭ, 26 марта 1999г.). – М.: Кафедра ЮНЕСКО по авторскому праву и другим отраслям права интеллектуальной собственности, 1999. С. 37.

25. Барков А.В. Проблемы гармонизации в Евразийском экономическом сообществе // Журнал российского права. 2003. №8.

26. Барков А.В. Указ. соч.

27. Мамбеталиев Н.Т., Мамбеталиева Ж.Н. О перспективах гармонизации национальных налоговых законодательств государств-участников Евразийского экономического сообщества // Налоговый вестник. 2001. №6.

28. Судариков С.А. Основы авторского права. – Минск.: Амалфея, 2000. С. 27.

29. Вельяминов Г.М. Указ. соч.

30. Абдуллин А.И. Право интеллектуальной собственности в Европейском Союзе: генезис, унификация, перспективы развития: Автореф. дис. … д.ю.н. – М., 2006. С. 9-10.

31. A single market for citizens. Interim report to the 2007 Spring European Council (A vision for the single market of the 21st century) // http://ec.europa.eu/internal_market/index_en.htm

32. Александр Бард, Ян Зондерквист. Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма: Пер. с англ. В. Мишучкова. – СПб.: Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2004. С. 58.

33. Александр Бард, Ян Зондерквист. Указ. соч. С. 129.

34. Поленина С.В., Гаврилов О.А., Колдаева Н.П., Лукьянова Е.Г., Скурко Е.В. Воздействие глобализации на правовую систему России // Государство и право. 2004. № 3. С. 5.

35. Лукашук И.И. Мировой порядок XXI века // Международное публичное и частное право. 2002. № 1. С. 5.