Притворные трасты: предупрежден – вооружен!

Александр Захаров, партнер Paragon Advice Group, к.ю.н.

Под трастом понимается сделка (или их комплекс), совершенная со строгим соблюдением всех необходимых формальностей, предъявляемых к ней, как законом, так и сложившейся судебной практикой государства учреждения траста (места заключения соответствующего договора или правового инструмента), в силу которой учредитель (a settlor) передает свои активы (движимое или/и недвижимое имущество) для управления и распоряжения доверительному собственнику (a trustee), как правило, в интересах одного или нескольких бенефициаров (a beneficiary), или для достижения конкретной цели или целей. В результате такой сделки право собственности на активы переходит к доверительному собственнику (в частности, в случае с недвижимым имуществом право собственности или титул регистрируются на доверительного собственника), т.е. активы утрачивают правовую связь с учредителем траста.¹

Несмотря на тот факт, что российское право не признает в оригинальном виде институт траста,² он играет значительную роль в жизни прогрессивных состоятельных российских граждан, желающих обезопасить свои активы от недобросовестных или нежелательных лиц, или передать активы третьим лицам или конкретным родственникам (включая еще не рожденных) по правилам, исключающим применение норм государств местонахождения активов и юрисдикции таких государств.

Также как и российскому праву,³ английскому праву⁴ известны притворные сделки (a sham transaction).⁵

К самым ранним делам по вопросу признания сделки притворной относится делоYorkshireRailwayWagonCompanyv.Maclure в отношении соглашения о купле-продаже и обратной сдаче в наем подвижного состава.

Лорд-судья Линдли (Lindley LJ) по делу отметил следующее:

«Я осознаю, что опытный судья воспринял бы это таким образом, что эта сделка найма была простым средством или маскировкой для сокрытия займа. Если бы я занял такую позицию с учетом фактических обстоятельств, я должен был бы, конечно, прийти к такому же выводу. Я должен не принимать во внимание или отбросить маскировку, и смотреть на реальную сделку отдельно. Однако по причинам, которые я представлю сейчас, я нахожу, что сделка по приобретению и сдаче в наем была реальной сделкой, в том смысле, что стороны намеревались ее исполнить в соответствии с ее содержанием, определенным в договорах за печатью. Они не имели иных намерений, как и просто не делали вид, что не видят, или не создавали маскировку для того, чтобы спрятать что-то за ней; это была сделка заменяющая другую, однако заменяющая добросовестно, ее намеревались исполнить в соответствии с ее целями и явным эффектом».⁶

Судья-хранитель архива⁷ Джессел (Jessel MR) заметил:

«Однако даже если бы Вагонная компания понимала его [соглашение о купле-продаже и обратной сдаче в наем] как заем, для того чтобы признать договор за печатью недействительным как ничтожный, вы должны продемонстрировать, что Железнодорожная компания также со своей стороны понимает его в таком качестве».⁸

По делу Stoneleigh Finance Ltd v. Phillips в отношении купли-продажи в рассрочку Лорд-судья Сэллер (Seller LJ) подчеркнул:

«Это вопрос факта. В своем изучении фактов обязанностью суда является установление истиной природы сделки для определения того, являются ли документы подлинной формой закрепления договоренностей по сделке, или они созданы исключительно для прикрытия существующей на самом деле сделки обманным путем».⁹

В деле Snookv.London & WestRidingInvestmentsLtd, касающемся также купли-продажи в рассрочку, Лорд-судья Диплок (Diplock LJ) отметил:

«Что касается утверждения истца о том, что сделки с ним, Авто Финанс и ответчиками являлись «притворными», то, я полагаю, что необходимо рассмотреть какая юридическая концепция, если и имеется, вовлечена в использование этого популярного и унизительного термина. Я понимаю, что если он имеет какое-либо значение в праве, он означает действия осуществленные или документы совершенные сторонами «притворной» [сделки или ряда сделок], которая имеет целью создать у третьих лиц или суда видимость возникновения между сторонами прав и обязанностей, отличных от действительных прав и обязанностей (если они, вообще, имеют место быть), которые эти стороны намерены создать. Но одна вещь, я думаю, ясна в принципе с точки зрения права, морали и правомочий (см. YorkshireRailwayWagonCompanyv.Maclureи StoneleighFinanceLtdv.Phillips)», что в отношении актов или документов являющимися «притворными», вне зависимости от правовых последствий, возникающих на их основе, все стороны по ним должны иметь общее намерение, что акты или документы существуют не для порождения прав и обязанностей, видимость которых они создают. Никакие невыраженные намерения «притворщика» не влияют на права стороны, которую он вводит в заблуждение».¹⁰

Следующим важным делом в английской судебной практике о притворных сделках стало дело Hitch & Orsv.Stone, хотя оно также не касалось трастов, а касалось схемы по уклонению от уплаты налогов.

Лорд-судья Ардэн (Arden LJ) по данному делу предпринял попытку систематизировать и развить выводы Лорда-судьи Диплока по делу Snook:

«Исследование вопроса, является ли акт или документ притворным, требует внимательного анализа фактов и следующих вопросов, вытекающих из правомочий.

Во-первых, в случае с документом, суд не ограничен в оценке самого документа. Он может оценить внешние доказательства. Которые включают в себя объяснения сторон и доказательства, касающиеся обстоятельств, такие как доказательства последующего поведения сторон.

Во-вторых, как следует из вывода по делу Snook, критерий наличия намерения является субъективным. Стороны должны намереваться создать иные права и обязанности отличные от тех, которые закреплены в соответствующих документах, и в дополнение они должны намереваться создать ложное впечатление о таких правах и обязанностях у третьих лиц.

В-третьих, факт того, что акт или документ является некоммерческим [не соответствующим признанным нормам коммерческого оборота], или даже искусственным, не означает, что он является притворным. Необходимо различать ситуацию, когда стороны заключают соглашение, которое является неблагоприятным для одной из них, и ситуацию, когда они намереваются связать себя иными договоренностями. В первой ситуации они намерены исполнить соглашение согласно его содержанию. В последней ситуации соглашение не имеет целью связать обязательствами их взаимоотношения.

В-четвертых, факт того, что стороны впоследствии отступили от [условий] соглашения не обязательно означает, что они никогда не имели намерений относительно признания соглашения действующим и обязательным. Правильным выводом может быть то, что они изменили свое соглашение, и стали связаны соглашением в измененном виде (см., например, GarnacGrainCoIncv.HMFFaure & FaircloughLtd [1966] 1 QB 650 на стр. 683-684 вывод Лорда-судьи Диплока, на который ссылался г-н Прайс).

В-пятых, намерение должно быть общим намерением (см. дело Snook)…».¹¹

Далее Лорд-судья Ардэн отмечает:

«Я уже отмечал, что установленным требованием притворной сделки является то, что стороны должны иметь общее намерение, согласно которому она не должна исполняться в соответствии со своим содержанием, и, в дополнение, ложное впечатление должно быть произведено на третьих лиц. Однако этот момент порождает вопрос права по данному делу: общим для кого должно быть намерение? Г-н Прайс утверждает, что намерение должно быть общим для всех сторон документа, за исключением очень исключительных обстоятельств, которые он не определяет, и которые, как он утверждает, не подлежат определению, поскольку они не применимы к настоящему делу. Таким образом, по его утверждению, все стороны должны иметь общее намерение, и, следовательно, договор за печатью 1984 года являлся недействительным, поскольку основывался на фактах, которые были признаны инспекторами притворными. Он ссылается на это как на принцип «все или ничего». Г-н Валланс утверждает, что это не является обязательным требованием для признания притворным, и не применяется тогда, когда (как и в этом деле) документ обеспечивает исполнение более одной сделки. В принципе, я поддерживаю доводы г-на Валланса. В деле Snook Лорд-судья Диплок столкнулся с ситуацией, при которой документ обеспечивал исполнение одной сделки, и его выводы должны приниматься во внимание в контексте рассматриваемого им дела. В любом случае, утверждение г-на Прайса состоит в том, что суд не сможет признать притворным [документ], поскольку он включает дополнительное положение, которое рассматривается [сторонами] как действующее. Что может лишить доктрину о притворстве действия полностью в ситуации, которая логически неотделима от ситуации, когда доктрина о притворстве уже применяется. На мой взгляд, закон не требует, чтобы в каждой ситуации каждая сторона акта или документа являлась бы стороной притворства. Поэтому я отклоняю доводы г-на Прайса, однако поддерживаю, что случай, когда документ в установленном порядке признанный притворным в части, является скорее исключением, чем правилом, и случается, только когда документ отражает сделку делимую на отдельные части».¹²

Одним из самых ранних значимых дел, которые легли в основу судебной практики о признании трастов притворными является дело AbdelRahmanv.ChaseBank (C.I.)TrustCompany & Others, решение по которому было вынесено Королевским судом Джерси 6 июня 1991 года.¹³

Предметом рассмотрения названного дела в суде являлся траст, учрежденный на острове Джерси (Нормандские острова, Коронное владение Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии). По этому трасту трасти (доверительный собственник) имел полномочия по использованию капитала и доходов в интересах учредителя траста, но был обязан предварительно согласовывать с учредителем, супругом истицы, реализацию таких полномочий. Таким образом, учредитель сохранил возможность использования капитала и доходов как своим собственным, кроме того, положениями траста было прямо предусмотрено, что учредитель вправе самостоятельно распоряжаться до 1/3 капитала траста без получения согласия трасти. Суд признал траст притворным, поскольку трасти не принимал самостоятельных решений по инвестированию, и зачастую сделки с трастовым фондом напрямую контролировались самим учредителем.

Наиболее ранним, значимым и часто цитируемым делом в практике английских судов по трастам является дело MidlandBankPlcv.Wyatt.

Дело касается приобретения в 1981 году ответчиком и его супругой недвижимости, которая находилась в ипотеке. В 1987 году ответчик учредил траст вместе со своей супругой, и передал бенефициарное право собственности (equity) на недвижимость своей супруге и двум дочерям. Как пояснил ответчик, целью учреждения траста являлось его желание защитить семью от потенциальных коммерческих рисков в связи с началом ведения им текстильного бизнеса. При этом, очевидно, что супруга ответчика не имела малейшего представления о договоре за печатью.

Процитировав в данном деле dicta Лорда-судьи Диплока, Королевский адвокат Янг (Young QC) привел свои особые аргументы:

«Я не понимаю выводы Лорда-судьи Диплока относительно требования, что все стороны притворства должны иметь общий интерес, которое должно являться необходимым требованием в отношении всех притворных сделок. Я полагаю, что притворная сделка все равно остается притворной сделкой, даже если одна из ее сторон попросту сопровождает в исполнении «притворщика», даже не зная и не имея представления о том, что он или она подписывает. Такое лицо все равно является стороной притворства, и не может использовать в качестве основания принцип эстоппеля, как это имело место быть в деле Snook – там ответчик не являлся, вообще, стороной сделки.

Поэтому я не принимаю доводы ответчиков о том, что необходимым требованием для истца является установление и доказывание, что оба, г-н Вайетт и г-жа Вайетт, имели общее намерение относительно того, чтобы трастовая декларация, подписанная ими, не вступила в силу и не исполнялась ими с момента ее подписания».¹⁴

«Я не верю, чтобы г-н Вайетт не имел какие-либо намерения, когда он подписывал трастовый договор за печатью, наделяющий его детей правом в Honer House, который на тот момент являлся его единственной недвижимостью. Я нахожу, что трастовая декларация была подписана им не для того, чтобы действовать в соответствии с ней, а для того, чтобы быть положенной в сейф на «черный день» - как г-н Вайетт утверждает в своем аффидевите, как средство для защиты его семьи от долгосрочных коммерческих рисков, если бы он создал свою собственную компанию. Я нахожу, что трастовая декларация, как таковая, не являлась соответствующей намерению ее составления, а являлась созданием видимости или, как это иногда обозначают «притворством». Тот факт, что г-н Вайетт подписал договор за печатью на основании юридического совета г-на Эллиса, по моему мнению, не влияет на статус сделки. Из этого следует, что даже если договор за печатью был заключен на основании ошибочного совета, по моему мнению, такая сделка все равно является ничтожной, и, таким образом, не подлежащей судебной защите [unenforceable] сделкой, если целью ее заключения было не ее исполнение, а какой-либо отличный или скрытый смысл. Соответственно, я нахожу, что рассматриваемая трастовая декларация, на которой основываются доводы г-на Вайетта, является ничтожной и не имеющей судебной защиты».¹⁵

Следующим знаковым делом о признании траста притворным является дело В отношенииEsteem Settlement (Abacus (C.I.) Limited как трасти): GrupoTorrasS.A.andCulmerv.AlSabahandFourOthers (также известное как дело GrupoTorras), решение по которому было вынесено Королевским судом Джерси 13 июня 2003 года.¹⁶

Данное разбирательство касалось мошенничества, осуществленного Шейхом Фахадом Аль-Сабахом (являлся главой Инвестиционного офиса Кувейта и АО «Групо Торрас») и иными лицами, в отношении Акционерного общества «Групо Торрас» (Grupo Torras S.A.), являвшегося компанией, принадлежащей Инвестиционному офису Кувейта (является лондонским подразделением Агентства по инвестициям Кувейта), на сумму 430 миллионов долларов США. Размер прямого ущерба от мошенничества конкретно Шейха Фахада составил 120 миллионов долларов США. АО «Групо Торрас» получила решение на сумму 800 миллионов долларов США против Шейха Фахада в Высоком суде Англии, который был приведен в исполнение на острове Джерси на основании положений законодательства о взаимном признании судебных актов.

Шейх Фахад не обладал личным имуществом, против которого решение могло бы быть исполнено, он был признан банкротом на Багамских островах, где в настоящее время и проживает.

Шейх Фахад создал несколько трастов в различных юрисдикциях, одним из которых являлся Эстим Сетлмент (Esteem Settlement), трасти которого являлась компания Абакус (Си.Ай.) Лимитед (Abacus (C.I.) Limited), являвшаяся также стороной разбирательства. Траст был учрежден в 1981 году, а мошенничество в отношении АО «Групо Торрас» было совершено между маем 1988 года и октябрем 1990 года. До совершения мошенничества Шейх Фахад внес свои личные активы в траст. Впоследствии доходы от совершения мошенничества также были переданы в траст. Предшествующими судебными решениями сделки, передающие в траст активы, возникшие в результате совершения мошенничества, были признаны недействительными. Оставшееся же в трасте имущество, относящееся к рассматриваемому делу, не затрагивалось мошенничеством.

Оценив практику по делам Snook,Hitchv.Stone,Rahman, а также ChaseManhattanEquitiesLtdv.Goodman [1991] BCC 308 Заместитель Бэйлифа Бёрт (Deputy Bailiff Birt) отметил:

«По нашему мнению, для того, чтобы траст бы притворным, оба, учредитель и трасти должны иметь намерение, чтобы истинные договоренности были бы иными, чем установленные в договоре траста за печатью».¹⁷

Также им был отклонен аргумент, согласно которому траст, учрежденный посредством совершения односторонней ошибки, может быть признан недействительным с учетом выводов по делу Gibbonv.Mitchell [1990] 3 All ER 338, и, что по аналогии они должны применяться в отношении признании недействительным траста, основываясь на аргументе об одностороннем притворстве.

Заместитель Бэйлифа Бёрт поддержал dicta Королевского адвоката Янга о том, что если одна сторона идет на поводу у притворщика, не отдавая себе отчет и не осознавая то, что подписывает, то это создает достаточное намерение для возникновения притворства.

«По нашему мнению, из этого следует, что для того, чтобы истцы выиграли, они должны доказать, что, также как Шейх Фахад, Абакус имела намерение, согласно которому активы держались бы на условиях иных, чем на тех, которых были установлены в трастовом договоре за печатью, или последовала бы намерению Шейха Фахада с таким же эффектом, не имея представления или осознавая, что она подписала, и, что обе стороны имели намерение создать ложное впечатление о положении у третьих лиц или Суда».¹⁸

Обе стороны согласились, что даже если бы первоначальный траст являлся действительным, и какой-либо иной актив впоследствии был бы передан в траст с намерением сторон, согласно которому этот актив не держался бы и не использовался в соответствии с трастом, тогда бы передача такого актива была бы признана притворной.

Королевский суд Джерси отклонил аргументы истцов и признал траст действительным, поскольку Абакус не имела намерения, чтобы траст был притворным на момент его создания. В этом деле истцы предпринимали попытки оспорить траст еще по четырем специфическим основаниям, которые также были отвергнуты Судом.

В деле ShalsonvRusso Канцлерское отделение Высокого суда правосудия отклонило аргумент о том, что намерение учредителя траста является определяющим. Судья Ример (Rimer J) сославшись на выводы Лорда-судьи Диплока по делу Snook, использованные в контексте дел Hitchv.Stone и Re:Esteem (GrupoTorras) отметил:

«Когда учредитель создает траст, он имеет намерение лишить себя активов в пользу трасти, и трасти принимает их на основании трастовых договоренностей [положений, закрепленных в трастовых документах]. Учредитель может иметь не озвученное намерение, чтобы активы фактически рассматривались как принадлежащие ему, и чтобы трасти удовлетворял каждый его запрос по требованию. Однако до тех пор, пока намерение изначально разделяется трасти (или последний начинает разделять его позднее), Я не вижу, как траст может рассматриваться в качестве притворства. С момента передачи активов трасти, они держатся в соответствии с декларированных трастом, и он вправе рассматривать их в таком положении, и игнорировать любые требования от учредителя о том, как распоряжаться ими». ¹⁹

По рассматриваемому делу намерение по созданию притворства было установлено Судом у учредителя, т.е. г-н Руссо предпринимал все действия для распоряжения рядом активов траста как своими (например, моторной яхтой). Однако Суд установил, что трасти действовал добросовестно и не имел правовой связи с нечестными намерениями г-на Руссо, поэтому траст был признан действительным.

ДелоMinwallav.Minwalla также свидетельствует, что намерение как обязательный элемент для признания траста притворным может подразумеваться наличием чрезмерного контроля учредителя траста, как и в деле Rahman.

Спор по данному делу возник в связи с разводом супругов в отношении имущества, которое изначально было приобретено на одну из компаний супруга, и которое впоследствии составило актив траста. Основным для решения явился факт одновременного наличия у трасти двух писем-инструкций, которые трасти надлежало выполнять после смерти супруга. Одно включало его супругу и сыновей, а другое – только сыновей.

Было установлено, что учредитель осуществлял чрезмерный контроль над активами траста, и в результате Судья Сингер (Singer J) признал у него наличие притворного намерения:

«У меня не имеется никаких сомнений, чтобы прийти к выводу, что у H не имелось ни малейшего намерения соблюдать даже формальности траста и корпоративных структур, которые были созданы по его указанию. Его целью являлось только создание экрана, чтобы защитить его ресурсы от иных требований или нежелательных осмотров и проверок».²⁰

Хотя и решение по Minwallav.Minwallaпредшествовало изменениям в трастовом законодательстве Джерси, которые теперь предоставляют джерсийским трастам большую степень защиты от актов иностранных судов, подобные примеры могут представлять угрозу законным офшорным структурам, которые включают сохранение правомочий по трастам, в результате признания их номинальными или притворными. Однако важно различать такие трасты на те, которые нацелены на введение в заблуждение третьих лиц (например, кредиторов, супругов или налоговых органов), и те, которые созданы как действительные структуры со строгим соблюдением всех мельчайших формальностей и требований в соответствии с установленным законом режимом.

Как было постановлено судебной инстанцией Новой Зеландии в деле Donaldv.Baldwyn [1953] NZLR 313 «Реальные и законные намерения не могут отклоняться [не приниматься во внимание] на основании признания их притворными только лишь потому что они не нравятся…».

Для того, чтобы траст был признан притворным, обе стороны учреждения такого траста (обычно, учредитель и доверительный собственник) должны иметь намерение не действовать на условиях трастового договора за печатью (a trust deed). Или в случае, когда одна сторона намеревается не действовать в соответствии с условиями трастового договора за печатью, а другая, по крайней мере, готова действовать в соответствии с намерениями первой (следуя намерению), зная и отдавая себе отчет в том, какие документы ими подписываются, или какие сделки ими заключаются.

Субъективное намерение сторон трастового договора за печатью не является обязательно объективным намерением для целей оценки и установления, существует ли соответствующее намерение у сторон по заключению притворной сделки.

Факт того, что трастовый договор за печатью сохраняет широкие правомочия учредителя или сторон либо лиц, контролируемых учредителем, само по себе не означает, что траст будет признан притворным.

Действия сторон трастового договора за печатью после его заключения могут быть использованы как доказательство намерения сторон во время заключения трастового договора и/или его исполнения.

Более редки ситуации, когда траст, не являющийся притворным при его заключении, может впоследствии стать притворным, в случае если соответствующие намерения сторон будут доказаны. Или конкретные сделки, относящиеся к созданию траста, могут быть признаны притворными, опять же при условии доказывания наличия соответствующих намерений, несмотря на то, что траст сам по себе не является притворным.

При оспаривании действительности траста на основании притворности, бремя доказывания возлагается на лицо, оспаривающее действительность траста.

В случае, когда весь траст признается притворным, в отличие от ситуаций, когда притворными признаются отдельные сделки по нему, последствием такого признания является ничтожность всего траста. Однако, когда речь в такой ситуации идет о вовлечении в траст третьих лиц, такой траст может быть признан действительным в зависимости от усмотрения суда в отношении оценки конкретных обстоятельств и прав и обязанностей конкретных лиц.

В этой связи представляется крайне важным рекомендовать очень скрупулезно подходить к процедуре создания траста и составлению всех и любых документов его касающихся. Альтернативой созданию траста также может быть предложено учреждение фонда (например, в Панаме, на Каймановых островах, на Джерси, в Лихтенштейне, и т.д.).

По вопросам связанным с созданием и учреждением трастов и фондов Вы можете обращаться в Paragon Advice Group.