Александр Студенцов,
юрист, ortomodno@mail.ru

Соотношение страхования автогражданской ответственности и ответственности за причинение вреда жизни и здоровью.

Труд является двигателем технического прогресса. Государство создает правовые механизмы для обеспечения безопасности производства и защиты человека. Правильное их использование и постоянное совершенствование служит залогом цивилизованного развития общества.

Согласно ст. 410 Трудового кодекса Беларуси, наниматель несет ответственность за вред, причиненный здоровью работников при исполнении ими своих трудовых обязанностей (независимо от того, подчеркнем, кто его причинил). Предусматривается одновременно, что возмещение вреда состоит в получении ими соответствующих денежных сумм. Такая формулировка здесь не вполне уместна. Ведь ничто не может восполнить утраченное здоровье (это принцип, а не рассуждение). Более корректным является нормативное регулирование страхования, стремящееся уйти в аналогичной ситуации от понятия «возмещение». Однако эта особая финансово-коммерческая деятельность (не услуги и не работы) в терминологии тоже не безупречна.

Декретом президента Беларуси от 30.07.03 No 18 утверждено Положение о порядке и условиях проведения обязательного страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (ОСНСППЗ), далее – положение No 18. В нем определено: объектом страхования являются имущественные интересы застрахованных и иных физических лиц, связанные с утратой ими здоровья, профессиональной трудоспособности либо их смертью. Это означает, будто они нацелены на получение денежных выплат, что равнозначно их заинтересованности в причинении вреда здоровью своему или близкого человека. Настоящее вступает в конфликт со здравым смыслом и законодательством. Например, если повреждение здоровья явилось результатом умысла застрахованного или его грубой неосторожности, то у него не возникает право на получение страховой суммы либо она соразмерно уменьшается (пункты 11 и 10 положения No 18).

Не может быть объектом договора то, чего «выгодоприобретатель» хочет и должен избежать. Заметит, что страхователю также противопоказан подобный интерес. Мало того, он противостоит ему, так как должен осуществлять мероприятия, направленные на предупреждение травматизма. «Меркантильный» мотив возникнет у них только постфактум. Поэтому озадачивает Положение о страховой деятельности в Республике Беларусь (утв. декретом от 28.09.2000 No 20), далее – положение No 20, относящее к объектам страхования имущественные интересы страхователей, связанные с ответственностью по обязательствам, возникшим в случае причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц. С ним согласуется Положение о порядке и условиях проведения обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСГОВТС) в редакции указа президента от 09.07.04 No 320, далее – положение No 320. Разумеется, оно не могло провозгласить объектом страхования имущественный интерес потенциальных «потерпевших» в ДТП, чтобы не провоцировать их на известного рода имущественные злоупотребления. Но ведь это страхование распространяется также на факты причинения вреда здоровью, как при ОСНСППЗ. В том и другом случаях угроза исходит от источников повышенной опасности: механических транспортных средств, а также строительных механизмов, промышленного оборудования и вообще от производственных предприятий соответственно. Таким образом, отсутствуют предпосылки для разнонаправленного действия страховых полисов. При дальнейшем исследовании этой проблемы исключается всякая возможность отдать предпочтение одному из вышеназванных объектов страхования. Необходимо выделить нечто третье.

Страхование всегда проводится на случай предполагаемого события, обладающего признаками вероятности и (или) случайности его наступления (п. 9 положения No 20). Поэтому «виртуальная», априори исключаемая ответственность не может быть объектом гражданских правоотношений. Равно как неправомерно заключать договор «после того как» о переводе на страховщика «материализовавшейся» ответственности. Но все-таки изначально ОСНСППЗ, например, отвечает интересам страхователя (нанимателя). Именно он несет риск траты (денежных выплат потерпевшему), который покрывается страхованием. Застрахованный несет профессиональный риск утраты трудоспособности или смерти и ему не безразлична на этот случай компенсация. Однако ее получение (точнее – «обещание») является противовесом вероятным физическим потерям, а не риском. Сообразно этому оговоренное страховое событие рассматривается в качестве страхового риска для нанимателя. Если же изменить страховое событие, поменяется и страхователь.

Следовательно, вынужденный «имущественный интерес» к ОСНСППЗ и ОСГОВТС находится на стороне страхователей и является потенциальным (отложенным). Отсюда вытекает, что объектом этих видов обязательного страхования должен быть риск наступления гражданской (или иной материальной) ответственности, но не она как таковая. (В связи с вовлечением страховщика по ОСНСППЗ в обязательство, возникающее из причинения вреда жизни или здоровью работника, оно перерастает рамки сугубо трудовых отношений.) Это соответствует общим положениям отраслевого закона и Гражданского кодекса Беларуси, упоминание которых здесь не подразумевает их внутреннего единства.

К сожалению, терминологическая несогласованность – не единственный недостаток рассмотренных актов законодательства. В частности, отсутствует правовой механизм, который соединял бы деликтные (возникающие из причинения вреда) обязательства нескольких лиц перед потерпевшим. Так, не регламентирована совместная ответственность страховщиков ОСНСППЗ и ОСГОВТС (далее – страховщики NoNo 1 и 2 соответственно) на случай причинения сторонним лицом в ДТП неимущественного вреда гражданину при исполнении им трудовых обязанностей. Правда, страховые выплаты за вред, причиненный жизни или здоровью в дорожно-транспортном происшествии, производятся независимо от сумм, выплачиваемых по договорам обязательного страхования (п. 40 положения No 320). Тем самым потерпевший вправе предъявить денежные требования каждому страховщику на всю сумму. Очередность обращения к ним обусловлена сроком предъявления требований: как правило, он ограничен лишь при ОСГОВТС пятью днями. Зато в этом случае не учитывается наличие грубой неосторожности потерпевшего (ч. 2 п. 34 положения No 320). В свою очередь, производственная травма дает ему право на единовременную выплату. Больше неопределенности в этой ситуации с интересами страхователя ОСГОВТС.

Пункт 47 положения No 18 обязывает страховщика No 1 предъявлять регрессный иск (во внесудебном порядке спор недопустимо решать!?) о возмещении затрат, понесенных им по вине ответчика (исключая «своего» страхователя). Поскольку на такие случаи в ГК РБ существует ст. 855 (суброгация), возникла конкуренция двух разновидностей обратного требования. Но в практическом плане острее этого стоит вопрос недопустимости прекращения договора страхования по ОСГОВТС. Известны прецеденты, когда после выплат в связи с несчастным случаем страховщик No 1 требует с владельца транспортного средства возмещения расходов, притом, во-первых, что нет его вины (см. выше; ответственный и виновный в причинении вреда суть не одно и то же) и, во-вторых, минуя страховщика No 2.

В то же время, согласно п. 65 положения No 320, страховщик No 2 имеет право обратного требования к юридическому или физическому лицу, ответственному за причинение вреда. Им может быть владелец транспортного средства, например, совершивший ДТП под воздействием алкогольного опьянения либо опрометчиво передавший управление лицу, находящемуся в таком же состоянии. Кроме того, рассматривая обязательственные правоотношения потерпевшего со страховщиками, страхователем и причинителем вреда, не обойти вниманием субсидиарную форму ответственности. Пункт 1 ст. 370 ГК РБ императивно определяет, что требование должно быть прежде всего обращено к основному должнику. По факту страхового случая оно адресуется страховщикам. Иными словами, автовладелец несет ответственность дополнительно к ответственности страховщика, если не вообще от нее освобождается (в пределах лимитов ответственности). Настоящее показывает, что первоначально выплаты в связи с этим событием (последующее возмещение расходов страховщика No 1 тоже обусловлены последствиями ДТП) производит страховщик No 2. Независимо от того, кто обладает правом требования.

Поэтому указанный страховой случай замыкает «параллельно-последовательную» цепь кредиторов и должников: потерпевший --> страховщик No1 --> страховщик No2 --> страхователь --> причинитель вреда. Причем страховщики могут совпадать в одном лице – Белгосстрах (издержки монополизации), также как два последних субъекта (транспортным средством управлял собственник). Первое де-юре прекращает обязательство (ст. 383 ГК РБ), а второе просто укорачивает цепочку. При определенных обстоятельствах не избежать ответственности нанимателю, хотя, как сказано выше, он освобожден от требований страховщика No 1. Являясь одновременно страхователем по ОСГОВТС и будучи квалифицированно виновным причинителем вреда своему работнику, он должен будет удовлетворить требования страховщика No 2.

Если отдельные акты законодательства и юридические нормы «сами противятся» установлению между ними хотя бы «бездокументарной» взаимосвязи, не приходится ждать единства от нормотворчества и правоприменительной практики. Констатируя этот дуализм, Конституционный суд наверняка подразумевал в ежегодном послании о состоянии законности необходимость воссоединения того и другого с наукой на основе критического анализа действительности.