Лысенко Александр Николаевич
anlyssenko@inbox.ru

Самарский Государственный Университет

Вопросы определения положения энергии в ряду объектов гражданского права вызывали и продолжают вызывать дискуссии в цивилистической науке.

До настоящего времени нет единого мнения среди цивилистов о том, является ли энергия вещью, спорным является и вопрос о распространении на нее режима объектов права собственности. Общепринятые классификации объектов гражданских прав не оставляют места для энергии. Традиционная концепция «вещественной» собственности предполагает то, что в основе понятия имущественных отношений лежит право собственности на материальные объекты, вещи, а само понятие имущества мыслится как адекватное к понятию вещи. 

Некоторые цивилисты предлагают решить указанную проблему через отождествление энергии с «особым, нетелесным имуществом, определенным родовыми признаками» (Малеина М. Н., Осипчук Е. Л.)⁰⁰¹ . По мнению этих правоведов, электрическую энергию следует относить к такому объекту прав, как имущество с особым правовым режимом, который необходим в силу специфических свойств электрической энергии, не характерных для вещей. Однако, учитывая собирательный характер понятия имущества, такой подход не безупречен.

Развитие экономики привело к юридическому признанию новых видов имущества. К имуществу как к объекту собственности начали относить электроэнергию и газ, а затем и другие виды энергии и сырья, выходящие за границы общепринятого понимания вещи. 

Сторонником причисления энергии и газа к вещам выступал профессор Ю. С. Гамбаров⁰⁰² . По его мнению, к числу вещей в юридическом смысле должны быть отнесены неощутимые вещи, как газ, пар, сжатый воздух и даже электричество, если они хранятся в каких либо помещениях или передаются по трубам и проводам, так как энергия - предмет, находящийся во внешнем мире с качествами ценности, оборотоспособности и самостоятельности.

Точка зрения об отнесении энергии и газа к вещам имела и принципиальных противников. Так немецкий правовед Л. Эннекцерус⁰⁰³ отказывался признавать энергию, электричество, тепло, права, их совокупность, предприятие и т.п. «вещью» именно в силу того, что им не присуща природа телесного предмета.

Безусловно, отстраняясь от крайностей, энергию невозможно отнести к таким объектам прав, как вещи в смысле предметов материального мира, так как энергия представляет собой определенное свойство материи. Некоторые правоведы полагают, что снабжение электроэнергией заключается не в передаче вещей, а в передаче связанных с вещами материальных благ⁰⁰⁴ .

Однако такое понимание энергии не охватывается структурой объектов гражданских правоотношений, поэтому здесь возможно применять отдельные нормы, регулирующие отношения по поводу вещей, только по аналогии⁰⁰⁵ .

Таким образом, праву не удавалось прочно закрепить энергию в одном ряду с вещами.

Выходом из логического затруднения была предложена концепция, в соответствии с которой, только товар может считаться объектом права собственности. Наиболее обстоятельно и последовательно указанная точка зрения получила развитие в работах профессора Е. А. Суханова⁰⁰⁶ .

По его мнению, объектом права собственности способно быть все то, что может отчуждаться как товар, быть предметом рыночных отношений независимых товаровладельцев. Но объектом права собственности может быть не просто товар, а продукт труда, имеющий форму товара, т. е. присвоенный кем-то, отвоеванный у природы в результате процесса производства. На производство и передачу энергии и газа, а также других ресурсов затрачивается труд, они имеют стоимость, являются продукцией специальных отраслей промышленности, имеют количественную и качественную оценку, как и все другие вещи. Поэтому к числу объектов права собственности (а следовательно и вещей), в гражданском праве относятся также различные виды энергетических ресурсов и сырья, произведенных или добытых человеческим трудом и потому ставших товаром.

Но в правовой науке и практике экономическое понятие товара устойчиво воспринимается с определенным оттенком. В классике правовой науки устоялось отождествление товара с оборотоспособной движимой вещью, или с материальным предметом торговых сделок. Однако в современном российском законодательстве постулаты традиционного для права ограниченного понимания термина «товар» претерпели изменения.

Так, в соответствии с пунктом 1 статьи 455 ГК «товаром по договору купли-продажи могут быть любые вещи», с соблюдением правил оборотоспособности объектов гражданских прав. В свою очередь, пункт 3 статьи 38 Налогового кодекса признает товаром любое имущество, реализуемое или предназначенное для реализации (в смысле статьи 39 НК РФ передачи на возмездной основе). В свою очередь, статья 2 Федерального закона «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» No157-ФЗ от 13.10.1995 г. понимает под товаром любое движимое имущество (включая все виды энергии) и отнесенные к недвижимому имуществу воздушные морские суда, суда внутреннего плавания и космические объекты. Кроме того, статья 4 Закона «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» No948-1 от 22.03.1991 г. определяет товар как «продукт деятельности (включая работы, услуги) предназначенный для продажи или обмена».

Однако, если Гражданский кодекс избегает прямого использования понятий «электроэнергия» и «товар» как равнозначных, формулировки 26 главы Таможенного кодекса РФ основываются именно на концепции отождествления электроэнергии с товаром. Уже в названии этого раздела определено, что он регламентирует порядок перемещения товаров через таможенную границу трубопроводным транспортом и по линиям электропередачи.

Правовое понимание электроэнергии в качестве товара воспринято и в статье 3 Федерального закона от 26 марта 2003 года No 35-ФЗ «Об электроэнергетике», которая отнесла электрическую энергию к «особому товару».

Очевидно, руководствуясь схожими мотивами, законодатель включил энергию в Перечень товаров, подлежащих обязательной сертификации (утвержденный Постановлением Правительства РФ No 1013 от 13.08.1997 г.). Интересно, что место энергии нашлось лишь в разделе «хозяйственные товары».

Таким образом, энергия рассматривается в гражданском праве как «своеобразный объект», как товар особого рода, со специфическими физическими признаками и свойствами.

Рассмотрим конструкцию договора энергоснабжения. Из содержания ст. 539 ГК РФ видно, что договору энергоснабжения присущ ряд характерных черт, имеющихся у значительного числа гражданско-правовых договоров (например, возмездность). Но договору энергоснабжения присущи и черты, которые не являются характерными или вовсе отсутствуют у договора купли-продажи, в традиционном понимании этого института. В силу особых физических свойств электроэнергия не может быть предметом договора имущественного найма, договора хранения, так как по истечении установленного срока имущество, переданное в соответствии с указанными договорами, должно быть возвращено. Электроэнергия же потребляется, и, следовательно, ее невозможно возвратить.  Проведя анализ основных положений Гражданского кодекса относительно договора электроснабжения очевидно, что дефиниция договора электроснабжения не употребляет термины, свойственные купле - продажи, за исключением того, что потребитель оплачивает принятую энергию (п. 1 ст. 539 ГК РФ). Кроме того, имеется прямая отсылка к законам и иным правовым актам об энергоснабжении (п. 3 ст. 539 ГК РФ). Количество энергии определяется в соответствии с данными учета о ее потреблении (п. 1 ст. 541 ГК РФ).

Характерной особенностью договора энергоснабжения по равнению с общими положениями о купле - продажи является не свойственная обязанность абонента принять «товар», то есть обусловленное договором количество энергии. Обычная для таких видов купли-продажи, как поставка, контрактация и т. д., указанная обязанность договору энергоснабжения не присуща. В отличие от общих условий договора купли-продажи, договор энергоснабжения не содержит требования о «передачи товара в собственность». Кроме того, предлагаемая ГК РФ модель правового регулирования энергоснабжения ампутирует у абонента правомочие распоряжения в отношении энергии. Ст. 545 ГК РФ обязывает абонента, при передачи энергии субабоненту, получить согласие энергоснабжающей организации. Такое положение абсолютно не свойственно отношениям права собственности, но достаточно характерно для модели уступки права (хотя и требует лишь уведомление должника).

Сказанное позволяет сделать некоторые выводы.

Безусловно, отношения связанные со снабжением и использованием электрической энергии являются неотъемлемой частью современной жизни. Электроэнергетика является базовой отраслью экономики Российской Федерации. Ее надежное и эффективное функционирование, бесперебойное снабжение потребителей - основа поступательного развития экономики страны и неотъемлемый фактор обеспечения цивилизованных условий жизни всех ее граждан.

Однако в силу специфичности свойств и качеств электрическая энергия не соответствует классическим представлениям о вещах, как об ограниченных в пространстве материально-телесных предметах.

Тем не менее, право, признавая электроэнергию необычным объектом, считает ее товаром и использует в правовом регулировании отношений по ее получению и использованию элементы характерные для вещей.

Концепция отождествления энергии с товаром, является проявлением стремления решить проблему постоянного расширения круга объектов гражданских прав, и призвана обосновать возможность распространения на «товарные» объекты режима объектов права собственности. Однако, применительно к электроэнергии, такой подход, по сути, является предлогом для установления фикции, позволяющей признавать вещами «бестелесные» имущественные объекты. Но через признание энергии «товаром» не происходит решение существующих проблем. Такой подход не всегда может являться универсальным приемом правового оформления появляющихся «новых» объектов. Кроме того, само понятие «товара» не имеет в праве исчерпывающего содержания.

Представляется, что одним из ориентиров совершенствования законодательства об энергоснабжении мог бы стать следующий принцип: электроэнергия в силу правовой фикции может признаваться вещью.

По сути, использование в праве понятия «товар» и распространение его содержания на многие объекты гражданского права есть построение юридической фикции.

Таким образом, Гражданский кодекс уже создает правовую фикцию в отношении энергии, распространяя на нее правовой режим вещи.

---

⁰⁰¹ См.: Гражданское право. Учебник. Под ред. А. Г. Калпина. Ч.2. М. 2000. С. 56;
Осипчук Е. Л. Договор энергоснабжения в системе договорных отношений на рынке электрической энергии России. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. МГЮА. 2004. С. 22.
⁰⁰² Гамбаров Ю. С. Курс гражданского права. Т. 1. Общая часть. СПб. 1911. С. 575-576.
⁰⁰³ Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. М. 1950. Т. 1. Полутом 2. С. 13.
⁰⁰⁴ См., например,Тархов В. А. Советское гражданское право. Ч. 2. Саратов. 1979. С. 38.
⁰⁰⁵ См: Гражданский кодекс РФ. Часть вторая. Комментарий. Под ред. Т. Е Абова, А. Ю. Кабалкина. Кн. 1. М. 1999. С. 175.
⁰⁰⁶ Гражданское право. Учебник. Под ред. Е. А. Суханова Т. 1. М. 1998. С. 300-301.