Ненашев М.М.⁰⁰¹

netnashev@mail.ru

 

 

Включение в ГК договора возмездного оказания услуг обусловлено тем, что регулируемые им отдельные услуги, такие как комиссия, поручение не охватывают всего их многообразия, вследствие чего многие из них оказались за пределами ГК 1964 г. и регулировались либо ведомственными актами, либо вообще не подверглись правовому регулированию⁰⁰² .

ГК РФ пошел по пути более детальной разработки института возмездного оказания услуг, чем это было до него. Это обстоятельство имеет положительное значение для отечественной науки и практики гражданского права. Однако есть у него и свои минусы, которых не возможно избежать при построении законодательства, но вполне можно свести к минимуму при применении этого законодательства на практике.

Большое количество видов договоров, закрепленных в ГК РФ, на практике привело к тому, что суды зачастую испытывают затруднения при квалификации того или иного договора. Думается, каждый юрист, имеющий хоть сколько-нибудь продолжительный стаж работы, сталкивался с этим вопросом.

Если в арбитражных судах ошибки при квалификации договора – явление достаточно редкое, то в судах общей юрисдикции такие ошибки встречаются тут и там. О мировых судьях, относительно указанного вопроса, вообще и говорить не стоит – квалификация договора здесь, как правило, ограничивается прочтением его заглавия.

Определенные предпосылки такой ситуации кроятся в недостаточной теоретической разработанности отдельных видов договоров. Так за всю историю существования института представительства в отечественном гражданском праве, доступные фундаментальные труды, посвященные ему можно пересчитать по пальцам одной руки (Рясенцев В.А., Невзгодина Е.Л.⁰⁰³ , Нерсесов Н.О.⁰⁰⁴ , Гордон А.⁰⁰⁵ ). Есть правда еще ряд современных статей в периодике и глав в книгах, посвященных договорному праву (М.И. Брагинский, В.В. Витрянский), но на фундаментальность разработки данной темы они, пожалуй, не претендуют.

Как показывает практика, по сей день, требуется дальнейшая разработка вопросов представительства, в том числе его отличий от других видов обязательств и ответственности сторон.

Так, суд рассмотрел дело по иску Б к ООО, основанном на двух договорах поименованных как: 1) Договор об оказании услуг по резервированию права на покупку квартиры (далее – договор о резервировании); 2) Агентский договор. В решении по делу Агентский договор был квалифицирован как договор об оказании услуг. Про квалификацию договора о резервировании прямо ничего сказано не было, однако, из содержания решения напрашивался вывод, что суд также отнес его к договорам об оказании услуг.

Кассационная инстанция вообще оставила вопрос о квалификации договоров без внимания, судя по всему, согласившись здесь с выводами суда первой инстанции⁰⁰⁶ .

Согласно п.1 ст. 196 ГПК РФ: При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу.

Определение характера правоотношений (квалификация договора) является самой важной ступенью при рассмотрении гражданского дела. Без такого определения невозможно установить, какими правами и обязанностями обладают стороны, а, следовательно, невозможно установить и факт нарушения этих прав или неисполнения обязанностей. Ибо нельзя нарушить или не исполнить то, чего не было, и нет. Отсутствие факта нарушения права (или не исполнения обязанности) влечет за собой невозможность применения к стороне каких-либо санкций.

Чтобы разрешить спор по существу, защитить нарушенные или оспоренные права, необходимо правильно юридически квалифицировать установленные судом действительно существующие отношения⁰⁰⁷ .

Неправильное определение характера правоотношений влечет за собой неправильное определение прав и обязанностей сторон, и, как следствие, может повлечь необоснованное наложение ответственности.

Именно поэтому к квалификации договоров следует подходить очень взвешенно.

В нашем случае, как представляется, суды упустили из внимания одну немаловажную деталь. И в агентском договоре и в договоре о резервировании были фразы, которые не укладывались в содержание обычного договора об оказании услуг: «Исполнитель … действует от имени и в интересах Заказчика» (Агентский договор), «Исполнитель обязуется совершить от имени … Заказчика определенные действия» (Договор о резервировании).

Указанные строки не оставляют иного варианта квалификации правоотношений между сторонами, как отношений представительства. Ведь представительство, как раз и характеризуется тем, что представитель совершает сделки не от своего имени, а от имени представляемого, вследствие чего правовые отношения устанавливаются между представляемым и третьим лицом⁰⁰⁸ .

К отношениям сторон необходимо применять правила о представительстве также и потому что: 1) ответчик в отношении третьих лиц действовал в интересах истца; 2) ответчик в отношении третьих лиц действовал от имени истца; 3) выгодоприобретателем по сделкам, заключенным ответчиком с третьими лицами становился истец.

Существо добровольного представительства состоит в том, что сделка одного лица производит правовые последствия для другого, причем принципал приобретает права и обязанности из такой сделки не в силу особого юридического акта от представителя, а первоначально и непосредственно в своем собственном лице⁰⁰⁹ .

В ГК РФ закреплено два вида договоров представительства: Поручение (гл. 49) и Агентирование (гл. 52). Каждый из указанных видов договоров является специальным по отношению к договору о возмездном оказании услуг (п.2 ст.779 ГК РФ), а Агентский договор, к тому же, является специальным по отношению к договору поручения (ст. 1011 ГК РФ).

Агентирование отличается от поручения своим предметом. Предметом договора поручения является совершение представителем только юридических действий (п.1 ст.971 ГК РФ), а по агентскому договору возможно совершение не только юридических, но и иных действий (п.1 ст. 1005 ГК РФ).

Таким образом, к агентскому договору субсидиарно применяются положения о договоре поручения, общие положения о представительстве и положения, регулирующие договор о возмездном оказании услуг.

Однако, такое «широкое» правовое регулирование отнюдь не означает, что применение к агентскому договору или договору о поручении исключительно правил договора о возмездном оказании услуг не является серьезной ошибкой правоприменителя.

Исходя из ГК, основное отличие между договором о возмездном оказании услуг и договором поручения, состоит в том, что в первом случае интересы кредитора удовлетворяются действиями обязанного лица (Исполнителя), а во втором случае – действиями третьих лиц (с которыми представитель, хотя и от имени кредитора, заключил соответствующие договора). При этом все действия Исполнителя рассматриваются как действия Исполнителя, в то время, как действия Поверенного рассматриваются как действия Доверителя.

Указанное имеет значение при рассмотрении вопроса о наложении ответственности на представителя.

Представитель не может нести ответственности перед доверителем (или третьим лицом) за неисполнение третьим лицом (или доверителем) договора заключенного от имени доверителя, поскольку сам не является участником этого договора, а, следовательно, не обретает из него каких-либо прав и обязанностей. Если нет обязанностей, то, соответственно, представитель не может их неисполнить, а ответственность может налагаться только за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей.

Права и обязанности у представителя возникают только на основании договора поручения (или агентского договора) и только перед поручителем. Именно в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязанностей по этому договору представитель несет ответственность.

Учитывая изложенное, можно сформулировать следующие принципы ответственности представителя:

1) Представитель не несет перед Доверителем ответственности за неисполнение (или ненадлежащее исполнение) третьим лицом, заключенного договора от имени доверителя;

2) Представитель не несет ответственности перед третьим лицом за неисполнение (или ненадлежащее исполнение) Доверителем, заключенного от его имени договора.

3) Представитель может нести ответственность только перед Доверителем и только за ненадлежащее исполнение обязательства по представительству.

Таким образом, представитель ни при каких обстоятельствах не может нести ответственности перед третьим лицом.

Вышеизложенное стало причиной распространения в литературе точки зрения о представительстве как сложном отношении, имеющем внутреннюю (между представляемым и представителем) и внешнюю (между представляемым и третьим лицом) стороны⁰¹⁰ .

На основании изложенного, представляется спорным вывод ВАС РФ по следующему делу:

ОАО (поставщик) заключило с Заводом (покупатель) договор на поставку изделий (далее – договор поставки). Своевременное получение платежей, предъявление счетов на основании полученных от ОАО отгрузочных документов и отстаивание интересов ОАО в случае возникновения разногласий и споров по договору поставки обязывалось Объединение (основание – договор поручения).

Во исполнение договора поставки ОАО поставило Заводу продукцию на определенную сумму. Часть этой суммы Завод оплатил, после чего в отношении него была начата процедура банкротства. После чего ОАО обратилось с иском к Объединению о взыскании суммы невыплаченного Заводом за поставку продукции долга.

Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций удовлетворили иски посчитав, что по условиям договора поручения имеет место ручательство комиссионера (делькреде) за неисполнение сделки третьим лицом. Президиум ВАС с мнением нижестоящих судов о том, что имеет место делькреде не согласился, но решения оставил в силе.

При этом было указано, что истец свои договорные обязательства по поставке продукции выполнил, а ответчик не проявил необходимой самостоятельности в выборе третьей стороны, что привело к неисполнению третьей стороной обязательств по оплате поставленных изделий⁰¹¹ .

Однако, что означает термин «необходимая самостоятельность»? Представитель может действовать в пределах полномочий предоставленных доверителем. Все действия в пределах указанных полномочий должны рассматриваться как надлежащее исполнение своих обязательств по договору поручения. Более того, отгрузка доверителем продукции третьему лицу, указанному представителем, фактически означает, что доверитель принял исполнение от представителя.

Вывод ВАС РФ о том, что представитель должен нести ответственность за действия третьего лица, в самом постановлении необоснован ссылкой на какую-либо норму права. Представляется, что подходящей для данного случая нормы в отечественном законодательстве просто нет.

Между тем, лицо несет ответственность за действия третьих лиц только в случаях прямо предусмотренных законом (например, ответственность работодателя за действия работников, ответственность родителей за действия малолетних детей) или в случаях, когда это лицо само добровольно приняло на себя ответственность за действия третьих лиц (делькреде, поручительство, банковская гарантия). В рассматриваемом постановлении нет указания на то, что имел место какой-либо из этих случаев. Более того, ВАС РФ прямо указал на неправильность выводов нижестоящих судов о том, что имеет место делькреде.

В рассматриваемом случае представитель мог нести ответственность только за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязанностей по договору поручения, а именно за: 1) своевременное получение платежей; 2) предъявление счетов на основании полученных от ОАО отгрузочных документов; 3) отстаивание интересов ОАО в случае возникновения разногласий и споров по договору поставки.

Размер ответственности также должен определяться исходя из норм о представительстве и договора поручения, а, не исходя из норм о неисполнении обязательства по оплате полученного товара и договора о поставке. Поскольку порядок и пределы применения конкретного способа защиты гражданского права зависят от содержания защищаемого субъективного права и характера его нарушения⁰¹² .

В рассматриваемой ситуации было нарушено право истца на оплату переданной продукции. Указанному праву, на первый взгляд, корреспондировали обязанности двух лиц: 1) покупателя – оплатить полученный товар; 2) представителя – предъявить счета к оплате, получить платеж, отстаивать интересы доверителя в случае возникновения споров.

Однако это не так, указанные обязанности базируются на разных основаниях, их неисполнение влечет за собой различные последствия и, наконец, нарушение указанного права кредитора в указанном случае не означает, что он имеет право на предъявление альтернативного иска к одному из двух должников.

Для обоснования этого мнения рассмотрим два варианта развития событий.

Вариант 1. Представитель получил от продавца счета за отгруженный товар и предъявил их покупателю. Покупатель, в установленный срок, полученный товар не оплатил. Узнав это, представитель немедленно направил покупателю претензию и сообщил о случившемся продавцу.

В этом случае продавец имеет право только на иск к покупателю, поскольку представитель все свои обязанности перед доверителем по договору поручения выполнил, и не мог повлиять на исполнение обязанности по договору поставки третьим лицом.

Вариант 2. Представитель получил от продавца счета за отгруженный товар и предъявил их покупателю. Покупатель, в установленный срок, полученный товар не оплатил. Представитель никак не отреагировал на просрочку платежа покупателем и ничего не сообщил доверителю об этом.

В этом случае продавец имеет право на иски к покупателю и представителю. Но это не будут альтернативные иски, поскольку они будут базироваться на разных основаниях. Иск к покупателю – на факте неисполнения обязанности по оплате полученного товара; иск к представителю – на факте ненадлежащего исполнения обязанностей по договору поручения. Удовлетворение одного из указанных исков не будет означать, что продавец потерял право на иск к другому лицу.

Указанный анализ еще раз говорит о неправильности позиции ВАС РФ по указанному вопросу.

Также проведенный анализ позволяет сомневаться в правильности решений судов общей юрисдикции по делу, о котором говорилось в начале статьи.

Рассмотрев доводы сторон, они наложили на представителя ответственность за то, что третье лицо не заключило с доверителем договор на продажу объекта недвижимости. Однако, исходя из материалов дела, было видно, что представитель приложил для этого все возможные усилия (в частности, неоднократно проводились соответствующие переговоры с собственником объекта недвижимости). Каким-либо образом обязать третье лицо, заключить договор с доверителем представитель, разумеется, не мог.

Здесь и кроется главное отличие договора об оказании услуг от договора о представительстве. Действия исполнителя (по первому договору) непосредственно направлены на удовлетворение интересов заказчика, в то время как действия представителя (по второму виду договора) не влекут непосредственного удовлетворения интересов доверителя, а лишь создают необходимые предпосылки для этого за счет наложения на третье лицо соответствующих обязанностей.

Наложение ответственности допускается только за виновные действия, исключения из этого правила могут быть установлены только законом.

Исполнитель, заключая договор об оказании услуг, должен предвидеть, что тем самым обязывается оказать контрагенту соответствующую услугу. Следовательно, если заказчик не получил обусловленного договором результата, исполнитель должен нести ответственность за неисполнение обязательства.

Представитель же не несет ответственности за достижение конечного результата, необходимого доверителю, поскольку этот конечный результат зависит не от его действий, а от действий третьего лица. Следовательно, и вины представителя в неполучении доверителем ожидаемого результата быть не может (при условии, конечно, что он выполнил все, необходимые от него по договору поручения, действия).

Здесь услуга состоит в том, что представитель обязуется вступить в переговоры с третьими лицами относительно последующего удовлетворения ими интересов доверителя, но никак не в непосредственном удовлетворении представителем интересов последнего.

Если представителем были совершены все необходимые действия в рамках предоставленных ему доверителем полномочий, но необходимое согласие третьего лица получено не было, должно применяться правило п.1 ст. 416 (прекращение обязательства, невозможностью исполнения) и ст.453 (последствия изменения и расторжения договора) ГК РФ.

В этом случае, ни о какой вине представителя, а, следовательно, и о применении мер ответственности к нему, речи быть не может.

---

⁰⁰¹ Соискатель кафедры гражданского процесса СГАП, начальник юридического отдела ООО "Юридическая фирма Волго-Дон", юрисконсульт ООО "Агентство недвижимости Твой Дом" г. Волгоград.
⁰⁰² См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РФ, части второй (постатейный). Изд. 3-е, испр. и доп. / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М.,1998. с.343
⁰⁰³ См.: Невзгодина Е.Л. Представительство по советскому гражданскому праву - Томск, 1980
⁰⁰⁴ См.: Нерсесов Н.О. Избранные труды по представительству и ценным бумагам в гражданском праве. - М.,2000.
⁰⁰⁵ См.: Гордон А. Представительство в гражданском праве. - Спб.,1879
⁰⁰⁶ См.: Дело № 33-1434.// Архив Тракторозаводского районного суда г. Волгограда.
⁰⁰⁷ См.: Чечина Н.А. Содержание и форма судебного решения. // Избранные труды по гражданскому процессу. - СПб,2004. с. 321.
⁰⁰⁸ См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РФ, части первой. / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М.,1997. с.228-229.
⁰⁰⁹ См.: Нерсесов Н.О. Указ. соч. с.77.
⁰¹⁰ См. также: Гражданское право. Том 1. Учебник. Изд. шестое, перераб. и доп. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого - М.,2002 - с.323
⁰¹¹ См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 14.06.2001 г. № 6510/00. // Источник - СПС Гарант.
⁰¹² См.: Гражданское право: В 2 т. Том I: Учебник. / Отв. ред. Е.А. Суханов. - М.,2002. - с.410